Революция или возвращение к основам: зачем председателю КНР править бессрочно

Хотя до окончания сессии Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) остается целая неделя, главное событие уже произошло: депутаты высшего законодательного органа страны приняли предложенную Центральным комитетом Компартии Китая (ЦК КПК) поправку, исключающую из конституции положение о пребывании одного лица в должности председателя КНР не более двух сроков подряд. Это решение почти три тысячи китайских законодателей приняли вполне демократично, закрытым голосованием при трех голосах против (0,1%) и двух воздержавшихся. Один бюллетень был признан недействительным.

Разговоры о возможности отказа от установившейся со времен "архитектора реформ" Дэн Сяопина практики десятилетнего пребывания лидера (и вместе с ним — целого руководящего поколения) у власти велись с тех пор, как сначала генеральным секретарем ЦК КПК (2012), а затем председателем КНР и Центрального военного совета стал Си Цзиньпин.

Утверждение Си и его сподвижников в Чжуннаньхае (китайский "Кремль", западная часть бывшего Запретного города) не было гладким. Для этого пришлось разгромить "нефтяное лобби" во главе с бывшим членом постоянного комитета Политбюро ЦК КПК Чжоу Юнканом и убрать предположительно связанного с ним амбициозного партийного босса мегаполиса Чунцин, члена Политбюро Бо Силая. Противостояли Си и некоторые ведомственные и региональные группировки, а также "военная оппозиция" — часть генералитета, которую также пришлось основательно "зачистить".

Однако сводить развернутую в КПК с 2012 года беспрецедентную по своим масштабам антикоррупционную кампанию только к внутрипартийной борьбе (мол, вот одна карточная колода, а вот другая), вряд ли допустимо. Скорее, можно говорить о столкновении двух трендов социально-экономического и политического развития Китая. Такой подход дает ключи к пониманию ряда важнейших вопросов: что такое современный Китай, куда он идет и с какими вызовами сталкивается. Понятно, что в небольшом материале не разложишь все по полочкам, но какие-то тезисы набросать можно.

Страна на распутье

Мы привыкли называть Китай второй экономикой мира. Иногда к этому добавляют, что по нескольким показателям он уже вышел на первые места. Иные эксперты предрекают, что к середине века Поднебесная вообще опередит США — первую экономику. Тем не менее во многих прогнозах сквозит, а иногда и прямо выражается сомнение в устойчивости китайского экономического взлета. Ряд западных экономистов считают Китай огромным пузырем, который вот-вот лопнет с оглушительным звуком.

Конец китайскому экономическому чуду предрекают чуть ли не с того момента, когда оно, это чудо, только наметилось в конце 70-х — начале 80-х годов прошлого века, со стартом политики реформ и внешней открытости. Среди факторов, которые могли обратить вспять развитие страны, называли различные "избытки" и "нехватки" — более чем миллиардное население, общая отсталость, слабость ресурсной базы, нехватка капиталов, недостаток управленческих и научно-технических кадров, наличие консервативных сил в руководстве и отсутствие опыта демократических преобразований.

Кстати, последнее особенно часто упоминалось при анализе "бури" 1989 года, когда в Пекине было силой разогнано студенческое "продемократическое" движение. Однако насильственное прекращение протестов на площади Тяньаньмэнь не открыло дорогу консервативной волне — к рулю пришли умеренные реформаторы, начертавшие на своем знамени слова "реформы и стабильность". На период двух "руководящих поколений" — председательства Цзян Цзэминя (1993–2003) и Ху Цзиньтао (2003–2013) Китай сохранил свой поступательный момент. Но уже где-то с 2010 года, анализируя последствия азиатского финансового кризиса, некоторые экономисты заговорили о "потерянном десятилетии". Эти разговоры подкрепляло постепенное замедление темпов роста ВВП. Так, в 2010 году этот показатель был на уровне 10,4%, в 2011 году — 9,2%, а в 2012 году — 7,8%. По итогам 2013 года темпы роста экономики Китая замедлились до 7,7%, а в 2015 году они составили 6,9%, а в 2016 году 6,7%. И хотя эти цифры все равно оставались высокими, сама тенденция вызывала некую обеспокоенность.

