МЧС: психологи приняли более 3000 звонков после трагедии в Магнитогорске

С первых минут трагедии в Магнитогорске с семьями пострадавших, погибших, с жильцами частично разрушенного дома работали психологи МЧС России. Они работают на каждой подобной катастрофе, чтобы помочь справиться с горем тем, кто потерял своих близких. О том, какую помощь оказывали психологи жителям Магнитогорска, как город переживал эту трагедию и почему важна экстренная помощь в первые дни, в интервью ТАСС рассказала начальник отдела экстренного реагирования Центра экстренной психологической помощи МЧС России Лидия Тимофеева.

— Какие задачи были первостепенными для психологов в Магнитогорске? В чем именно заключалась работа психологов?

— После получения информации о произошедшей трагедии стало понятно, что количество пострадавших может быть больше и необходима крупная группировка специалистов, чтобы в достаточном объеме оказывать помощь. С первых минут открылись телефоны горячей линии на базе Главного управления по Челябинской области и на базе Центра экстренной психологической помощи МЧС России в Москве.

Таким образом, пока специалисты добирались до места, чтобы приступить к очной работе с людьми, у жителей города, эвакуированных жильцов дома, а также у родственников, разыскивающих своих близких, была возможность обратиться на телефон горячей линии. У нас же появилась возможность — и это была одна из основных наших задач в первые несколько часов — как можно быстрей составить списки людей, чтобы понять, какое количество людей разыскивает родственников, где находятся эвакуированные из дома.

В Магнитогорске работала большая сводная группа психологов МЧС России, включающая в себя 50 специалистов из Москвы, Екатеринбурга, Челябинска, а также специально обученных психологов организаций, входящих в Единую государственную систему предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций — РСЧС: в составе оперативного межведомственного штаба, на телефонах горячей линии, непосредственно на месте чрезвычайной ситуации, также в пунктах временного размещения и в лечебных учреждениях, куда были доставлены пострадавшие.

Также психологи сопровождали семьи погибших во время процедуры опознания, следственных действий, траурных мероприятий. И такая работа велась в круглосуточном режиме. На телефоны горячей линии поступило более 3 тыс. обращений. Это свидетельствует о достаточно высоком общественном резонансе, который вызвала трагедия. Люди в первые сутки испытывали потребность в специфической информации, которую можно было получить по телефонам горячей линии.

Очно психологическая помощь в основном оказывалась в пунктах временного размещения, а также во время самого тяжелого момента — процедуры опознания.

— Индивидуальная психологическая помощь многим понадобилась?

— За время работы в Магнитогорске сводная группа специалистов психологической службы МЧС России оказала очную экстренную психологическую помощь более чем в 100 случаях обращений. Одновременно с нами в городе работали и специалисты-психологи других служб, к которым в дальнейшем люди могут обратиться за помощью. В Магнитогорске работают несколько телефонов доверия, на которые можно позвонить и получить психологическую поддержку.

Подобная система нами выстраивается по всей стране — взаимодействие со специалистами-психологами, которые остаются на территории для того, чтобы люди, переживающие последствия произошедшей трагедии, имели возможность обратиться к ним.

— Как вы определяете, что человеку требуется экстренная помощь?

— Специфика работы психолога МЧС России заключается в том, что мы не ждем, пока люди обратятся к нам за помощью сами, можно сказать, что мы работаем на опережение. Психолог МЧС всегда включен в общий процесс ликвидации последствий той или иной ситуации, трагедии. Мы включены в мероприятия, которые проходят с участием пострадавших, с семьями погибших. Это дает нам возможность, глядя на человека, сделать вывод, необходима ли ему сейчас эмоциональная поддержка. Психолог — это еще и информационный проводник, который может дать пострадавшему всю необходимую информацию. И это очень важно.

Он начинает осознавать, что с ним находятся люди, которые понимают, что делать дальше. Это, безусловно, влияет и на психоэмоциональное состояние пострадавшего. Именно поэтому наши специалисты самостоятельно идут на контакт с такими людьми, чтобы создать вокруг них такое пространство, которое будет влиять на стабилизацию психоэмоционального состояния и поможет пережить трагедию.

— В психологической поддержке нуждались только люди, потерявшие своих близких? К вам обращались те, кто не пострадал или кого данная трагедия никак не коснулась?

— Когда происходит трагедия, уносящая жизни людей, это не оставляет равнодушным никого. В Магнитогорске мы наблюдали включенность практически всего города в переживание этой ситуации, желание помочь — люди приносили вещи, продукты, предлагали разную помощь.

Звонящие на горячую линию высказывали слова соболезнования, сопереживания, интересовались, как они могут помочь. Все это является показателем того, что жители города не только не остались равнодушными, но и активно сопереживали тем людям, которые пострадали.

Если говорить о том, нужна ли была помощь населению, которое не пострадало от произошедшего, то как раз для таких целей в том числе работают телефоны горячей линии. На них люди в круглосуточном режиме могут позвонить и пообщаться со специалистом, поделиться своими страхами или опасениями, получить эмоциональную поддержку, психологическую помощь, что в такой ситуации тоже является необходимым.

— Вы сказали про информационную поддержку, а как психологи получают информацию о происходящем с места происшествия?

— На месте чрезвычайной ситуации при ликвидации последствий со спасательными службами взаимодействует старший оперативной группы психологов. В онлайн-режиме обновляется информация о том, что происходит на месте, как проводятся аварийно-спасательные, поисковые или аварийно-восстановительные работы. Психологи имеют возможность, общаясь с пострадавшими, информировать их о реальных этапах ликвидации последствий чрезвычайной ситуации. Все психологи МЧС России проходят аттестацию на квалификацию "Спасатель", они понимают все особенности поисково-спасательных работ.

