Накануне своего 95-летия Генри Альфред Киссинджер опубликовал в журнале The Atlantic полемическую статью о том, не грозит ли человечеству закат истории, какой мы ее знаем, из-за появления и быстрого развития искусственного интеллекта (ИИ). Бывшего госсекретаря США тревожит, как бы нас всех не постигла "судьба инков" при столкновении с конкистадорами. На мой взгляд, о нем самом это говорит больше, чем любой набор славословий и филиппик в его адрес.
В свои годы патриарх американской геополитики и живой классик политологии мог бы спокойно почивать на лаврах. Заниматься домашними делами (у него сын и дочь от первого брака, есть внуки). В конце концов, предаваться воспоминаниям в юбилейных интервью. Я сам просил такое и знаю, что от желающих отбою бы не было.
Конец эпохи?
Вместо этого он после трехлетних раздумий написал блестящий, на мой взгляд, текст на сложную и изначально чуждую ему, по его собственному признанию, тему. О том, "как кончается эпоха Просвещения", в которую идеи распространялись с помощью печатного станка. И как в наши дни происходит "движение в обратном направлении" - ко все более мощным самообучающимся машинам, которые, естественно, не опираются ни на какие "этические или философские нормы".
Киссинджер предлагает правительству США по примеру "других стран" сделать работу с ИИ "крупным национальным проектом"
От имени гуманитариев - философов, историков, политиков, к числу которых он относит и себя, - автор ставит множество интересных вопросов. Центральный он формулирует так: "Что станется с человеческим сознанием, если его собственная способность к объяснению будет превзойдена ИИ и [людские] сообщества больше не смогут понятно для себя истолковывать населяемый ими мир?" Иными словами, если рекомендации, вырабатываемые машинами для "оптимизации" нашей жизни, станут недоступными для нашего собственного понимания.
Киссинджер предлагает правительству США по примеру "других стран" сделать работу с ИИ "крупным национальным проектом". Он советует создать для этого профильную президентскую комиссию и предупреждает, что "если не сделать этого безотлагательно, то скоро может оказаться, что начинать уже поздно".
Конечно, во всем этом видна гордыня. Привычная и безграничная вера в свой разум, готовность противопоставлять его какому угодно другому, хоть машинному. Уверенность в том, что по любому, даже незнакомому предмету он может сказать новое, важное и нужное слово.
Но, с другой стороны, налицо и невероятная сила духа. Мощь того же разума, способного как расщеплять, анализировать сложные вопросы и темы, так и обобщать полученную информацию, формируя из нее общую картину. И делать далеко идущие выводы.
Биография известна
Пересказывать политическую биографию Киссинджера не имеет смысла. Она, с одной стороны, хорошо известна, в том числе по его собственным трехтомным мемуарам, с другой - неисчерпаема. Для России наиболее памятна его роль в политике "разрядки" - попытке "перезагрузки" американо-советских отношений в 1970-х годах. Но в качестве помощника президента по национальной безопасности и госсекретаря в администрациях Ричарда Никсона и Джеральда Форда (1969-1977 годы) Киссинджер занимался политикой всей планеты - от Германии, где он родился, и Европы в целом до Индокитая и от Ближнего Востока до Африки и Латинской Америки. И между прочим, в 1973 году получил Нобелевскую премию мира за попытку добиться прекращения войны США во Вьетнаме.
Для России наиболее памятна его роль в политике "разрядки" — попытке "перезагрузки" американо-советских отношений в 1970-х годах
Уйдя с государственной службы более 40 лет назад, он не потерял доступа в коридоры власти, по сути, его авторитет с годами только возрастал. Его советов просят президенты США, особенно республиканцы, включая и нынешнего хозяина Белого дома Дональда Трампа. Охотно общаются с ним и лидеры других стран. Его не раз принимал президент России Владимир Путин.
Он числится постоянным членом "Бильдербергского клуба" политической элиты Запада, а в 2016 году был избран в Российскую академию наук (РАН). Его хлесткие высказывания по ключевым темам - например, о том, что происходящая в последние годы на Западе "демонизация Путина - это не политика, а попытка оправдаться за ее отсутствие", - подхватываются мировыми СМИ.
