Федор и кофейня
Приятный аромат кофе, уютная атмосфера, на витрине аппетитные пирожные, бариста профессиональными движениями разливает горячий латте и капучино, а на подоконнике мурлычет кошка Мелисса.
Не сразу замечаешь, что кафе особенное: ценников нет, вместо оплаты каждому предлагается внести посильное пожертвование для центра, названного именем святителя Василия Великого, сторонника и основателя активной церковной благотворительности.
Проект "Кофейня "Просто" появился здесь около четырех лет назад, главная цель — помочь подросткам освоить профессию бариста. Так и произошло с 17-летним Федором, которого серьезно увлекло кофеварение. Хотя, как признается сам, реабилитацию проходит со второй попытки — далеко не все проходило гладко, были рецидивы с запрещенными веществами.
"Человеку нужно самому осознать, что он реально болен, у него зависимость и необходимо продержаться в центре. Еще во время Пасхи я снова хотел уйти, но поговорил с психологом по химическим зависимостям, и она объяснила, что это просто тяга. Я понял, что здесь у меня есть возможность все изменить. Я освоил новую профессию бариста и теперь не хочу вообще отсюда уходить".
У Феди до уголовной статьи дело не дошло, ограничилось административными правонарушениями. Возможно, помогло и то, что его отец, узнав о центре, сразу настоял на реабилитации. После долгих уговоров Федя согласился. После окончания программы центра молодой человек планирует поступить в колледж и получить специальность автомеханика.
Как говорит исполнительный директор Центра святителя Василия Великого Юлиана Никитина, появление кофейни стало для всех знаковым событием и круто изменило жизнь.
"Идею я вынашивала очень давно, подобные проекты существуют в Германии и Италии. Я не понимала зачем, но чувствовала, что она нам очень нужна. Благодаря кофейне мы вышли из подполья, о нас стали говорить как об организации. Здесь дети начали встречаться с родителями, стали осваивать профессию бариста, сотрудники здесь могут прийти в себя и справиться с эмоциональным выгоранием. Многие волонтеры, которые у нас работают, пришли через кофейню. Она стала местом встреч и точкой входа. Кофейня стала визитной карточкой центра. Сдвинулись с мертвой точки творческие проекты, здесь начинался и наш социальный театр, проходят квартирники. Любой человек может почувствовать атмосферу центра, придя в кофейню и выпив чашку кофе", — говорит Никитина.
Все средства от кофейни идут на развитие центра, бывает, что ее посещают пожилые люди или инвалиды, которые не могут внести пожертвования, но благодаря таким посетителям воспитанники центра становятся более чуткими и человечными.
Витражи, Андрей и Лев
Помимо кофейни в центре есть гончарная и витражная мастерские. Создавая свои первые шедевры из стекла, 16-летний Андрей открыл для себя, насколько хорошо у него развита мелкая моторика, теперь хочет заняться ремонтом электроники. В случае с Андреем на прохождении реабилитации настояла школа: под страхом отчисления из девятого класса парень пришел в центр, но ненадолго. По-настоящему осознание в необходимости пройти реабилитацию пришло позже: когда пришлось хоронить двоих друзей, тоже употреблявших наркотики.
"Изначально мне было просто любопытно, плюс в моем окружении очень многие "торчали". И вот, будучи под дурью, мои друзья поссорились на крыше. Подруга толкнула нашего общего друга, он упал и разбился насмерть, позже и она свела счеты с жизнью. После похорон я понял, что с наркотиками нужно завязывать, ни к чему хорошему это не приведет. Понял, что выбора у меня просто нет: либо я умру, либо останусь в центре и вылечусь", — вспоминает парень.
Лучшего друга из-за наркотиков потерял и 18-летний Лев — выпускник центра. Зависимость, как он говорит, сформировалась очень быстро, и самостоятельно остановиться он был уже не в силах. В центр пришел по собственной инициативе.
— Я понимал, что нахожусь в яме. Решил, что нужно выкарабкиваться из этого всего. Когда я вышел из центра, попробовал убедить своего лучшего друга, чтобы он тоже перестал употреблять, он не послушал меня, а через два месяца умер. Я очень благодарен центру, я нашел здесь новых знакомых, мне нравилось постоянно ездить в те места, где я никогда не был, я понял, что даже просто гулять может быть весело. Недавно встретил девушку и теперь провожу много времени с ней, — смущается Лев.