— Как долго человек может переживать последствия произошедшего и понадобится ли ему помощь в будущем?

— Далеко не всем такая помощь понадобится. Оказание экстренной психологической помощи в период, максимально приближенный к моменту трагедии, является прямой профилактикой возникновения негативных последствий в будущем.

И только некоторому количеству граждан может понадобиться пролонгированная психологическая помощь. И чтобы у них такая возможность была, мы во время своей работы в первые дни обязательно передаем контакты, куда люди могут обратиться за помощью и получить ее.

— По вашей оценке, оправился ли Магнитогорск психологически после трагедии?

— Говорить об этом пока рано. На любое восстановление требуется время. Человеку необходимо время, чтобы пережить то или иное событие, произошедшее в жизни. Конечно, трагедия такого масштаба, унесшая жизни стольких людей, не может не наложить отпечаток на весь город. Каждый из нас живет с ощущением того, что горе где-то далеко от нас. Даже те жители города, которые не были на месте трагедии, не были знакомы с пострадавшими людьми, могут переживать эмоциональный всплеск, связанный с ощущением опасности или ощущением угрозы. Если такие переживания зашкаливают и становятся настолько сильными, что мешают нормальному укладу жизни, это может стать поводом для обращения к специалисту. Он должен помочь найти выход из этого эмоционального состояния, пережить эту ситуацию.

— Зависит ли характер работы психологов от вида ЧС? Например, при пожаре в "Хромой лошади", крушении теплохода "Булгария", техногенном взрыве и других? Какова специфика оказания психологической помощи в разных ЧС?

— Вид чрезвычайной ситуации может наложить отпечаток на организацию работы группы специалистов, в первую очередь при их распределении по участкам работы. А если говорить о том, отличается ли оказание экстренной психологической помощи пострадавшему при дорожно-транспортном происшествии и пострадавшему от подтопления, то в этом случае специалист ориентируется в первую очередь на индивидуальные особенности самого человека, на то, как он реагирует на то или иное событие в своей жизни. Реакции людей индивидуальны, и на них влияют характеристики личности, жизненный опыт или окружающая обстановка, наличие или отсутствие эмоциональной поддержки со стороны близких. Сама по себе ситуация напрямую не имеет взаимосвязи с тем, как человек будет реагировать.

— Как отбирают психологов для такой работы?

— Из основных требований, предъявляемых специалистам, которые приходят устраиваться к нам на работу, — это наличие высшего базового психологического образования. Далее кандидат проходит несколько этапов собеседования, безусловно, мы обращаем внимание на то, чтобы уровень теоретической подготовки был высоким. Только на хорошую базу можно наложить специфические знания, которыми любой специалист начинает овладевать, работая здесь, в первые несколько месяцев. Стажер, погружаясь в специфику деятельности, также выезжая на первые происшествия, работает под руководством старшего и обращается за помощью к опытным коллегам. 

Также важным является готовность к работе в определенных условиях, потому что специальности экстремального профиля предполагают некую подстройку жизненных ритмов: это и готовность к командировкам, готовность работать в сложных условиях. Как правило, психолог — это профессия, ассоциирующаяся с кабинетом, со спокойной обстановкой, с плановостью и размеренностью деятельности. В случае работы психолога МЧС — деятельность более динамичная, с необходимостью организации правильного взаимодействия со службами, участвующими в ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций. Поэтому помимо хороших знаний необходима готовность работать в таких условиях и активная жизненная позиция.

— Какой максимальный срок службы психолога при подобной работе? Как быстро люди эмоционально выгорают, как с этим можно бороться?

— Тут я, наверное, сказала бы, что максимального срока нет, мы все работаем как все граждане в нашей стране.

Если говорить о вопросах эмоционального выгорания, мне кажется, что этот процесс тесно связан с наличием интереса к своей работе и получением профессионального удовлетворения. Очень люблю фразу: "Имея "зачем", можно выдержать любое "как". На каждой работе есть нагрузки, есть какие-то моменты, которые не нравятся, есть что-то, что дается с трудом, но если человек понимает, зачем он это делает, ради чего он это делает, если есть цель, идея, профессиональная позиция, забота о своем здоровье, то тогда можно с уверенностью говорить про высокую сохранность профессионала на протяжении длительного времени, даже при больших нагрузках.

— Но все же работа на таких трагических происшествиях как-то влияет на психолога, как профессионала?

— Конечно, в любой профессии возможно наличие профессиональных деформаций, и тогда это даже [сказывается] положительно, потому что это процесс, с помощью которого мы подстраиваемся и под свою работу, и свою работу под себя. Ситуация становится негативной, если речь идет о профессиональных деструкциях — это негативное влияние работы. 

Психолог — это такой же специалист нашего ведомства, как и спасатели, поэтому все мы в обязательном порядке после возвращения из командировок проходим постэкспедиционное обследование. Оно направлено на выявление негативных последствий — если со специалистом начинают происходить какие-то изменения, которые негативно отражаются на его профессиональном здоровье, то принимается ряд мер, в том числе реабилитация, как физиологическая, так и психологическая.

Но если мы говорим о психологе как о профессии, то здоровье специалиста — это его профессиональный инструмент, поэтому каждый специалист должен понимать, что как только он не здоров, он не может помочь окружающим. Поэтому это зона ответственности самого специалиста — отслеживать собственное здоровье и заботиться о нем для того, чтобы иметь возможность качественно и на профессиональном уровне выполнять задачи по оказанию психологической помощи людям.

Беседовал Максим Григорьев