Парк поствайнштейновского периода: "Колесо чудес", возможно, последний фильм Вуди Аллена
В новой картине классика — стандартный для него набор: американские 50-е, несбывшиеся надежды и театральные драмы, а вот следующая картина может вовсе не выйти в прокат
Жизнь не сложилась. Джинни (Кейт Уинслет) хотела стать актрисой, а в итоге работает в рыбном ресторане официанткой. Муж у нее тоже не артист больших и малых академических театров, а карусельщик на пристани по имени Хампти (Джеймс Белуши, возвращение в большое кино). Он хоть и с жилплощадью (правда, находится она прямо над действующим аттракционом), но при этом бывший алкоголик и в целом самодур.
К Хампти в дом возвращается его дочь от прошлого брака, вертихвостка Каролина (Джуно Темпл). Она по молодости выскочила замуж за мафиози и только чудом от него сбежала. Тем временем Джинни встречает на нью-йоркском пляже амбициозного и, что даже более важно, мускулистого спасателя Микки (Джастин Тимберлейк), который хочет стать театральным драматургом.
Вся эта житейская драма из 50-х тоже во многом напоминает театр: действие происходит всего в нескольких локациях, в основном герои препираются в квартире Хампти, освещенной через окна неоновыми вывесками нью-йоркского парка Кони-Айленд. Где-то там, за порогом этого проклятого дома, людям весело, они пришли развлекаться, вкусно питаться и кататься на знаменитом чертовом колесе.
Здесь же герои, из которых не выросло больших людей, не живут, а доживают. Обречены на это жалкое существование и еще юная вполне Каролина, и даже аутистичный пасынок Джинни, школьник средних классов, от безделья гуляющий по улицам и поджигающий разные предметы.
Мотив этот, безусловно, не нов, как не ново уже ничто в творчестве 82-летнего режиссера Вуди Аллена. До сих пор он поддерживает строгий график, снимает по фильму каждый год, а потому частенько повторяется. Если он делает, как в случае "Колеса чудес", драму, то у него там будут заимствования из сочинений Юджина О’Нила и Теннесси Уильямса, а также очаровательно переигрывающие хорошие актеры. Кстати, Кони-Айленд, страна покупной радости, уже появлялся в "Энни Холл", другом произведении Аллена, бесспорно великом: там жил главный герой Элви Сингер, традиционно списанный с самого режиссера и им же сыгранный.
А вот "Колесо чудес" вряд ли теперь внесут в список лучших фильмов Вуди, и дело вовсе не в самой картине. Мало того что кино страшно разругали в Америке, так еще и явно разругали не за художественные недостатки.
Будем называть вещи своими именами: Аллена обвиняли в том, что он домогался собственной дочери, причем задолго до скандала вокруг Вайнштейна и последовавшей за ним волны разоблачений. Тогда дело удалось замять, но теперь от совместных с Вуди проектов начали поголовно отказываться дистрибьюторы и актеры
Для американской же критики всегда есть проверенный, работающий повод для обвинений. Аллена проще простого можно обвинить в болезненном самокопировании, ведь он всегда ищет новые мотивы в собственном творчестве: сколько у него было фильмов, например, о комиках, о фокусниках, о тех же 50-х, в которых прошла его юность. Несчастливые работники сферы развлечений у него тоже появлялись, в частности в картине "Тени и туман", где сам Вуди бродил по черно-белому цирку.
Не стоит думать, что мы можем залезть старому и хитрому режиссеру в голову, но все же кажется, что "Колесо чудес" — это еще и собственная рефлексия по ошибкам прошлого. Прямо как Рудольф в фильме "Москва слезам не верит" обреченно вздыхал: "Все казалось — не живу, а так, черновик пишу, еще успею набело", Вуди снимает о любви и предательстве (а предательств на протяжении четырех фактических браков у него было немало), о взрослении и старении с нескрываемой грустью.
Да, этот фильм, конечно, уже пенсионерский, но в то же время в архаичных приемах Вуди Аллена есть что-то очень уютное. На примере тех же парков развлечений: старые, сильно поношенные советские ржавые аттракционы с названиями вроде "Сюрприз" бесконечно прекраснее пластиковых новых. Более того, даже в рассказанной сотню раз истории о несбывшихся мечтах Аллен находит новый ракурс.
Прежде всего, рукотворной магии добавляет великий оператор Витторио Стораро, известный по работе с Бернардо Бертолуччи. Он снимает искаженные сильными эмоциями и, что даже важнее, освещенные, как софитами, вывесками аттракционов лица Уинслет и Белуши так, будто они действительно находятся на сцене, играет с цветами, и за этим интереснее наблюдать даже больше, чем слушать горько-иронические диалоги Аллена.
Впрочем, и на излете карьеры, не в самом смешном на свете фильме сценарная работа Аллена все равно сильнее любых его эпигонов, даже самых талантливых (особенно это стало заметно после выхода фильма "Я люблю тебя, папочка" другого признанного харассера Луи Си Кея).
Наконец, после нескольких необязательных до головокружения фильмов ("Магия лунного света", "Светская жизнь", "Иррациональный человек", мини-сериал "Кризис в шести сценах") Вуди впервые за долгий срок не только сам относится к себе более серьезно, но еще и с достоинством использует выданный ему прижизненно, а не post mortem, статус классика. Ему позволительно снимать ностальгическое кино о временах своей юности, потому что его архаичное, без спецэффектов и трюков, кино способно сказать о нас самих больше, чем сколь угодно актуальные молодые режиссеры.
Взяв пример с самого Вуди, который не пользуется смартфоном и вообще интернетом, пишет на печатной машинке и играет на кларнете, в некоторых вещах хочется остаться консерватором, несмотря на все быстрее двигающийся прогресс. Например, читать бумажные книги, пить чай из заварочного чайника, а не из пакетиков, наконец, смотреть ежегодно не фильмы киновселенной Marvel, а Вуди Аллена.
В кино с 8 февраля.
Егор Беликов