Многие годы личность полковника Леонида Романовича Квасникова находилась в тени его знаменитых коллег, а ведь он входил в число создателей и руководителей отечественной научно-технической разведки. Являлся одним из инициаторов начала работы внешней разведки по атомной тематике. В годы Великой Отечественной войны работал заместителем резидента в Нью-Йорке.
Только в середине 1990-х годов была раскрыта часть информации по работе советских разведчиков по атомному проекту США. Под руководством Квасникова были добыты важнейшие материалы по атомной энергии и ее использованию в военных целях, а также информация и образцы техники по вопросам авиации, химии, медицины. В 1996 году указом президента России за героизм и мужество, проявленные при исполнении специальных заданий по обеспечению государственной безопасности, Квасникову было посмертно присвоено звание Героя России.
Слова знаменитого физика Игоря Курчатова о том, что "советская разведка оказала неоценимую помощь при создании советского ядерного оружия" можно отнести непосредственно к Леониду Романовичу.
Из машинистов в разведчики
Квасников родился в семье железнодорожника 2 июня 1905 года на станции Узловая Тульской области. Трудовую деятельность начал с 17 лет на стройке. После окончания профтехучилища Народного комиссариата путей сообщения в 1926 году работал помощником машиниста, затем машинистом паровоза, а с 1928 года — техником-чертежником.
В 1934 году окончил с отличием Московский институт химического машиностроения. Работал инженером на химическом заводе в Дзержинске, потом учился в аспирантуре института. Затем принимал участие в работе специальной комиссии Наркомата оборонной промышленности СССР по обследованию заводов, выпускавших боеприпасы. Даже внес несколько рационализаторских предложений по автоматизации операций при снаряжении артиллерийских снарядов. Как признался потом в своем интервью в 1992 году, его "интересовало движение вперед, что-то новое".
В 1938-м был мобилизован на работу в органы госбезопасности. Учился в Школе особого назначения, которая готовила кадры для внешней разведки. По ее окончании некоторое время работал в американском отделении 5-го отдела ГУГБ НКВД.
В 1939 году Квасников становится начальником отделения научно-технической разведки. Для выполнения разведывательных задач неоднократно выезжал в командировки в Германию и в немецкую зону оккупации бывшей Польши.
Перед войной разведка была полностью ликвидирована: было множество арестов, разгром полный. После моего оформления в отделе разведки я обнаружил трех человек. Все — новички
Рождение "Энормоза"
Леонид Романович внимательно следил за новыми научными достижениями. Так, не прошел он мимо открытия в 1939-м цепной реакции деления атомов урана-235, ведущей к созданию атомного взрывчатого вещества. Он обратил внимание на тот факт, что со страниц американских научных журналов полностью исчезли имена известных ученых и какие-либо упоминания об их работах в области ядерной физики и атомной энергии. Внешней разведке СССР стало известно, что в Германии ведутся работы по созданию мощной бомбы с использованием энергии деления атомов.
Центру сообщили, что 11 октября 1939 года эмигрировавший в Америку немецкий физик-ядерщик Альберт Эйнштейн направил президенту США Франклину Рузвельту письмо, в котором указал на возможность появления у Гитлера "новых сверхбомб на основе атомной энергии, обладающих огромной разрушительной силой". Рузвельту поначалу оно показалось фантастическим. Выводы специалистов были обтекаемыми: создание подобного оружия в принципе возможно, однако в более позднее время.
По данным Службы внешней разведки (СВР) России, проблемой расщепления атомного ядра и получения нового источника атомной энергии ученые Германии, Англии, США, Франции и других стран вплотную стали заниматься с 1939 года. Подобные работы велись и в Советском Союзе, однако начавшаяся Великая Отечественная война и эвакуация научных институтов прервали работы по созданию атомного оружия.
Поэтому перед внешней разведкой стояли следующие задачи по проблеме ядерного оружия, которая в оперативной переписке получила в дальнейшем название "Энормоз" (с англ. — "чудовищный", советская разведывательная операция по добыче атомных секретов — прим. ТАСС):
- определить круг стран, ведущих практические работы по созданию атомного оружия;
- информировать центр о содержании этих работ;
- через свои агентурные возможности приобретать необходимую научно-техническую информацию, способную облегчить создание подобного оружия в СССР.
"В оперативной переписке советской разведки проект создания атомного оружия в США и Англии получил кодовое название "Энормоз". Американцы же называли работы над атомной бомбой Манхэттенским проектом", — писал в своей книге "100 великих разведчиков России" ветеран СВР Владимир Антонов, автор множества книг по истории внешней разведки России.
В начале апреля 1941 года центр принял решение о переходе на линейный принцип работы внешней разведки: оперработники в резидентурах должны были заниматься не всеми вопросами разведдеятельности, а в зависимости от их использования (политическая, экономическая и научно-техническая разведки).
В центральном аппарате было создано специальное подразделение научно-технической разведки, которое возглавил Квасников. Вскоре в резидентуры внешней разведки в скандинавских странах, США и Великобритании ушла ориентировка, в которой ставилась задача по выявлению всей информации, связанной с проблемой создания "урановой бомбы".
