В Калмыкии верблюда называют одним из "обязательных" для разведения животных. Правда, большинство его функций, за которые так любили верблюдов калмыки-кочевники, теперь не используются. Зачем современному калмыку верблюд и как управляться с этим экзотическим животным, наши корреспонденты узнавали в одном из крупнейших животноводческих хозяйств Калмыкии.
Двугорбые победители
"Чок, Боря! Чок!" — кричит двугорбому великану погонщик. Пять минут назад Боря спокойно стоял в своем стойле, жуя сено и задумчиво глядя в степь, — от этого занятия его оторвали ради гостей, которых нужно покатать.
Теперь Боря должен лечь, подогнув под себя длинные ноги, и позволить неумелому всаднику взобраться в седло. Все это погонщик хочет объяснить Боре при помощи короткого и непереводимого на человеческий язык слова "чок". Боря понимает.
Когда верблюд поднимается, всадник оказывается на высоте примерно 2,5 м. И сразу становится понятно, почему калмыцкий верблюд-бактриан всегда был не только тягловой силой, источником мяса, молока и шерсти, но и весьма успешной боевой единицей: высокая посадка обеспечивала всаднику отличный обзор, к тому же передвигаться на верблюде можно довольно быстро, а усталости он почти не знает.
Напугать Наполеона
"В 1812 году, во время войны с Наполеоном, именно верблюжья кавалерия первой вошла в Париж и произвела там настоящий фурор — всадники вымазали верблюдам головы кровью, и вид у них был еще более устрашающий", — рассказывает Феликс Хуцаев, председатель сельскохозяйственного производственного кооператива (СПК) "Полынный", в котором содержится самое крупное в республике верблюжье стадо.
Впрочем, калмыцкая верблюжья кавалерия наводила ужас и безо всяких "спецэффектов" — даже боевые кони боялись гораздо более массивных, а главное — ранее невиданных животных с двумя огромными горбами.
Боевые верблюды несли на себе не только всадников, но и легкую артиллерию — небольшие пушки. После наполеоновских войн калмыки продолжали поставлять верблюдов в царскую армию, где их особенно успешно использовали в обозах. А из верблюжьей шерсти стали шить и форменные башлыки для солдат и офицеров русской армии.
Отличились калмыцкие верблюды и в Великой Отечественной войне — по свидетельствам историков, они входили в состав 28-й резервной армии, которая формировалась летом и осенью 1942 года в Астрахани, когда шли бои на подступах к Сталинграду.
Несколько этих животных — в том числе легендарный верблюд Яшка из калмыцкого села Яшкуль — дошли до самого Берлина. Сейчас об этом напоминает и установленный в городе Ахтубинске Астраханской области памятник бойцам 902-го стрелкового полка 28-й армии и их помощникам — калмыцким верблюдам.
На вольном выпасе
Глядя на спокойного, даже флегматичного Борю, который, покатав туристов, снова отправляется жевать сено и созерцать степь, в свирепость этих огромных мохнатых животных верится с трудом. Старший верблюдовод СПК "Полынный" Алтынбек Даулетов подтверждает:
"Верблюд — животное спокойное, не опасное, если, конечно, его не обижать. Сам он человека никогда не обидит. С ним, как с лошадью, вполне можно найти общий язык — ну, может быть, чуть-чуть сложнее, он все-таки настырное животное. А вот злить его лучше не надо — он совсем злой становится, а злой верблюд затоптать может — для него убить человека не проблема".
Сам Алтынбек с животными, что называется, на "ты". Он родился здесь, в поселке Бергин (теперь СПК "Полынный") Юстинского района Калмыкии, животноводством занимался его отец, а теперь он сам вот уже семь лет пасет верблюдов в калмыцкой степи. Все — как сотни лет назад, только вместо коня у современного пастуха мотоцикл.
"Верблюды любят много ходить — для них нормально за день пройти километров 50−60. Могут перемещаться довольно быстро, а еще любят разбегаться — несколько верблюдов могут уйти далеко от стада, приходится их искать. Это не очень просто, верблюд такое животное — прятаться умеет. Ищем там, где они любят бывать чаще всего, — в барханах, где много песка и колючка растет, это самая любимая еда у них", — говорит Алтынбек.
За время нашего разговора пара верблюдов успела уйти от стада на приличное расстояние. Кажется, только что были рядом, и вот уже — едва различимые силуэты вдали. Алтынбек заводит мотоцикл — и теперь уже его самого едва видно в огромной, пропитанной запахом полыни степи.
Возвращение — возрождение
Именно из-за песка и обилия растительности, мало пригодной для питания других домашних животных, Юстинский район Калмыкии еще в 60-х годах прошлого века выбрали для возрождения в республике традиционной для нее отрасли — верблюдоводства. Тогда, после возвращения калмыков из районов Урала, Сибири и Средней Азии, куда они были принудительно выселены в 1943–1944 годах, верблюдов держали единицы.
