Почему Америке не дается наука побеждать

Когда зимой отмечалось 75-летие снятия блокады Ленинграда и город чтил память своих спасителей, включая легендарную женщину-водолаза Нину Соколову, мне вдруг пришло в голову, что я не знаю имен американских героев войны. Не генералов наподобие Дуайта Эйзенхауэра, ставшего в мирное время президентом США, а солдат и офицеров вроде наших Александра Матросова или Николая Гастелло. Специально даже поискал тогда и не нашел примеров подобного самопожертвования.

Более того, и из литературы мне вспомнились прежде всего "Уловка-22" Джозефа Хеллера и "Бойня номер пять" Курта Воннегута. Оба романа по сути — антивоенные. Главный герой "Уловки" капитан Йоссариан — это такой американский бравый солдат Швейк, который только и думает, как бы "закосить" и остаться целым и невредимым. Вообще в плане уклонения от военной службы у американцев давние традиции.

Войны длиною в жизнь

Тему с тех пор держу в поле зрения. И вот на днях газета Washington Times написала, что в прошлом году армия США впервые за десять лет не выполнила планы пополнения личного состава, набрав менее 70 тыс. добровольцев вместо 76 500 ожидавшихся.

На этом фоне, согласно публикации, возникла идея снижения минимального возраста приема на военную службу с 17 до 16 лет. В частности, в расчете и на то, что чем потенциальные новобранцы моложе, тем меньше, дескать, придется их отбраковывать из-за арестов и судимостей.

Конкретных планов изменения правил набора пока нет, и многим в США крайне не нравится растущий интерес Пентагона к школьникам. Но в то же время, по словам издания, "некоторые аналитики утверждают, что открытие доступа в строй для более молодых американцев может принести уникальные выгоды и оказаться как раз такой фундаментальной перетряской, которая нужна системе набора рекрутов в XXI веке".

Чуть ранее Социологический центр имени Пью в Вашингтоне распространил итоги нового опроса американских ветеранов (так в США принято именовать всех, кто служил в вооруженных силах, вне зависимости от возраста). Исследование показало, что они более позитивно оценивают работу президента Дональда Трампа на посту верховного главнокомандующего, чем население страны в целом.

Но попутно выяснилось, что, по мнению большинства отставников, Соединенным Штатам "не стоило и не стоит" вести войны в Афганистане и Ираке, равно как и "военную кампанию в Сирии". Ветераны считают, что овчинка во всех этих случаях просто не стоит выделки с точки зрения интересов США. Разрыв в голосах составил от 55% к 42% для Сирии до 64% к 33% для Ирака.

Социологи напоминают, что "с начала войны в Афганистане прошло почти 18 лет, со времени вторжения США в Ирак — 16 лет". Получается, что для тех, кого Пентагон хочет видеть в рядах новобранцев, это войны длиной во всю жизнь.

И конца им пока не видно, хотя о "завершении миссии" в Ираке было с помпой объявлено еще в 2003 году. Джордж Буш — младший летал тогда для этого на авианосец и стал первым действующим президентом США, совершившим посадку на палубу на самолете.

Вопрос ребром

Почему же США при всей их хваленой военной мощи никак не удается одолеть вроде бы заведомо более слабого противника? Да и вообще, если уж они считают себя "всех сильней", то где, собственно говоря, их "наука побеждать"?

Этот вопрос ребром поставило на днях популярное сетевое издание Daily Beast. "Почему самые смертоносные вооруженные силы в истории не в состоянии выигрывать свои войны?" — вопрошал заголовок публикации. А подзаголовок напоминал: "США выделяют своим военным порядка $650 млрд в год — больше, чем расходуют семь следующих стран вместе взятых. Так почему же отдача оставляет желать лучшего?"