Эта атмосфера во многом способствовала приходу к власти группы Си Цзиньпина, предложившего, в отличие от своих конкурентов, большой китайский проект.

Проект Си

Свой проект Си Цзиньпин в самых общих чертах презентовал, став генеральным секретарем ЦК КПК. 29 ноября 2012 года он посетил в Национальном музее Китая выставку "Путь к возрождению", где произнес ключевую речь "Великое возрождение китайской нации — величайшая мечта китайской нации с начала нового времени". Новый генсек ссылался в этом коротком спиче на строфы лидера китайской революции Мао Цзэдуна (1893–1976) и великого китайского поэта Ли Бо (701–762), и превознес социализм с китайской спецификой как "правильный путь осуществления великого возрождения китайской нации". Приоритеты этого пути лидер воплотил в формуле "Только тогда, когда хорошо стране и нации, хорошо и каждому в отдельности".

"Я твердо убежден, что к столетней годовщине Компартии Китая задача полного построения среднезажиточного общества обязательно будет выполнена, а к столетней годовщине Нового Китая несомненно будет выполнена и задача по созданию богатого и могущественного, демократического и цивилизованного, гармоничного и модернизированного социалистического государства", — заявил тогда Си Цзиньпин.

В дальнейшем, в том числе и на XIX съезде КПК, по сути, шла конкретизация этих задач, вылившись в развернутом виде в идеи о новой эпохе развития социализма с китайской спецификой. На нынешней сессии эти идеи как "новейшее достижение китаизации марксистской теории" также внесены в конституцию страны, где они отныне фигурируют наряду с марксизмом-ленинизмом, идеями Мао Цзэдуна, теорией Дэн Сяопина, а также "важной идеей" тройного представительства (производительных сил, культуры и широких слоев населения).

Великое возрождение китайской нации как национальная идея требует — особенно в нынешней сложной международной обстановке — внутренней стабильности.

Отход от заповедей Дэн Сяопина?

Считается, что два срока для председателя КНР заповедал "архитектор реформ" Дэн Сяопин. Конечно, не он один над этими реформами думал в конце 70-х — начале 90-х годов прошлого века. По замыслу, пребывание у власти в течение десятилетия должно обеспечить периодическую сменяемость "руководящих поколений". Дэн и его товарищи исходили из опыта бессрочного пребывания у власти Мао Цзэдуна (1949–1976), при котором в условиях прогрессирующего культа личности страну сотрясали "большой скачок", "культурная революция", а также целый ряд политических кампаний, изрядно лихорадивших общество.

Однако со дня кончины патриарха китайского реформаторства прошло без малого четверть века, изменился мир, менялась и Поднебесная. Неоднократно обновлялась конституция КНР.

В духе Николая Бухарина и других приверженцев Новой экономической политики (НЭП) в Советской России Дэн Сяопин призывал: "Обогащайтесь!" Неважно, какого цвета кошка, черного или белого. Если она ловит мышей, то это хорошая кошка, говаривал он. Китайцы со свойственным им своеобразным чувством политического юмора называли эту теорию "кошкизмом" (игра слов: кошка — "мао" напоминает о Мао Цзэдуне).

Боюсь, что сейчас "черных кошек" могут запросто привлечь к ответственности за коррупцию...

В партии, особенно в интеллигентских кругах, в ходе предварительного обсуждения высказывались доводы за сохранение двух сроков для председателя КНР. "Это важнейшее завоевание внутрипартийной демократии, ограничивающее возможность произвола в верхах", — поделился своей точкой зрения китайский дипломат в отставке. "Далеко не все поддерживают отмену десятилетнего периода нахождения на высшем государственном посту", — сказал мне знакомый инженер. Однако в целом среди лаобайсин — "ста фамилий", то есть простонародья — решительные меры Си Цзиньпина встречают одобрение. Каких-то акций против отмены двух сроков не отмечено.

Обоснование отмены

Исключение из конституции Китая положения о том, что председатель КНР не может занимать должность более двух сроков подряд, позволяет Си Цзиньпину сконцентрировать власть. Об этом заявил в воскресенье на специальной пресс-конференции глава комиссии по законодательной работе Постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей (ПК ВСНП) Шэнь Чуньяо. "В Китае, — напомнил он, — существует система триединства, когда высшие должности в управлении государством, партией и армией занимает одно и то же лицо".

