Статистика Европейской конфедерации профсоюзов (ETUC) не на стороне главы Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен. За четыре истекших года с 2020-го по 2024-й (фон дер Ляйен заступила на свою должность в 2019-м) ЕС недосчитался около 1 млн рабочих мест в секторе промышленности, составляющем приблизительно 20% экономики блока. Локомотив сокращений (как в прошлом — и индустриального роста) — Германия. Пережив в 2023-м рецессию, 2024 год ФРГ заканчивает с ростом в рамках статистической погрешности и неутешительным прогнозом на 2025-й. На этом фоне экономисты Потсдамского института изучения климатических изменений предлагают стране выбрать иной вектор развития, идущий вразрез с классической экспортоориентированной моделью. Однако в целом для Старого Света такой подход означал бы отступление на вторые роли в экономике планеты.
Урсула моргнула
В свою защиту Урсула фон дер Ляйен могла бы возразить, что деиндустриализация Европейского союза началась еще до ее вступления в должность. На промежутке с 1995 по 2022 год доля промышленного продукта в ВВП блока уже сократилась с 21% до 19%, а число сотрудников, занятых на производстве, — с 25 млн до 17 млн. Снизилось тогда же и число индустриальных предприятий — на 10%. С социологической точки зрения это объяснялось переездом фабрик в страны с более низкими зарплатными ставками. Однако европейцы все еще могли рассчитывать вернуть назад утраченные мощности — например, за счет проведения строгой протекционистской политики. Правда, они откладывали трудные решения на будущее.
После 2022 года положение успело измениться. Вследствие разрыва связей с Россией стоимость газа на рынках ЕС в 2022-м пережила кратковременный взлет, а позже стабилизировалась на отметке в 150–170% от уровня 2010-х. Такие затраты ставят под угрозу энергоемкие производства — например, выплавку стали. Трудностями пользуются конкуренты, особенно в Северной Америке, где есть собственные нефть и газ, а производство со сравнительной точки зрения оказывается более дешевым. Разница объясняется стоимостью перевозки углеводородов из Америки в Европу. Чтобы выдержать темп соревнования, европейцам пришлось бы научиться опережать американцев по качеству — а это не так-то и просто.
Среди тех, кто опасается последствий для будущего, — канцлер ФРГ эпохи благоденствия (2005–2021) Ангела Меркель. "Я считала своей задачей обеспечить германскую экономику газом по хорошей цене, — заявляет она. — И мы видим сейчас, какие последствия несет для Германии высокая стоимость энергоносителей". В Thyssenkrupp, историческом лидере европейской сталелитейной промышленности, находят подходящее слово: "деиндустриализация". Выразителем этой тенденции может стать легендарный Volkswagen: компания рассматривает возможность закрытия трех своих фабрик в ФРГ. Если это случится, психологический эффект будет значительным: подобного с корпорацией на немецкой земле не случалось со времени основания в 1937 году.
Китайская угроза не купить
Трудности, которые испытывает европейская экономика, находят прямое выражение в динамике ее торговых отношений с Китаем. С 2015 по 2020 год объем экспорта немецкой промышленной продукции в Поднебесную неуклонно рос, увеличившись в целом на 34%. Это давало Германии повод для оптимизма, ведь основу поставок составляли товары с высокой добавочной стоимостью, выпуск которых, как казалось, Китай не сумеет наладить самостоятельно. Однако, как обнаружилось, такие расчеты граничили с самонадеянностью. Поднебесной удалось добиться взрывного роста автопрома, который поставил европейских производителей перед фактом: их машины стало существенно тяжелее продавать в Азии. Но и этого мало — китайские автомобили (и особенно — электромобили) сами вышли на европейский рынок. Задним числом выяснилось, что европейцы не успели оперативно среагировать на "зеленый" поворот в машиностроении и оставили место, чтобы развернуться, Китаю.
К 2024 году переосмысление отношений с КНР — одна из головных болей Евросоюза. Германия сетует на проседание торгового оборота: доля миллиардного Китая в немецком экспорте сократилась до 6%, что соответствует 18-миллионным Нидерландам. На таком фоне Европейский союз беспокоит торговое сальдо в целом. В 2022 году Китай поставлял товаров больше на европейский рынок, чем покупал, на €397 млрд. В 2023-м Европе этот разрыв удалось сократить до €291 млрд. И тем не менее речь о гигантском перекосе. Чтобы его исправить, производителям из ЕС нужен полноценный доступ на китайский рынок, но тенденция пока обратная: Поднебесная стремится замещать собственными все европейские технологии, заранее опасаясь возможного введения режима санкций.
