Алтайский край в 2019 году прогремел на всю страну из-за жительницы села Санниково, которая лично, прорвавшись через охрану, обратилась к председателю правительства РФ Дмитрию Медведеву, чтобы тот помог решить проблему с горячей водой. В регионе власти поручение премьера начали исполнять сразу, но отмечают, что такая слава сомнительна. Прославиться здесь хотели бы в уходящем году хорошим урожаем — несмотря на засуху, грамотной реализацией нацпроектов и медленным, но верным выходом из статуса региона с низкими зарплатами. О том, каким стал 2019 год для Алтайского края и почему власти хотели, чтобы регион попал в список "слабых" территорий, губернатор Виктор Томенко рассказал в интервью федеральным СМИ.
Судьба аграрная, но счастливая
— Виктор Петрович, как в целом год охарактеризуете? Один из главных показателей уровня жизни в регионе — зарплата, что с ней в крае?
— Если мы говорим о том, как мы прожили год, то основные события уже случились. Не будет другой посевной в этом году, не будет другой уборочной, отопительной кампании — какие-то вещи уже состоялись, и у них есть результат. По десяти месяцам средняя зарплата растет в соответствии с прогнозами, которые мы давали на 2019 год, информация за девять месяцев это подтверждает — она выросла в реальном выражении на 3,6% к аналогичному периоду прошлого года.
— Все-таки одна из основных отраслей региона — аграрная. Ваш предшественник — экс-губернатор Александр Карлин говорил о том, что у Алтайского края аграрная судьба, а вы как считаете?
— Я бы сказал, что у Алтайского края счастливая судьба, а аграрная отрасль — это такая своеобразная "нога", на которую мы опираемся.
— И как? Удалось в этом году на эту "ногу" опереться? Как в сфере сельского хозяйства край развивался?
— Засуха коснулась степных районов, мы в какой-то момент были готовы ввести режим ЧС, но за счет того, что у нас работают профессионалы и коллективы в хозяйствах опытные, за счет использования влагосберегающих технологий в крае смогли даже эти погодные сложности преодолеть. В прошлом году объем зернового урожая составил 5,3 млн тонн, в этом году — 4,9, пришли с небольшим снижением, урожайность в районах засухи в два-три раза по сравнению с обычной снизилась. Однако качество зерна существенно выше прошлогоднего.
Собраны 1,3 млн тонн сахарной свеклы — это рекорд за последнее время, вся наша свекла попадет на переработку на Черемновский сахарный завод — будет выработано около 170 тыс. тонн сахара. Намолочено более 1 млн тонн масличных культур. Ну и статистика по животноводству от Росстата (за три квартала): производство молока 101%, производство мяса — 102%, яиц — 101%, индекс производства продукции животноводства во всех категориях хозяйств — 101,5% к уровню 2018 года.
— Все-таки погода, ситуация на рынке внесли какие-то коррективы в экономику аграриев?
— Наши хозяйства в состоянии выдать не только объемные показатели, но и экономические. Да, с погодой были сложности, с урожаем были сложности, но мы с вами живем в такой ситуации, когда хороший урожай — плохо, маленькие цены, маленький урожай — цены высокие, но мало того, что можно продать. Цены у нас были благоприятные в сфере животноводства, что позволило нашим селянам выйти на более высокие экономические показатели.
По предварительным данным за три квартала этого года, выручка в крупных и средних сельхозорганизациях составила 51 млрд рублей — выше уровня прошлого года на треть. Из общего числа хозяйств этой категории — 86% прибыльные, в прошлом году это цифра составляла 80%. Количество прибыльных хозяйств становится все больше. Объем чистой прибыли составил 11 млрд рублей — это в два раза больше аналогичного периода прошлого года. Налоговые платежи и иные отчисления сельхозорганизаций приблизились к 5 млрд рублей по прошедшим девяти месяцам — это на 21% больше, чем показатели прошлого года.
Среднемесячная зарплата во всех категориях хозяйств за девять месяцев — 22,6 тыс. рублей, рост 13,7% к уровню прошлого года, а по крупным и средним хозяйствам — 24,7 тыс., рост к уровню прошлого года 14,6%. Рост инвестиций в сельском хозяйстве на 7% больше, чем в предыдущем.