Говорит, что в центре у него проявился талант рэп-исполнителя, одну из первых песен написал в походе. Теперь "мысли сами лезут в голову, а руки пишут". В конце июня новым проектом центра стала музыкальная студия — как раз для таких творческих ребят, как Лев. Здесь уже сейчас проводят показы и обсуждают кинопроизведения с мастерской Александра Сокурова, планируют проводить мастер-классы, делать звукозаписи и учить исполнительству в разных жанрах.
Школа странствий
Одним из важных шагов центра стал проект "Школа странствий": пешие и лодочные походы по России. Карелия, Хибины, Соловецкие острова, Мурманск, полуострова Средний и Рыбачий — где только не побывали воспитанники. В походы тут принято отправляться в рамках каждого курса реабилитации.
Длятся они от четырех дней до трех недель. 4 июля все отправились в очередное путешествие, в планах добраться до полуострова Рыбачий в Печенгском районе Мурманской области — более 200 км по холмистой местности.
По мнению Юрия Морозова, педагога центра и руководителя направления фандрайзинга, два месяца похода примерно равны семи месяцам социальной адаптации в городе, поскольку взаимодействие с ребятами очень тесное, на пределе возможностей.
"Главная цель — дать воспитанникам возможность получить опыт преодоления себя, проверить свои силы в экстремальных условиях, они учатся жить в коллективе. В походах ребята любуются красотой природы, но физически и морально это непросто. Когда ребята проходят его до конца, приходит понимание: я могу больше, чем думал. Как говорят походники: если тебе не захотелось завершить поход преждевременно, значит, он не удался".
В походах ребята открываются с совершенно неожиданной стороны. "Бывало, приверженцы субкультур, брутальные и крутые парни в походе никнут и ноют больше всех, а щуплые мальчики демонстрируют фантастическую выносливость", — говорит педагог.
В центре Юрий работает шестой год, в первый свой поход пошел именно здесь. Говорит, поначалу работа давалась непросто, особенно в конфликтных ситуациях, когда нужно было настоять на своем, но с опытом все пришло.
"Как раз в самом начале работы в центре, в 2016-м, у меня в группе оказался один из самых сложных моих воспитанников, Влад. Весь поход я плыл с ним в одной лодке, ругался и подумать тогда не мог, что он довольно скоро станет любящим мужем, многодетным отцом и моим другом".
Воспитатели в центре всегда нужны, но не каждый выдерживает такую работу. Сейчас постоянных воспитателей пять вместо положенных восьми. Поскольку, по статистике, чаще всего правонарушения совершают парни, программы реабилитацию рассчитаны в основном на них, а с девушками работают в режиме патронажа.
Все воспитатели тоже мужского пола, их задача — подать пример социально ответственного мужчины. Юрий ходит с воспитанниками в походы и занимается капоэйрой (афро-бразильское единоборство). Именно он придумал для них страшнейшее наказание — учить наизусть "Илиаду" Гомера.
Как отмечает Морозов, технологии и легкодоступность сделали наркотики самым популярным правонарушением. Даже ребята, проходящие реабилитацию не по 228-й статье (статья 228 УК РФ — "Незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконные приобретение, хранение, перевозка растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества" — прим. ТАСС), совершили правонарушение либо ради наркотиков, либо на почве их употребления.
"К 15 годам у многих наших ребят наркотическое опьянение — самое сильное, что они переживали. Наша задача показать им другой мир, что есть ровесники, которые не употребляют наркотики. Дать пережить ощущения, которые сравнимы или превосходят по силе эмоционального переживания наркотические. Зло может поселиться, когда для него есть свободное место, поэтому это место нужно занимать чем-то другим", — заключает Юрий.
Место, где дарят тепло
17-летний Тимофей считает, что походы помогают максимально погрузиться в себя, обдумать всю жизнь и планы на будущее. В центре он тоже во второй раз, в первом походе боялся, что не выдержит, но сам был поражен своей выносливостью.
"Первый мой курс прошел успешно, завершился походом. 1 сентября пошел в школу, а в начале ноября сорвался на наркотики. Я испытывал очень сильное чувство вины и стыда. Потом решил вернуться в центр. Прежде говорили, что второй раз на курс не примут, а тут ответили, что смогут, и предложили сокращенный курс шесть месяцев, недавно он закончился, сейчас я на социальном патронаже, он рассчитан еще на полгода". Тимофей говорит, что попробовал "запрещенку" из любопытства, не представляя последствий.
Про центр ему рассказала тетя, которую Тимофей считает мамой. Именно она и бабушка занимаются его воспитанием, а кровные родители давно лишены родительских прав — оба вели крайне неблагополучный образ жизни.