В 2023 году (мотивируя это политическими причинами) Урсула фон дер Ляйен провозгласила курс на "предотвращение рисков" в отношениях с Китаем, призвав к поиску альтернатив китайским поставкам в ключевых сферах, и особенно — в том, что касается важных для "зеленой" экономики редкоземельных металлов. Однако данные показывают, что Китай приступил к диверсификации едва ли не первым и опередил Европу. Европейская торговая палата в Китае описывает происходящее как игру нервов: КНР ищет и находит слабые отрезки в своих цепочках поставок и устраняет потенциальную опасность, начиная производить сама. Говоря простым языком, Народная Республика все меньше нуждается в европейских товарах и сокращает импорт из ЕС.
Фокусы дядюшки Климата
"Зеленый" пакт для Европы с основанием можно назвать одним из любимых детищ Урсулы фон дер Ляйен. При его разработке и утверждении в начале 2020-х поступательный (вплоть до 2050 года) отказ от нефти и газа рассматривался европейцами как возможность ослабить страны, производящие углеводороды. Действительность оказалось более противоречивой. Циркуляции воздуха в 2021 году не хватило для обеспечения полноценной работы ветряков Северной Европы, в результате чего ЕС недополучил нужного количества "зеленой" энергии. Это спровоцировало всплеск спроса на газ, и, как следствие, скачок цен. Трудность не только в том, что возобновляемые источники энергии показали свою ненадежность. А еще и в том, что они на поверку оказались ограниченным ресурсом.
В 2024-м экономисты Потсдамского института изучения климатических изменений опубликовали неутешительные выводы об экономической стороне возобновляемой энергетики в Старом Свете. В силу природных особенностей — принадлежности к умеренному поясу — количество солнечной энергии, на которое может рассчитывать Европа, всегда будет уступать показателям более южных регионов. Это означает растягивание энергетической проблемы, обозначившейся в 2022-м, на неопределенный срок. Подсчитано: ресурсы из возобновляемых источников станут обходиться европейцам на 30–40% дороже, чем азиатским и американским конкурентам. Легко допустить, что в мире, где ветряки и солнечные батареи станут повсеместными, Европа будет обречена уступать в конкуренции по причине недостатка и дороговизны энергии. Парадоксально: почти не располагая собственными нефтегазовыми месторождениями, Старый Свет лучше всего адаптирован именно и только к классической сырьевой экономике.
Оценивая перспективы слишком затратной энергетики будущего, потсдамские эксперты переходят на позиции управляемой частичной деиндустриализации. Курс на инвестиции в "зеленые" технологии им представляется ошибкой: поскольку производства, основанные на них в Европе, обречены проигрывать, лучше заранее отказаться от инвестиций. Политически, однако, подобное решение неприемлемо. Европейской комиссии и Урсуле фон дер Ляйен остается верить, что европейские товары все равно сохранят свою конкурентоспособность, несмотря на нарастающие проблемы со стоимостью. Но это хрупкая вера.
Те же и Трамп
Победа Дональда Трампа на выборах 2024 года в США добавляет новых оттенков объективным проблемам Старого Света. Будучи президентом с 2017 по 2021 год, Трамп много раз угрожал Евросоюзу наложением драконовских пошлин. По крайней мере однажды он перешел от слов к делу: в 2018 году тарифы на сталь и алюминий, произведенные в ЕС, действительно ввели, установив на уровне в 25% и 10% соответственно.
Если можно делать выводы по предвыборным обещаниям, то нынешние планы избранного президента гораздо более обширны. В сентябре Трамп давал слово избирателям, что добьется "массового исхода" производств из стран, причисляющихся к союзникам США, отдельно упомянув при этом Германию: "Я хочу, чтобы немецкие автомобильные компании стали американскими, я хочу, чтобы они строили фабрики прямо здесь, у нас". По крайней мере один инструмент у избранного президента всегда под рукой: новые тарифы, которыми он заранее угрожает Старому Свету с целью искусственно повысить стоимость его товаров. Однако дело не только в этом.
За годы паузы между президентствами Трамп успел развить собственное видение того, как реиндустриализовать Америку за счет Европы: республиканцем предложено формирование особых федеральных территорий пониженного налогообложения, на которых раздражающая бизнес государственная регламентация будет сводиться к минимуму. Вкладываться в эти участки пригласят европейских (и восточноазиатских — южнокорейских, японских) инвесторов, желающих избавиться от активов в своих странах. Более детального развития эти предложения пока не получили. Но в том, что они не вызывают у Урсулы фон дер Ляйен никакого воодушевления, не остается сомнений.
Игорь Гашков