На этой неделе жители самого большого региона России — Якутии — отмечают важнейший праздник — столетие со дня образования региона. 27 апреля 1922 года было принято постановление об образовании Автономной Якутской Социалистической Советской Республики с центром в Якутске. Накануне торжеств глава республики Айсен Николаев рассказал ТАСС о том, с какими трудностями сталкивается северный регион и как их преодолевает, осваивая креативные индустрии XXI века.
Строить мосты и дороги
— Айсен Сергеевич, как вы оцениваете влияние антироссийских санкций на экономику Якутии?
— Безусловно, санкции сказываются на всей российской экономике, в том числе и на экономике Якутии в разных сферах. И у нас есть компании, против которых введены персональные санкции США. К примеру, "Алроса". Но мы четко понимаем, что нужно делать, чтобы избежать тяжелых последствий от санкций. На недружественные страны приходится около 35% внешнеторгового оборота нашей республики, мы решим этот вопрос за счет перераспределения экспорта и выхода на другие рынки.
— Вы отдельно упомянули "Алросу". Как, на ваш взгляд, она будет развиваться в сложившихся условиях?
— Компания уверенно себя чувствует. С финансовой точки зрения она обеспечена. С точки зрения производства вопросы есть, но при этом мы делаем все, чтобы производственные показатели компании в этом году не ухудшились. Сейчас мы очень четко отрабатываем вопросы сохранения рабочих мест, сохранения социальных решений, которые были приняты компанией на 2022 год. Все это нами уже согласовано и с наблюдательным советом АК "Алроса", и непосредственно с менеджментом компании.
— Какие именно вопросы стали проблемными?
— Это касается не столько "Алросы" — в мире есть кому алмазы покупать, — сколько в целом предприятий горнодобывающей отрасли. Им нужно выстраивать новые логистические цепочки, находить новых поставщиков оборудования и запчастей, выходить на новые рынки. В некоторых случаях возможна замена техники с европейской на, например, китайскую. Это не настолько сложный процесс, но он займет определенное время: выстроить серьезные связи, заключить сделки. На это, я думаю, уйдет несколько месяцев, после чего проблема будет решена.
— То есть в этом году?
— Безусловно.
— Могут ли санкции привести к увеличению стоимости Ленского моста? К отсрочке в реализации этого проекта?
— Здесь я бы говорил скорее о росте цен на стройматериалы, и прежде всего на металлоконструкции, который начался с середины прошлого года. То есть еще до введения масштабных антироссийских санкций. Инфляция, конечно, может привести к тому, что стоимость моста вырастет.
Добавлю, что при проектировании моста особо оговаривалось, чтобы количество импортных деталей было сведено к минимуму. Поэтому тот проект, который сейчас закончен и направлен на федеральную госэкспертизу, предусматривает минимальное количество импортных комплектующих. Те детали, которые в проект все-таки включены, могут быть спокойно поставлены из дружественных стран.
— То есть текущая ситуация не повлияет на реализацию проекта, на ее сроки?
— Строительство дорог и мостов — одна из тех отраслей экономики страны, которая минимально зависит от внешних составляющих, от импорта и в основном ориентирована на местное производство, поэтому именно санкции на нее не влияют. Влиять будет инфляция.
Что касается сроков, то самый серьезный вопрос по Ленскому мосту, который был и остается, — это финансовый. Но, знаете, время доказало, что лучше вкладывать средства в строительство таких мостов, чем держать их где-то в зарубежных банках, где их в любой момент могут арестовать по надуманному предлогу.
— Другой крупный инфраструктурный проект — строительство Жатайской судоверфи. Сообщалось, что есть отставание по срокам. Почему?
— В прошлом году федеральное правительство приняло решение о включении верфи в список приватизируемого имущества. Мы не могли согласиться с решением, что строящаяся верфь, у которой два акционера — республика и федеральное правительство, — выставлена на приватизацию. Поэтому я поднял вопрос на уровне руководства страны, обратился с соответствующим письмом. В итоге наша позиция была поддержана, и недавно вышло решение премьер-министра РФ Михаила Владимировича Мишустина о том, что Жатайская судоверфь выведена из состава федерального имущества, которое подлежит приватизации.
А чтобы избежать повторения подобной ситуации, мы попросили передать федеральный пакет судоверфи в собственность республики. Мы готовы в этом случае нести полную ответственность за ее дальнейшее функционирование. Сейчас этот вопрос рассматривается.
После того как Жатайская судоверфь была исключена из списка приватизируемого имущества, мы получили возможности и для привлечения средств, и для ускорения работ.
Главное, что нам с подрядчиком удалось сделать, — завезти все металлоконструкции. Это сложный процесс и значимый этап строительства. Теперь работа будет идти в таком графике, чтобы минимизировать отставание.
Самый северный завоз
— Айсен Сергеевич, в связи с происходящими экономическими событиями и упрощением федеральных авиационных требований планируют ли в Якутии усиливать работу малой авиации?
