Как на войне
Договориться об интервью с Елизаветой Олескиной я пыталась несколько дней — пресс-секретарь фонда "Старость в радость" объясняла, что Лиза занята — то по делам фонда, то на совещаниях в Министерстве труда.
"Мы тут с весны как на войне", — сказали мне.
"Коронавирус никуда не делся. Ничего не закончилось", — подтвердила Лиза, когда время для интервью все же нашли и я ей позвонила.
Елизавета рассказывает, что с самого начала пандемии фонд работает в авральном режиме, помощь нужна везде. Не только в домах престарелых и психоневрологических интернатах в далеких регионах, но и в Подмосковье. И в Москве.
"Такие ситуации случались и в тех интернатах, в которые мы направляли дополнительные ресурсы, помощь, где было все благополучно", — объяснят Лиза.
Помогать, по ее словам, пришлось совсем не так, как всегда. Волонтеры "Старости в радость" в обычной жизни регулярно приезжали в гости к бабушкам и дедушкам, живущим в интернатах и домах престарелых, устраивали для них концерты, привозили к ним артистов, дарили гостинцы, вместе пили чай. Конечно, было и другое — помощь лекарствами, средствами гигиены, но это — огромная, важнейшая и очень нужная подопечным часть работы, потому что живущим в закрытом учреждении дороже всего — человеческое общение и участие. С приходом ковида общаться запретили.
"Все наши поездки пришлось отменять, потому что из-за пандемии в первую очередь закрыли социальные учреждения", — рассказывает Лиза.
Эти меры, добавляет она, конечно, оправданные.
"Само совместное проживание ослабленных пожилых людей с хроническими заболеваниями дает эффект усиления рисков при заносе инфекции. В ситуации пандемии мы должны понимать, как это тяжело. Тогда Роспотребнадзор предписывает соблюдать самые строгие меры: не выходить из комнаты, есть только в своем уголке в комнате, не выходить на улицу, не передвигаться по зданию, чтобы не подхватить заразу".
Но, ограждая подопечных от инфекции, меры безопасности значительно ухудшают качество их жизни. Люди лишаются возможности не только гулять, но и видеться с родственниками.
"Так во всем мире, не надо думать, что мы тут отличаемся, — поясняет Елизавета. — Зарубежные коллеги также говорят о том, насколько ухудшилось физическое и психическое состояние пожилых людей и людей с инвалидностью, которые провели в изоляции от месяца и более".
Волонтеры онлайн
Живое общение пришлось заменять виртуальным: для этого фонд закупал для домов престарелых телефоны, ноутбуки, планшеты, с которых подопечные с помощью медсестер, сиделок и врачей могли бы выходить на связь в Zoom.
Фонд стал развивать телефонное волонтерство — это когда за волонтером закрепляется несколько пожилых людей. Особый упор тут делается на работу с одинокими пожилыми людьми, которые живут у себя дома. Созваниваются несколько раз в неделю: одиноким людям в изоляции очень важно осознавать, что они не брошены.
"Они, к примеру, пару раз в неделю разговаривают и обсуждают проблемы, новости, просто болтают, — говорит Лиза. — И бывает, что такие разговоры длятся по два-три часа и после этого у пожилых людей и депрессия отступает, и состояние улучшается. Это то, что мы будем развивать и будущем. "Яндекс" дал нам возможность бесплатно пользоваться телефонией, спасибо им за это".
В то время, пока в российских городах собирали деньги на покупку противочумных костюмов для врачей, работающих в ковидных отделениях страны, "Старость в радость" вместе в другими фондами закупали и распределяли СИЗы (средства индивидуальной защиты) для персонала домов престарелых и психоневрологических интернатов. Антисептики, перчатки, маски, пульсоксиметры, обеззараживатели воздуха — все то, что до пандемии никогда не было статьей расходов у благотворительных организаций, работающих с пожилыми людьми.
Лиза рассказывает, что в большем объеме пришлось закупать и лекарства, и средства гигиены: подгузники, пеленки, гели для мытья, ухаживающие лосьоны.