"Для такой большой державы, как КНР, это не только важно, но и абсолютно целесообразно", — подчеркнул представитель ПК ВСНП. Правильность подобного утверждения, продолжил он, подтверждает успешный политический опыт, накопленный страной за последние 25 лет.

"Это важная мера по созданию общенациональной руководящей системы, которая позволит товарищу Си Цзиньпину играть роль ядра ЦК КПК и сконцентрировать власть воедино, что положительно отразится на государственной системе управления и в долгосрочной перспективе окажет на нее положительное стабилизирующее воздействие, как и на партийное руководство", — заявил Шэнь Чуньяо. Он отметил, что такая конституционная поправка будет играть особо важную роль в дальнейшем развитии Китая.

Только при этом условии, считают китайские идеологи, возможно поддержание высоких темпов экономического роста, развитие науки и техники, цифровой экономики, преодоление бедности, модернизация армии. Перспектива сравнительно скорой смены лидера может поколебать стабильность.

Ударим по коррупции

Еще одна важная конституционная поправка принята законодателями. В основном законе появилось положение о новом контролирующем органе с расширенными полномочиями — Государственном надзорном комитете. Согласно ему, надзорные комитеты на местах, как и органы административной и судебной власти, а также прокуратура, будут формироваться региональными собраниями народных представителей.

В китайских СМИ подчеркивается, что Государственный надзорный комитет будет работать рука об руку с Центральной комиссией КПК по проверке дисциплины (ЦКПД). В функции этого партийного цербера входит, прежде всего, вычищение коррупционеров из партии с последующей передачей дел в прокуратуру. Учитывая, что подавляющее большинство ответственных руководителей в Китае являются членами партии, наказание вороватых чиновников с партбилетами затягивалось. Действовали как бы два круга отправления правосудия: сначала — внутри партии, затем — в рамках государственной юридической системы.

Здесь вспоминается вызвавший оживленные комментарии фильм о китайских правоохранителях, которые, столкнувшись с крупным коррупционером, вдруг обнаруживали свою беспомощность: злодей прикрывался партбилетом и в итоге бежал за границу. Видимо, создание нового органа должно предотвратить такие сценарии в жизни.

Государственный надзорный комитет должен стать важнейшим элементом единой общенациональной системы антикоррупционного контроля, которая будет заниматься выявлением злоупотреблений властью во всех без исключения госструктурах КНР, сообщил журналистам Чжан Шофу — глава аналогичной структуры города Пекина, действовавшей до сих пор в экспериментальном порядке.

Интрига в том, кто возглавит новый орган. От "калибра" этого человека будет зависеть и сотрудничество с ЦКПД. Хотя, судя по высказываниям осведомленных китайских собеседников, это вообще может быть один орган под двумя вывесками — государственной и партийной. Тогда он действительно будет весьма полномочным.

К настоящему времени в Китае в ходе масштабной антикоррупционной компании были наказаны около полутора миллионов партийцев. Среди них сотни высокопоставленных чиновников, получившись реальные тюремные сроки — вплоть до пожизненного заключения.

Остается еще один вопрос: а что такое коррупция? Это только привычка брать взятки, катать девиц легкого поведения на служебных автомобилях, пить и есть за казенный счет? Подпадает ли под понятие коррупции создание группировок и фракций внутри партии, та или иная оппозиция руководящему курсу и другие политические прегрешения?

Возвращение к основам

В заключение хочется подойти к вопросу философски. В сущности, Си Цзиньпин никакой революции не совершил. Он последовательно возвращает Китай к многовековым основам — устойчивому правлению с предсказуемой политикой на основе идеи государственного служения. Недаром некоторые называют Си "конфуцианцем". Одновременно он использует и часть наследия Нового Китая — практику "исправления стиля", традиции критики и самокритики. Наконец, Си Цзиньпин постоянно подчеркивает приверженность курсу реформ и внешней открытости. Но, очевидно, с поправкой на требования сегодняшнего дня, как их понимает он сам и его окружение.