Драматический сериал "Нулевой пациент", который уже можно посмотреть на "Кинопоиске", посвящен истории первой в СССР вспышки ВИЧ в 1988 году. В центре сюжета оказывается молодой врач детской больницы в Элисте Кирсан Аюшев (Аскар Ильясов). Он подозревает наличие вируса у нескольких пациентов и тайком отправляет пробы их крови в Москву. Когда анализы подтверждают его правоту, к процессу подключается ученый Дмитрий Гончаров (Никита Ефремов) — специалист по малоизвестной в СССР болезни. Накануне премьеры режиссеры проекта Сергей Трофимов и Евгений Стычкин рассказали ТАСС о том, почему считают калмыцких врачей, столкнувшихся с этой вспышкой болезни, настоящими героями, а также поделились своим отношением к проблеме ВИЧ в стране.
— События, которые описываются в сериале, произошли на самом деле не так давно — в 1988 году, — думаю, найдутся зрители, которые лично помнят новостные сводки или сюжеты по телевидению. Помнили ли вы об этой истории до работы над проектом?
Сергей Трофимов: Хоть я и современник событий, но об этой конкретной истории не помнил. Тогда было странное время: на людей выплеснулась гласность, появилось невероятное количество информации. Разговоры, конечно, шли, но наряду с этим обсуждались колдуны, шаманы, социальные проблемы — все, что угодно. Я думаю, эта конкретная история потонула в общем хоре. Про СПИД ходили какие-то слухи, но серьезно никто не относился. Драма этих людей незаслуженно забыта, и наш фильм — некий долг по отношению к ним.
— Несмотря на то что мы живем уже в 2022 году и болезнь стала за эти годы гораздо более изученной и, если можно так выразиться, более понятной, все равно тема во многом остается как будто малообсуждаемой среди людей, даже стыдной. С какими эмоциями вы подходили к созданию сериала? Было ли сложно к этой теме подступиться?
Сергей Трофимов: Я бы не сказал, что мы стремились донести до зрителя именно тему. Мы подходили к этому, прежде всего, как к драме, которая развернулась в жизни людей, отнеслись очень серьезно. Мы ездили в Элисту, разговаривали с родителями тех детей, старались погрузиться в материал. Мы старались честно рассказать историю.
Евгений Стычкин: Это конфликт практически шекспировского масштаба, история составлена из человеческих трагедий, и про это интересно было поговорить.
Я понимаю, что до сих пор проблема ВИЧ в стране очень распространена, но мы до сих пор мало об этом знаем. Это все еще стигма, табу, нечто не вполне приличное, что совершеннейшая глупость
Важно, чтобы то, о чем ты рассказываешь, сегодня было столь же актуально или даже более актуально, чем в то время, о котором ты рассказываешь. Самое главное в этом случае — параллели и то, насколько они работают сегодня. Сейчас у нас более миллиона ВИЧ-положительных людей. Именно поэтому важно говорить об этом вслух, называть вещи своими именами. Проблема есть, но мы знаем, как с ней бороться.
— Как выстраивался баланс между реальными фактами и их художественным изложением? Мы видим на экране реальных героев или же это собирательные образы?
Сергей Трофимов: Мы не стремились к документальности, но это тот редкий случай, когда практически все рассказанное — правда. История абсолютно реальна, изменены имена, и то не все. Можно даже сказать, что мы излагаем малую долю того, что с ними происходило. Калмыцкие врачи незаслуженно стали козлами отпущения в этих событиях. Такого Кирсана, как наш главный герой, не было, но была женщина-врач, которая также по симптомам предположила, что у пациента ВИЧ, и отправила анализы в Москву. По сути, врачи совершили подвиг, привлекли внимание к проблеме по всей стране. Они не были виноваты, виновата была система.
— Как между вами распределялись роли на площадке? Возникали ли какие-то спорные моменты, или же царило полное единение?
Евгений Стычкин: Изначально, когда мы с Сережей начинали картину, мы думали о том, как будем делить пальму первенства.
Сергей Трофимов: Так и не поделили. (Смеется.)
Евгений Стычкин: Да, так и не поделили. Мы думали о том, что я больше буду заниматься артистами, Сережа — картинкой. В итоге мы каким-то образом просуществовали этот кусок творческой жизни достаточно полюбовно.
Сергей Трофимов: Без споров, конечно, не обходилось, потому что мы оба довольно маниакальные, оба перфекционисты — каждый в своей области. Но в целом мы работали очень дружно, это было интересно, потому что разные личности и разные методы. Идея разделения функций была очень хорошей, я надеюсь, она принесла результат.
— Я заметила, что в первой серии вы использовали документальные кадры Москвы, а какой вы вообще хотели показать эпоху?
Сергей Трофимов: Да, там действительно есть хроника, но ее немного. Мы просто решили не воссоздавать, а аккуратно вплести то, что действительно было, стилизовать нашу картинку, в том числе при помощи цветокоррекции. Мы ориентировались не столько на то время, а на кино тех лет.
— Когда мы анонсировали проект, сценарист Олег Маловичко отметил, что главным для авторов было "посмотреть, как мы с этим справились". На ваш взгляд, научилось ли общество принимать сам факт наличия такой болезни и людей, которые с ней живут?
Сергей Трофимов: К сожалению, нет. В некоторых странах лекарства входят в программу государственной поддержки, а у нас все осталось почти на том же уровне. Конечно, никакой истерии уже нет, но, кажется, по-прежнему мало кто понимает, как, например, передается болезнь. Часть нашей задачи состоит как раз в просвещении, но выполнена она будет только в том случае, если история попадет в зрителя эмоционально. Задача была рассказать драму, но через нее выполнить и просветительскую функцию. Это задача любого художника.
Беседовала Валерия Высокосова