Премьер-министру Венгрии Виктору Орбану 31 мая исполняется 60 лет. 17 из них (с 1998 по 2002 год и с 2010-го по настоящее время) он провел во главе правительства. А еще 16 лет, как он сам любит добавлять, в оппозиции. И неизвестно еще, какой опыт оказался важнее.
Можно считать, что в целом Орбан находится в большой политике 35 лет. Именно столько исполнилось недавно правящей партии "ФИДЕС — Венгерский гражданский союз", у истоков которой стоял нынешний премьер, а тогда еще никому не известный молодой юрист, вчерашний выпускник столичного университета им. Этвеша Лоранда.
В связи с партийным юбилеем венгерское телевидение повторяло кадры многотысячного митинга, состоявшегося в Будапеште на площади Героев 16 июня 1989 года. Он был созван по случаю перезахоронения Имре Надя и еще пятерых лидеров венгерского восстания 1956 года и транслировался в прямом телеэфире. Последним из выступавших на трибуну тогда поднялся молодой человек с длинными волосами и небольшой бородой, в котором сегодня не так просто узнать главу правительства. В тот день Орбан стал первым венгерским политиком, публично призвавшим не только к проведению свободных выборов, но и к выводу из страны советских войск. И даже его противники признают, что для этого надо было иметь немалую смелость.
Спустя пару лет после этого последние части Южной группы войск покинули территорию Венгрии. К тому времени Орбан, представлявший Альянс молодых демократов (именно так с венгерского расшифровывается аббревиатура ФИДЕС), уже был в течение года депутатом национального парламента. А в 1998 году в возрасте 35 лет он стал самым молодым премьером в истории Венгрии. Сегодня он сам удивляется тем метаморфозам, которые произошли с ним с тех пор. По его словам, если бы тогда ему кто-нибудь сказал, что однажды он "предложит записать в конституции, что отцом должен быть мужчина, а матерью — женщина, то он бы, наверное, рассмеялся". Однако менялась страна, менялись и люди. Менялся весь мир…
Из комсомола — в ФИДЕС
Рассказ о том, что предшествовало приходу Орбана в большую политику, можно с легкостью уложить в два-три абзаца. Он родился в древней венгерской столице — Секешфехерваре, но провел детство в двух близлежащих деревнях Алчутдобоз и Фелчут, а в город вернулся с семьей, когда ему было уже 14 лет. Его отец работал агрономом, мать — коррекционным педагогом и логопедом в школе. В деревне ему иногда и свиней приходилось пасти — то время он вспоминает без особого восторга. По его собственным словам, он вышел "из такого некультурного, из такого эклектичного… чего-то".
Но Орбан сохранил благодарность к тем местам, а вместе с ней, как пишут венгерские СМИ, и дом в Фелчуте, где любит бывать со своими детьми и внуками. У него четыре дочери и сын Гашпар, бывший профессиональный футболист, ставший священником. Кстати, помимо семьи и политики, футбол — единственная известная большая страсть Орбана, который сам когда-то играл за местную команду из третьего дивизиона. Позже при его поддержке в Фелчуте был создан клуб "Футбольная академия Ференца Пушкаша", выступающий сейчас в высшей венгерской лиге.
В школе Орбан хорошо учился и был секретарем молодежной организации — аналога советского комсомола. В таких случаях принято говорить, что "уже тогда проявились его лидерские качества". Потом были служба в армии, университет, работа в институте подготовки кадров Минсельхоза в Будапеште. Несколько месяцев он провел на стажировке в Пембрук-колледже Оксфордского университета по стипендии Фонда Сороса. Любопытно, что сейчас американский финансист Джордж Сорос со своим фондом "Открытое общество" считается чуть ли не его злейшим врагом. Из Оксфорда Орбан вернулся в Венгрию с женой Анико Леваи и четырехмесячной дочкой на несколько месяцев раньше срока. Шел 1990 год, ФИДЕС готовилась к выборам.
Диктатор или сильная личность?