"Все то, что хоть как-то поможет удержать уход на должном уровне в сложной ситуации, когда персонала не хватает. Качество ухода терять нельзя".
Впрочем, подгузники — лишь дополнение к главному условию хорошего ухода.
"Мы не найдем хороших историй. Найдем много героизма"
Качественный уход невозможен без достаточного количества рабочих рук — подчеркивает Елизавета. По ее словам, весной было несколько случаев, когда социальные учреждения оставались какой-то момент практически без персонала. Один из них произошел в Смоленской области в апреле: там в доме престарелых заболели почти все сотрудники. Фонду пришлось срочно искать им подмену — врачей, санитарок, медсестер.
Руки нужны и в больницах, куда забирают пожилых людей, — в переполненных ковидных отделениях полноценно ухаживать за маломобильными бабушками и дедушками просто некому.
"Хороших ситуаций в пандемию мы с вами не найдем, — говорит Елизавета. — Найдем много героизма — со стороны работников, со стороны директоров, которые могут два месяца не покидать пост, пока не унесут на носилках в больницу, — и такое было. Со стороны нянечек, которые, когда узнали, что у них в доме престарелых ковид, не убежали. А бывало, и сотрудники убегали — зависит от конкретных людей, состава коллектива, директора. Но это все не может быть причиной того, что люди останутся без помощи. Поэтому мы делаем все, чтобы помощь была".
Весной Минтруд рекомендовал социальным стационарным учреждениям перейти на вахтенный метод работы, чтобы снизить количество контактов персонала. Сейчас вахтами работают во всех интернатах. Это, по мнению Лизы, вынужденное и разумное решение, но осуществить его крайне сложно, часто от сотрудников оно требует героизма.
"У сотрудников собственные семьи, хозяйство, огород, наконец, они никогда не думали, что придется жить в спортзале на работе и спать на раскладушках. Но очень многие пошли на жертвы, на неудобство, риск, потому что не могли бросить людей".
Было бы несправедливо, считает Лиза, если бы при этом зарплаты персонала остались на прежнем, доковидном уровне.
"Регионы получили государственные деньги на доплаты сотрудникам. Вы понимаете, когда ты получаешь свою 21 тысячу и ходишь на работу с понедельника по пятницу, — это одно. Совсем другая ситуация, когда неделями живешь на работе, да еще в учреждении с ковидом. Многие бы ушли с работы без этих доплат".
Но повышение зарплат мотивирует не всех. В Лизином телефоне — десятки чатов, в которых она общается с директорами интернатов, сотрудниками из разных регионов. И все чаще работники соцучреждений говорят в переписке, что хотят просто вернуться домой.
"Мне пишут: "А мы с апреля на вахту закрыты, сил никаких больше нет. Денег никаких не надо, только бы это скорее кончилось". Или: "Мы боимся открываться, за людей страшно. В городе ситуация не лучшая, откроемся — зачем же тогда полгода береглись, мучились?" Так хочется сказать: откройте все интернаты, выпустите людей и гулять, и в магазин, наконец, дайте возможность видеться с родственниками — представляете, пожилая женщина свою дочь полгода не видела, та приходит, а ее не пускают к матери? Или внуков не видели. А с другой стороны — вот регион открылся, пошли посещения, и тут же начались вспышки. Они закрылись снова, и это еще мучительнее, потому что уже хочется выдохнуть, а выдохнуть не получается", — объясняет Лиза.
За каждой вспышкой в учреждение приходит проверка, с персонала спрашивают, почему допустили заражение. В результате, поясняет Лиза, сотрудники мучаются от чувства вины, особенно если в их стенах кто-то умер от инфекции.
Восполнение ресурсов
Для того чтобы помочь восстановиться и сотрудникам социальных учреждений, и их подопечным, фонд "Старость в радость" запустил программу реабилитации и психологической помощи. Сейчас на средства президентского гранта фонд помогает обучать специалистов для работы с пожилыми людьми, закупает оборудование для восстановления физических навыков пожилых подопечных.
