Членство в Международном олимпийском комитете имеют 105 человек, но только один из них в этом статусе пребывает вот уже почти 44 года. Речь о почетном президенте Олимпийского комитета России Виталии Смирнове. 14 февраля ему исполнилось 80 лет. В интервью ТАСС Виталий Смирнов вспоминает о том, как сжигал избирательные бюллетени после выборов президента МОК, о диалогах на английском с Виталием Мутко и о том, как при выборах Сочи столицей зимних Олимпийских игр 2014 года не дал Владимиру Путину совершить ошибку Барака Обамы.
- Помните свой дебют в МОК в 1971 году?
- После того, как мы проиграли право на проведение Игр-1976 Монреалю, полетели головы. "Советский спорт" тогда даже выходил с рубрикой "МОК под огнем критики", в которой организация была представлена как общество зажиточных миллионеров. Тогда мне и поручили заняться вопросами пропаганды, работы со средствами массовой информации, международными связями, поскольку я неплохо владел английским. Александр Яковлев, "отец перестройки", вызвал меня тогда к себе в ЦК, провел со мной собеседование, в том числе и на английском. Планы на меня уже были, только я о них не знал. А вскоре меня рекомендовали в МОК. Тогда я был в ранге заместителя министра спорта страны.
Когда впервые появился в МОК, надо мной и еще одним новичком – эфиопом, которого одновременно со мной принимали в МОК, немного посмеивались
Мне позже рассказали, что тогдашний президент Эйвери Брэндедж сказал: "необычных господ сегодня принимаем". Один с 13 детьми – самый многодетный из нас, другой – первый русский, говорящий по-английски.
В МОК существуют свои законы этики. Мы на правах новичков должны были сидеть, слушать, не выступать. Выглядел я тогда, мне казалось, смешно - шляпа, ратиновое пальто до земли. Помню, как сейчас - принял клятву, сел на свое место, надел наушники. Заседаем. А потом начали обсуждаться вопросы, и тут я руку потянул. Все на меня такими глазами смотрели! А я встал, выступил толково по теме. Потом уже говорили: "Ну, ты даешь, так же делать нельзя! Хотя вообще-то ты правильно сказал". Вот так и дебютировал.
О ВЫБОРАХ ПРЕЗИДЕНТА МОК В 1972 ГОДУ
- С кем-то из членов МОК получилось быстро сдружиться?
- Мы быстро сдружились с монархом - королем Греции, Константином. Он был чемпионом Олимпиады-60 в парусном спорте.
- Он был единственный, кто был младше вас на тот момент в МОК?
- Да, и мы с ним до сих пор дружны: каждые Новый год и Рождество обмениваемся открытками, наши дети уже выросли, внуки, правнуки. Я с женой несколько раз был у него дома. Кстати, с 1974 года, после революции "черных полковников" в Греции ему пришлось покинуть страну. Но он до сих пор остается почетным членом МОК.
- Правда, что вас с ним много лет связывает одна большая тайна?
- И эту тайну мы храним по сей день. Она связана с выборами на пост президента МОК барона Килланина в 1972 году. Тогда подсчет голосов впервые был доверен не старейшинам МОК, а самым молодым его членам. Это предложил Константин. Брэндедж почтительно относился к людям с голубой кровью, и прислушался к совету короля.
Те выборы мало похожи на сегодняшние. Тогда к сессии готовились специальные бюллетени, их носили в роскошных сундучках из красного дерева. Члены МОК сидели четырехугольником, претенденты на президентский пост – в соседней комнате. Бюллетени собирались в обычные пластмассовые корзины. Мы вели подсчет за столом, стоявшем в середине комнаты. Сначала монарх, потом я.
- Кто объявил имя нового президента?
- Его высочество. Затем мы собрали все бумажки, ушли с ними в туалет, разорвали там, подожгли, бросили в унитаз и спустили воду. После чего пожали друг другу руки и дали слово никогда не разглашать тайну голосования. До сих пор ни один человек не знает, сколько тогда проголосовало за Килланина.
- А если бы просочилось?
- Когда я вернулся на родину, меня попросили рассказать подробности. Я ответил, что могу это сделать, но уточнил, что если информация просочится, то мой авторитет в МОК будет равен нулю. Так я этот секрет и не раскрыл.
