Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш пришел на интервью не с пустыми руками. "Извините, мне надо вначале немного заняться пропагандой", — сказал он, выдав мне в подарок маски с символикой Всемирной организации.
В личном общении генсек производит впечатление обаятельного дедушки. Но он кардинально меняется, как только наш разговор заходит о международных задачах, за которые, кажется, нынешний глава ООН чувствует личную ответственность — победа над пандемией, снижение вредных выбросов в атмосферу, ядерное разоружение и отношения ведущих мировых держав.
— Господин Гутерриш, две недели назад вы заявили о готовности выдвинуться на второй срок в качестве генерального секретаря ООН, то есть в случае избрания возглавлять организацию еще пять лет — с 2022 по 2026 год. Сложно ли было принять это решение или сомнений не было?
— Во-первых, как вы понимаете, я живу вдали от своей семьи. Я был разделен с семьей в течение десяти лет, пока я был Верховным комиссаром ООН по делам беженцев, сейчас я живу вдали от них уже четыре года. Поэтому я не мог заявить о своей готовности до совета с семьей. Кроме того, это очень большая ответственность, поэтому мне нужно было пройти медицинские обследования, и я этим занялся во время своей поездки домой на Рождество.
Но само решение было простым. Оно состоит в том, чтобы предложить свои услуги, а решать предстоит странам — членам ООН. Я лишь скромно предлагаю свою кандидатуру, а страны решают, что будет лучше для ООН.
Решение было простым, потому что я всегда был человеком, служащим обществу. Я бы описал свою жизнь притчей о талантах из Евангелия. В ней рассказывается о господине, который раздает своим рабам монеты (талант — это валюта Римской империи), и ее смысл состоит в том, что мы должны многократно воздавать другим то, что получили сами.
Я очень многим был наделен от рождения. Моя семья могла дать мне наилучшее образование. Когда я был молод, в моей стране произошла демократическая революция, покончившая с диктатурой. Это позволило мне очень активно вовлечься в политическую жизнь и занять должности, которые, я бы сказал, даже не вполне соответствовали моему возрасту.
Позже я получил возможность работать Верховным комиссаром ООН по делам беженцев, и это замечательная возможность служить самым уязвимым слоям людей. Так что я был привилегирован, мне очень повезло, можно сказать, я получил много "талантов". Мой долг состоит в том, чтобы пустить их на службу тем людям, у которых таких привилегий не было.
А как быть полезным для самых уязвимых, бедных, дискриминированных людей? Как приносить пользу? Думаю, моя должность дает возможность быть полезным настолько, насколько в другой работе это было бы сложно. Поэтому я решил, что это мой долг сообщить странам-членам, что я готов служить дальше.
— Какими будут ваши главные приоритеты в случае избрания?
— У нас был ужасный год. 2020 год, наверное, самый плохой год в нашей жизни, в особенности из-за пандемии. Мы должны сделать так, чтобы 2021 год переломил ситуацию. Необходимо сменить отчаяние надеждой. Это должен быть год, когда будет запущена всеобщая вакцинация.
Так что, безусловно, есть два главных приоритета, учитывающих обнаженную пандемией хрупкость нашего мира. Эта уязвимость касается самого вируса, климата, геополитического деления, ядерного разоружения, а также киберпространства. Наш мир очень хрупок, и надо вернуть вещи на свои места.
Так что, конечно, главным приоритетом на 2021 год станет победа над пандемией и обеспечение устойчивого и инклюзивного восстановления от пандемии.
— Есть ли у вас рецепт — как победить пандемию?
— Чтобы победить пандемию, нам надо гарантировать, чтобы вакцины стали глобальным достоянием, доступным везде и для всех. Не должно быть разделения на мир богатых, "имущих" вакцины, и бедных — "неимущих".
Когда я вижу страны, которые очень много инвестируют в вакцинацию собственных жителей и недостаточно в вакцинацию в развивающихся странах, мне всегда хочется им напомнить, что если мы оставим вирус распространяться подобно лесным пожарам на Глобальном Юге, он будет мутировать, что сделает его распространение проще, и в конечном итоге он станет устойчивым к вакцинам
Так что единственный способ гарантировать безопасность части людей — это обеспечить безопасность всех.
Сейчас нашим приоритетом является обеспечение достаточного финансирования созданного ВОЗ механизма COVAX, создание условий, которые обеспечивали бы развивающимся странам абсолютно равный с развитыми государствами доступ к вакцинам.
Также очень важно мобилизовать ресурсы для восстановления экономик. Развитые страны тратили миллионы — по моим оценкам, $12 триллионов — на восстановление своих экономик, но лишь 1% от этой суммы пошел на помощь наименее развитым странам. Они сталкиваются с ужасными проблемами внешнего долга, многие потеряли доход от туризма и из-за падения цен на сырье.
Также в 2021 году нам понадобится серьезно поработать над списанием долгов. "Большая двадцатка" приняла ряд решений по отсрочке платежей для наименее развитых стран, но нам нужно списание долгов в гораздо больших объемах. Также нужно обеспечить, чтобы международные финансовые институты выделяли развивающимся странам больше денежных средств.
Мы активно призываем к выпуску новых прав заимствования, что, по сути, является современным способом печатания денег. До сих пор это было невозможно из-за позиции предыдущей администрации США, которая выступала против этой меры, и поэтому МВФ не мог прибегнуть к такой мере.
— Как вы оцениваете вклад России в борьбу с пандемией?
— Во-первых, важно сказать, что Россия — одна из стран — основательниц ООН, постоянный член Совета Безопасности, и это один из краеугольных камней нашей многосторонней системы.
