Лидер группы "Ногу свело!" Максим Покровский отмечает в этом году сразу два юбилея: свое 50-летие (музыкант родился 17 июня) и день рождения группы, которую он создал в 20 лет. О своем отношении к хиту "Хару Мамбуру", совместных проектах с новичками, а также о том, почему группа не играет в барах, — певец, композитор и автор песен рассказал в интервью ТАСС.
— Максим, для вас этот год дважды юбилейный — вам 50 лет, а группе "Ногу свело!" — 30. Какая дата важнее?
— Для меня, сто пудов, важнее юбилей "Ногу свело!", потому что личные дни рождения я вообще не отмечаю. Юбилей группы будем отмечать в Кремле 30 ноября концертом под названием "30 лет назло шоу-бизнесу".
— Насколько я знаю, у концерта есть подзаголовок: "Панки в Кремле". Вы неоднократно призывали не подводить творчество группы под строгие жанровые определения. Получается, к 30 годам все же определились, что "Ногу свело!" — это панк-группа?
— Отчасти. Дело в том, что когда меня спрашивают о музыкальном стиле группы, то я вынужден напоминать, что мы полистилистичны. Возвращаясь к былым годам, когда мы были членами Московской рок-лаборатории, нас формально определяли как пост-панк. Но так можно назвать все, что угодно, сделанное после панка. Что касается моего стиля поведения, то все знают, что я на протяжении всей моей карьеры много начудил и набедокурил. В этом есть элементы панка. Но опять же не в чистом виде.
Необязательно играть чистый панк-рок, чтобы использовать такую контроверсию: панки в Кремле. Мы подумали, что будет забавно использовать такой хештег. Но поскольку Кремль и все, что с ним связано, — это такая официальная история, мы не могли вынести такое название на афишу.
— Как вы относитесь к тому, что при упоминании "Ногу свело!" большинство вспоминает песню "Хару Мамбуру"? Ведь она почти ровесник группы. Какую песню вы лично считаете главной для коллектива?
— Песня была написана в 1992 году, и я считаю ее действительно одной из главных для нас. Я с удовольствием исполняю ее на концертах, обычно она завершает программу. Она одна из самых ярких, и она проложила нам путь на большую сцену. Мне могло бы быть обидно, что нас ассоциируют с "Хару Мамбуру", если после нее не было бы больших и очень больших хитов.
Что касается самой значимой песни, то в каждый период времени она своя.
— А прямо сейчас?
— Для меня важны те песни, над которыми я работаю в данный момент. Сейчас мы только-только закончили работу над песней "Самурай", и я живу ею. Кроме того, я живу несколькими песнями, которые находятся в работе. Одна из них называется "Самолеты-поезда", другая — "Эротические сны". Они еще не закончены, их пока никто не слышал.
Есть еще такое понятие, как самая популярная песня. Таких у нас несколько, одна из них — "Наши юные смешные голоса", которая держит пальму первенства на нашем YouTube-канале. На концертах она, кстати, идет не менее, а может, и более на ура, чем "Хару Мамбуру".
— Какой самый большой гонорар за выступление получила группа за эти 30 лет?
— Я не очень люблю об этом говорить. Во-вторых, все привязано к курсу доллара. Я отвечу так: самый большой гонорар, собранный нами на песне "Московский романс", составил 35 тыс. рублей (исполняя эту песню, музыканты традиционно обходят зал со шляпой — прим. ТАСС). Обычно этот сбор денег носит чисто символический характер, мы собираем несколько сотен рублей, иногда пару-тройку тысяч. Рекорд поставили около трех недель назад в Екатеринбурге.
— Это ведь та история с плохой организацией вашего концерта?
— Нас угораздило связаться с жуликами-организаторами. Сначала они радостно сообщали, как все замечательно, а потом стали рассказывать, что продажи идут безумно плохо. В назначенный срок они не заплатили нам львиную долю гонорара. А за два дня до концерта — за день до вылета — предложили перенести выступление. В день же вылета они сообщили, что билетов на самолет нет. Это большая промашка нашего менеджмента, который мы сейчас меняем.