Сегодня Виктор Орбан — один из самых известных мировых политиков, вызывающий уважение, а порой даже восхищение у одних и стойкое неприятие — у других. Он пользуется поддержкой у себя в стране, о чем свидетельствует уверенная победа его партии на прошлогодних парламентских выборах, и симпатией многих людей в других странах, которые видят в нем не только лидера правоконсервативных сил, но и едва ли не главного защитника христианско-демократических ценностей в Европе. В то же время многие европейцы (как выражается глава венгерского МИД Петер Сийярто, "либеральный мейнстрим") считают его "авторитарным лидером", "правым популистом" и "троянским конем Путина". Пол Лендваи, автор книги об Орбане, вышедшей в британском издательстве Oxford University Press, назвал ее Hungary’s New Strongman, что можно перевести как "Новый венгерский диктатор", а можно просто как "сильный человек" или, если хотите, "сильная личность". Тот же Лендваи утверждает, что в молодости Орбан руководствовался принципом: "Если меня ударят раз, я отвечу дважды".
Президент России Владимир Путин принимал Орбана в Кремле незадолго до начала специальной военной операции на Украине, президент Франции Эмманюэль Макрон встречал со всеми почестями в Елисейском дворце, эмир Катара лично просил выступить на международном экономическом форуме в Дохе, а президент США Джо Байден уже дважды демонстративно отказывал ему в приглашении на виртуальные "Саммиты за демократию", в то время как крупнейшее американское объединение Конференция консервативных политических действий (CPAC) проводило свои "выездные" заседания в Будапеште. И каждый такой жест — неважно, со знаком плюс или минус — лишний раз подтверждал, что вес и влияние Орбана в мировых делах уже давно распространяются далеко за пределы Восточной Европы.
Бывший лидер ФИДЕС и депутат парламента Петер Тёльгьеши, разошедшийся с Орбаном во взглядах, сказал о своем бывшем соратнике следующее: "Нравится это левым или нет, но Орбан стал играть роль в глобальной политике. Нравится вам это или нет, но Орбан является политиком мирового масштаба. Орбан — медийная фигура, и его присутствие в публичном пространстве непропорционально шире размеров его страны. Это меньше, чем человек номер один во Франции, но в 8–10 раз больше, чем премьер-министр Нидерландов, а это уже кое-что".
Объяснение этому — особая позиция Венгрии, члена Евросоюза и НАТО, по ряду международных проблем, включая нелегальную миграцию, права сексуальных меньшинств, укрепление демократии. Несогласие с квотами на прием беженцев из Северной Африки и Ближнего Востока, запрет на ЛГБТ-пропаганду среди несовершеннолетних ("Не трогайте наших детей!"), а также открыто декларированное намерение строить в Венгрии "нелиберальную демократию" осложнили отношения Будапешта с Брюсселем и Вашингтоном практически сразу после второго пришествия Орбана во власть в 2010 году. В то же время поддержка национально-патриотических настроений, замена в конституции 2011 года названия "Венгерская Республика" на "Венгрию" и предоставление гражданства этническим венграм в соседних странах осложнили отношения с Румынией, Словакией и Украиной.
Но если лидеры ЕС и США упрекают правительство Орбана в отходе от демократических принципов и в коррупции, то Венгрия предъявляет им свои счеты, обвиняя их в посягательстве на свой суверенитет и вмешательстве во внутренние дела. Финансирование венгерских оппозиционных партий накануне прошлогодних парламентских выборов из американского фонда Action for Democracy, а также еще одного фонда в Швейцарии, похоже, окончательно убедило правительство в том, что его политические противники будут использовать в борьбе с ним любые методы. А в стремлении Брюсселя навязывать свои решения всем членам Евросоюза, превратив его в Соединенные Штаты Европы, Орбан видит прямую угрозу суверенитету и безопасности страны.
Особенно рельефно это проявилось в связи с конфликтом на Украине, который еще больше усугубил разлад в отношениях Венгрии с нынешней администрацией США и лидерами ЕС. Отказ поставлять вооружения Киеву и несогласие с политикой санкций в отношении Москвы были продиктованы исключительно прагматичными соображениями Будапешта, но все равно вызвали крайнее раздражение среди союзников. А правительство, как оно не раз заявляло, всего лишь подсчитало, что не сможет в одночасье отказаться от российских нефти, газа и топлива для атомной электростанции в Пакше, которая дает половину всей вырабатываемой электроэнергии в стране. Практические жизненные интересы, видимо, взяли верх над политикой и идеологией.
