Капитан научно-экспедиционного судна "Профессор Молчанов" Сергей Хохлов в Арктику попал радистом, а когда эта профессия на море стала не нужна, переучился на штурмана. Сейчас он ходит в высокие широты с научными экспедициями, причем зачастую в места, где даже глубины на картах не обозначены. Корреспонденту ТАСС он рассказал, что нужно человеку, чтобы быть капитаном в Арктике.
Спасти погибающих
"Да, вот такую медаль вручили! Неожиданно!" — Сергей Викторович показывает награду от МЧС — медаль "За содружество во имя спасения".
В конце июля 2019 года Хохлов спас от гибели яхту "Крейсер" и ее экипаж из шести человек. В Белом море был страшный шторм, волны поднимались на высоту до пяти метров. Парусник, который направлялся на Новую Землю, подал сигнал SOS, когда у него вышел из строя двигатель — на него намотались рыболовные сети. Яхта стала неуправляемой. Ее долго искали и на помощь направили "Профессора Молчанова".
Это была сложная операция: при сильном ветре и волнении к яхте нужно было подойти так, чтобы не раздавить парусник, и дальше в бушующем море взять его на буксир. Ждать возможности не было — парусник несло на каменные отмели, где бы он точно разбился.
"Она не управлялась, румпель у них был сломан, какое-то весло привязано веревкой в полуживом состоянии, — даже сейчас, вспоминая, Сергей волнуется. — Нужно было подойти так, чтобы нас на нее не навалило и ее не накинуло на нас, чтобы не повредить ни яхту, ни винт нашего судна. Было очень опасно, мы могли ее повредить, и она сразу могла пойти ко дну. И людей было бы гораздо сложнее спасать с поверхности бушующего моря".
История завершилась благополучно — потрепанную штормом яхту "Крейсер" привели в Архангельск, и никто не пострадал. Ушибы, царапины и промокшая до нитки одежда не в счет. А вообще-то "Молчанов" был с экспедицией Арктического плавучего университета. В таких рейсах больше половины участников — студенты, некоторые вообще впервые вышли в море.
"Во время экспедиций он всегда за нас переживает, — рассказывает участница рейсов АПУ Анна Трофимова, — особенно, когда мы находимся на высадках. И всегда лично проводит инструктаж перед тем, как мы отправимся на берег. Очень сурово, кстати, и ярко, что все сразу всё запоминают!"
Из радистов в штурманы
Хохлов в море начал ходить в траловом и торговом флоте. По морям ходил по разным: и на Балтику, и в южные моря. В начале 2000-х пришел на известный ледокол "Михаил Сомов" начальником радиостанции. "Сомов" ходил в полярные широты от Баренцева моря до Чукотки. Каждой весной были рейсы, когда ледокол становился фактически плавучей полярной станцией. Ученые изучали, как дрейфует лед: находили очень большую льдину, судно буквально врезалось в нее, вставало на ледовые якоря, и исследователи приступали к работе.
К тому времени профессия морского радиста стала себя изживать, и Хохлов поступил в мореходное училище имени капитана Воронина учиться на штурмана.
"В моей группе было 24 человека, из них пять радистов переучивались вместе со мной".
С 2006 года Сергей ходит в море уже как штурман. На "Молчанов" Хохлов пришел в 2013 году старпомом, как сам говорит, просто на один рейс.
"Я пришел с подфлажного рейса, две недели отдохнул дома. Мне позвонил знакомый капитан и сказал, что нужно срочно, выход сегодня через пять часов. Спрашиваю: "На сколько?" — "На месяц рейс". — "Ладно, схожу". Так и остался".
С 2017 года Сергей Викторович — капитан "Молчанова".
"Вспоминаю свою работу старпома с улыбкой, теперь смотрю, как мой старший помощник мучается. Это прерогатива старшего помощника — ходить, обучать экипаж и участников экспедиций, раздавать пендели. Сейчас нормально, привык, все-таки третий год будет старпомом, уже появились суровые нотки в голосе, расслабляться никому не дает, а значит — и мне спокойней".
Парад айсбергов
Рейс на Северную Землю в августе-сентябре 2019 года у Хохлова был одним из самых сложных. С одной стороны, экспедиции невероятно повезло с погодой. Архипелаг удалось обойти вокруг и подойти почти к каждому острову — в акватории практически не было льда. Но зато было множество айсбергов — их выгоняло сильным ветром из заливов, а именно в эти заливы и шли ученые.
