Российские хоккеисты последний раз в истории становились обладателями золота на Олимпиаде-1992 во французском Альбервиле в составе сборной СНГ. Объединенная команда, составленная из игроков новообразованных постсоветских государств, выступала под олимпийским флагом и гимном. В финале сборная СНГ обыграла команду Канады со счетом 3:1.
Кстати, в схожей ситуации сейчас находится и сборная России по хоккею, которая примет участие в Олимпиаде-2018 в южнокорейском Пхёнчхане. Команда также лишена возможности использовать национальные флаг и гимн.
Финал Игр-1992 стал последней игрой объединенной команды — на последующих соревнованиях постсоветские государства выступали уже отдельными сборными. Воспоминаниями о победе в Альбервиле с ТАСС поделились нападающие сборной СНГ Игорь Болдин, Вячеслав Буцаев и Виталий Прохоров.
"Были благодарны МОК"
Буцаев: "Ничего общего с нынешней ситуацией, когда сборная России вынуждена будет соревноваться на Играх-2018 под олимпийским флагом, тогда не было. В те времена Международный олимпийский комитет (МОК) пошел нам навстречу, учитывая преобразования в стране. Нам предложили такой вариант, за что мы были благодарны. Конечно, сейчас россияне тоже могут участвовать в Играх, но с некоторой горечью, поскольку ряд наших спортсменов по непонятным причинам от соревнований отстранены".
Прохоров: "В 1992 году на нас не давила никакая история по поводу допинговых скандалов, никто не наступал на пятки, не пытался вставить палки в колеса по праву и без права. Скажем откровенно, тогда современных технологий выявления допинга не было — мы приезжали и были в тех же условиях, что и все спортсмены. Нас проверяли на допинг, но это было само собой разумеющимся".
"До Олимпиады тренировались до посинения"
Прохоров: "Вне хоккейной площадки все было настолько просто, насколько вы себе представить не можете. Мы 20 дней жили между Мерибелем и Куршавелем — это огороженная забором территория длиной в километр с двумя гостиницами и столовой. Экскурсий, поездок за территорию фактически не было, поэтому все время посвящалось отдыху, тренировкам, восстановлению, собраниям ну и личному досугу".
Болдин: "Команда СНГ по хоккею жила отдельно от всей Олимпийской деревни, в горах. На церемонии открытия и закрытия мы не ходили, хотя хотелось туда попасть. До Игр тренировались до посинения: каждый день десятикилометровый кросс, вечером лед. Готовились очень серьезно, были трехразовые тренировки".
Прохоров: "Мы жили в гостинице с тремя командами: Чехословакия, Швеция и Финляндия. После всех игр удалось пообщаться с чехами и словаками. Посидели в баре, выпили по кружке пива. До этого времени не общались вообще ни с кем. Да, ходили и здоровались, но не общались".
"Понимали, что это единственный шанс в жизни"
Прохоров: "Мы шли следом за той могучей хоккейной державой и переняли всю ту силу, которая была. Ехали с желанием победить, и другого настроя у нас не было. Да, команда у нас была молодой, но в плане игры, мастерства — просто отличной".
Болдин: "Олимпиада бывает один раз в жизни, один шанс на победу дается. Перед Играми мы собрались без тренеров, поговорили, сказали друг другу, что у нас такой шанс один. Быков с Хомутовым к тому времени уже были олимпийскими чемпионами, в команде была и молодежь. Нас с Прохоровым и Николаем Борщевским взяли из "Спартака" всей тройкой. Мне было уже 28, Виталику — 25, Коле — 27. У нас, наверное, был последний шанс. Мы собрались, поговорили, сказали, что надо быть друг за друга".
Прохоров: "У Виктора Тихонова (главный тренер сборной СНГ. - Прим. ТАСС) был огромный опыт, это была его четвертая Олимпиада. В плане подготовки и психологии он с помощниками изолировал нас от всего того, что происходило вокруг. Поэтому мы готовились, прицельно подводили себя к турниру. В чем-то Тихонов добавлял, рос как специалист по ходу Игр".
Буцаев: "Не помню, чтобы руководители страны приезжали к команде с какими-то напутствиями. Перед финальным матчем тренеры зачитали нам телеграмму с пожеланием успеха, по-моему, от Бориса Ельцина. И не более того. Мы не общались с руководителями нашего спорта, но и без того у нас была одна задача — победить на этих Играх".
"В аэропорту встречал только оркестр"
Болдин: "После финала в раздевалку пришел глава Национального олимпийского комитета Виталий Смирнов, поздравил нас, и все. В Москве встречали нас очень хорошо, носильщики вещи бесплатно везли. Александр Якушев (известный хоккеист и тренер — прим. ТАСС) приезжал".
Прохоров: "Никакой особой помпезности при встрече команды, вернувшейся с Олимпиады, не было. У нас прилетел целый самолет с олимпийской делегацией. Насколько я помню, нашу победу отметили в мэрии Москвы: собрали там хоккеистов и подарили по небольшой хрустальной вазе. Осознание, что ты олимпийский чемпион, наступило там же".
Буцаев: "В Шереметьево были простые люди, которые поздравляли игроков с победой, с возвращением на родину. Были другие времена — возможно, сейчас это посчитали бы недостаточным, а тогда присутствие даже одного только оркестра говорило о том, что прилетел борт с олимпийцами".
Прохоров: "Мы выступали за свою страну, за то место, где родились, и какого-то понятия о новой стране еще не было, так как распад СССР только-только случился. Нас вдохновляла мысль о том, что мы будем выступать на Олимпиаде, как и любого спортсмена. Мы думали о своем будущем, так как понимали, что хорошее выступление позволит потом выступать в Европе и НХЛ. Обо всем остальном мы мало думали и также мало обращали внимание на то, что было вокруг. Для нас существовали только раздевалка, тренировка, игра и отдых. Мы полтора месяца готовились к Играм".
Болдин: "Мы вышли, обыграли всех, а с флагом и гимном разбирались уже потом. В нас никто не верил. Нам говорили, что мы мальчики для битья. А мы всем объяснили, кто есть кто".
Рустам Шарафутдинов