Глава Совбеза Ирана: для войны в Персидском заливе нет причин

Секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Шамхани, участвующий в Уфе во встрече высоких представителей, курирующих вопросы безопасности, в специальном интервью ТАСС рассказал об отношении Тегерана к отправке вооруженных сил США в регион, перспективах ядерной сделки и ответил на вопрос о том, стоит ли ждать полномасштабного конфликта после инцидента с танкерами в Оманском заливе.

— США заявили, что отправят на Ближний Восток еще тысячу солдат для противодействия Ирану. Как это скажется на обстановке в регионе? 

— Вмешательство американцев в ситуацию в нашем регионе создает напряженность. Политика Ирана заключается в том, чтобы обеспечить безопасность здесь усилиями именно региональных стран. Вмешательство же внерегиональных стран было остановлено. 

Кто сбил иранский гражданский самолет над Персидским заливом (3 июля 1988 года иранский гражданский авиалайнер был сбит ракетой, выпущенной с американского крейсера, принявшего его за военный самолет — прим. ТАСС)? Американцы и их присутствие в Персидском заливе — это напряженность. Будет отправлена тысяча солдат или нет, в любом случае это не окажет никакого влияния на волю народов региона, которая заключается в том, что США должны уйти. 

— Какие действия будет предпринимать Иран для обеспечения собственной безопасности в такой обстановке? 

— Мы 40 лет подвергаемся атакам, последняя из них стала экономической. Это экономическая война, терроризм. Но мы сильнее в этом году, чем в прошлом. С каждым годом сила прибавляется. На практике США не являются такими, какими себя представляют, и лишь в голливудских фильмах совершают чудеса. 

— Власти США заявили, что предоставят новые доказательства о якобы причастности Ирана к инциденту с танкерами в Оманском заливе. Госсекретарь Майкл Помпео даже не исключил военных действий в результате. Иран со своей стороны допускает такие действия? 

— Нет, он [госсекретарь] так не говорил, потом президент Дональд Трамп опроверг эти слова. Одни американцы говорят одно, другие их опровергают — это стратегия [создания] замешательства.

— Все же какова вероятность военного сценария? 

— Нет [такой вероятности]. Нет причин, чтобы война была начата. Но если война начнется, народы региона непременно будут побеждать. Провокаторов, поджигателей конфликта ждет печальный конец. Мы не переживаем о начале войны. 

— Выступая на встрече высоких представителей, курирующих вопросы безопасности, вы предложили создать международный механизм по борьбе с американскими санкциями. Можете рассказать подробнее, о чем идет речь?  

— Под санкциями США находятся не только Иран и Россия, Китай и Мексика, под эти меры подпадает обширное геополитическое пространство. Нельзя, чтобы США указывали, у какой страны можно покупать продукты, а у какой нет. Почему все должны подчиняться, почему доллар должен быть универсальной валютой? Сегодня доллар превратился в шальную пулю, которая может поразить всех. Если будет какой-то политический протест против американского правительства и будет выражено недовольство их действиями с помощью Устава ООН, начнется противостояние экономическим требованиям, а также вывод доллара из экономического оборота, то это можно реализовывать на практике. 

— Многие заявляют, что механизм INSTEX по обходу американских санкций при расчетах с Ираном создается очень медленно…

— Это на самом деле так. Нет воли для реализации этого механизма. 

— Если механизм совсем не заработает, намерены ли вы наращивать объемы операций с Россией и Китаем? 

— Да, абсолютно. Это логичный метод, согласен. 

— Как приступить к этому на практике? 

— Мы ведем сейчас переговоры с этими сторонами. Есть очень много идей, но не обо всем можно сказать. Однако идеи можно реализовывать.  

— То есть возможно и увеличение поставок иранской нефти? 

 Мы никогда этого не позволим. Уровень [поставок] может снизиться, но сами поставки останавливаться не будут. У нас есть выходы для решения данного вопроса. 

— Какие дальнейшие действия будет предпринимать Тегеран в отношении Совместного всеобъемлещего плана действий по иранской ядерной программе (СВПД)? 

— Сделка была двусторонней договоренностью, Иран был привержен своим обязательствам, а противоположная сторона нет. 15 отчетов МАГАТЭ свидетельствуют о приверженности Ирана обязательствам. США же вышли из соглашения, вновь ввели санкции, что и является их вкладом в соглашение. 

Можем ли мы оставаться привержены односторонним обязательствам? Вряд ли. 

— Сделка дальше будет жить? 

— Это зависит от того ограниченного времени, которое Иран обозначил. Американцы подорвали соглашение и должны за это ответить. 

— О каких сроках идет речь? Где "красная линия" для Ирана?

— Мы написали письмо главам государств (оставшимся членам иранской ядерной сделки — прим. ТАСС).

— То есть два месяца начиная с 8 мая этого года? 

— Да. 

— С 8 июля Иран может совсем выйти из соглашения? 

— Нет. Иран предпримет второй шаг. Все предпринимаемые нами действия идут в рамках документа, пунктов 26 и 36 соглашения, и мы на этом настаиваем. Мы все делаем в рамках СВПД. 

— После истечения 60 дней все также будет проходить в границах Совместного плана действий? 

— С нашей точки зрения, все будет в рамках документа.

Беседовали Григорий Сапожников, Джамиля Байрамукова