Уже больше двух месяцев в Южной Корее врачи-интерны и ординаторы протестуют против увеличения квоты в медицинских вузах. Примерно 90% из 13 тыс. специалистов такого уровня по всей стране подали в отставку и не выходят на работу, требуя от правительства отказаться от реформы.
Ни одна из сторон пока не готова капитулировать, из-за чего ситуация выглядит тупиковой или, мягко говоря, затянувшейся. Идущее с 20 февраля противостояние начало сказываться на обычных людях: на месяцы откладываются приемы и операции, в приоритетном порядке оказывают помощь тяжелым и экстренным пациентам, старшие врачи и медсестры работают на износ, привлечен военный медперсонал.
Консервативные газеты критикуют "врачей-стажеров" за то, что те ставят свои личные финансовые интересы выше клятвы Гиппократа. Периодически появляются сообщения о смертях, которых, мол, можно было бы избежать, если бы не кризисная ситуация в медицинской сфере. Но ни правительство, ни медики не склонны связывать подобные смерти именно с протестом.
Число врачей на душу населения в Республике Корея одно из самых низких среди развитых стран, но зарплаты у них одни из самых высоких. На всю страну с населением примерно 52 млн человек на медицинских специальностях в вузах выделяется 3 058 мест в год. Власти хотели увеличить квоту на 2 тыс. человек, указывая на дефицит кадров в провинции и ряде медицинских специальностей. Но столкнулись со сплоченным сопротивлением и корпоративной солидарностью, с которыми они мало что могут сделать.
Невольно напрашиваются сравнения с монополией: чем меньше выпускников, тем меньше конкуренция, а значит, выше доходы. Именно эту мотивацию приписывают интернам: они понимают, что в числе первых ощутят последствия от расширения квоты. Но все же стоит обратиться к аргументам сторон, ведь ситуация, как это бывает, сложнее, чем кажется.
Гибкость или ее отсутствие
Нельзя сказать, что правительство не пыталось найти компромисс. В середине апреля после поражения правящей партии на парламентских выборах премьер-министр Хан Док Су объявил, что вузы получат право сократить по своему усмотрению обновленную квоту на 50% в 2025 учебном году. Новые места распределены между 32 региональными институтами. Однако премьер дал понять, что в 2026 году учебные планы должны отражать рост квоты на все 100%. В итоге вузы увеличили квоту примерно на 1,5 тыс. мест. Интерны и ординаторы не приняли этого предложения, требуя полного отказа.
1 апреля с обращением по поводу протеста выступил президент Юн Сок Ёль. Он заявил, что увеличение квоты на 2 тыс. — минимально необходимая мера, но оставил место для диалога, призвав врачебное сообщество выступить с "единым научно аргументированным контрпредложением". 4 апреля он встретился с одним из лидеров бастующих Пак Даном. Администрация президента сообщала, что Юн Сок Ёль "внимательно выслушал" Пак Дана и обсудил с ним способы улучшения условий труда интернов. Последний после встречи написал, что у южнокорейской медицины "нет будущего". Южнокорейские СМИ написали, что он, вероятно, просил президента отказаться от увеличения квоты полностью.
Аргументы медиков
Правительство настаивает, что на фоне стремительного старения населения стране необходимы 15 тыс. новых врачей к 2035 году. Власти отмечают дефицит прежде всего в дальних районах страны и в ряде ключевых медицинских областей — например, в экстренной помощи, гинекологии и педиатрии. Число выпускников медицинских вузов в Южной Корее также одно из самых низких среди стран — членов Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) — 7,3 на 100 тыс. человек (меньше только в Израиле и Японии).
Ординаторы и их сторонники считают, что правительство якобы решило увеличить число мест произвольно, не советуясь с медиками и не основываясь на каких-либо данных. По их словам, простое увеличение квоты не решит проблему с дефицитом кадров из-за разницы в условиях труда и зарплатах.