- Как, по-вашему, спорт вне политики - это возможно?
- Политика в спорте всегда присутствовала. Я работаю при пятом президенте МОК из девяти. В свое время шестой президент МОК, ирландец Килланин говорил: "К сожалению, Игры проводятся в високосный год – год выборов президента США".
Мы неоднократно убеждались, что претенденты на президентский пост или действующие президенты для сохранения срока на этом посту использовали спорт для достижения своих целей. Так что "спорт вне политики" – это больше слова
В уставе МОК написано – национальные олимпийские комитеты должны поддерживать тесные отношения с правительственными организациями, но не должны принимать какие-либо поручения от них. И МОК жестко стоит на позиции защиты своей автономии. Если министр спорта страны снимает своим решением с поста президента НОК, МОК может вмешаться. Есть такая категория – "НОК не в порядке". Это значит, что устав национального олимпийского комитета вступает в противоречие с уставами МОК. Такое, кстати, было с НОК Индии (В декабре 2012 года НОК Индии был временно исключен из МОК за вмешательство правительства в дела комитета. Во время Олимпийских игр в Сочи НОК Индии провел новые выборы президента и МОК вернул индийский комитет в свои ряды - Прим. ТАСС).
- Есть ли сейчас к России предвзятость со стороны МОК в связи с последними политическими разногласиями?
- Нет! Однозначно. Предвзятость есть со стороны международной спортивной прессы. Мы с этим, кстати, столкнулись еще накануне Игр в Сочи. Тогда вопросы Крыма, Донбасса, Луганска не стояли. Но у нас с точки зрения зарубежной прессы все было плохо – вода, питание, да и все остальное. Хотя надо просто понимать, что в России объектов было построено на 50 миллиардов долларов! Такого уровня сооружений у нас никогда не было! А СМИ со злорадством каждый промах фиксировали. Ваш брат журналист это любит. Но ни разу мы не слышали, чтобы тот или иной руководитель НОК или член МОК говорили о нас плохо. Поймите, мы в одной лодке. Олимпийские игры – общее дело.
- А как же Игры 1980 года в Москве?
- Тогда зимние и летние Игры проходили в один год. Нашей стране, которая через полгода планировала провести московские Игры, уже месяц как был объявлен бойкот из-за введения войск в Афганистан. И в феврале 1980 года, накануне открытия зимних Игр в Лейк-Плэсиде, собралась очередная сессия МОК. По протоколу на ней предусмотрено три выступления: президентов национальных и международного комитетов и представителя руководства страны. Нас тогда предупредили, что выступление госсекретаря США Сайруса Вэнса будет выдержано в совершенно недопустимых тонах. Обычно речь глав государств комплиментарна, посвящена олимпийским ценностям, но выступление на сессии Сайруса Вэнса было посвящено агрессии, войне и нашим войскам.
Во время перерыва члены МОК обратились к нашей советской делегации со словами "мы с этим мириться не будем". А затем последовало около ста выступлений, после которых МОК практически единогласно проголосовал за сохранение за Москвой права на проведение Игр.
У нас в стране, конечно, тогда сразу писали, что МОК признал завоевания социалистического лагеря. А решение МОК принял потому, что не хотел подорвать доверие и сорвать проведение Олимпиады.
Да и потом, даже если идти по самому меркантильному пути, надо понимать, что ни один вид спорта не имеет такой аудитории как Олимпиада. Так какой же смысл рубить голову курице, несущей золотые яйца? Даже во времена бойкотов Хуан Антонио Самаранч предлагал провести зимние Игры в Советском Союзе, строил планы на 1994 год. Представьте, если убрать США и СССР, кому будет интересно смотреть соревнования?
В 1984 мы сделали большую ошибку, не послав спортсменов на Игры в Лос-Анджелесе. Как член МОК, я тогда присутствовал на открытии, и стадион встал, когда на дорожке появилась команда Китая и Румынии, которая не поддержала наш бойкот. И мой сосед, старый американец, сказал мне тогда: "Если бы здесь была ваша команда, ты не представляешь, как бы вырос ваш авторитет в глазах местной публики". Он показал мне на бронированное стекло, за которым сидел американский президент, и сказал, что вот они не смогли договориться, а вы бы доказали, что можете.
