"Не болел, но устал": о единственном друге и трех музах французского режиссера Годара

Принято считать, что в жизни французского режиссера Жан-Люка Годара был один друг и три музы. Причем казалось, что дружба единомышленников Жан-Люка и Франсуа Трюффо неразрушима: они вместе стояли у истоков новой волны во французском кино, поддерживали друг друга и расхваливали перед спонсорами. Но связь эта закончилась разрывом, и диалог больше не возобновлялся. Трюффо не стало 21 октября 1984 года, а Годар скончался 12 сентября 2022 года. 

Сближало безграничное увлечение кино

После кончины Годара, ушедшего из жизни на 92-м году, биографы мастера напомнили о том, что стало причиной разрыва. Роковую роль сыграло письмо, которое Жан-Люк Годар направил Франсуа Трюффо почти полвека назад. 

В мае 1973 года Годар в нелестных выражениях сообщал другу, что разочарован его последним фильмом, который посчитал банальным. Речь шла о ленте "Американская ночь" (La Nuit américaine), получившей год спустя премию "Оскар" как лучший иностранный фильм. Зависть не была свойственна Годару, поэтому письмо и сегодня кажется необъяснимым. Тем более что оно содержало просьбу об услуге: "Помоги мне, чтобы люди не думали, будто сегодня снимаются только такие картины, как твоя". 

Ответ Трюффо был гораздо более предсказуемым: "Жан-Люк, не буду заставлять тебя читать это неприятное письмо до конца и начну с главного: я не буду участвовать в постановке твоего фильма". Друзья так и не смогли впоследствии склеить разбитую чашку. Хотя библиографы подмечают, что Годар делал попытки к примирению, но каких-либо подробностей не приводят.

Познакомились они еще совсем молодыми в 1950-х годах в Cinémathèque Française (Французская синематека) и с тех пор часто пересекались в разных столичных киноклубах. Когда основатель синематеки реставратор кинолент Анри Ланглуа был уволен с поста руководителя в 1968 году Министерством культуры под давлением Министерства финансов, то Годар и Трюффо образовали комитет защиты этого сегодня крупнейшего в мире архива фильмов и документов, связанных с кинематографом. В комитет вошли многие видные деятели культуры Франции. Письма в поддержку прислали Чарли Чаплин и Стэнли Кубрик. Французские кинематографисты провели демонстрации протеста, и в итоге Ланглуа был восстановлен на посту. Ныне синематека насчитывает в своем архиве 40 тыс. фильмов. В ее залах проходили выставки, посвященные творчеству Франсуа Трюффо и Жан-Люка Годара, и ретроспективы фильмов двух мастеров.

По свидетельству ближнего круга будущих мастеров, сближало их безграничное увлечение кино, хотя в остальном у них было не так уж много общего. Даже сам уклад жизни у них значительно отличался. Трюффо, утверждают биографы, был нелюбимым ребенком, рожденным от неизвестного отца, в школе учился весьма средне, хотя и собирался стать репортером. Годар — сын врача, а его мать происходила из весьма состоятельной семьи протестантов. В юности он был блестящим учеником, мечтавшим стать художником, но быстро открыл для себя огромное поле возможностей в кино и изменил направление. Но и Годар, и Трюффо начали свое восхождение как рецензенты в киножурнале Les Cahiers du Cinéma.

Пришел успех

Франсуа Трюффо выпал успех раньше: в мае 1959 года на фестивале в Канне его картина "400 ударов" (Les 400 coups) получила приз за лучшую постановку. К Жан-Люку Годару слава пришла чуть позже, но была оглушительной: его фильм "На последнем дыхании" (A bout de souffle), снятый по сценарию Трюффо на ничтожные по сегодняшним меркам деньги, подорвал в марте 1960 года все каноны киномира. Годар пришел и удивил: герой Бельмондо путал умывальник с туалетом; актер говорил текст, глядя прямо в камеру. Многочисленные поклонники картины, собравшей только во французском прокате более 2 млн зрителей, сразу же проникались любовью к Джин Сиберг, отмечая ее шарм и почти детскую хрупкость в этом фильме. Американская актриса признавалась позднее, что съемки у Годара были "сумасшедшим опытом: ни грима, ни звука". "Но это так отличалось от манеры Голливуда, что я стала естественной", — вспоминала Сиберг.  

Самого Годара, конечно, стали осаждать репортеры. В интервью Le Monde он сказал о главном персонаже фильма, которого играл Бельмондо: "С давних пор парень одержим смертью, и у него есть предчувствие. Именно поэтому я включил в картину эпизод, когда на его глазах человек умирает на улице". В звуковой дорожке фильма Годар даже использовал концерт для кларнета, который Вольфганг Моцарт написал незадолго до своей смерти. "Социально я отличаюсь от персонажа Бельмондо, но в моральном плане он меня сильно напоминает: он немного анархист", — признавался Годар.  

Конкуренция длиною в жизнь

Анархия не приемлет авторитетов. Делая ставку на новые формы киноповествования, Годар никогда не боялся оттолкнуть широкую публику. Выдвигая неудобные идеи, он отвергал интеллектуальный комфорт, ставший, как он считал, правилом в кино. Он был готов экспериментировать и идти вперед, заблуждаться и начинать вновь. Новая волна раздражала и одновременно увлекала его. 