— У нас работают две авиакомпании, которые имеют лицензии для эксплуатации малой авиации, у них есть необходимые для этого самолеты и вертолеты. Мы, безусловно, будем их поддерживать. Малая авиация, я уверен, будет также востребована для перевозки людей из районных центров Арктики в удаленные арктические села, где регулярные рейсы обеспечить достаточно сложно. Именно малая авиация благодаря более гибким условиям работы и возможностям ценового регулирования могла бы обеспечить решение социальной задачи повышения транспортной доступности в Арктике.
— Как, к слову, в этом году прошел северный завоз в Якутии? Санкции повлияли на эту работу?
— Безусловно, у нас была непростая ситуация. Процесс накопления грузов для северного завоза, который мы традиционно проводим в марте, практически совпал с усилением западных санкций, резким ростом курса доллара и определенным ажиотажем на продовольственном рынке. Нам потребовалось принять ряд оперативных мер, чтобы у предприятий появились оборотные средства, так как процентные ставки в коммерческих банках взлетели до 25%. Мы пошли на то, чтобы субсидировать часть процентных ставок. В результате предприятия оптовой торговли — и государственные, и негосударственные, — которые занимаются завозом, получили кредиты под 8%.
Кроме того, мы провели большую работу по транспортной логистике, чтобы перевозка товаров северного завоза по железной дороге из регионов Центральной России, Урала, Сибири шла в режиме зеленого коридора. Большая работа была проведена, в том числе при поддержке Минпромторга РФ, с поставщиками, чтобы республика получила соответствующее количество товаров — продовольственных в первую очередь.
Сегодня мы имеем запас на розничном рынке практически на четыре-пять месяцев, а по оптовой торговле — от шести до девяти месяцев. Это хорошие запасы, регион обеспечен продовольственными и непродовольственными товарами первой необходимости.
— Минвостокразвития инициировало создание единой дальневосточной компании по осуществлению северного завоза по прототипу авиакомпании "Аврора". Как вы относитесь к этой идее?
— Сама идея регулирования северного завоза на федеральном уровне давно назрела. Я очень рад, что 13 апреля президент РФ дал поручение о разработке данного законопроекта. Это первое. Второе — конечно, нужна помощь министерства по развитию Дальнего Востока и Арктики при обеспечении самого завоза, и создание подобной компании, наверное, для многих субъектов важно.
Сложилось так, что Якутия всегда сама занималась северным завозом, и у нас никогда не было срывов, даже в самое тяжелое время.
Нам скорее нужны субсидии из федерального бюджета на решение задач северного завоза, которые могли бы нам каким-то образом компенсировать транспортные расходы. Эти требует серьезных решений на федеральном уровне, и если они будут приняты, то помощи в организации транспортных цепочек мы не просим. У нас есть свои компании — и железнодорожные, и речные, и воздушные. Все они заточены в том числе на реализацию задач северного завоза.
Но каким-то регионам, возможно, нужна помощь для доставки грузов, скажем, по морю. Поэтому здесь нужно внимательно смотреть и искать оптимальные варианты.
— Может быть, какая-то якутская компания могла стать основой для создания единого оператора северного завоза?
— Почему бы и нет? Но здесь мы ступаем на достаточно хрупкий лед. Что считать северным завозом? Ответить на этот вопрос должен новый федеральный закон (об организации северного завоза — прим. ТАСС). Его необходимо тщательно готовить с учетом мнения регионов, которые непосредственно занимаются северным завозом.
Ведь под северный завоз можно подвести все и вся — начиная от завоза продукции технического назначения для крупнейших госкорпораций и заканчивая мукой для арктических поселков. И взвалить это на государство. А можно сформировать перечень товаров именно первой необходимости, которые государство обязано будет доставлять на северные территории.
Опять же, если государство все замкнет на себя, малый бизнес останется не у дел. Это может привести к манипулированию ценами в интересах отдельных компаний, возникнут вопросы к закупкам, качеству и ассортименту завозимых товаров. Будет очень много вопросов, которые сегодня с помощью бизнеса неплохо регулируются. Подчеркну еще раз, на мой взгляд, помощь государства нужна именно в организации транспортных, логистических схем северного завоза и субсидировании расходов на него. Что касается участия якутских компаний в завозе для других регионов, то, к примеру, наше Ленское объединенное речное пароходство доставляет грузы на Чукотку, в районы Красноярского края и других регионов.
— Готовы ли порты Якутии к увеличению потока грузов по Северному морскому пути? Нужно ли дополнительное финансирование для развития портовой инфраструктуры?
— На линии Северного морского пути в Якутии работают морской порт Тикси и Зеленомысский речной порт. Один из них в прошлом году переработал 15 тыс. тонн грузов, второй — чуть больше 100 тыс. тонн.