- На международном уровне о чем говорят в спорте?
- Нам необходимо поддерживать отношения с представителями стран бывшего СССР. С нами будут считаться, если будем выступать единым фронтом.
Помните недавнюю ситуацию с рекомендацией исключить из программы Олимпиад спортивную борьбу? Представитель одной из наших ближних братских стран голосовал тогда за сохранение на посту президента международной федерации швейцарца Рафаэля Мартинетти, из-за которого весь сыр-бор разгорелся. Не было координированности. А после оказалось, что наши коллеги просто не знали о нашей позиции.
А еще мы могли бы сотрудничать в вопросах обмена научной информации. Плюс с распадом СССР из страны ушло много баз – в Цахкадзоре, Бакуриани, Медео, Сигулде. Они когда-то были возведены для подготовки больших сборных, а сейчас оказались в маленьких странах. Поле для деятельности огромное, и в этом я вижу свою востребованность.
- Вы отметили, что знание английского языка очень помогло вашей работе в МОК. А как вам произношение нашего министра спорта Виталия Мутко? Его выступление во время выбора страны-хозяйки чемпионата мира 2018 года как восприняли?
- Не вижу в этом ничего особенного: ну выступил человек, почему нет? У нас же не вызывает желание ерничать, когда иностранец с жутким акцентом начинает говорить по-русски. Напротив. Так почему наш министр не имеет право на это? Как смог – так сказал. Зато действительно получилось from the bottom of my heart (от самого сердца - Прим. ТАСС). За границей это восприняли по-доброму. Вот я недавно с ним встречался, и когда входил в кабинет, он, смеясь, мне сказал: "Good evening" (Добрый вечер - Прим. ТАСС).
- Какой будет ваша речь в Куала-Лумпуре, на очередной сессии МОК, где вы должны будете сложить с себя полномочия члена МОК?
- У нас в МОК не принято долго говорить. На одном международном чемпионате по фигурному катанию, который проходил в Ленинграде, мы были вместе с Хуаном Антонио Самаранчем. После выступления президента пришло время Собчака. Анатолий Александрович говорил очень долго, после чего Самаранч мне украдкой сказал, мол, Собчак – парень хороший, но скажи ему, что у нас в спорте не принято говорить так долго.
Так что тронной речи не будет. Тем более что я с ними не расстаюсь – у меня есть все основания для того, чтобы стать почетным членом – к тому моменту будет уже 44 года, как я работаю в олимпийском комитете. Иначе говоря, расставания Гектора с Андромахой не произойдет и крокодиловых слез тоже никто не увидит. Это абсолютно нормальное, естественное явление..
- На ваш юбилей приезжает президент МОК Томас Бах. Какие у него планы в Москве?
- В нашем университете физической культуры и спорта ему присвоили звание почетного профессора, и 15 числа, перед отъездом, состоится церемония, на которой ему вручат соответствующий документ. В рамках этого мероприятия пройдут показательные выступления, и по моей просьбе в их программу было включена демонстрация самбо. Это отличная возможность для того, чтобы президент федерации самбо обсудил с Бахом перспективы включения своего вида в программу Олимпиады. Но для этого самбо надо еще получать признание в МОК и думать, как дальше поступать.
- Вам нравится, как сейчас развивается олимпийское движение? Бах выбрал правильную стратегию, приняв программу развития до 2020 года?
- Бах правильно поступил. Принятием этой программы он обезоружил многих оппонентов, коих было немало, когда он выдвинул кандидатуру на президентский пост. Он всех пригласил к диалогу. Welcome (Добро пожаловать - Прим. ТАСС), как сказал бы Виталий Леонтьевич Мутко.
Самаранч мне рассказывал, что после избрания на пост президента он взял билет на советский теплоход, который следовал из Евпатории до Барселоны. И на протяжении всего вояжа он был увлечен написанием идей развития олимпийского движения. Он буквально фонтанировал ими, что в конечном итоге позволило ему составить программу его развития на долгие годы. В ней было и развитие женского спорта, разведение зимних и летних Игр, методы по предупреждению бойкотов Олимпиад и многое другое. Бах поступил современно и демократично, и мне кажется, что он идет по правильному пути.
