Подход к образованию меняется. Реклама в соцсетях онлайн-курсов, вебинаров, марафонов, лекций и лекториев, тысячи образовательных каналов в YouTube. Ведущие вузы мира делают свои лекции доступными онлайн, а крупнейшие библиотеки распахивают виртуальные двери. Популярные деятели науки, бывшие владельцы деловых изданий, психологи, инфлюенсеры — все начинают разрабатывать собственные информационные продукты. Подключаются медиа- и онлайн-площадки: "Нетология", Coursera и другие. Трехдневные и полугодовые, бесплатные или платные с ценами от нескольких тысяч до "премиальных пакетов" стоимостью в десятки тысяч долларов.
Диплом о высшем образовании как гарантия успешного будущего — такая парадигма уходит в прошлое. Эпоха, когда образование можно было получить "раз и навсегда", закончилась. И это понятно: парадигма "одна жизнь — одна профессия — одна работа" устарела. Сегодня, чтобы оставаться конкурентным, процесс обучения прерывать нельзя. Полученные много лет назад знания быстро теряют актуальность, а требования работодателей меняются гораздо быстрее, чем программы обучения в государственных вузах. Ускорение трансформации различных отраслей экономики вынуждает нас учиться постоянно. Только так мы можем всегда оставаться востребованными.
Почему так происходит?
Граница между миром физическим и миром цифровым стремительно стирается. Большинство новых проектов, которым удалось быстро вырасти, — это технологические стартапы. Компании, которые были ориентированы на развитие IT-направлений, смогли построить масштабные экосистемы: "Яндекс", Mail, МТС, "Тинькофф" и другие. К тому же пандемия отчетливо показала, какую роль играют цифровые технологии сейчас и как важно в любой момент быть готовым перестроиться и быстро адаптироваться к меняющимся условиям работы.
Всеобщая цифровизация, меняющиеся правила игры стимулируют спрос на специалистов с сильной технической базой и глубоким пониманием бизнес-процессов. Профессионалов с нестандартным подходом к развитию бизнеса, тех, кто в курсе последних трендов и умеют в них встраиваться. Такие кадры нужны и технологическим лидерам, и тем компаниям, которые только начинают задумываться о цифровой трансформации. Запрос работодателя понятен, но где найти таких специалистов и кто их обучает?
О заказчиках образования
Существует три основных "заказчика образования": государство, сам человек и корпорации. В первом случае чиновники решают, какие кадры нужны. Но бюрократическая машина не всегда успевает за трендами. К тому же при таком сценарии возможны дефициты и перепроизводства. Так, например, в определенный момент в России оказалось слишком много юристов и экономистов при острой нехватке высококлассных технарей.
Второй тип заказчика — сам человек, решивший повысить свою квалификацию и конкурентоспособность на рынке труда. И третья модель, когда заказчики — это сами корпорации.
Бизнес все чаще взращивает кадры "под себя", отбирает наиболее перспективных кандидатов и обучает тем навыкам, которые нужны именно ему. Все чаще это проявляется в сотрудничестве крупных компаний с университетами и бизнес-школами.
Интересно, что бизнес-школы, принимая во внимание изменения на рынке труда, также пересматривают свои подходы к образованию.
Во-первых, фокус теперь и на молодую аудиторию: зарубежные и российские бизнес-школы открывают магистерские программы, начинают работать не только с готовыми управленцами, но и с совсем "зелеными" студентами.
Еще недавно карьера управленца из IT строилась по одному "протоптанному" пути: школа — бакалавриат по инженерно-технической специальности — работа инженером в компании — назначение на более высокую должность — MBA — свой бизнес или управленческая позиция. Бизнес-школы привыкли работать с опытными руководителями. Однако сейчас мы видим, что управленцы стремительно молодеют. Никого уже не удивит тот факт, что на руководящей должности в быстроразвивающейся технологичной компании может оказаться молодой человек. Ориентируясь на этот тренд, крупнейшие бизнес-школы начали работать с аудиторией моложе 25 лет.
Во-вторых, кооперация образовательных учреждений и корпораций становится важным элементом. Совместные проекты со школами естественных наук, образования, инженерии, права, медицины и других областей есть в американской Stanford Business School, британской London Business School, французской INSEAD, испанских IE Business School и ESADE, канадской Queen's School of Business и других.
В России также есть примеры сотрудничества школ и бизнеса. Бизнес-школа СКОЛКОВО в конце прошлого года запустила программу MOOVE вместе с МТС. Она ориентирована на студентов технических вузов, разрабатывающих с нуля идеи и развивающих собственные проекты, которые затем презентуют инвесторам. По результатам первого набора шесть из восьми проектов успешно работают, а недавно один из стартапов — логистический сервис QUICQ — получил солидные инвестиции на этапе pre-seed. Полугодовая программа оказалась настолько популярной, что мы приняли решение продолжать работу со студентами и масштабировать наш проект.
Этой осенью вместе с МФТИ и МТС мы запустили общую магистерскую программу, где студенты не просто получают технические знания, но и сочетают их с бизнес-образованием. По итогу будущие магистры получат два диплома: от бизнес-школы СКОЛКОВО и от МФТИ. Обучение при этом для них бесплатное.
Как выглядит процесс, если заказчиком выступает бизнес
Задача учебных заведений — сделать из талантливого студента востребованного профессионала, специалиста, хорошо разбирающегося в бизнес-процессах, который, несмотря на свой молодой возраст, знает, как переложить техническую базу на бизнес-рельсы.
Эта задача определяет и форму преподавания. Образование — это не безликие и монотонные лекции, а интерактивный процесс с фокусом на проектной деятельности. Помимо лучших российских и зарубежных профессоров со студентами работают наставники из бизнес-школы и менторы из корпорации. Они сопровождают студентов во время всего учебного процесса и даже после его окончания, оставаясь наставником на протяжении карьерного пути.
Можно ли было себе представить всего 10–15 лет назад, чтобы студенты вместо экзаменов участвовали в настоящих питчинг-сессиях, а в их студенческие проекты системно вкладывались инвестиции? Едва ли.