Трудно первые 100 лет
Петр Великий, основав Санкт-Петербург как город своей мечты, "парадиз", дату 16 (27) мая как государственный праздник не отмечал, хотя празднества с непременной пушечной пальбой и иллюминацией устраивали примерно два раза в месяц; чаще всего из-за спуска очередного корабля. Тем не менее, как рассказывает ученый секретарь Музея истории Санкт-Петербурга Родион Зеленков, дата основания города не проходила незамеченной: "Дни рождения отмечали уже в первые годы после закладки города. Не могу сказать, что это были какие-то особо пышные, торжественные события. Мог быть смотр войск, могли быть маневры на Неве и в Финском заливе".
Первый юбилей в Петербурге торжественно отметили в 1803 году по инициативе императора Александра I. Тогда и были заложены все дожившие до наших дней традиции этого праздника — церемония у Медного всадника с участием первых лиц, праздники для горожан и иллюминация с множеством горящих плошек в центре города (для которой царь специально распорядился заготовить "хорошего сала"). В книге "Старый Петербург" историка XIX века Михаила Пыляева рассказывается, что "20 000 войска, предводительствуемого самим императором Александром I, проходили церемониальным маршем и салютовали преклонением знамен перед монументом Петру". Памятник был украшен флагами, так же, как домик Петра I на Петербургской (ныне Петроградской) стороне и Летний сад.
Некоторые историки объясняют вековой перерыв между основанием города и первым торжеством по этому случаю тем, что в первые 100 лет отношение к новой столице было разным — после кончины Петра периоды пышности и активного строительства с приглашением иностранных архитекторов чередовались с годами забвения. Опять же, тяжелые работы по строительству города с нуля заставляли первых жителей "парадиза" воспринимать переселение сюда скорее как ссылку, чем как привилегию. И только к началу XIX века, когда начало формироваться понятие "петербуржцы", появилась целевая аудитория для праздника.
"К тому времени город Петербург уже приобрел определенный вес, и столицей он был уже на протяжении почти столетия", — отмечает Родион Зеленков. Торжество в честь 100-летия Санкт-Петербурга началось в Зимнем дворце с выходом царской семьи. В Исаакиевской церкви (еще не соборе) был дан торжественный молебен. Дальше процессия отправилась к Медному всаднику (еще не получившему тогда это название). Особое внимание было уделено значению Петербурга как морской столицы: начиная с этого юбилея главной сценой всех праздничных торжеств была акватория Невы между Зимним дворцом, Петропавловской крепостью и Стрелкой Васильевского острова. Александр I заложил традицию проводить праздничный морской парад.
"Старый Петербург" описывает это торжество так: "На Неве в этот день, против памятника, стоял 110-пушечный корабль "Гавриил" с императорским штандартом, имея на хребте своем ботик, известный под именем "Дедушка русского флота"; четыре столетних старца были его стражами, из них один был 107 лет от роду. Он хорошо помнил Петра I, при котором служил морским офицером. Другой из них, тоже современник великого монарха, некогда носил за государем межевые шесты, когда он вымерял болотистую местность под Петергофом… этот старик как святыню хранил один из двух серебряных рублей, подаренных ему царем за его работу".
При Александре сложилась традиция украшать город к праздникам. Для народа устраивали увеселительные мероприятия, их центром было нынешнее Марсово поле — Царицын луг и Летний сад. В 1803 году на надгробии Петра в Петропавловском соборе появилась медаль, выпущенная к юбилею петербургским Монетным двором. С одной ее стороны изображен профиль Петра I с надписью "От благодарного потомства", а с другой — мифологический Геркулес, указывающий на карту с изображением Петропавловской крепости — того места, откуда начался Петербург.
Ударные стройки
В 1803 году была заложена еще одна традиция, которая соблюдается на протяжении последующих исторических юбилеев, — ставить памятники, что-то строить, как и любил Петр I. К 100-летию Петербурга была основана Мариинская больница на Литейном проспекте, действующая по сей день.
К 200-летию города в 1903 году появились новые достопримечательности. Недалеко от домика Петра возвели Училищный дом Петра Великого — нынешнее Нахимовское училище, стилизованное по архитектуре под петровское барокко. Самым заметным подарком к юбилею тогдашней имперской столицы стал Троицкий мост через Неву, проект которого разработала французская фирма "Батиньоль". Открытие и первый развод моста состоялись 16 мая 1903 года при участии членов императорской семьи.
Следующая порция культовых мест досталась городу к 250-летию — на Пионерской площади был заложен Театр юных зрителей, а на площади Искусств открыли знаменитый памятник Пушкину работы Михаила Аникушина.
К 300-летию Петербурга, пожалуй, самому масштабному на сегодняшний день юбилейному празднованию, был восстановлен из руин Константиновский дворец в Стрельне и открыт Ладожский вокзал, обеспечивающий транспортные коммуникации с севером и востоком страны. А также было снова явлено рукотворное чудо света — Янтарная комната в Царском Селе, похищенная фашистами в годы войны и воссозданная петербургскими мастерами.