Спустя некоторое время первые результаты подтвердились: Квасников дал очень точную ориентировку. Идея создания "урановой бомбы" приобретает в Англии реальные очертания. Полученные с помощью лондонской резидентуры данные впечатляли: бомба невероятной разрушительной силы будет создана уже через пару лет. И она может сыграть решающую роль во Второй мировой войне.
Квасников оказался прав, но тогда все советские специалисты сошлись во мнении, что при существующих в мире технологиях она может быть создана не раньше чем через 10—20 лет. Поэтому ей и не стали особо заниматься. "Направлена была дезинформация для того, чтобы оттянуть ученые кадры, промышленность, средства и рабочую силу на создание какой-то эфемерной проблемы", — признался Квасников в интервью в 1992 году.
В конце 1941-го из Лондона поступила информация о том, что США и Великобритания приняли решение координировать свои усилия в работе по атомной энергии. Позднее стало известно, что 20 июня 1942 года во время переговоров в Вашингтоне Черчилль и Рузвельт договорились строить атомные объекты в США, потому что Англию немцы постоянно бомбили. Поэтому Штаты стали постепенно перетягивать к себе ученых.
Только тогда в Москве поняли, насколько это серьезно. Именно Квасников написал предложения, ставшие основой проекта советской атомной программы. Берия поручил ему составление докладной записки на имя Сталина о разработке атомной бомбы, но также туда были включены предложения по организации создания ядерного оружия в СССР. В записке, в частности, говорилось: "Исходя из важности и актуальности проблемы практического применения атомной энергии урана-235 для военных целей было бы целесообразно:
- проработать вопрос о создании научно-совещательного органа при Государственном комитете обороны СССР из авторитетных лиц для координирования, изучения и направления работ всех ученых, научно-исследовательских организаций СССР, занимающихся вопросом атомной энергии урана;
- обеспечить секретное ознакомление с материалами НКВД СССР по урану видных специалистов с целью дачи оценки и соответствующего использования этих материалов.
Исполнитель: народный комиссар внутренних дел СССР Лаврентий Берия".
Решение о развертывании работ по созданию атомного оружия сформировалось в правительстве только к октябрю 1942 года. Тогда Сталиным было созвано узкое совещание, на котором кроме Берии и Молотова присутствовали наши крупнейшие ученые
Тогда было принято постановление ГКО за №2352 "Об организации работ по урану", подписанное Сталиным. Оно обязывало Академию наук СССР в лице ученого Абрама Иоффе возобновить работы по исследованию атомной энергии и представить в ГКО до 1 апреля 1943 года доклад о возможности создания атомного оружия или уранового топлива.
В том же году была создана лаборатория №2 Академии наук СССР, которой поручалось заниматься вопросами атомной энергии и в первую очередь созданием атомного оружия. Возглавил ее известный впоследствии физик Игорь Курчатов, с которым в дальнейшем внешняя разведка и лично Квасников тесно сотрудничали.
22 декабря 1942 года из Лондона в Москву поступил добытый резидентурой подробный отчет об исследованиях по "Энормозу", которые велись как в самой Великобритании, так и в США. Однако получить какие-либо материалы об американских исследовательских работах в то время не удавалось. Спецслужбы создали вокруг своих ученых и инженеров, работавших непосредственно в Лос-Аламосе (там располагался американский центр ядерных исследований — прим. ТАСС), прочную стену секретности.
Связь с Фуксом
Весной 1943-го Квасников был направлен в качестве заместителя резидента по научно-технической разведке в Нью-Йорк. Из воспоминаний Квасникова: "И вот опять я остался почти один. Оперативного состава, по существу, не было. Но я отметил двух толковых молодых людей, работавших в других направлениях разведки. Я связался с Москвой и забрал их себе".
Это были Анатолий Яцков и Александр Феклисов (псевдоним — Фомин, резидент разведки КГБ СССР в Вашингтоне — прим. ТАСС). Именно они встречались с людьми, через которых Квасников в дальнейшем получал материалы от ученых-физиков, непосредственно работающих в Лос-Аламосе.
В ноябре 1943 года из центра поступила телеграмма, в которой сообщалось о том, что в США для работы по "Энормозу" выехала группа ведущих английских ученых, среди которых находился известный немецкий физик-ядерщик Клаус Фукс.
Ранее он занимался исследованиями в области быстрых нейтронов в Бирмингемском университете и был завербован Главным разведывательным управлением Генштаба Красной армии, а затем передан на связь внешней разведке НКВД. Резидентуре Квасникова предстояло установить связь с Фуксом и поддерживать ее во время его пребывания в Штатах.
В то время в Лос-Аламосе уже полным ходом шел набор персонала. Для контакта с Фуксом был выделен агент-связник нью-йоркской резидентуры, который в феврале 1944 года установил с ним связь и стал получать секретную информацию о ходе строительства завода в Ок-Ридже (город в штате Теннесси был основан в 1940 году в ходе Манхэттенского проекта, там располагались предприятия по обогащению урана — прим. ТАСС) и материалы делегации британских ученых.