Они советуют властям дать медикам больше гарантий в юридической плоскости. Уголовные дела против южнокорейских врачей возбуждаются в разы чаще, чем против их коллег в Японии, ФРГ и Великобритании. Многие начинающие медики решают специализироваться на таких областях, как дерматология и пластическая хирургия, поскольку они сулят больше денег и меньше рисков. К примеру, педиатры зарабатывают примерно вдвое меньше коллег (годовой доход врачей в 2020 году в среднем составил $192 тыс., что все же примерно в шесть раз больше, чем у рядового южнокорейца). Протестующие также утверждают, что увеличение квоты подорвет качество образования и медицинских услуг.
Радикалы от бастующих и вовсе считают, что правительство Юн Сок Ёля решилось на изменения только якобы из-за выборов в парламент. Согласно одному из ранних опросов общественного мнения (от 16 февраля), 76% респондентов поддерживали увеличение квот. Эта политика также стабильно оказывается в числе главных причин положительной оценки работы главы государства. Даже оппозиция выразила готовность сотрудничать с правящим лагерем по вопросу квот.
Качество, а не количество
Медицинское сообщество также указывает, что не стоит зацикливаться на малочисленности докторов, поскольку они справляются со своими задачами. Относительное число врачей в Республике Корея, включая представителей "восточной медицины", — 2,6 на 1000 человек — самое низкое среди стран ОЭСР после Мексики (2,5), но сопоставимо с показателями США (2,7) и Японии (2,6). В среднем по ОЭСР показатель составляет 3,7 на 2021 год. Возглавляют список Австрия (5,4), Норвегия (5,2) и ФРГ (4,5).
В то же время обеспеченность южнокорейских пациентов койками в больницах самая высокая среди стран этой организации: 12,8 на 1000 человек в Южной Корее, в среднем по ОЭСР — 4,3 койки. РК лидирует и по объему оказанных амбулаторных услуг на душу населения: 15,7 консультации в год при среднем по ОЭСР в 5,9.
Новый глава Корейской медицинской ассоциации Лим Хён Тхэк пошел дальше и заявил, что правительству следует не увеличивать квоту из-за старения населения, а уменьшать ее на 1 тыс. мест из-за падения рождаемости.
"Утечка мозгов"
Как и в большинстве культур, врач в Южной Корее — одна из наиболее уважаемых профессий. Высокая оплата труда, стабильность и уважение делают эту карьеру, естественно, одной из наиболее желанных. Обучение в вузах на медицинских специальностях, как можно предположить, — самое дорогое в стране, если разделять по широким профилям. Один год обходится в среднем в 9,8 млн вон ($7,1 тыс.). Учиться тоже нужно долго — около 10 лет, включая ординатуру.
При этом вокруг поступления в медицинские институты сложилась жесточайшая конкуренция. Даже если по результатам экзаменов абитуриент войдет в число 1% лучших по стране, это не гарантирует ему поступление на врачебную специальность в столичном вузе. Этого достаточно лишь для регионального университета, но для сеульского нужно пробиться в первые 0,3%. А южнокорейский единый государственный экзамен часто причисляют к сложнейшим в мире.
Стремление к социальному успеху подталкивает выпускников к повторной попытке поступления. В период с 2020 по 2022 год около 78,7% первокурсников-медиков сдавали единый экзамен как минимум дважды.
Конкуренция за право стать врачом настолько колоссальная, что приводит к настоящей "утечке мозгов" из других сфер. На то, что у них переманивают талантливых абитуриентов, жалуются даже факультеты инженерных и естественно-научных специальностей. Некоторые выпускники готовы отказаться от трех самых престижных вузов Республики Корея (SKY) ради поступления в региональный медицинский университет. Высказывается мнение, что увеличение квоты и последующее относительное снижение проходного порога может усугубить ситуацию с оттоком абитуриентов: потенциальные инженеры будут пробовать поступать на медицинский.