"Мы будем консультировать, вести, договариваемся с психологами, эрготерапевтами восстанавливать людей после пережитой болезни. И уже с 15 регионами договорились, что поможем обучить их специалистов. Поставляем оборудование для пожилых подопечных, оно обеспечивает мелкую моторику рук, профилактику когнитивных ухудшений. Акцент делаем на те дома, где вспышка длилась дольше всего".
Фонд поддерживает пожилых людей и сотрудников вкусностями, регулярно высылает подарки, гостинцы, "чтобы у них было ощущение, что мы думаем о них, любим их, что это когда-нибудь кончится".
Помощь на дому и право выбора
Многие пожилые люди оказываются в доме престарелых не потому, что у них нет семьи и близких, а потому, что семья по каким-то причинам не справилась. К примеру, если у бабушки деменция и ее нельзя оставлять дома одну, а присматривать за ней некому — родственники не имеют возможности бросить работу или нанять платную сиделку. То есть пожилой человек мог не попасть в казенное учреждение, если бы у родственников была соразмерная помощь государства.
Уже три года Минтруд совместно с Минздравом, Минфином, Минэкономразвития и Агентством стратегических инициатив в рамках национального проекта "Демография" работают над поэтапным внедрением в России системы долговременного ухода за инвалидами и пожилыми людьми, которые не могут самостоятельно за собой ухаживать. В нее входит помощь не только в стационарных учреждениях, но и на дому.
В 2019 году пилотными регионами были 12 субъектов РФ: Мордовия, Татарстан, Камчатский край, Ставропольский край, Волгоградская, Кемеровская, Кировская, Костромская, Новгородская, Рязанская, Тульская область и Москва, сообщили ТАСС в пресс-службе Минтруда. В 2020 году в пилоте участвуют 18 субъектов — добавились Бурятия, Алтайский край, Тамбовская, Воронежская, Новосибирская и Тюменская области.
Минтруд провел отбор шести субъектов для реализации пилотного проекта в 2021 году. Новые участники — Забайкальский и Приморский края, Амурская, Нижегородская, Самарская и Ульяновская области.
Благотворительный фонд "Старость в радость" выступает в роли разработчика методологии проекта, на основании которой определяется необходимость тех или иных мер поддержки. Елизавета Олескина признает, что такая программа требует больших финансовых затрат. И ни один фонд с ними не справится. Основная нагрузка ложится на государство.
"Мы хотим выстроить систему полноценной необходимой бесплатной помощи пожилым людям и инвалидам, — говорит Елизавета Олескина. — И этот проект включает в себя и помощь на дому, и помощь в учреждениях, и школу для членов семьи, в которой их научат правильно ухаживать, и полноценную поддержку родственников, чтобы родные тяжелых бабушек и дедушек могли работать. Это та история, когда государство возьмет на себя необходимый минимум помощи, без которого сложно себе представить полноценную жизнь в XXI веке. На дому — это до четырех часов в день для пожилого человека — каждый день. И огромная пропасть между жизнью, в которой человеку приносят раз-два в неделю продукты, до той, в которой он может гулять, может заниматься, посещать дневные центры. Планируем, что проект полноценно заработает во всех регионах страны с 2022 года".
Я спрашиваю Лизу о том, где же лучше пожилому человеку: в обустроенной под его потребности квартире с помощником или в хорошем доме престарелых, где за ним будут ухаживать профессионалы. Она говорит, что неверно считать дом единственно правильным вариантом — кто-то сознательно хочет жить отдельно от детей и внуков, кто-то переезжает в учреждение из-за одиночества и трудностей в быту, которые неизбежны, например, в деревне. Цель проекта — дать человеку высокое качество жизни и право получать качественную помощь там, где ему комфортнее, — у него дома, в доме престарелых, в сопровождаемом проживании — и в той форме, в которой он захочет.
Карина Салтыкова