Благодаря усилиям Леонида Квасникова информация научно-технической разведки стала играть важную роль в практической деятельности лаборатории, возглавляемой Курчатовым. "Сведения, добытые разведкой, заставляют нас по многим вопросам пересмотреть свои взгляды и установить три новых для советской физики направления в работе, — отмечал он. — Получаемая разведкой информация создает технические возможности решения всей этой проблемы в значительно более короткие сроки".
В тот период главная задача разведки по "Энормозу" — информирование советских ученых о реальных результатах ведущихся в США работ по созданию атомного оружия. И эта задача была успешно решена во многом благодаря Квасникову, сумевшему создать такую разведывательную сеть, которая работала как часы. Полученные данные передавались шифровками, а часть — курьерами через канадскую границу. "Даже Тоня, моя жена, несколько раз ездила любоваться Ниагарским водопадом", — признался потом разведчик.
С весны 1944 по январь 1945 года Фукс работал непосредственно в секретном американском центре ядерных исследований в Лос-Аламосе, где трудились 45 тыс. гражданских и несколько тысяч военных. Созданием первой атомной бомбы в этом центре занимались 12 лауреатов Нобелевской премии в области физики из США и стран Европы.
В марте 1945-го Курчатов, оценивая очередную полученную разведкой информацию по атомной бомбе, писал: "Материал представляет большой интерес. В нем наряду с разрабатываемыми нами методами и схемами указаны возможности, которые до сих пор у нас не рассматривались".
В первых числах июня 1945 года состоялась очередная встреча с Фуксом. "От агента была получена подробная документальная информация по устройству атомной бомбы. Резидентура проинформировала центр, что в июле состоится испытание первой американской атомной бомбы. И когда 16 июля близ Аламогордо (штат Нью-Мексико) ядерный взрыв был произведен, это событие не застало врасплох советское правительство", — писал в своей книге Антонов.
6 и 9 августа 1945 года американская авиация сбросила две бомбы на японские города Хиросиму и Нагасаки. После этого в Москве поняли необходимость ускорения работ по созданию собственного атомного оружия.
Практическое применение американцами атомной бомбы... открывает новую эпоху в науке и технике и, несомненно, повлечет за собой быстрое развитие всей проблемы "Энормоз"... Все это ставит "Энормоз" на ведущее место в нашей разведывательной работе и требует проведения немедленных мероприятий по усилению технической разведки
В сентябре 1945-го Фукс передал в центр копию меморандума ассоциации ученых Лос-Аламоса американской администрации. Они настаивали на необходимости создания международной организации для контроля над использованием атомной энергии и предлагали ознакомить другие страны с секретами ее получения. Также подчеркивали, что через несколько лет другие страны будут в состоянии произвести атомное оружие, и соревнование в этой области даст самые бедственные результаты.
Помимо работы по проекту "Энормоз" Леонид Романович в Нью-Йорке занимался также организацией получения научной и военно-технической информации. В центр в большом объеме поступала секретная документальная информация и образцы техники по авиации, радиолокации, химии, медицине, представлявшие большой интерес для нашей оборонной промышленности.
Возвращение на родину
Командировка Квасникова в США завершилась в конце 1945 года. По возвращении на родину продолжил работу в центральном аппарате разведки. До 1963 года являлся руководителем отдела научно-технической разведки (НТР), который впоследствии был преобразован в управление.
После испытаний советской атомной бомбы в 1949 году большая группа ее создателей была отмечена государственными наградами. В этом списке было шесть разведчиков, Квасников получил орден Ленина.
Кстати, во время работы начальником НТР ему приходилось тратить много сил, чтобы отбиваться от различных указаний Лаврентия Берии. Тот требовал от Квасникова представить полные списки агентуры по линии НТР с указанием всех имен и адресов. А это категорически запрещается законами разведки, поэтому Леонид Романович всячески саботировал выполнение указания. За это впоследствии нарком наполовину сократил аппарат НТР, а затем и еще на 50%. Однако Квасникову все же удалось сохранить около 70% сотрудников. Ведь на восстановление разведывательного потенциала потребовались бы долгие годы и значительные средства.
С 1963 по 1966 год Квасников работал старшим консультантом при начальнике ПГУ КГБ (внешняя разведка) по научно-технической разведке, а затем вышел на пенсию. Он скончался 15 октября 1993 года.
За успешную организацию работы научно-технической разведки Леонид Романович был награжден орденом Ленина, двумя орденами Трудового Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды и медалями СССР.
По данным СВР России, с 1943 года и до испытания в 1945 году первой американской атомной бомбы советская внешняя разведка получила несколько тысяч листов секретной документальной информации. И это заслуга в том числе "атомного" разведчика Леонида Квасникова.
Роман Азанов
В материале использованы фрагменты из книги Владимира Антонова "100 великих разведчиков России" (издательство "Вече", 2017 год)