Россия разработала вакцину и сделала ее доступной. Это очень щедрое предложение для ООН. Единственное условие для ООН состоит в том, что мы можем использовать только вакцины, утвержденные ВОЗ. Я знаю, что в данный момент идут контакты между властями России и ВОЗ, надеюсь, что эти контакты приведут к тому, что (российская вакцина) будет признана или сертифицирована ВОЗ так быстро, насколько это возможно.
Она (российская вакцина) может использоваться в миссиях ООН в самых уязвимых областях, где нам нужны вакцины и для наших сотрудников, и для местного населения, которое мы поддерживаем в ходе миротворческих операций. Надеемся, что в этой сфере российская вакцина сыграет важную роль
Мы считаем, что российская вакцина может играть очень важную роль в этой борьбе, ведь нам нужно прийти к тому, чтобы у нас были вакцины, доступные для всех и повсюду.
— Вы также упомянули о втором приоритете своей работы…
— Второй — это чрезвычайная климатическая ситуация. 2021 год в этом плане принципиально важен, потому что мы готовимся к проведению Конференции ООН по изменению климата (COP 26) в Глазго. Мы должны всерьез воспринимать то, что говорит нам научное сообщество, что мы должны не допустить роста температуры больше чем на 1,5 градуса к концу текущего века, а для этого нужно обеспечить углеродную нейтральность к середине столетия. То есть нам нужно кардинально снизить вредные выбросы в течение следующих десятилетий.
В то же время важно убедиться, что мы предпринимаем все необходимые меры, чтобы примирить природу и человечество и прекратить связанное с изменением климата исчезновение биоразнообразия нашей планеты.
— Как вы оцениваете меры, которые предпринимает Россия для борьбы с изменениями климата?
— Российский президент недавно назначил советника по вопросам изменения климата [Руслана Эдельгериева]. Также Россия объявила о ряде важных мер по снижению вредных выбросов в атмосферу.
Конечно, мы находимся в тесном контакте с властями РФ с той целью, чтобы Россия присоединилась к глобальной коалиции по углеродной нейтральности, это крайне важно.
Россия серьезно затронута воздействием климатических изменений — мы видим лесные пожары, таяние тундры. Я считаю, что это в российских интересах — победить изменения климата, и она может внести очень значительный вклад в эту битву.
— Вы сказали, что нужно "вернуть вещи на свои места". Казалось, что разработка вакцин вот-вот позволит победить вирус, но теперь он мутирует. По вашему мнению, когда мы вернемся к нашей прежней "нормальной жизни" и возможно ли вообще возвращение к прежним реалиям?
— На данный момент все еще есть большая надежда, что даже с учетом появившихся мутаций вакцины будут эффективны. Но это лишь демонстрирует важность того, чтобы вакцинировать всех как можно скорее. Если мы искореним вирус или ограничим его распространение, то вероятность его мутаций будет либо ликвидирована, либо очень мала.
Но если вирус будет распространяться подобно пожару в различных частях мира, мутации будут неизбежны и в итоге мы можем прийти к ситуации, когда против COVID-19 каждый сезон придется разрабатывать новую вакцину, потому что он будет мутировать каждый год, как это происходит с гриппом. Нельзя допустить ситуации, при которой COVID-19 станет новым гриппом, ведь он оказывает гораздо более разрушительное воздействие на жизни людей, экономики и общество в целом.
— Так когда, по вашему мнению, мы снова сможем ходить без масок и санитайзеров?
— Даже с вакцинами нам все еще нужно соблюдать все меры предосторожности, поскольку неясно, помогают ли вакцины избежать передачи вируса. Так что по крайней мере какое-то время надо продолжать меры социального дистанцирования, использовать маски, часто мыть руки.
Я надеюсь, что если вакцины станут повсеместно доступны для массового применения в этом году, то следующий год будет совсем другим
И если нам удастся избавиться от коронавируса, я надеюсь, мы сможем вернуться не к тому, что было, а к лучшему миру. Поскольку нам нужно учиться на том, что произошло, нужно устранять существующие изъяны, о которых я говорил в начале нашей беседы.
Нам нужно решить проблемы с неравенством, в том числе гендерным, с климатом, с системами здравоохранения. Я активно выступаю за общедоступное здравоохранение. Во всех областях нам нужно учиться на ошибках прошлого, чтобы создавать лучшее будущее.
— Новая администрация США уже сделала ряд позитивных шагов, в частности, Москве и Вашингтону наконец удалось договориться о продлении договора СНВ-3. Вы призывали обе страны как можно скорее "предпринять шаги для дальнейших мер" — что именно вы имели в виду?
— В течение десятилетий мы наблюдали эволюцию договоренностей по ядерному разоружению между Советским Союзом, а затем Российской Федерацией и США. В какой-то момент это прекратилось, более того, мы стали свидетелями процесса деградации. В недавнем прошлом ряд соглашений был поставлен под вопрос, и теперь мы видим продление СНВ-3.
Продлить СНВ-3 жизненно необходимо, но также жизненно необходимо наверстать упущенное и добиться прогресса в отношении ядерного нераспространения и разоружения. Это две стороны одной медали
Нам нужно придерживаться нераспространения как основной цели, чтобы ядерных держав не осталось. Но нам также нужно встать на путь эффективного контроля над вооружениями и прогрессивного разоружения.
— Как вы считаете, поможет ли этой цели саммит "пятерки" СБ ООН, с инициативой которого уже около года назад выступил Владимир Путин?
— Я думаю, что отношения между ведущими мировыми державами были недееспособны. Очень важно, чтобы эти отношения лучше функционировали, от этого выиграют все. Раскол между супердержавами раскручивает центробежные силы, которые ведут к подрыву мира в различных регионах. Поэтому мы с самыми позитивными ожиданиями смотрим на инициативу саммита "пятерки" постоянных членов СБ ООН.
Беседовала Мария Хренова