"По всей республике тогда набрали не больше 100 голов. Все поголовье было сконцентрировано здесь, в одном хозяйстве, в совхозе "Полынный", полупустынной восточной зоне, которая больше всего подходит для верблюдов. Здесь они почти круглый год пасутся в степи, где находят весь необходимый для себя рацион — они едят и полынь, и ковыль, даже саксаул могут грызть. Только зимой, когда пастбища бывают закрыты снегом, верблюдов приходится подкармливать, но такие зимы здесь редкость", — рассказывает Феликс Хуцаев.
Весной — в марте-апреле — появляются на свет верблюжата. Верблюды приносят потомство примерно раз в два года, взрослым животное считается по достижении четырех лет. Поэтому верблюжье стадо растет небыстро. Сейчас в "Полынном" около 450 верблюдов (во всей Калмыкии, по данным минсельхоза республики, не больше тысячи), но местные животноводы уверяют, что этого достаточно.
Верблюжье мясо в Калмыкии практически не едят — его успешно заменили говядина и баранина. Думают о том, чтобы наладить переработку верблюжьего молока и шерсти как национальной "брендовой" продукции — но пока это планы в стадии проработки.
"Как в Калмыкии без верблюдов"?
А вот в качестве тягловой силы верблюды востребованы, как и века назад. "Конечно, все больше техники применяется. Но в чем-то верблюд надежней — он проходит там, где техника останавливается, да и ГСМ на него не надо", — поясняет Хуцаев.
И конечно, он считает своих верблюдов особенными: "В мире всего три породы двугорбых верблюдов — калмыцкая, казахская и монгольская. Калмыцкая — самая крупная, потом казахская, монгольская — они помельче. Калмыцкие верблюды — они самые крупные, самые красивые, самые мощные".
Часто этих "самых-самых" верблюдов продают как "штучный товар" (одно животное в зависимости от возраста стоит от 40 тыс. до 150 тыс. рублей) в зоопарки, цирки и заповедники. Востребованы двугорбые бактрианы и у пляжных фотографов — но в "Полынном" таких покупателей не любят за не лучшее обращение с животными и продавать им своих верблюдов не спешат.
На вопрос, зачем сейчас в Калмыкии разводят верблюдов, если получается, что экономически выгодней заниматься, например, овцеводством, председатель "Полынного" отвечает философски: "В Калмыкии говорят, что надо содержать четыре вида скота: лошадей, коров, овец и верблюдов. Ну и как в Калмыкии без верблюдов? Наши предки в XVII веке пришли сюда из Джунгарии с этими животными, и потерять их здесь было бы непростительно".
Спортсмены из степи
В огромном верблюжьем стаде есть "избранные" — примерно полтора десятка верблюдов, которые участвуют в скачках. Верблюжьи бега каждый год проводятся в Астраханской области, а в последние годы — в региональном центре Калмыкии Элисте. Как правило, это происходит на майских праздниках и в День Победы.
"Наездниками становятся местные ребята. Они специально обучают, готовят верблюдов к скачкам — точно так же, как лошадей. Из стада специально отбираются самые перспективные животные — как правило, начиная с трех-четырех лет. Особых условий содержания верблюд не требует, и каждый "жокей" перед скачками держит своего "скакуна" у себя дома", — рассказывает Хуцаев.
Сегодня верблюжьи бега — одна из немногих возможностей для калмыцких верблюдов показать свои "боевые" качества — скорость около 20 км в час, выносливость и волю к победе. Они и показывают, регулярно занимая на скачках призовые места.
Например, верблюд Боря, который сейчас катает немногочисленных зимой туристов, — один из победителей на верблюжьих бегах в Астрахани.
Корабли степи
И все же скачки для современного верблюда — не главное дело его жизни. Заканчиваются соревнования — и он возвращается в стадо, чтобы пастись вместе с остальными. До следующих верблюжьих бегов — через год.
А еще калмыцкие верблюды — настоящий "магнит" для туристов. Сегодня непродолжительные прогулки и полноценные походы верхом на "кораблях калмыцкой степи" включают практически во все туры по республике.
Катание на верблюдах считает необходимой частью сервиса для туристов и молодой предприниматель Клеменс Ауэр, решивший развивать туристический бизнес в Элисте.
Сейчас пара верблюдов пасется в загоне возле строящихся "кибиток" — под национальные жилища калмыков-кочевников стилизованы будущие коттеджи для отдыхающих. Сам Клеменс пока не очень хорошо умеет управляться с двугорбыми великанами — сам он родом из Австрии, учился и работал в Москве, где встретил будущую супругу Юлию.
Создав семью, молодые люди решили обосноваться в Элисте. "Мы решили сделать такой объект, где традиции кочевников будут объединены с технологиями XXI века. У нас были лошади, но мы решили обязательно купить верблюдов — чтобы люди могли видеть местных животных, видеть, как раньше жил калмыцкий народ", — рассказал предприниматель.
Елена Гриценко