МОК, в хорошем смысле, консервативная организация, она не шарахается из крайности в крайность. Главная задача – чтобы Игры продолжались, чтобы человечество продолжало поддерживать высокий интерес к ним. Без них у организации нет будущего. Представьте себе: права на Олимпийские игры распроданы до 2032 года. Миллиарды долларов заплатили телевизионные компании за право транслировать эти соревнования. А это значит, что они спрогнозировали дальнейшее развитие олимпийского движения.
Но мир меняется, появляются новые преференции, новые виды, интересные преимущественно молодежи. Самаранч всегда призывал следить за молодежью, потому что это будущие родители, и они будут формировать мировоззрение своих детей. Поэтому МОК нельзя допустить, чтобы о ней говорили как о морально устаревшей организации. Именно по этой причине в олимпийской программе появились такие виды как сноуборд, BMX, и другие виды, которые на поверхность подняла сама жизнь.
- Год назад в Сочи прошли первые в истории зимние Олимпийские игры, в борьбе за которые вы принимали активное участие. Насколько тяжело далась тогда та победа?
- Я совершенно не сомневался в том, что в Гватемалу мы едем побеждать. Тогда была очень хорошая заявка, которая давала финансовые гарантии и имела поддержку на высшем государственном уровне. Не хочу подробно говорить, особенно сейчас, но в 2009 году в Копенгагене, когда на Игры-2016 претендовал Чикаго, Барак Обама совершил ошибку. Тогда служба его безопасности перекрыла весь город, движение было парализовано, членов МОК держали под дождем до тех пор, пока служба охраны даст разрешение. Вот они и получили соответствующий результат.
Когда наш президент планировал поездку, изначально поступали предложения организовать ему специальную резиденцию, в которой он бы проводил встречи с членами МОК. Владимир Владимирович попросил моего совета, и я ему сказал, что ни в коем случае этого делать не стоит. Безусловно, его присутствие там было необходимо, потому что для членов МОК очень важно видеть интерес главы государства. Однако это присутствие не должно мешать работе олимпийского комитета. Чтобы охрана не перекрывала целый лифт для одного человека. Он засмеялся и сказал: "Я понял".
И в итоге все встречи с членами МОК, которые проходили в обыкновенном двухместном номере, прошли на ура. Рядом там же работал фотограф, который делал памятные снимки. И подобная норма поведения, которая предполагала неформальный формат общения, также повлияла на окончательный результат. Команда тогда была очень сильной, и все в ней работали слаженно и хорошо.
- 80 лет – не маленький возраст. Что вы чувствуете?
- Изумление. Мне мечталось дожить хотя бы до 65 лет. Отец мой умер в 55 лет, из четырех братьев я, старший, единственный остался в живых. Да и вырос я в сложное время: мы жили без отца – будучи военным, в сороковые он был "отрезан" от нас линией фронта. Мне тогда меньше семи лет было, двум братьям – по два года, самому маленькому – два месяца. Если без всякой патетики говорить, меня, как и многих мальчишек и девочек, спорт по-настоящему спас.
- Спортом до сих пор занимаетесь?
- Я в десять лет пришел в бассейн с товарищем. Все свободное время мы проводили в бассейне. Нас тогда подкармливать стали – давали талоны на еду. Мы на них обедали, а братьям я приносил домой шоколадки. Карточки, кстати, только в конце 47 года отменили. Спорт меня действительно спас. Всю жизнь я не просто был чиновником, я занимался спортом. И сейчас регулярно плаваю, хожу на охоту.
- Охота – еще одна ваша страсть?
- Я по-настоящему ею увлечен. Про трофеи даже не спрашивайте, если начну говорить, не остановите. Охотиться приходилось и на слонов, и на крокодилов. А в этом году и на лося, и на кабана ходил. Даже на снегоходе езжу, в прошлом году раз восемь переворачивался.
Но больше всего я рад, что до сих пор востребован на работе. Ко мне приходят за советом молодые коллеги. Причем, не как к аксакалу с белой бородой, а для конструктивной беседы. Мы спорим, между нами возникают разногласия. Иначе говоря, работаю продуктивно.
Беседовали Артем Кузнецов, Вероника Советова
(ТАСС, Москва)