Поскольку ровно это же интересует и меня, я обрадовался, что мне наконец что-то растолкуют. К тому же выяснилось, что публикация на самом деле не уникальна. Главный наш американист академик Сергей Рогов, с которым я взялся ее обсуждать, сразу рекомендовал недавнюю книгу Харлана Улмана "Анатомия провала: почему Америка проигрывает каждую войну, которую начинает" и другие источники.

"История непрерывных провалов"

Я проштудировал и то, что мне прислали, и то, на что ссылались сами авторы публикаций. Сразу скажу, что до конца так и не понял, почему, скажем, в той же Сирии у российских военных получилось, а у американских — нет. Но все же узнал много любопытного.

Прежде всего, убедился, что сам факт военных неудач США общепризнан. Улман (в прошлом командир боевых кораблей, а ныне военный стратег, соавтор доктрины "быстрого доминирования", более известной как Shock & Awe, то есть "Шок и трепет", применявшейся вооруженными силами США в Ираке) во введении к своей книге указывает, что после окончания Второй мировой войны американцы воевали "гораздо больше половины" всего прошедшего времени. После прекращения холодной войны в 1991 году они ведут бои 21 год из 28; счет их потерям убитыми и ранеными за это время идет на "десятки тысяч" человек.   

Подводя основные итоги, Улман пишет, что конфликт 1950–1953 годов в Корее "завершился вничью". Исходом вьетнамской войны 1959–1974 годов (временные рамки установлены по первым погибшим "джи-ай", как принято именовать американских военнослужащих) стало "позорное поражение" США: вывод войск, эвакуация персонала посольства в Сайгоне, брошенные на произвол судьбы союзники.

"Единственной бесспорной победой за последние шесть десятилетий" для Пентагона Улман считает развязку "первой иракской войны в 1991 году" при президенте Джордже Буше — старшем. Но вот вторжение США в Ирак в 2003 году при Буше-младшем — это, на его взгляд, "возможно, величайшая американская стратегическая катастрофа со времен Гражданской войны — конфликт, который породил "Исламское государство" (террористическая группировка ИГ, запрещена в России — прим. ТАСС) и продолжается до сих пор без видимой перспективы окончания".

Среди других кампаний США за последние годы именитый специалист упоминает интервенцию 1992–1993 годов в Сомали, "глобальную войну с террором", вмешательство в Сирии и Йемене с 2016 года по настоящее время. Судить об итогах этих операций Улман "предоставляет читателю", но сам тут же называет их "историей непрерывных провалов".

Кстати, список неполный. Нет, например, операции НАТО в Ливии, после которой тогдашняя госсекретарь США Хиллари Клинтон в 2011 году публично пошутила о расправе над лидером страны Муаммаром Каддафи: "Мы пришли, увидели, он умер".

В оригинале у Юлия Цезаря было, как известно, veni, vidi, vici — "пришел, увидел, победил". Но у современных эпигонов победой и не пахло. Колонка на эту тему в газете USA Today была в свое время озаглавлена "В Ливии теперь африканцев продают в рабство. Спасибо, Хиллари Клинтон".

"Кредо военного интервенционизма"

Схожую с улмановской, если даже не более мрачную для США картину рисует и автор статьи в Daily Beast писатель и публицист Джеймс Уоррен. Он напоминает, что в Корее американская армия дважды стояла "на грани поражения" и в конечном счете так и не добилась "поставленной цели — объединения двух Корей под властью прозападного правительства".

Молниеносная война в районе Персидского залива в 1990–1991 годах, по словам комментатора, "позволила престижу американских военных восстать из пепла Вьетнама", но теперь "многие историки рассматривают ее не как блестящую победу, а лишь как первую кампанию в долгой гражданской войне в Ираке, которая так по существу и не окончилась и в которой в конечном счете невозможно победить". Один из ее американских хроникеров Джордж Пэкер писал о ней: "Зачатая обманом и рожденная гордыней, эта историческая глупость отвлекла внимание Америки от "Аль-Каиды" и "Талибана", а Ирак раздробила на миллион кровавых осколков".