"Новый Киссинджер?"
Конечно, надо уметь и себя "подавать", в нужное время оказываться в нужном месте. Помню, как в мае 2017 года в ходе визита в Вашингтон Сергея Лаврова мы с коллегами ждали в пресс-центре Белого дома отчет о встрече главы МИД РФ с Трампом. Однако дежурные репортеры из пула, которые присутствовали при начале беседы в Овальном кабинете и по возвращении оттуда обязаны были поделиться первыми срочными новостями, появившись в общем зале, на бегу твердили одно: "Киссинджер! Там Киссинджер!" Никто заранее не знал, что тот тоже был приглашен к президенту, и обе встречи наделали в тот день много шума.
По свидетельству одного из первых хроникеров нынешней администрации США Майкла Вулфа, Киссинджер давно был светски знаком со своим земляком Трампом. А когда тот пришел в Белый дом и, в частности, назначил своим старшим советником собственного зятя Джареда Кушнера, Киссинджер взял этот молодого человека "под крыло".
Если верить книге Вулфа, именно Кушнер "с помощью Генри Киссинджера" организовывал первую личную встречу Трампа с председателем КНР Си Цзиньпином во Флориде, известную помимо всего прочего тем, что во время нее США нанесли ракетный удар по Сирии. Упоминается и о неких "встречах с россиянами", к которым Киссинджер якобы тоже прикладывал руку, и о консультациях с ним по поводу Мексики.
Кушнеру по молодости лет и неопытности все это было и лестно, и реально полезно, поскольку ему помимо всего прочего поручено было заниматься Ближним Востоком. А Трамп, по словам Вулфа, "не раз повторял: "Генри Киссинджер говорит, что Джаред станет новым Генри Киссинджером". Автор, правда, считает, что в этих словах "комплимент сочетался с издевкой". Он также приписывает Киссинджеру фразу о том, что при Трампе в Белом доме на первых порах шла "война евреев с неевреями".
"Треугольник Киссинджера"
Прислушиваются к Киссинджеру и американские законодатели. В январе нынешнего года он делал для сенаторов внешнеполитический обзор и предупредил о "системном сбое" в мировых делах. Остановился на "вызовах" со стороны КНДР и Ирана, высказался за поддержание "баланса сил" в отношениях между великими державами, причем с помощью не только военной мощи, но и "дипломатии мирового порядка".
Заверил, что не оспаривает тезисов национальной стратегии США относительно "потенциальных угроз для равновесия в мире" со стороны России и Китая. С Пекином советовал налаживать мирное сосуществование, с Москвой - вроде бы тоже не ссориться, но с оговорками и под знаком вопроса. В НАТО призывал крепить дисциплину, чтобы Европа не поддавалась "искушению маневрировать между Азией и Америкой". Естественно, все это - ради сохранения "сильного лидерства" США, в котором, по его признанию, "многие в мире" стали сомневаться.
Даже неспециалистам ясно, что сейчас самая удаленная от других вершина — в Вашингтоне
Между прочим, именно Киссинджер вывел в свое время формулу "треугольника" в отношениях США, России и Китая. По его убеждению, среди трех вершин этой политической фигуры в лучшем положении находится та, которая ближе к двум остальным, чем те друг к другу. Мне кажется, даже неспециалистам ясно, что сейчас самая удаленная от других вершина - в Вашингтоне.
И заодно еще одно наблюдение. В Советском Союзе Киссинджер был настолько популярен, что про него рассказывали анекдоты. И теперь все без исключения россияне, с которыми я о нем говорил, отзывались о нем не только с подчеркнутым уважением, но и с симпатией.
На мой взгляд, в таком отношении сквозит ностальгия по тем временам, когда Москва и Вашингтон вели диалог на равных. Хотя, возможно, и тогда нам просто хотелось так думать. А Киссинджер ясно дает понять, что сам-то он так никогда не считал...