Жителям арктических регионов известно: от айсберга всегда лучше держаться как можно дальше. Два-три километра — это достаточно безопасная дистанция. Айсберг в любой момент может начать раскалываться или переворачиваться.
"Нам нужно было в эти заливы попасть, и приходилось вести судно так, что можно было до любого айсберга докинуть снежком, — усмехается капитан. — Представь, наш пароходик со спичечный коробок — и вокруг айсберги в три-четыре раза больше судна".
Тут уже приходится определять на глаз, от какого ледяного гиганта чего ожидать. Если айсберг весь в трещинах, он очень опасен. А тот, который недавно перевернулся, вряд ли скоро начнет "кувыркаться". У таких "перевертышей" бывшая подводная часть словно отполирована волнами. Айсберг после переворота может лежать и на боку — тогда у него сверху находятся своеобразные "ребра" — тоже результат воздействия волн.
Еще и карты акватории полярных островов не самые подробные. Северная Земля вообще один из самых труднодоступных архипелагов, море вокруг почти все время сковано льдами. Замеры глубин проводились давно, и шаг между точками, где были измерения, может быть несколько сотен метров и даже больше.
"Идешь и не знаешь, сядешь на мель или нет. Через километр прострелы были, а в течение километра какая там скала под водой может стоять — неизвестно. Эхолот есть, но когда он начинает показывать, уже поздно. Он, конечно, показывает немножко вперед, но не настолько, чтобы сманеврировать. Вот и идешь по интуиции…"
Как объясняет капитан, раньше плаванию в арктических морях не учили, сейчас есть специальные занятия, но одной теории и даже занятий на тренажерах мало.
"Только сейчас начали обучать по Полярному кодексу… В основном это все достигается собственным опытом. Читай не читай, представления не будет, пока сам не прочувствуешь. Надо просто с третьего помощника, с низших штурманских звеньев находиться во льдах, все это осваивать на каждой ступени. Понятно, что если человек — капитан и ходил по южным морям, а его на север кинуть, все что угодно может быть," — уверен Хохлов.
Еще бывает, что наперерез судну по льдине бегают белые медведи. Так было как раз у Северной Земли. Мишку увидели издалека, он спокойно сидел на большой льдине и наблюдал за судном.
"Я в другую сторону взял, в промоину, мне же ехать надо, и думал, что он на месте останется или уйдет в сторону. А он взял и побежал наперерез, как кошка перед машиной, в самый неподходящий момент. Но разошлись," — улыбается капитан.
Пернатые пассажиры
Бывают на "Молчанове" и необычные пассажиры. В 2016 году на верхней палубе несколько дней вдоль Новой Земли "ехал" турухтан, зачастую "катаются" кайры, а на Северную Землю и обратно в 2019 году с экспедицией путешествовал сокол.
"Маленький сокол залетел на судно, бедолага, его чайки загнали. После поворота за Канин Нос (мыс, по которому проходит водораздел между Белым и Баренцевым морями — прим. ТАСС) он к нам прибился. Его на палубе нашли, он забился, над ним чайки летали, чуть не заклевали насмерть".
Судно шло на север, и пришлось пассажира поневоле взять с собой. Ему выделили отдельную лабораторию, кормили и поили. Сокол к команде привык и даже стал брать из рук пищу.
"Так весь рейс с нами и проходил. А когда пришли в Архангельск и у приемного буя показались большие сосны, здесь уже кормовая база для него благоприятная, и мы его со спокойной душой отпустили".
Как по Млечному Пути…
Я спрашиваю капитана, что больше всего когда-нибудь поразило его в Арктике, Хохлов задумывается, затем мечтательно улыбается.
"Я однажды видел звездное небо… из медуз. Это было вблизи Оранских островов. Там заканчивается Гольфстрим и начинаются холодные воды, поэтому там много планктона — ну и, соответственно, другой всякой живности: моржи, птицы. Однажды мы шли вдоль островов на лодке. Погода была идеальная, в море скалы было видно на глубине метров 20, наверно. И там были медузы, причем не скопом, а как-то каждая сама по себе, обособленно, но их было много. Светило и солнце, и они тоже слегка светились — красным и синим. Мы как по Млечному Пути шли…"
Ирина Скалина