Что сказал ChatGPT
Такие ценности, как независимость, свобода, суверенитет, которые сейчас пытается поднять на свой флаг венгерское правительство, ассоциируются в общественном сознании с теми идеалами, за которые боролись участники национально-освободительной революции 1848–1849 годов и антикоммунистического восстания 1956 года. Только в качестве противников теперь вместо Вены и Москвы выступают Брюссель и Вашингтон. При этом венгерский премьер делает оговорку, что считает Соединенные Штаты другом и союзником, а разногласия у него, мол, только с демократической администрацией Джо Байдена, которая слишком любит поучать других.
Кстати, из НАТО и Евросоюза Венгрия выходить не собирается и дорожит своим участием в этих организациях — на эту тему Орбан тоже неоднократно высказывался. Не должно быть никаких иллюзий и насчет его отношения к конфликту на Украине: правительство Венгрии с самого начала осудило действия России, назвав их "агрессией", и заявило, что поддерживает суверенитет и территориальную целостность Украины. А его призывы к прекращению огня и началу мирных переговоров адресованы всем сторонам конфликта.
Лендваи в своей книге называет Орбана "трансформером", придавая этому в общем-то нейтральному определению явно негативный оттенок. Недоброжелатели утверждают, что он всегда чутко улавливал политическую конъюнктуру и умел ловко реагировать на смену общественных настроений. Однако другие, близко знающие его люди считают, что он говорит то, что думает, и действует в соответствии со своими убеждениями. По их мнению, он действительно опасается, что "либеральная диктатура", установившаяся на Западе, угрожает идентичности венгерской нации и самому ее существованию. Отсюда стремление всеми силами защитить у себя дома традиционные ценности, в том числе семейные устои, сохранить самобытную культуру и национальное самосознание, а также обеспечить контроль государства над стратегически важными отраслями экономики, включая энергетику и коммуникации. В противном случае небольшая страна с небольшим населением, лишенная богатых природных ресурсов и выхода к морю, оказавшаяся вдобавок в не слишком дружественном окружении, неизбежно будет обречена на неудачу.
Считается, что Орбан пришел к этим выводам в 2000-х годах, в частности под воздействием мирового экономического кризиса 2008 года, который показал уязвимость венгерской экономики, оказавшейся в зависимости от иностранных компаний. Говорят также, что гнетущее впечатление произвели на него цветные революции, в том числе украинский Майдан. Неслучайно в своем недавнем выступлении перед CPAC он заявил, что "цветные революции, которые начинались под лозунгом свободы и продолжались под эгидой либерально-прогрессивных целей во имя лучшей жизни, заканчивались хаосом, смятением и позором". По его мнению, современный либерализм — это, по сути, империалистическая идеология, имеющая немало общего с коммунизмом.
Совсем недавно англоязычная венгерская газета Hungary Today попросила чат-бот с искусственным интеллектом ChatGPT, разработанный компанией OpenAI, ответить на несколько вопросов о Венгрии, в том числе на такой: "Является ли Виктор Орбан демократом?" Ответ был следующим: "Как языковая модель искусственного интеллекта, я не могу составить свое мнение. Некоторые критики обвиняли премьер-министра Виктора Орбана в подрыве демократических институтов в Венгрии, контроле над средствами массовой информации и ограничении независимости судебной системы при одновременной централизации власти. Однако сам Орбан и его сторонники утверждают, что он проводит реформы, которые укрепляют демократию в Венгрии и служат национальным интересам. Его политическая партия ФИДЕС несколько раз побеждала на демократических выборах, но политика и тактика Орбана по-прежнему подвергаются критике".
Лаконичный рассказ ChatGPT — это реальность, сформировавшаяся в политическом и медийном пространстве, в котором предстоит находиться Орбану и его нынешнему окружению. Объективность этого взгляда — вопрос спорный, но это тот популярный нарратив, который, думаю, будет сохраняться в отношении Венгрии и ее премьер-министра в обозримой перспективе. Изменится ли он, зависит от многих факторов, в том числе от самого сегодняшнего юбиляра, который находится во главе правительства уже пятый срок. Альтернативы ему на этом посту, равно как и во главе партии ФИДЕС, пока не видно.