"Удочки" для региона
— Тема, которая в этом году для России и, конечно, для Алтайского края стала главной, — реализация 12 нацпроектов. Их реализация, показатели рассчитаны до 2024 года, но что удалось сделать в этой сфере в регионе в первый год работы такой инициативы федеральных властей по поддержке субъектов?
— Раньше страна и край жили без всяких национальных проектов. Все равно бы строили школы, дороги — и безопасные, и качественные. Но появились эти цели — четко описанные, по достижению которых можно оценить эффективность и качество госуправления, подтвердить способности властей РФ в целом выполнять свои обещания.
В крае мы реализуем 11 из 12 нацпроектов, а из 67 федеральных проектов, которые в нацпроекты входят, — 52, к примеру, мы не можем быть задействованы в проекте по сохранению экологии Волги или Байкала — это не наш регион. Но зато у нас реализуется нацпроект "Демография", в его составе пять федеральных проектов — мы участвуем во всех, в частности, у нас реализуется проект по созданию условий для дошкольного образования до трех лет: строим садики, ясли, чтобы женщина, родив, при желании могла раньше выйти из декрета и пойти работать.
Мы постарались сделать информацию максимально доступной, к примеру, у ТАСС есть специальный сайт, информагентство выступает оператором по нацпроектам, где публикуется информация об их реализации.
На реализацию всех нацпроектов в крае в этом году направлено 16 млрд, а до 2024 года на эти цели пойдет 92 млрд. Из них 32 млрд — федеральный бюджет, 42 млрд — краевой бюджет, 13 млрд — государственные внебюджетные фонды, около 5 млрд — внебюджетные средства. На 2019 год из 16 млрд — четыре наших, 12 федеральных.
— Как считаете: можно ли говорить, что после выполнения нацпроектов, грубо говоря, жизнь наладится?
— Нет четкой увязки, что только реализация нацпроектов нас приведет к достижению целевых показателей. Как бы мы ни поддерживали семьи с детьми, рождаемость, мы с объективными законами демографии бороться не можем. Из года в год умирает порядка 33 тыс. человек, а родилось, например, в 2018 году 25,5 тыс. человек, в 2016-м — около 27 тыс. По информации за десять месяцев этого года, мы идем с цифрой примерно минус 1,5 тыс. по рождаемости, то есть мы все равно в эту яму попадаем.
Мы ее можем за счет мер стимулирования, поощрения к такому социальному поведению призвать, можем смягчить эту ситуацию, но категорически выправить мы ее не можем. Даже если мы все садики, все ясли построим, даже делая выплаты за рождение детей. На показатели влияет еще масса всего, например, мы в лепешку разобьемся, будем увеличивать экспорт сельхозпродукции, а нам надо увеличить, кстати, его в 2,5 раза, со $190 млн уйти на $501 млн в 2024 году, но — санкции, закрыли выход — и все.
Нацпроекты, без сомнения, будем реализовывать, но если этого не хватает, то мы работаем другими мерами, наша задача — достичь цели, и если не получается, то мы возвращаемся к промежуточным результатам, ищем новые варианты.
— Что происходит с индивидуальной программой социально-экономического развития Алтайского края? Мы ведь попали в список десяти так называемых слабых регионов?
— Когда весной в правительстве РФ зашел разговор о том, что есть регионы, которые на всех селекторах все время получают порцию критики, пошел разговор, что у нас есть субъекты РФ, которые за предыдущие годы оказались с такими объективными показателями социально-экономического развития. Поэтому, прежде чем их ругать, вы им помогите — лотерейный билетик им купите или удочку дайте.
Изначально Алтайский край в список не попадал, попала Республика Алтай, но СМИ подхватили тему (в СМИ часто путают два региона — Алтайский край и Республику Алтай — прим. ТАСС), и край попал. А мы хотели туда попасть, я даже специальное письмо писал — включите нас, у нас есть проблемы. Когда мы сначала туда не попали, я расстроился, потому что очевидно, что предполагалось дополнительное финансирование, мне хотелось туда попасть, а потом из восьми регионов сделали десять, и мы вошли.