Наш офис выяснил, что билеты на концерт продолжают продаваться. Мы на свой страх и риск полетели почти всей группой. И мы дали там полноценный концерт, но на другой площадке — в баре, чего мы стараемся не делать.
Нам пришлось буквально собирать деньги, которые были необходимы на дорогу, на билеты на самолет. Ситуация была всем известна, и люди сознательно давали нам, кто сколько мог.
— А почему вы избегаете концертов в клубах, барах?
— Мы любим играть для малой аудитории, но важно качество. Группы такого уровня, как "Ногу свело!", должны давать концерты в залах, где созданы необходимые условия. Это, конечно, не противоречит выступлению, допустим, на квартирнике. Но не таком, как это было 20 лет назад, а, например, на "Квартирнике Маргулиса". Там зрители сидят близко к музыкантам, мы общаемся с залом и так далее.
— Насколько вы вообще открыты для поклонников? Например, общаетесь ли с ними в соцсетях?
— Я очень открыт для поклонников, это подтверждают многочисленные автограф-сессии, которые мы устраиваем после концертов, невзирая на усталость. Общение посредством социальных сетей также более чем активное. Страницу "Ногу свело!" во "ВКонтакте" я просматриваю, иногда делаю перепосты на личную страницу. Личную же страницу я веду практически сам, иногда чисто технически нажатие клавиши делает другой человек. Но картинка и надпись исходят от меня. Страницу в Instagram вообще веду я сам.
— Блогером не хотите стать? Это сейчас модно.
— Наши онлайн-ресурсы — соцсети и YouTube переживают сейчас период глобального подъема. Определенные элементы блогерства есть в тех проектах, которые мы сейчас запускаем. Мы запустили проект "30/30", более длинное название — "30 лет за 30 недель". Там значительна моя авторская часть: я и за диктора читаю, и делюсь воспоминаниями как персонаж. Мы там рассказываем об истории группы, каждый год — маленький эпизод от 8 до 12 минут. Мы рассчитали так, что последний выпуск должен попасть на ту самую неделю, когда будет шоу в Кремле. Мы видим бурную положительную реакцию среди поклонников группы "Ногу свело!" на этот проект, а ведь мы не влили ни копейки в его рекламу.
— А второй проект?
— Второй проект называется "Русский алфавит". У нас есть такая песня, но он не имеет к ней прямого отношения. Возможно, где-то когда-то она будет использована как музыкальное оформление.
Задумка в том, чтобы иностранцы пели русские песни. Таких проектов нет, по крайней мере, в широком пространстве. Мы сняли первые три эпизода, пока еще не монтировали их. В них американцы поют русские песни, причем делают это с большим удовольствием, учат куплет, припев на русском языке. Кстати, это не русскоязычные люди, не эмигранты. Там есть и профессионалы, и полупрофессионалы.
Это развлекательный проект, в том смысле, что в нем не говорится ни о каких жизненных ценностях и философских вопросах, кроме главного, на мой взгляд. Это идея о том, что музыка интернациональна. Что все люди относятся друг к другу хорошо. Что искусство одной страны привлекает, радует представителей другой страны. Это для меня в первую очередь идея продвижения русской музыки за пределами России и русскоговорящего пространства. Идея в том, чтобы показать, что у нас есть талантливые люди, хорошие песни.
С другой стороны, это шоу не комическое, это не насмешка над теми, кто не говорит по-русски. Все проходит в форме баттла, хотя по факту проигравших не будет. Сейчас это три эпизода, соответственно, шесть участников.
— Они поют песни "Ногу свело!"?
— Они сами выбирают поп-рок-песни, мы им, конечно, помогаем. Но "Ногу свело!" пока никто не выбирал.
— Вам не обидно?
— Нет, я там переключаюсь на другое. Цель нашего шоу не в том, чтобы сделать популярнее какую-то песню или артиста.
— Когда и где мы это увидим?
— Ориентировочный срок — сентябрь. С вероятностью 90% на канале "Ногу свело!". Может быть, на канале нашей компании Max Incubator, которая занимается менеджментом "Ногу свело!" и молодого очень талантливого хип-хоп-коллектива MusicSnake.