"Служака системы"
Впрочем, и на его собственный счет заблуждений не было и нет. "Конечно, он колоссальный двигатель американских интересов - и в практическом, и в теоретическом плане, - сказал мне о нем замминистра иностранных дел РФ Сергей Рябков. - И верный служака системы".
Но при этом, поздравляя "уважаемого почетного доктора Дипломатической академии МИД РФ Генри Киссинджера" (звание присвоено в 2013 году - прим. ТАСС) с "уникальным юбилеем - без пяти лет столетием" и желая ему "новых творческих озарений", российский дипломат, курирующий отношения с США, подчеркнул, что уроки "здравого смысла, воплощенного в термине Realpolitik (от нем. "реальная политика" - прим. ТАСС), нужны сейчас прежде всего Вашингтону".
В этом контексте он напомнил и об империях, не желающих соблюдать международные правила, и о том, как под внешним давлением из угля формируются алмазы, и о "дипломатии, созданной для того, чтобы обуздывать силу". И поставил вопрос о том, не предает ли теперь заветы Киссинджера сама Америка - из-за того, что "время берет свое, и сейчас востребованы другие герои".
Человек, переживший свое время?
Эта мысль сквозила и в высказываниях других специалистов. "Конечно, Киссинджер - во многом человек уходящей эпохи", - считает президент академического Института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова Александр Дынкин.
Он пояснил, что имеет в виду эпоху "классической дипломатии, которая не всегда была публичной", и противопоставил ее нынешнему новому стилю, заслуживающему, на его взгляд, наименования "Twitter-дипломатия". Как известно, Трамп любит делиться через Twitter своими размышлениями, а порой и решениями.
При всем том Дынкин напомнил, что Киссинджер всегда был реалистом, а не идеологом и не переносил на Россию свое неприятие коммунизма. Понимал, что без России мир невозможен, что "ни одна великая держава не отступает навсегда". Был верен слову, не нарушал достигнутых договоренностей. Все это, по его словам, до конца своих дней ценил в американском партнере и бывший наставник самого академика Евгений Примаков.
Неожиданный ракурс
Андрей Сушенцов из МГИМО и Международного дискуссионного клуба "Валдай", к которому я обратился, чтобы услышать голос молодого поколения российских американистов, тоже согласен с тем, что России и США сейчас очень не хватает прежнего взаимопонимания и уважения между профессионалами. Но при этом он развернул тему в неожиданный ракурс.
На его взгляд, может быть, и зря "российская дипломатия по-прежнему ищет в американских собеседниках того же самого Генри Киссинджера. Такого же человека, который пусть бы нам не доверял, но был бы настроен конструктивно, уважительно. И был бы нацелен на договоренность, на компромисс".
Российская дипломатия по-прежнему ищет в американских собеседниках того же самого Генри Киссинджера
Американцы перестали верить в возможность большой войны между нашими странами. И на этом основании позволяют себе игнорировать Россию, "ожидая, что с ней что-то произойдет и она перестанет существовать как стратегический фактор", считает исследователь.
Мне близка эта мысль. Время изменилось, страны наши изменились. И творцам вашингтонской политики Twitter-дипломатия вполне может казаться более удобной, чем Realpolitik. Жизнь, конечно, может заставить их одуматься, но хотелось бы, чтобы без совсем уж жутких потрясений.
Киссинджера на них нет
"Нового Киссинджера" пока на горизонте не видно. "Равного ему нет сегодня", - сказал Рябков.
Согласен с этим и Дынкин, с горечью напомнивший, что Примаков, обладавший не меньшим потенциалом, просто не успел его полностью реализовать, поскольку "реально пришел в политику лишь в возрасте 60 лет".
Сушенцов вспомнил также о легендарном советском после в Вашингтоне Анатолии Добрынине, без которого, по его убеждению, "та роль, которую Киссинджер лично сыграл в американо-советских отношениях, была бы неполной".
На мой взгляд, все это справедливо. Но Добрынина, как и Примакова, уже нет. А "нового Киссинджера" на самом деле нет и у самих американцев. Да и на что им новый внешнеполитический "пророк", если они имеющегося не слушают?
