"Проза Фазиля Искандера имеет лечебный эффект". К 90-летию классика

Счастлив, что судьба послала мне такого человека. Мы были знакомы с 1963 года, жили рядом, и я очень хорошо помню Фазиля Абдуловича молодым и красивым. В нашем доме была квартира Союза писателей Абхазии, он в ней жил в тот период. Хорошо помню, как он любил, когда писал стихи, их громко читать. Вот так ходил и читал, а мы гоняли во дворе в футбол и слушали его бас. У него ведь была удивительная дикция...

В 1979 году я приехал в Москву на стажировку, Искандер уже жил в столице. Сразу же пошел навестить Фазиля с Антониной, и как-то с первой встречи так устроилось, что я стал постоянным гостем Фазиля Абдуловича. Видимо, он очень скучал по Абхазии. К тому же для него это было тяжелое время: в конце 1978 года вышел альманах "Метрополь", опубликованный в обход официальной цензуры, и Искандера не печатали. Я взялся и организовал абхазскую помощь: друзья присылали вино, копченое мясо, сыр, мандарины. Фазиль был человек очень гордый и помощь не принимал, но это ведь были подарки из дома...

"Невозможно не любить"

Мы стали общаться ежедневно, я старался помогать, чем мог.  Потихоньку вникал в его творчество, дела и заметил, что, когда его снова начали печатать, ему явно не доплачивали. Причем издатели делали все очень хитро — они выбирали интеллигентных пожилых дам, прекрасно образованных, которые приходили к Фазилю домой и говорили: "Вот, Фазиль Абдулович, получится напечатать только за такую сумму…" Ему, конечно, было неудобно отказывать, и он подписывал любые бумаги. Одному издателю всего лишь за $500 отдал эксклюзив на все свое творчество — сроком на пять лет! Мне, конечно, пришлось бегать за этим обманщиком и возвращать права. Тогда и предложил Фазилю Абдуловичу перевести общение с издателями на себя, очень быстро навел порядок, заставил платить Искандеру нормальные деньги.

Мы очень хорошо понимали друг друга, как абхаз абхаза. Фазиля невозможно было не любить: умный, очень внимательный, при этом молчун, но замечал все! Это счастье — с таким человеком общаться! Один день общения с ним стоил, быть может, года общения с кем-то другим. Он, конечно, был удивительный человек, очень этичный. Для меня это была школа жизни, за что я до конца дней буду ему благодарен.

Врожденный аристократизм

Чем он меня поражал? Удивительной мудростью, врожденным аристократизмом. Порой я предпринимал попытки сделать с ним скрытое интервью, готовил вопросы, приходил к нему домой и начинал приставать. А он всегда отвечал так, что мне становилось стыдно: ну как же я сам не догадался, очевидные же вещи… Обсуждали все, самые разные понятия: подлость, предательство, прощение, все, все, все.

Фазиль был удивителен еще и тем, что у него всегда было два подхода к ответам. Первый я называл "пластинкой" — когда он попросту не включался в разговор, пребывал в другом месте, отвлеченно думал, но при этом произносил отшлифованный и острый текст. Вроде и ответил на вопрос, но сам в разговоре не побывал. А вот для того, чтобы его раскрутить по-настоящему, надо было хороший коньяк взять, создать атмосферу, вовлечь… И когда он "включался", начинались поразительные вещи. Поражала его неожиданность, острота в абсолютно разных областях, он видел насквозь, подмечал такие нюансы! Его близкие друзья — Белла Ахмадулина, Булат Окуджава, Андрей Битов, Евгений Евтушенко — всегда поражались тому, насколько Фазиль непохожий, другой. Ахмадулина часто говорила, что мы все у него учились, как себя вести под давлением властей. Многие из моих знакомых, конечно, всегда расспрашивали меня о литературной жизни, потому что я постоянно общался с таким великим человеком.