Относительно дешевая рабочая сила
В то же время нужно помнить, что бастуют интерны и ординаторы, а не "полноценные" врачи со средним годовым доходом $192 тыс. (занятые в частной практике получают даже больше). Начинающие специалисты среди прочего жалуются на несоразмерную оплату труда. По некоторым данным, они получают около 4 млн вон (около $3 тыс.) в месяц, это сопоставимо со средней зарплатой в стране. Но при этом в среднем их рабочая неделя составляла 77 часов в 2022 году. Больше половины работали сверх официально разрешенных 80 часов.
Дело еще в том, что в южнокорейских больницах значительная часть работы ложится на плечи интернов и ординаторов. В пяти ведущих клиниках Сеула (и всей страны) доля начинающих специалистов составляла 39% от всех врачей. Зачастую они первыми принимают и консультируют пациентов. В столичном регионе проживает почти половина населения.
Некоторые местные эксперты отмечают, что доля ответственности за кризис лежит и на самих больницах, которые "сделали из интернов монстров", "эксплуатируя их как дешевую рабочую силу" с помощью различных юридических уловок — подменяя рабочие часы "учебными".
Корпоративная солидарность
Рассуждения о всех этих статистических показателях не имели бы значения, если бы не высокий уровень сплоченности врачей-интернов. Напомню, более 90% из 13 тыс. молодых специалистов присоединились к протесту. Всего в стране около 140 тыс. врачей и 40 медицинских вузов. Интернов даже не поколебали предупреждения властей о возможном временном отзыве лицензий. За нарушение приказа о возвращении к работе предусмотрено наказание вплоть до трех лет лишения свободы.
В начале забастовки заявления об академическом отпуске написали почти 44% студентов-медиков. Подавляющему большинству было отказано в силу отсутствия уважительной причины. 485 учащихся позднее подали коллективное заявление в суд с требованием запретить руководству вузов повышать квоту.
Ряд критиков отмечают, что активную позицию молодые врачи занимают потому, что планы правительства в первую очередь затронут именно их, к тому же на старте карьеры. Но за интересы интернов громко заступается и Корейская медицинская ассоциация, объединяющая всех врачей. Активисты из числа преподавателей ординатуры предложили единомышленникам 25 марта подать заявление об уходе. В министерстве здравоохранения позже докладывали, что желающих оказалось не много и что всем было отказано.
В отсутствие молодых специалистов нагрузка перешла на старших врачей и их наставников. Преподавательский состав в ряде ведущих клиник объявил о введении одного выходного дня в неделю на фоне накопленной усталости. СМИ предполагают, что это решение принято из солидарности с интернами, даже если это не так, оно увеличивает давление на правительство. Закрывать брешь в медицинской системе также приходится и военным медикам, выполнять некоторые обязанности врачей было доверено медсестрам.
Однако корпоративная солидарность, видимо, поддерживается не только с помощью благих намерений. СМИ сообщали, что активисты составили и опубликовали на внутренних медицинских ресурсах "черный список" с личными данными интернов, которые отказались от участия в забастовке. Авторы списка с насмешкой назвали попавших в него коллег "настоящими врачами".
Не в первый раз
Резюмируя все вышесказанное, приходится сказать, что южнокорейское правительство оказалось в довольно сложном положении. Врач в Республике Корея слишком редкий и дорогой специалист, чтобы его легко и быстро можно было заменить. С другой стороны, в истории самой Южной Кореи был опыт с отправкой медсестер на заработки в Западную Германию.
Не стоит забывать, что администрация Юн Сок Ёля отнюдь не первая вступила в клинч с интернами. В 2020 году при президенте Мун Чжэ Ине правительство было вынуждено отказаться от увеличения квоты, а тогда речь шла лишь о 400 новых местах в год. Порог в 3 058 мест на всю страну не менялся с 2006 года.
Для российского наблюдателя решение проблемы с квотами, если исходить из искренности аргументов сторон, слишком очевидно — целевой набор. Эта практика сняла бы большинство возражений относительно непопулярных направлений и дефицита кадров в регионах. Сами абитуриенты, вероятно, были бы заинтересованы хотя бы в частичном дотировании их обучения в обмен на некоторые временные обязательства после выпуска. Но вряд ли эта концепция будет здесь воплощена.