Это не столь значительные объемы, гораздо ниже тех, что были в советское время. Но если мы начинаем говорить об организации Северного морского пути как круглогодичной транспортной артерии, которая будет работать не только для транзита с востока на запад, но и для обеспечения интересов самой страны — вывоза нашей продукции, то здесь, конечно, речь должна идти о создании новых промышленных центров, в частности в Якутии. Должны быть созданы новые центры добычи полезных ископаемых и их переработки. Это существенно повысит грузовую базу. Мы считаем, что к 2032 году ее можно увеличить до 20–30 млн т грузов по якутской Арктике. В первую очередь речь об угле, нефти и газе.
Вместе с тем очень важна роль Якутии с точки зрения безопасности Северного морского пути, потому что на таком огромном расстоянии (общая протяженность морской береговой линии превышает 4,5 тыс. км — прим. ТАСС) должны быть расположены аварийно-спасательные центры. Северный Ледовитый океан, огромной толщины льды. Суровейшие условия, сильнейшие ветра, полярные ночи никто не отменял. Всякое может произойти. А расстояния огромные, добраться к месту происшествия непросто. И чем глобальнее будет работа Северного морского пути, тем важнее наличие серьезных спасательных центров, в том числе на территории республики. В частности, такой центр должен быть создан в Тикси. Все решения уже приняты.
Кроме того, работа по созданию инфраструктуры порта Тикси и Зеленомысского речного порта продолжится.
В зависимости от появления грузовой базы может появиться глубоководный порт недалеко от Тикси в районе села Найба. Есть расчеты этого вопроса. Это дорогой проект, который возможен, если грузовая база будет составлять несколько десятков миллионов тонн.
Шанс занять достойное место
— Айсен Сергеевич, сохранится ли в Якутии поддержка кинематографа, который стал одной из визитных карточек республики?
— Киноиндустрия по-прежнему будет получать от нас организационную и финансовую поддержку. Я поручил правительству республики, несмотря на все сложности, направить в этом году 80 млн рублей на поддержку кинематографа. На 2022–2023 годы фильмы уже практически сняты. Чтобы запускать проекты на 2024–2025 годы, средства через конкурс будут распределены по самым разным направлениям — это и документальные фильмы, и игровые. У нас планы большие. Есть ряд серьезных проектов российского и мирового уровня, которые, надеюсь, выстрелят, как и предыдущие фильмы.
Мы думаем над тем, что на Дальнем Востоке можно создавать условия для российских и международных компаний, чтобы они приезжали снимать кино в наших уникальных локациях. В Якутии, например, прекрасная природа. А еще есть Камчатка, Приморье. Это бы не только стимулировало туристическую отрасль, сферу услуг, но и привело к обмену опытом между деятелями киноиндустрии. Мы внесли эту идею на рассмотрение в Минвостокразвития РФ. Якутия может стать пионером и в этом направлении.
— Власти Якутии в последние годы прикладывали большие усилия для развития IT-отрасли, что становится особенно актуально в сложившихся условиях. Продолжится ли эта работа? Какие новые IT-проекты могут появиться в регионе?
— У нас есть достаточно амбициозные задачи по увеличению числа занятых в IT-отрасли. Сейчас их число приблизилось к 4 тыс., что почти в четыре раза больше, чем в 2018 году — тогда в этой отрасли было занято 1,2 тыс. жителей Якутии. Из-за санкций, конечно, есть определенное замедление, но о серьезном падении речи нет.
Конечно, есть серьезные вопросы, связанные с оформлением работы бизнеса, продажами, монетизацией, так как наши крупные IT-компании изначально ориентировались на мировой рынок. Поэтому идет изменение форм ведения бизнеса. Тем не менее я вижу, что ядро практически всех IT-компаний в Якутии будет и дальше работать.
Что касается планов. С рынка уходят крупнейшие западные компании. Простор появился на отечественном рынке, в том числе в новых для нас сегментах — например, в сфере искусственного интеллекта для медицинской отрасли. У нас уже есть хорошие примеры, разработки. Мы одними из первых приняли решение по поддержке IT-компаний и в период западных санкций выделяем средства малым IT-компаниям, которые сохраняют свои рабочие места. Венчурная компания "Якутия" будет дальше поддерживать стартап-проекты. У каждого есть шанс занять достойное место.
— Нужны ли для них дополнительные преференциальные условия?
— В нашей стране созданы абсолютно беспрецедентные меры поддержки IT-отрасли. Лучше, наверное, нет в мире. Теперь нужно сделать реальный шаг в сторону отечественной IT-индустрии, и здесь мяч даже не на стороне айтишников, а у госкорпораций, госкомпаний. Нужно, чтобы они активнее переходили на российское программное обеспечение, российские разработки. Это приведет и к повышению качества, к тому, что эти продукты станут удобнее. Вторая задача — энергичнее продвигать нашу продукцию на рынке, шире и активнее ей пользоваться. Будем патриотами.
Беседовала Александра Будер