Тимофей говорит, что самые главные перемены — в сознании. "Слоган центра — цитата Жана Ванье, ее тут пишут везде, на плакатах и календарях: "В основе человеческого роста лежит чувство собственной важности и осознание собственного достоинства", он также говорил, что "основополагающий принцип мира — это вера, что каждый человек важен". Благодаря центру я начал это осознавать".
Сейчас Тимофей собирается поступать в Санкт-Петербургский государственный институт кино и телевидения, хочет стать режиссером игрового кино. Патронаж хочет продлить: центр стал для парня "местом, где дарят тепло".
Минимум "нет" и максимум "да"
Психолог центра Елена Галактионова считает: ответить на вопрос, почему подросток обратился к наркотикам, однозначно невозможно, обычно это целый комплекс причин.
"Однозначно нельзя охарактеризовать и семью, где ребенок начинает пробовать наркотики. Это может быть как попустительство, безнадзорность, недостаток внимания, жестокое обращение, так и залюбленность, благополучные семьи. Финансовая составляющая практически не имеет значения".
Нужно быть очень внимательными к ребенку, слушать его, хвалить, не применять оценочных суждений, радоваться удачам, быть честным. На два замечания должно быть пять позитивных подкреплений, тогда ребенок будет чувствовать себя более значимым и защищенным. Минимум "нет" и максимум "да". Но при этом взрослого человека создают условия и ответственность, не нужно создавать для ребенка тепличные условия, где за него все решено, пусть ошибается и извлекает из этого урок, считает Галактионова.
В центре она с самого начала — 18 лет. До этого была соцработником в местах лишения свободы, поэтому считала, что нужно приложить все усилия, чтобы вовремя предотвратить этот путь для ребят. Поэтому, когда ей предложили работу в центре, согласилась сразу.
Главной сложностью она считает неготовность некоторых родителей сотрудничать с работниками центра, непонимание необходимости совместных усилий. Часто родители не хотят видеть проблему или не знают, что делать, боятся потерять контроль, не понимая, что давно ничего не решают в жизни подростка.
Екатерина — мама одного из воспитанников центра — начала бить тревогу, когда сыну исполнилось 12. Тогда же она поняла, что есть большая проблема. Нужной информации не было, и она не знала, где ее получить.
"Никита начал очень рано с алкоголя, дома почти не появлялся, как-то дошло даже до реанимации. Потом пошли вещества потяжелее. Я стала просить совета у социальных педагогов, но они меня только успокаивали. Так все и катилось вниз. Но уголовные дела у Никиты не за наркотики, а за воровство", — рассказывает женщина.
Отправить сына на реабилитацию было непросто. Сам он идти не хотел, а принудительно в России от наркозависимости не лечат. Но наступил момент, когда уголовные дела и страх оказаться в колонии помогли парню взяться за себя.
"К сожалению, без этой ступени он не хотел сюда приходить. Я очень рада, что он оказался в центре, потому что это настоящее спасение. Он провел в нем девять месяцев, и теперь это другой человек. Сейчас мне страшно вспомнить, что он делал", — делится Екатерина. На всем ее пути борьбы за сына, говорит женщина, впервые доброе отношение мать и сын увидели именно в центре, она "была очень удивлена такой семейной обстановке".
Никита сейчас готовится к экзаменам, хочет окончить школу и получить профессию повара.
"Я понял, что жизнь не может так продолжаться: я либо умру, либо меня посадят. Здесь я научился ценить жизнь, нашел новых друзей. Центр помогает увидеть мир другими глазами. Наркотики мне просто больше не нужны", — говорит он.
Принципы работы
Как отмечает Юлиана Никитина, после прохождения реабилитации (курсы в центре за 18 лет прошли более 400 воспитанников) рецидивы по преступности составляют около 20%, еще столько же — возвраты к употреблению психоактивных веществ, нежелание работать или учиться. В среднем получается, что из десяти человек шестеро навсегда прощаются с негативным прошлым — 60%. В Европе успешной работой реабилитационного центра считается показатель 30%.
По мнению Никитиной, секрет успеха в малочисленности групп. В центре работают две реабилитационные группы: одна на 16-й линии Васильевского острова — на девять человек и вторая на 12-й линии — на шестерых.