Друзья Годар и Трюффо расхваливали друг друга продюсерам и достигли равенства в карьерах. Но фильмы Жан-Люка не были столь популярны среди широкой публики, как ленты Франсуа. 

Как-то в мае 1968 года на одной из встреч, сидя рядом с коллегами по цеху, Годар берет слово: "Я говорю о солидарности со студентами и рабочими, а вы — о крупных планах, вы дураки". Трюффо же скептически относился к левым политическим воззрениям товарища, склонившегося после студенческой революции 1968 года к более ангажированному, радикальному кинематографу. Тем самым Годар, в свою очередь, все больше дистанцировался от "буржуазного кино" своего брата по цеху. 

Делилась и аудитория. Причем еще до разрыва отношений двух мастеров журналисты спрашивали кинофилов: "Вы трюффоист или годаровец?" Такой вопрос не имел права на существование, убежден актер-режиссер Матье Амальрик: "Это все равно что делать выбор между Beatles и Rolling Stones. Каждая группа дорога поклонникам по-своему". 

Пять лет спустя после разрыва Годар, кажется, пошел в атаку. В июне 1978 года в интервью журналу Télérama он заявил, что "Франсуа не умеет снимать фильмы": "Он снял один, который ему весьма соответствовал, а потом стал рассказывать истории. Если бы он мог избраться во Французскую академию, то обязательно бы это сделал" (целями учреждения являются изучение и регулирование французского языка и литературы).  

В последний раз они увиделись на церемонии присуждения премии César в 1981 году. Годара выдвинули на награду за картину "Спасайся, кто может" (Sauve qui peut la vie), Трюффо — за фильм "Последнее метро" (Le dernier métro), который и одержал победу. При этом лента Трюффо была отмечена в шести номинациях, фильм соперника — только в одной: за работу актрисы Натали Бай, снявшейся в роли второго плана. 

Три Анны

Я не просто так в начале текста упомянул про муз Жан-Люка Годара. Эти три женщины (и все три — Анны, согласно биографам) разделяли с ним как творческие аспекты его биографии, так и житейские.

О союзе с режиссером его первая муза и звезда семи его фильмов датчанка Анна Карина (Анна Карин Бларке Байер) в 2019 году сказала журналистам: "Это все равно как если бы кто-то говорил вам, что уходит за сигаретами, а возвращался три недели спустя". По ее словам, сохранить брак было крайне сложно. Время мобильных телефонов еще не пришло. Диалоги в фильмах заменяли разговоры, которые не состоялись в жизни. Расстались они в декабре 1967 года и с тех пор почти не общались. 

С французской актрисой Анной Вяземски (из русского княжеского рода) мастер прожил три года. Картина "Китаянка" (La chinoise), в которой она сыграла студентку, изучающую труды Мао Цзэдуна, ознаменовала переход Годара к политическому кино. Биографы считают, что вираж в творческой судьбе готовился годами, но был ускорен майской студенческой революцией 1968 года. На съемках фильма "Свинарник" (Porcile) Пьера Паоло Пазолини в июне 1969 года Жан-Люк Годар, который приехал на съемки навестить молодую супругу, в приступе ревности совершил попытку самоубийства. Год спустя они расстались и больше не общались. Вяземски, продолжившая сниматься у европейских мастеров, говорила, что Годар, которого она помнит, — это Годар конца 1960-х, а другого она не знала. "Но я продолжаю восхищаться его фильмами", — подчеркивала актриса. 

Анн-Мари Мьевиль, которая провела с режиссером большую часть его жизни, после их встречи в 1970-х стала его ближайшей помощницей: сценаристом, монтажером, директором по кастингу, вторым режиссером. "Кино делается вдвоем, — говорил сам Годар. — Вспомните братьев Люмьер". Именно Анн-Мари сообщила миру, что мэтр скончался в своем доме в окружении близких. Как заявил прессе один из друзей Годара, он "не болел, но устал", и его уход из жизни кажется добровольным. 

Куда он шел

В память о режиссере в репертуар, в частности, французских телеканалов вернулись его фильмы, в том числе "Презрение" (Le mépris), где снималась Брижит Бардо. Одна из любимейших актрис мастера написала в своем Twitter: "Создатель "Презрения" на последнем дыхании присоединился к сонму великих творцов звезд". Запись она сопроводила черно-белой фотографией, на которой запечатлена вместе с режиссером на съемках фильма в 1963 году. По мнению критиков, именно эта картина Годара позволила Бардо стать вровень с такими великими звездами кинематографа, как Грета Гарбо и Марлен Дитрих.

Стремился ли Жан-Люк Годар сам к этим звездам, к признанию всем миром? Если организаторы Каннского фестиваля смогли уговорить Годара принять их высшую награду — почетную "Золотую пальмовую ветвь", то от французского ордена "За заслуги" режиссер отказался. "Я не привык получать приказы (ordre на французском значит и "орден", и "приказ"), а заслуг у меня нет", — объяснял он.

Вспоминая о Франсуа Трюффо, Годар писал: "Наша боль говорила, но наше страдание было немым, как кино. Франсуа, возможно, умер, я, возможно, жив. Но ведь разницы нет". Помирятся ли они на небесах?