"Умственная армия" Искандера

Писал Искандер с полной отдачей. Он пребывал как будто вне времени, и он это мог объяснить. И вот как. Для того чтобы писать, как он говорил, надо было собрать свою "умственную армию" и некоторое время быть вне суетности, только тогда появляется особая энергия — можно сесть и писать. Он любил писать дома. Когда творил, не замечал никого и ничего, практически не ел. С его женой Антониной мы страшно переживали, как бы он в голодный обморок не упал, — так уходил в творчество.

Пару раз по его делам нужна была подпись. Мы с Антониной сидим на кухне, я говорю: "Тоня, что делать? Подпись нужна срочно". "Давай попробуем", — говорит она. Я к нему тихо зашел, а он меня не слышит. Десять минут пытался достучаться. Человек был в совершенном "огне", в трансе. Пришлось расписаться за него. Когда Фазиль очнулся, я ему, конечно, все рассказал. Он ответил с юмором: "Ты всегда подписывай. Но если вдруг что-то плохое подпишешь, я откажусь от этого, так и знай". Слава богу, его доверием я не злоупотреблял.

"Фазиль всегда дышал свободно"

Читают ли Искандера сегодня? Да, читают. Молодые люди больше любят книгу "Кролики и удавы". Она им понятна, у меня есть объяснение: раньше молодое поколение училось у старших — ремеслу, жизни, смотрело на старшее поколение как на учителей. Сейчас, когда у меня ломается смартфон, отдаю телефон детям, они быстрее справляются. Молодые люди сейчас смотрят на старшее поколение как на динозавров. Уже не учатся у них. Жаль, вечное в интернете не найти.

Я уверен, что Фазиль будет вечным писателем. Когда пришла перестройка, во всех интервью, которые он давал — до и после, его система координат была единой, стройной. Мы ведь знаем, что были писатели, которые до перестройки говорили одно, а после, почуяв свободу, другое. Фазиль же ни на йоту не изменился. Он говорил вещи вечные.

Он всегда выкладывался на 100%. К сожалению, когда Фазиль почувствовал, что идет смена эпох, а люди стали меньше читать, как мне показалось, его желание писать стало угасать. Фазиль говорил мне, что и так много написал, говорил, что прожил замечательную жизнь. Его любимая фраза была: "Никто не обещал нам легкую жизнь, ибо в поте лица мы должны добывать свой хлеб, но дышаться должно всегда свободно". Фазиль всегда дышал свободно, полной грудью.

Секрет Искандера

Народу Абхазии Искандер спел такую песню, которую мы, может быть, и заслуживаем, но вряд ли в ближайшие 100–200 лет кто-нибудь споет еще раз. Он наш самый лучший историк, он очень многие вещи объяснял через свои произведения, он дал нам свободу. Он очень много духовных сил дал мне, моему народу абхазскому, россиянам, всем своим читателям. Его проза действительно имеет лечебный эффект. Я думаю, и для русскоязычных людей его значение будет возрастать.

Фазиль создал огромную армию читателей, которые ему очень благодарны. Он мне показывал письма читателей, которые признавались в том, что Искандер своими произведениями спас им жизнь. Ведь основная тема его творчества была о пути, о том, как вернуться в рай. Он показывал тот самый путь. Думаю, человечество, уже не знаю, сколько тысяч лет, хочет вернуться в рай, и пока человечество этого хочет, Фазиль будет актуален. В этом я абсолютно уверен. Жизнь — маятник: сейчас не читают, потом бурно начнут читать. Мне же повезло, я краем глаза застал ту красивую эпоху.

90-летие Фазиля — это повод вспомнить о великом человеке, о великом, не побоюсь этого слова, писателе. Общение с ним всех делало свободными. А больше всего я ему благодарен за секрет, который он мне подарил. Когда мне было 25, он сказал так: "У Гёте был гениальный принцип, который я использую сам и дарю тебе. Когда встречаешь кого-то, кто лучше тебя, умнее тебя, красивее, сильнее, добрее, единственный правильный вариант — полюбить. И тогда все эти хорошие качества становятся твоими, и ты становишься лучше". Этот принцип я использую по сей день. Я безмерно благодарен судьбе за Фазиля Абдуловича в моей жизни.