Во вторник вечером в Лондоне объявили лауреата Букеровской премии, по сути, второй по значимости и престижности литературной премии после Нобелевской. Награду получил американский писатель Джордж Сондерс за роман "Линкольн в бардо".
Букер хоть и формально британский, но претендовать на него может любой англоговорящий автор. Так, англичане, оценивая романы авторов, по сути, со всего мира, подчеркивают, кто на земном шаре хозяин, по крайней мере, на планете литературы.
Но Букер все-таки не Нобель: если шведы оценивают совокупность заслуг писателя перед человечеством, то англичане награждают здесь и сейчас, за романы этого года. Поэтому у премий разные послания литераторам.
Каждое вручение Нобелевской премии — это своего рода рекомендации автору, как строить свою жизнь и творчество. Букер же определяет жанровые и тематические тренды, которые востребованы сегодня.
Собственно, бардо, о котором идет речь в названии романа, — не цвет, не город в Польше и не фамилия французской актрисы. Это понятие из тибетского буддизма, которое означает промежуточное состояние, в более узком смысле — положение между жизнью и смертью.
Линкольн же — тот самый Авраам или дядюшка Эйб, 16-й президент Соединенных Штатов, лидер Севера в Гражданской войне, человек, отменивший рабство, и один из самых почитаемых политических лидеров за всю историю человечества.
Удивительное дело: в лонг-листе этого года тема рабства в США встречалась сразу в нескольких книгах, например, у Колсона Уайтхеда в "Подземной железной дороге".
Действие победившего романа разворачивается в 1862 году, в разгар Гражданской войны, но к теме противостояния борцов с рабством и рабовладельцев имеет довольно далекое отношение.
Итак, в 1862 году президент Линкольн устраивает у себя один за другим светские обеды, а в это время его 11-летний сын Уильям умирает от тифа. В какой-то момент ребенок попадает в то самое бардо, положение между жизнью и смертью, где слышит и видит разных людей.
Вполне резонно предположить, что Сондерс возрождает постмодернистский исторический роман, о смерти которого вроде как принято говорить. Он достает его из "бардо", показывая, что можно совмещать историю и религиозно-философские воззрения другой культуры
Вместе с сыном в бардо попадает сам президент Линкольн и все читатели. Эффект непонятности, незавершенности, промежуточности, межмирья достигается Сондерсом с помощью полифонии: рассказчик то один, то их множество.
Промежуточным оказывается и сам жанр. Это вроде бы историческое повествование о реально имевшей место истории. Был и Линкольн, был и сын; ребенок действительно умер. Но где американская Гражданская война и где буддистские представления о жизни и смерти.
Вполне резонно предположить, что Сондерс возрождает постмодернистский исторический роман, о смерти которого вроде как принято говорить. Он достает его из "бардо", показывая, что можно совмещать историю и религиозно-философские воззрения другой культуры.
Культура и литература всегда занимаются тем, что определяют границы допустимого с человеческой и жанровой точки зрения. "А что, так тоже можно?" Да, можно. Сондерс показывает, "как можно" писать про неоспоримых героев по-новому, так, чтобы не скатиться в панегирик и не заниматься свержением авторитетов.