"В Дании нам объяснили, что социальная реабилитация возможна только в малой социальной группе, это семь плюс-минус один, иначе группа начинает делиться, жить своей жизнью, и оказывать на нее влияние очень сложно. Еще мы учимся здоровому формализму, — говорит Никитина. — Поскольку дети могут сказать одно, сделать другое, а потом от своих слов отказаться, мы все прописываем. Если они что-то хотят, могут написать заявление, мы рассматриваем его и сообщаем решение педсовета на "свечке" (одна из традиций центра — вечерние обсуждения произошедших днем событий при свечах). Если нарушили правила, пишут объяснительную. Вся переписка хранится в личном деле. За какие-то злостные нарушения, например 11 объяснительных, уже не стихи Пушкина они учат, а "Илиаду". Мы их учим планированию и самоконтролю".
Еще одно правило: все делать вместе. Вместе с педагогами убирают снег во дворе, сажают цветы, мастерят, едят. Все вместе постоянно ходят в музеи, театры, выставки, на балет в Мариинский театр. Казалось бы, ничего необычного, но большая часть воспитанников в прошлой жизни о таком и не мечтали.
В центре работают пять психологов разного профиля, ведут групповые и индивидуальные консультации. С выпускниками общаются и после курса. В среднем на социальную реабилитацию несовершеннолетних уходит около года — от 9 до 18 месяцев.
"Изначально срок пребывания в центре был три месяца, но когда "пришли" наркотики, стало понятно, что за это время можно только прийти в себя и только тогда можно начать работу, создавать условия, чтобы он воспринимал информацию и настраивался на другую жизнь", — говорит Никитина.
Время пребывания в центре делится на четыре этапа, период каждого из них определяется индивидуально: карантин — в течение месяца молодой человек покидает центр только в сопровождении. Общий курс — шесть месяцев, когда посещаются все общие обязательные мероприятия. Далее индивидуальная программа: молодой человек сам формирует свое расписание, выбирает творческие занятия. Обычно это еще три месяца. За месяц до окончания курса — "возвращение домой", когда молодой человек может проводить дома выходные, чтобы избежать эффекта разомкнувшейся пружины.
После девяти-десяти месяцев в центре период социального патронажа — чего-то вроде дневного стационара, который необходимо посещать от трех до шести месяцев. Одновременно на патронаже могут находиться до 20 человек. С ними работают четыре педагога: психологическое сопровождение, мастер-классы, досуг. Также на патронаже большой штат репетиторов-волонтеров, которые помогают с обучением, поскольку неуспеваемость — одна из главных проблем. Патронаж могут посещать девушки, а также друзья и знакомые воспитанников.
Юлиана Никитина вспоминает, что первые попытки создания подобного центра предпринимались в конце 90-х и закончились плачевно. Тогда она сама была волонтером в храме воспитательной колонии, где настоятелем служил отец Александр.
"Я ездила с ним и видела, что колония — словно кузница кадров для взрослого криминального мира. Если ребята попали в колонию, то, вероятнее всего, вернутся туда снова. Надо было что-то делать, придумать, как им помочь. Мы встречали ребят, которые освобождаются, предлагали прийти к нам в центр, но у них на свободе срывало голову. Мы слабо понимали, как им помочь, пока однажды к нам не обратилось судейское сообщество. Для ребят, которым стали назначать условные сроки, нужны были специальные программы, которые бы их подхватывали и не давали сорваться в пропасть", — говорит Никитина.
Тогда отец Александр предложил ей получить образование социального работника, и Никитина отправилась в Данию, Францию, Германию, где такой опыт был. Оставалось адаптировать его для нашей страны. Церковь в лице Синодального отдела по благотворительности и сейчас оказывает большую поддержку центру, однако религию здесь ребятам не навязывают, среди воспитанников есть и мусульмане, и атеисты.
"Жизнь здесь не похожа на колонию, но это и не дом. Мы говорим ребятам, что это реабилитация, получение новых знаний, социальных навыков, которые пригодятся в жизни", — продолжает Никитина.
Что дальше
Юрий Морозов надеется, что в будущем центр ждут большие перемены.
"Нам нужен загородный реабилитационный центр, чтобы иметь возможность работать с зависимым поведением, хотим устроить кухню, чтобы учить ребят профессии повара или просто самим готовить себе еду. Хотим открыть ресурсный центр, будем обучать специалистов из других регионов нашей страны методике и наработкам. Есть мечта открыть женскую стационарную группу. Но пока все упирается в финансы и помещения", — говорит он.
В апреле уполномоченный по правам ребенка при президенте РФ Мария Львова-Белова, впечатлившись работой центра, предложила сделать его федеральной площадкой для реализации программы "Подростки России", чтобы подобные организации появились в других регионах страны.
Елена Новицкая
ТАСС не поддерживает употребление запрещенных веществ.