200-летие: "елки без конца" и Петр на фоне "яичницы"
Второй крупный юбилей Петербург отметил в царствование Николая II. "Стоит сказать, что для Николая II Петр I кумиром не был, как был для многих российских монархов. Для Николая II, может быть, не близки были методы правления Петра I. Но одно дело — личные симпатии, а другое — престиж монархии. Поэтому праздник, конечно, был, Городская дума занималась разработкой программы", — рассказывает Родион Зеленков. 200-летие города праздновали несколько дней.
Если 100-летие Петербурга известно только по рассказам, то 200-летие подробно снимал известнейший фотограф того времени Карл Булла, и по его кадрам можно оценить и украшения города с обилием двуглавых орлов и цветочных гирлянд, и пышность церемоний, и то, что императрица Александра Федоровна была на этих торжествах в светлом платье и легкой шляпке с цветами. Так же, как при Александре I, проводился морской парад, церемония у Медного всадника и молебен в Исаакиевском соборе, были организованы народные гулянья. А вот иллюминацию отменили.
Меры безопасности на 200-летие Петербурга были весьма строгими. Вот что можно узнать о них из книги Сергея Минцлова "Петербург в 1903–1910 годах":
"К Исаакию с Морской не пускали; на Неву доступа без билетов не было. Мосты были разведены, а через Николаевский и Литейный публику пускали по рассмотрении физиономий полицией". Горожане, естественно, без восторга реагировали на эти меры и особенно на отмену иллюминации: "Ожидавшая зрелища публика раздражилась, да оно и понятно! Юбилеи Петербурга бывают не каждый день, и жители вправе были требовать и хотеть, чтобы им дали возможность полюбоваться хоть чем-нибудь: "особы" были приглашены на разные спектакли и обеды, а весь миллионный город, платя всякие налоги, рассчитывал только на эту иллюминацию. Многие истратили значительные для них суммы на проезд на дорого стоивших извозчиках исключительно ради нее — и вдруг отмена. Мирная толпа наэлектризовалась, и достаточно было двух-трех смелых голов, решительного какого-нибудь крика — и скандал был бы готов. <…> И неужто власть имущим не придет в головы или в то, что заменяет их, что если бы захотела толпа учинить беспорядки — учинила бы их и впотьмах, как и при свете, и что, собственно говоря, сами же они подстрекали ее этой отменой к буйствам?"
Из описаний празднеств 1903 года известно, например, что погода была "чудесная", магазины были закрыты, "барынь и барышень на улицах пестрело видимо-невидимо" и многие горожане с утра вышли на праздничные прогулки: "Народ лился по обеим сторонам густой и спокойной волной; много было простонародья, все приодеты, чистенькие, трезвые: винные лавки были закрыты еще накануне".
Минцлов писал: "Всюду было удивительно чинно и спокойно — ни свистка, ни шума, ни обычной на улицах семиэтажной брани нигде не слышалось. Зато не видел и веселых лиц; казалось, что был не народный праздник, а просто приказали сотням тысяч людей вырядиться получше и явиться в центр города; они это исполнили и пришли несколько удивленные, недоумевающие".
В этот юбилей Петербург, уже большой город, столкнулся со многими будущими проблемами — например, с перекрытием дорог в дни больших торжеств. "Народа — гибель. Частные общественные экипажи не ходили; конки набиты битком. По обе стороны улиц — тесная, едва двигающаяся, поразительно чинная лава людей. Ни шуток, ни смеха — точно громадная процессия медленно движется за гробом или крестным ходом", — писал Минцлов.
Украшения города также стали предметом критики:
"Дурацкие шесты обвили ельником; на панели против Гостиного двора устроен сквозной зеленый трельяж, тоже перевитый ельником. Это место — лучшее в Петербурге. Против средних ворот устроен дикий уголок первобытной Невы: скалы, ели, и среди них с топором в руке стоит Петр, как бы озирая простор перед собой. Задумана декорация и выполнена художественно. Несколько наискосок, со стен Пассажа, выдвигается нос оснащенного белого корабля с надписью "Россия"; на нем опять Петр. Дума украшена безвкусно: перед какой-то размазанной по полотну яичницей, долженствующей изображать лучи восходящего солнца, вычурно и напыщенно стоит Петр, опираясь на трость; боковые картины тоже аховые, не выше работ домовых маляров".
Это был первый юбилей, к которому было выпущено огромное количество сувениров — памятные тарелки, вазы, кружки и т.д. Выпустили и памятную медаль, как и к 100-летию города: на одной стороне были два профиля — Петра I и Николая II, и также возложили ее на могилу основателя города.