В 1991 году, между прочим, распался СССР. После этого США и решили, что им море по колено. Как пишет Уоррен, в Вашингтоне воцарился "новый внешнеполитический консенсус" на базе известной хвастливой фразы тогдашнего госсекретаря Мадлен Олбрайт о том, что Америка — "страна, без которой мир не может обойтись".

С 1990 по 1997 год военные США были задействованы "более чем в 30 операциях" за пределами своей страны, "большинство из которых не достигли своих целей", — указывает автор. "Самым бесславным", на его взгляд, было "сражение в Могадишо" в 1993 году, когда США потеряли около двух десятков спецназовцев и пару боевых вертолетов. Тела убитых американцев толпа протащила тогда по улицам города. Вскоре после этого президент США Билл Клинтон распорядился вывести все американские войска из Сомали.

Однако и после этого, как подтверждает Уоррен, в США продолжало насаждаться "новое кредо военного интервенционизма". При Буше-младшем правили бал неоконсерваторы, один из их главных идеологов Роберт Кейган прямо провозглашал, что военную силу мало иметь — ее надо "активно использовать для сохранения такого мироустройства, которое одновременно и опирается на американскую гегемонию, и само поддерживает ее".

Барак Обама, авансом получивший Нобелевскую премию мира, на деле продолжал политику интервенционизма, только уже неолиберального. Согласно публикации, он увеличил группировку войск США в Афганистане, расширил географический охват "войны с террором", активизировал боевое использование беспилотников на Ближнем Востоке и в Африке.

Наконец, Дональд Трамп обещал избирателям сосредоточиться на домашних делах и заботах, но при нем США "проводят больше военных операций, чем при его предшественнике, против более широкого круга неприятелей и с более свободными правилами вступления в бой", — констатирует Уоррен со ссылкой на недавнее эссе на эту тему в журнале Foreign Affairs и другие источники.

Мне все это приводит на ум известную американскую поговорку о том, что если у тебя из инструментов один молоток, то тебе все проблемы кажутся гвоздями. Как сказал мне однажды вашингтонский политолог Блэр Рубл, когда в условиях финансово-экономических кризисов урезаются все бюджетные программы кроме военных, это неизбежно ведет к милитаризации внешней политики. А в США сейчас по закону цикличности как раз ждут очередного кризиса.

Известный историк Второй мировой Дэвид Гланц мне как-то пожаловался, что "политкорректность" вытесняет военные темы из образовательных программ в США, хотя забвение прежних войн ведет к развязыванию новых. По-моему, это особенно опасно в условиях, когда в США к высшей власти подступается поколение политиков, привыкших после 1991 года считать мир "однополярным".

"Думать надо головой"

Впрочем, вернемся к главному вопросу. Раз уж США так уповают на военную силу, то почему они не слишком умело ею распоряжаются?

Ответ Улмана сводится к тому, что не хватает "подхода к стратегическому мышлению, основанного на использовании мозгов". По-русски смысл этой неуклюжей фразы, конечно, лучше выражается словами "думать надо головой".

Судя по всему, маститый аналитик исходит из того, что пока от профессиональных военных в США это, в общем-то, особо даже и не требуется, поскольку спрос с них невелик. По его словам, американцы в массе своей даже и не сознают, как много их страна на самом деле воюет и насколько неудачно.

Да и от лидеров страны Улман, похоже, многого не ждет. На его взгляд, "последним трем верховным главнокомандующим", то есть президентам США, застили глаза "превратности политики и идеологии, упрощенческие предвыборные лозунги, склонность выдавать желаемое за действительное и неопытность". Эти же ограничители, как он считает, "почти наверняка будут влиять и на нынешнего" главкома, то есть Трампа, а "преодолевать или минимизировать" их должны люди, обладающие "здравым стратегическим мышлением", — надо полагать, вроде самого автора.