— Кстати, в вашем гастрольном графике увидела несколько городов США и Канады. Кто ваши слушатели там — русские эмигранты или коренные местные?
— Разумеется, основное количество людей — процентов 90 — это русскоязычные люди. Но я специально употребил этот термин — русскоязычные люди, потому что они бывают разные. Во-первых, те, кого вы назвали эмигрантами. Во-вторых, это их дети, которые впитали и русскую культуру, и культуру страны, где они выросли, а зачастую и родились. Их уже нельзя назвать эмигрантской аудиторией. Конечно, тех, кто не имеет никакого отношения ни к русской культуре, ни к русскому языку, очень мало. У нас есть определенное количество песен на английском языке, но мы остаемся русскоязычной группой.
— У вас ведь был сольный проект на Западе.
— Я работал и в Великобритании, и в США. В какой-то момент времени я выдал от своего имени несколько синглов, самым ярким из них был Shopping. Но потом я понял, что нет смысла подавать что-то от своего имени по двум причинам. Во-первых, мое имя и имя "Ногу свело!" в сознании людей связаны. Во-вторых, потому, что я не веду какой-либо отдельной концертной жизни как сольный артист. Можно сказать, что я сольно продюсирую нашу работу: я научился подбирать людей для конкретной песни — скажем так, собирать схему.
— С высоты тридцатилетия группы вы можете уже рассуждать и о подрастающем поколении артистов. Что можете сказать о новичках?
— В общем, мне это интересно. После глобального застоя музыкальная жизнь сейчас оживилась. К большому сожалению, она оживилась во многом чисто механически: коллективов стало много, многие становятся очень популярными, но не много музыкально интересных вещей. Наверное, просто нашей поп-рок-музыке предстоит пройти еще какое-то количество стадий, чтобы стать мощной. Но интересные артисты есть.
Недавно я с большим удовольствием составил дуэт хип-хоп-артисту Мэйти (настоящее имя Михаил Тютькин — прим. ТАСС), мы вместе исполнили "Черная рыжая". Там остался припев "Ногу свело!", а куплеты и другие элементы песни сделал Миша вместе с пацанами из группы 25/17.
— Какие-то еще совместные проекты с другими артистами готовите?
— У нас только-только родилась мысль, и я не уверен, что она найдет продолжение, но тем не менее. Мы хотим к 30-летию "Ногу свело!" предложить разным молодым артистам коллаборации, в основном, конечно, на базе песен нашей группы. Но, с другой стороны, мы не хотим их ограничивать. Вот у 25/17 есть субпроект под названием "Лед 9". С ними мы "терли" по поводу чего-то совсем нового. С 25/17 мы "потерли" по поводу проекта к 30-летию "Ногу свело!". Точно так же мы "потерли" с Ваней Noize MC, который искренне рад коллаборации, при этом я не удивлюсь, если он не сможет в силу своей колоссальной загруженности. Чуть менее подробно мы "потерли" с Антохой Беляевым, Therr Maitz, который, кстати, является сопродюсером некоторых наших песен.
— Резко набирает популярность певица Монеточка…
— В теории мы были бы рады и с ней поработать. Но я не знаю, будет ли она рада.
— О каком формате коллаборации к юбилею вы говорите — альбом или концерт?
— Альбом. Но это все на уровне идеи. Я допускаю, что многим молодым артистам было бы по кайфу и за честь поработать с "Ногу свело!", но, с другой стороны, у них своя жизнь, и они могут и отказать нам. Я не воспринимаю все это как должное.
— А каким будет тот самый концерт панков в Кремле?
— Ничего точно пока не могу сказать. У нас идет обсуждение творческой концепции концерта. Пока режиссер Кирилл Золотарев, который, возможно, займется постановкой шоу, предложил такую концепцию, в которую не вписываются дуэты и приглашенные артисты. Более того, мы не очень хотим спекулировать именами других артистов на своей афише. И это не поза. Будем исходить из понятия естественности: если коллаборации будут соответствовать концепту шоу, то будут и они.
Беседовала Анастасия Силкина