Предполагается, что за пять лет мы получим 10 млрд, изначально мы разрабатывали программу на 150 млрд, но и по 2 млрд рублей в год на дороге не валяются. Если продемонстрируем свою способность все это превращать в осязаемые результаты, можно потом говорить о дополнительном выделении денег. Программа наша разработана, нашим куратором, министром труда и соцзащиты Максимом Топилиным, внесена месяц назад в правительство РФ. Мы внесли самыми первыми, она проходит согласование внутри правительства, потому что программа развития должна быть утверждена отдельным постановлением по каждому региону.
Решая проблемы на местах
— Виктор Петрович, давайте перейдем к конкретным проблемам, с которыми край столкнулся в этом году. В городе Яровое месяц назад был введен режим ЧС. Недавно собственник ТЭЦ заявил чуть ли ни о рейдерском захвате, что дальше власти края будут делать?
— Режим ЧС там будет действовать столько, сколько нужно, — мы его вводили для того, чтобы иметь право на исправление ситуации, ее контроль. Режим ЧС нужен, чтобы обеспечить там легитимное нахождение МУП "ЯТЭК" (муниципальная организация, сменившая эксплуатанта собственника — прим. ТАСС).
Собственники, очевидно, будут защищать свои интересы всеми доступными и недоступными способами, переведут дело в юридическую плоскость, оспорят введение режима ЧС, наши права на это. Это все будет, я к этому готов. Лучше бы, чтобы этого не было, это в их же интересах, но мы к этому готовы, потому что мы неуязвимы, позиция наша в том, что мы выполняем обязанности государственной власти.
У нас нет задачи собственника разорить — есть задача, чтобы все работало, люди были в тепле. Я вижу нормальные перспективы для договоренности. С нашей стороны это будут государственные интересы и интересы жителей города, попробуем найти какой-нибудь компромисс.
Мы это сделали не для себя, не для меня, не для членов правительства, не для кого-нибудь из федеральных органов власти. Для меня там не может быть никакого интереса, кроме интереса позаботиться о безопасности жителей города Яровое. Поэтому, как бы это ни воспринималось, ни трактовалось, этот путь мы пройдем до конца во главе со мной, пока ситуация не нормализуется.
— И еще один частный момент, ставший известным на всю страну: во время приезда Дмитрия Медведева жительница села Санниково обратилась к премьеру за помощью, буквально упала в ноги. Выяснилось, что горячей воды в трех многоквартирных домах действительно нет, нужна модернизация котельной.
— У этих трех домов котельная когда-то была на угле, ее перевели на газ, и после этого перестала горячая вода поступать в эти дома, а они были спроектированы как дома с центральным отоплением и горячим водоснабжением, горячая вода перестала поступать, когда не было отопления, то есть весна, лето, осень. Люди стали покупать бойлеры, нагреватели — это было еще несколько лет назад.
По информации местных властей, все успокоились и сказали: "Нас все устраивает". Татьяна Андреевна с двумя или тремя единомышленниками пошли в суд и получили решение суда: было горячее водоснабжение — верните централизованное круглогодичное водоснабжение в этот дом. Местные власти оспорить решение суда не смогли.
Есть решение суда, оно не исполнено, и есть еще указание председателя правительства РФ. Поэтому, долго не рассуждая, я поручение дал районным властям вместе с сельсоветом исполнить решение суда. Если для этого им нужна будет финансовая поддержка со стороны правительства или какая-то экспертная — мы поможем.
— В целом, положа руку на сердце, вы довольны тем, как прошел год, как сработало правительство, министерства? Довольны теми результатами, которые есть?
— В силу того, что я высшее должностное лицо в крае, то, конечно, в отношении всех отраслей в крае и функций, которыми мы занимаемся, я буду испытывать определенное чувство недовольства, к сожалению, всегда. Поэтому я, естественно, недоволен, но это то, что заставляет меня, и правительство края, и органы исполнительной власти, и местные власти, с которыми мы взаимодействуем, двигаться вперед.
Чувство какой-то неудовлетворенности — это наше естественное состояние. Поэтому каждый раз, когда вы будете меня спрашивать, как я оцениваю проделанную работу, я вам всегда буду отвечать, что я недоволен. Другое дело, когда я буду недоволен очень сильно, будут приниматься меры жестче. А так, в принципе, надо, конечно, ориентироваться на объективные результаты работы — это то, что мы можем померить, взвесить, спросить у людей.
Беседовала Ксения Шубина