Если вам во всем этом видится непомерная гордыня, вы не ошибаетесь. Улман даже сам упоминает о "высокомерии" людей, умеющих пользоваться "серым веществом между ушами". Но неумение им пользоваться, как он подчеркивает, "слишком часто" приводит к "катастрофическим результатам". Напомню, что речь в его книге идет о войнах, проигрываемых Америкой.

"У нас сила. У них — сила воли"

Слово "гордыня" присутствует и в публикации Daily Beast. По свидетельству Уоррена, исследователи современных войн с американским участием видят "важный фактор, объясняющий военные неудачи" США, в том, что "и политики, и генералы постоянно недооценивают своих противников, особенно их упорство".

В подтверждение приводится афоризм политолога и автора книги "Как правильно проиграть войну" Доминика Тьерни: "У нас сила. У них — сила воли".

По-моему, это созвучно тому, о чем я думал в Санкт-Петербурге. Одно дело — защищать свою страну, свой народ, свой город. Совсем другое — воевать за тридевять земель незнамо за что.

Хотя прямо американцы этого не признают. Они даже имеют наглость жаловаться, что, мол, их регулярные части с новейшим оружием "испытывают существенные затруднения", когда сталкиваются с "асимметричной" (а по-русски говоря, партизанской) тактикой ведения боевых действий. Уоррен даже пишет, что "в будущем им хорошо бы избегать" подобных ситуаций.

Сам он, ссылаясь на "все более влиятельный хор" политологов и историков, выражает мнение, что "фундаментальная проблема лежит не в военной сфере как таковой, а в области американской политики и геостратегии". "Одна администрация за другой делают имперский замах не по силам: пытаются преобразовать общества и целые регионы мира, о которых, несмотря на свои огромные разведывательные ресурсы, по сути ничего не знают", — подчеркивает исследователь.

При этом, как уже упоминалось, "внешнеполитическая повестка дня чрезмерно милитаризуется" и военная сила используется там, где более уместны были бы другие инструменты — дипломатические, экономические, культурные. По словам Уоррена, "со времен Буша-старшего американские президенты постоянно пренебрегают мудрым предостережением бывшего министра обороны [США] Уильяма Перри, который однажды заметил: "Мы выставляем армию, а не "Армию спасения".

Когда народ и армия не едины 

Ну и напоследок о главном. В СССР в свое время был в ходу лозунг: "Народ и армия едины". Это казалось чистой пропагандой, начетничеством. Но вот американцы, оказывается, всерьез встревожены и опечалены тем, что у них таким единством и не пахнет.

Об этом писали историк Эндрю Басевич в "Новом американском милитаризме" и публицист Джеймс Фэллоуз в "Трагедии американских военных". Указывали, что в современных США о воинской службе не понаслышке знает лишь примерно 1% — сотая часть! — населения. В войска идут контрактники, включая иностранцев, которых помимо заработка привлекает перспектива получения американского гражданства. Остальные на словах относятся к военным с подчеркнутым пиететом, а на деле — с полным безразличием.

Поэтому, по словам Басевича, "государству и позволяется делать все, что оно пожелает". Точнее, даже не оно, а его правящая верхушка — так называемый истеблишмент.

Специалисты считают, что непродуманные военные авантюры будут продолжаться до тех пор, пока при возникновении конфликтов детям элиты не придется становиться под ружье вместе со всеми. И завершает Уоррен свои рассуждения цитатой бывшего председателя Комитета начальников штабов ВС США (КНШ) адмирала Майкла Маллена.

Тот полагает, что размер регулярных вооруженных сил США следует существенно сократить, а в кризисных ситуациях призывать резервистов — с тем, чтобы "вовлечь в дело всю Америку". А пока этого нет, "мы за это дорого платим", подчеркивает экс-глава КНШ. Понятно, что военными неудачами и поражениями, хотя сам четырехзвездный адмирал этих неловких для Пентагона слов и не произносит.