"Один из любимейших городов советского народа"
Следующий большой юбилей случился уже в Ленинграде, когда отмечалось 250-летие города. Торжества планировались на конец мая 1953 года, но из-за смерти Сталина было решено перенести их, и в итоге 250-летие города отмечали 23 июня 1957 года — но в присутствии первых лиц государства и с соблюдением большинства традиций (например, Исаакиевский собор тогда не выполнял свои прямые функции, а работал как музей).
Родион Зеленков подчеркивает, что этим юбилеем занимались на уровне правительства СССР: "Правительство страны сюда приезжает во главе с Хрущевым. Это был праздник, который, наверное, затмил юбилей предыдущий. Если там наследственная монархия, империя, дань памяти Петру I, стремление показать всем, что страна живет и империя продолжает развиваться, то здесь Ленинград советский, город трех революций, город Ленина, город, победивший фашизм. Это была дань памяти этим событиям. Но без Петра I, конечно, не обошлось". Город был торжественно украшен портретами вождей, флагами.
К юбилею Ленинград получил несколько важных подарков — завершилась послевоенная реставрация Исаакиевского и Петропавловского соборов, была восстановлена традиция полуденного выстрела с Нарышкина бастиона Петропавловской крепости, прерванная в 1934 году, а на Ростральных колоннах впервые зажгли газовые факелы — к ним подвели газопроводы, а в чашах смонтировали газовые горелки (первоначально в жаровнях наверху жгли конопляное масло, в 1896 году колонны были электрифицированы, но после революции маяки долгое время не функционировали).
И поскольку это была эпоха знаменитого хрущевского лозунга "Догоним и перегоним Америку", то жители города на Неве получили в подарок к юбилею и гастрономическую новинку, призванную создать видимость продовольственного изобилия — сырокопченую колбасу "Ленинградская". Некоторые мясокомбинаты выпускают ее и в наши дни. Горожане, как и в 1903 году, получили возможность увековечить юбилей в своем быту: поздравительные адреса, сувенирная продукция — например, Ломоносовский фарфоровый завод, бывший Императорский, выпустил чайные и обеденные сервизы, вазы.
К празднику готовились десять месяцев. В день начала торжеств "Правда" опубликовала поздравление ленинградцам от имени президиума Верховного Совета СССР, Совета министров СССР и ЦК КПСС, в котором говорилось, что в Ленинграде "воплотилось… величие труда русского народа, создавшего ему славу одного из красивейших городов мира". Естественно, подчеркивалась и роль города как колыбели революции, а подвиг ленинградцев в годы блокады был назван "легендарной повестью мужества и геройства". Газета констатировала, что "один из любимейших городов советского народа, город Ленина с каждым годом хорошеет и благоустраивается".
Для горожан был организован карнавал и театрализованный праздник на стадионе имени Кирова на Крестовском острове, режиссерами которого стали Георгий Товстоногов и Игорь Владимиров, тогда работавшие в БДТ.
Возвращение "ленинского" паровоза
Праздник Ленинграда посетили делегации зарубежных стран, и город получил множество подарков из-за границы. "Все что угодно, начиная от живописных картин, фарфора стекла и бронзы и заканчивая огромными ворсовыми коврами с видами Ленинграда, с образом Ленина. Все это хранится в наших фондах", — рассказывает Родион Зеленков.
Особо в ряду подарков к 250-летию Ленинграда стоял дар Финляндии: паровоз 1900 года H2−293, построенный для финских железных дорог в США компанией Richmond Locomotive Works. В августе 1917 года Владимир Ленин под видом кочегара этого паровоза нелегально выехал из Петрограда в Финляндию и на нем же вернулся в город в октябре. Сейчас этот "ленинский" раритет, ставший объектом культурного наследия, можно увидеть на Финляндском вокзале в Петербурге.
300-летие Петербурга: рекордный масштаб торжеств
Празднование 300-летия Северной столицы в 2003 году стало самым масштабным из юбилеев Петербурга: торжества длились десять дней, подготовка к ним шла несколько лет на самом высоком государственном уровне. Счет числа событий шел на сотни. Одним из самых зрелищных стало грандиозное театрализованное представление в акватории Невы — с парадом судов, праздничным фейерверком и лазерным шоу.
Главным политическим событием стал международный саммит, собравший лидеров более 40 государств и воплотивший в реальность пушкинский девиз "Все флаги в гости к нам". В связи с 300-летием заговорили о возвращении Петербургу части столичных функций, но главным стал статус культурной столицы РФ.
Подарки к этому юбилею прибывали из разных концов света, общее их число подсчитать практически невозможно. Чтобы не обидеть дарителей, власти старались максимально вписать подарки в облик города. Но если, например, швейцарские цветочные часы или китайский садик на Литейном петербуржцам понравились, то французская "башня Мира" стала предметом бурных споров, и через несколько лет ее убрали с Сенной площади, а затем пришлось это сооружение и вовсе разобрать — его элементы начали деформироваться под влиянием аномальной жары, случившейся в Северной столице в 2010 году.
Юлия Андреева, Александра Подервянская, при участии Екатерины Андреевой