Один из самых узнаваемых в мире российских легкоатлетов Сергей Шубенков в интервью ТАСС рассказал, почему не смог показать высокий результат на первом старте сезона, поделился своим глубоким разочарованием от современного олимпийского движения и рассказал, что надеется дотянуть до Игр 2028 года в Лос-Анджелесе.
— Что скажете о результате, показанном вами на командном чемпионате России в Сочи?
— Плохой результат, начало сезона у меня не получилось. У меня есть определенные проблемы со здоровьем, возникшие во время подготовки к сезону. Но, в принципе, у меня на протяжении всей карьеры выскакивали разные болячки, с которыми я боролся. Борьба продолжается и сейчас. Был большой перерыв, сейчас вкатываемся в сезон, и пока это получается не очень удачно.
Болит нога, перед финалом мне пришлось ее затейпировать. Но задачу-минимум в Сочи я решил, попал в тройку призеров и отобрался на Игры БРИКС. Сезон продолжается, а проблемы со здоровьем будем по ходу его решать. Но, повторюсь, у меня каждый год что-то болит, и перед началом очередного сезона я гадаю, где будет болеть на этот раз. Даже в лучших своих сезонах я очень часто бегал весь переклеенный и замотанный. И сейчас у меня заболело то место, от которого я вообще не ожидал.
— Год назад вы сломали ключицу после падения с мотоцикла. Во время операции ее закрепили титановой пластиной. Вы продолжаете жить с ней?
— Если вытаскивать ее, то сейчас, во время сезона, и в этом вся проблема. Чем больше я тяну время, тем меньше шансов на то, что из меня ее вытащат. А если она останется, но ничего страшного не будет. Пластина мне нисколько не мешает.
— Следите ли за результатами, которые показывают зарубежные соперники на международных стартах?
— Очень поверхностно. Результаты в преддверии Олимпиады должны быть высокие, на самом деле. У нас бегает талант среди талантов — американец Грант Холлоуэй, мой старый соперник, занявший на предыдущих Играх в Токио второе место. Вот за ним, конечно, интересно будет последить. Это суперталантливый парень, который сейчас всех разрывает. Удивительно, что он так долго держится на вершине. Я его очень сильно уважаю, за ним очень интересно следить. Рад также за других старичков, с которыми много бегал и которые продолжают выступать. Но завидую им всем очень сильно, конечно. Хочу к ним присоединиться, но пока обстоятельства препятствуют этому.
— На Игры БРИКС, куда вы отобрались, приедут сильные соперники?
— Сейчас для меня самым главным соперником являюсь я сам. У меня идет непрерывная борьба с собой. Мне нужно в первую очередь вернуться к своим результатам, которые я показывал, хотя бы перед Олимпийскими играми в Токио. Это моя основная задача, чтобы себя в достойный вид привести. А кто приедет на Игры БРИКС, я, честно говоря, пока и не знаю.
Я этой весной так хорошо провел тренировочные сборы в Адлере, все было в кайф, дни летели незаметно. Но в последнюю неделю сборов возникли проблемы со здоровьем, о которых я уже рассказывал ранее.
— Будете ли смотреть Олимпийские игры в Париже?
— Не буду, я абсолютно разочаровался в олимпийском движении. Очень расстроен, ведь раньше для меня Олимпиада была чем-то высоким, это не про деньги. Считал, что она реально объединяет весь мир, делает его более культурным и добрым. А теперь все грезы можно выбросить в мусорку.
— Когда испытали большее разочарование от того, что не можете выступить на Олимпийских играх? В 2016 году перед Рио-де-Жанейро или сейчас?
— Куда больнее было восемь лет назад, когда первый раз случилась несправедливость. Очень сильное было разочарование. Тот недопуск, который есть сейчас, был ожидаем. Меня нисколько не удивляет тот факт, что российским легкоатлетам закрыли дорогу в Париж.
— Когда вас не допустили на Олимпиаду-2016, ситуация в российской легкой атлетике казалась беспросветной. Не было ли у вас предложений выступать за другую страну?
— Серьезных предложений мне никогда не поступало. Были разговоры, мол, давай к нам в Израиль переезжай. Но все это было несерьезно. Когда я был молодым и перспективным, на меня никто не выходил. А когда я стал взрослым и состоявшимся, то сам такие предложения всерьез не принимал. Захотели на все готовое прийти, а это так не работает. Тем более я без тренера никуда, Клевцов для меня все. Странно бы все выглядело — Клевцов все сделал, а они заберут себе все плоды его труда.
— Верите ли вы, что российских спортсменов скоро вернут на международные старты?
— Думаю, что возвращение будет проходить поэтапно. Но в той длинной очереди российских представителей разных видов спорта легкоатлеты точно будут находиться в самом хвосте. Нас первыми отстранили, последними, думаю, и вернут. Пусть мы проверены-перепроверены по многу раз, но все кроется в политике. У руководства World Athletics находятся люди из недружественных, скажем так, нашей стране государств, которые и сами Россию недолюбливают даже в силу исторических причин. Поддержки от них ждать не приходится.