Востребован ли "наставник"?
Рябков, правда, говорит, что, как ему достоверно известно, Киссинджер "вовлечен в работу, востребован у себя дома, в том числе теми, кто сейчас определяет политику". То же самое, по его словам, было и при прежних творцах политики США.
"Нового Киссинджера" на самом деле нет и у самих американцев
Дынкин со своей стороны привел любопытный ответ Киссинджера, приезжавшего в прошлом году в ИМЭМО на Примаковские чтения, на вопрос о том, кем тот себя сейчас ощущает, какой видит свою роль. Подумав, он сказал: "Educator", то есть в данном контексте "учитель" или "наставник".
Получается, что наставления он дает. Высказывается редко, но метко - по выражению Сушенцова, "не бьет мимо цели".
Но если так, то где результаты, во всяком случае, в отношениях с Россией? Сам Киссинджер, как мне в свое время рассказывал бывший посол РФ в Вашингтоне Владимир Лукин, считает состояние этих отношений наихудшим "за полвека", то есть со времен президентства Джона Кеннеди. И так ли уж важно, вопреки или благодаря его советам мы имеем то, что имеем?
Перед судом совести
Говорить о Киссинджере можно еще очень долго. У него есть, например, непримиримые враги, утверждающие, что на его руках кровь многочисленных войн и переворотов, происходивших при явном и тайном участии США в те годы, когда он был близок к кормилу государственной власти. В частности, в Чили и Аргентине. Его даже пытались за это судить.
Мне же в этой связи вспоминаются строчки из стихотворения Иосифа Бродского "На смерть Жукова". Где поэт, воображая посмертную встречу маршала с погибшими при выполнении его приказов солдатами, пишет: "Что он ответит, встретившись в адской / области с ними? - Я воевал"...
Киссинджер, кстати, в юные годы реально участвовал во Второй мировой. Закончил ее сержантом армейской контрразведки. Занимался денацификацией в Германии. Рассказывал Дынкину, что даже успел водки выпить с советскими солдатами на Эльбе...
Тем, кому он интересен как человек, я бы советовал прочитать даже не книги его, которых около двух десятков, и не статьи и интервью, которых сотни, если не тысячи, а поминальные речи о близких. Вот там - не только мысли, но и чувства. Тексты собраны на его личном сайте. Хотя речи о друге и "незаменимом партнере" Примакове, которую он произнес в ИМЭМО, я там не нашел.
Возьмите те, что посвящены его ближайшим друзьям - Гельмуту Шмидту и Ли Куан Ю. Первый был канцлером Германии, второй - премьер-министром Сингапура. Но Киссинджер пишет об их человеческих достоинствах, сделавших их выдающимися лидерами. О смелости, дальновидности, терпеливости. О высшем суде, который они признавали, - суде собственной совести.
Дружеский круг
В их узкий дружеский круг он включает еще одного человека - бывшего госсекретаря США Джорджа Шульца. Тот его даже чуть старше, ему сейчас 97 лет.
Киссинджеру 95 исполняется 27 мая. Но поскольку в Америке отмечать день рождения заранее не считается плохой приметой, празднование, как мне рассказали, уже состоялось.
По меркам юбиляра, оно было скромным - во всяком случае, "не шло ни в какое сравнение с пышными торжествами по случаю 90-летия". Съехались 15 мая около 100 человек.
Кстати, в свое время Киссинджер жаловался, что ему трудно собирать веселые компании, хотя в принципе он их любит. Потому что, как правило, половина гостей, которых ему надо пригласить, на дух не переносит вторую половину...
Другое дело, что нетерпимость эта - политическая, а не личная. А Киссинджер на то и дипломат, чтобы улаживать политические разногласия.
Я рассказал о нем, как мог. Наверное, машина, которая ничего не забывает, но ничего и не чувствует, сделала бы иные выводы из совокупности фактов его жизни. Я же просто его поздравляю и желаю, чтобы нынешний юбилей был не последним.