— А сейчас к вам часто приходят допинг-офицеры?
— Когда в 2017 году меня допустили до международных стартов, то по два раза в месяц я точно допинг-контроль проходил. Сейчас ко мне приходят с проверкой куда реже. Отношение к допинг-контролю у меня абсолютно спокойное, мне нечего скрывать.
— С кем-то из иностранных спортсменов вы продолжаете сейчас переписываться?
— Ни с кем не общаюсь. Но и раньше никогда особо не переписывался с иностранцами. Пару раз было, когда оказывался в разных ситуациях. Но когда несколько лет назад наша легкая атлетика оказалась в центре допингового скандала, а нас без вины виноватых отстранили от международных стартов, то тогда мы очень много боролись за свои права и писали всем. А потом, когда нас допустили и мы выступали везде в 2017–2019 годах, то постоянно получали слова поддержки. Но кто был против, вряд ли свою позицию мне в лицо высказал бы тогда.
Но тогда я много слов поддержки получал. И американец Мэррит тогда говорил, что наше отстранение является какой-то нелепицей, да и другие его соотечественники придерживались такого мнения.
— Каково ваше мнение по поводу разразившегося конфликта между WADA и USADA вокруг фактов массового употребления запрещенного триметазидина китайскими пловцами?
— В Америке совершенно другой допинг-контроль. У них своя ассоциация, спортсмены пользуются совсем другим приложением, а не ADAMS (система допинг-контроля), который используется в остальных странах мира. У них правила подачи заявок на использование запрещенных препаратов в лечебных целях тоже совершенно другие. Получается, что весь мир живет по одним антидопинговым правилам, а США — по другим. И при этом американцы постоянно выпендриваются, не догадываясь, что по факту являются привилегированными.
Что касается разгорающегося конфликта между WADA и USADA, то я смотрю на него как дипломированный юрист. Есть дело, в нем есть материалы. Все решения по делу нужно выносить после изучения имеющихся в материалах фактов. Вне зависимости от статуса той или иной стороны, кто в чем заинтересован больше и у кого на счету больше денег. Но еще раз повторю, что Америка у нас в плане антидопинга находится на привилегированном положении даже в тех видах спорта, которые WADA имеет право контролировать. Не американцам учить весь мир, как бороться с допингом.
— Вам из-за тяжелой травмы ноги не удалось выступить на Олимпиаде в Токио. В следующем году в столице Японии пройдет чемпионат мира по легкой атлетике. Рассчитываете ли вы на нем выступить?
— Давайте сначала посмотрим, как для меня сложится этот сезон, который должен завершиться в сентябре Играми дружбы. Я реально очень хочу вернуться к своим прежним нормальным результатам. Мне нужно хотя бы в России начать снова все выигрывать. Нельзя отпускать вперед быстрых и молодых Артема Макаренко с Виталием Парахонько.
А наше участие в чемпионате мира в Японии, думаю, будет зависеть от того, как быстро нормализуется политическая обстановка. Но не исключаю, что найдут еще какую-нибудь причину, чтобы не допускать российских легкоатлетов. Хотя очень хочется верить, что будет начат диалог и наше дело двинется с мертвой точки.
— А до Олимпиады-2028 вы рассчитываете дотянуть?
— Да, рассчитываю. Мы все для этого делаем. Еще с юниоров мы очень аккуратно тренируемся, чтобы как можно дольше выступать на взрослом уровне. Я успел уже очень много всего навыигрывать. Я продолжаю жить, хотя руки и ноги уже побаливают частенько. Пока ничего не отвалится, я намерен продолжать тренироваться. А что из этого получится, это уже другой вопрос. Но я хочу максимально отдать себя, спорт — это мое.
— Но может случиться так, что в вашей карьере больше не будет международных стартов. И если сейчас подводить итог вашей длинной жизни в спорте, то испытываете ли удовлетворение после долгого пути? У вас были победы на чемпионатах мира и Европы, но на Олимпиадах фактически удалось выступить лишь один раз, в далеком 2012 году.
— Если подводить итоги сейчас, то у меня, конечно, все могло сложиться лучше. Но ненамного. А вот сильно хуже могло быть запросто. Поэтому я считаю, что у меня все сложилось. Но пару кусочков в пазл моих достижений еще можно вложить.
Из нереализованного, конечно, можно выделить то, что мне совсем немного не удалось дотянуться до рекорда Европы. А сейчас вряд ли мне удастся это сделать. Но что-нибудь выиграть и какую-то медальку ухватить напоследок я хочу. И это вполне реально, я думаю.
— Следовательно, никаких проблем с мотивацией у вас нет?
— Я получаю большое удовольствие от самого процесса, мне нравится тренироваться и быть от этого сильным и красивым, правда, волос на голове почему-то стало меньше. Мне нравится работать над собой, приводить себя в форму на тренировках после того, как себя запускаю на отдыхе. После тренировок я начинаю более тяжелую штангу поднимать, быстрее бегать. Ощущения, что ты можешь прогрессировать, очень крутые. Все это, конечно, меня здорово мотивирует.