Нефтегазохимическая отрасль России, столкнувшись в 2022 году с беспрецедентным санкционным давлением и разрывом логистических цепочек, была вынуждена перестроить не только структуру своего экспорта, но и изменить ландшафт переработки внутри страны.
О том, как крупнейший отечественный нефтехимический холдинг "Сибур" справляется с этими вызовами, наращивает поставки в Азию, Турцию и Южную Америку, а также перспективах роста спроса на полимеры в России в интервью ТАСС рассказал член правления — исполнительный директор компании Сергей Комышан.
— Сергей Валентинович, как сложился 2022 год для "Сибура"? Насколько уверенно чувствует себя российская нефтегазохимия в условиях санкций?
— Прошедший год был как американские горки: все надеялись на ослабление COVID-19, а столкнулись с валом новых внешних изменений. Прежде всего — с отсутствием доступа к оборудованию, технологиям, возможности импорта целого ряда спецкомпонентов и химии. Мы получили массу ограничений на экспортных направлениях. Все это добавило турбулентности в нашу жизнь. По сути, необходимо было мобилизовать всю компанию на решение этих вызовов. Компания подошла достаточно хорошо подготовленной, нам удалось по каждому направлению справиться с основными сложностями. Например, из 749 компонентов, которые нам отказались поставлять, мы заместили 743, как альтернативным импортом, так и отечественным и где-то собственным производством.
Это позволило сохранить производственные показатели компании максимально близко к плановым. Конечно, пришлось существенно переориентировать продажи с европейского рынка на азиатский. У нас доля европейских продаж упала с 20% до уровня ниже 5%.
Мы активно работали с нашими клиентами, чтобы помочь им решить похожие проблемы. Получили больше тысячи запросов от клиентов с такого рода проблемами. Решая проблему одного клиента, мы использовали свою сеть контактов практически со всей отраслью в стране и мультиплицировали эти решения на других клиентов. Это была наша твердая позиция, потому что часть клиентов пыталась решить только свои проблемы и использовать это как конкурентное преимущество.
Мы понимали, что нужно было реально заниматься сохранением отрасли. Считаю, что совместно с партнерами и клиентами нам в целом удалось это сделать
Это, в свою очередь, уже сильно изменило отрасль и будет менять ее дальше. На наш взгляд, есть хорошие перспективы роста внутренней переработки. В дальнейшем мы могли бы помочь использовать опыт 2022 года на благо развития отрасли в целом.
— Прошедший год запомнился высокими ценами на нефть и газ, как они повлияли на котировки полимеров в мире?
— На глобальном рынке происходили очень интересные вещи. Действительно, цена на энергию пошла вверх. Нефтехимические продукты, те же полимеры, которые обычно идут в ногу, в данном случае шли не так быстро. Мировой спред между сырьем и готовой продукцией заметно уменьшился, что ударило по рентабельности мировой нефтехимии. Из-за политической бури и вала ограничений оборвались цепочки поставок, и мировая нефтехимия столкнулась с серьезными проблемами. В результате российские производители вынуждены были уехать из Европы в Азию. Кто-то должен был нас в Европе заместить. Этот кто-то раньше не приезжал в Европу, потому что было менее выгодно. Чтобы ему стало выгодно, цены в Европе в среднем относительно других мировых цен должны были подрасти, что и случилось. В результате сейчас европейские потребители нефтехимической продукции платят самые высокие цены по миру.
Мы отслеживаем европейские котировки, но на текущий момент не видим их влияния на российскую ситуацию. Китайские котировки в течение 2022 года пережили существенный подъем, затем снижение, а с декабря снова наметилась тенденция к повышению. Амплитуда колебаний внутри года превысила 30%.
— Как компания справилась с переориентацией поставок из Европы в Азию? Как сейчас выглядит ваш рынок сбыта?
— Традиционно около 60–65% продукции остается на внутреннем рынке, который для нас был и остается приоритетом. Что касается европейского рынка, то нам удалось успешно переориентировать наши продажи. Но приходится больше платить за логистику, отправляя наши материалы в Азию. Компания также столкнулась с ростом рабочего капитала, поскольку оборачиваемость на волне изменения географии продаж несколько ухудшилась. Но это объективная реальность, с которой столкнулись все российские экспортеры, — перевозить стало дольше и дороже.
Нам удалось нарастить присутствие в ряде нетрадиционных для нас регионов. Основным рынком сбыта выступает Китай, на который приходится до 80% от общего объема наших экспортных продаж в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР). При этом мы видим большой потенциал спроса на других рынках Юго-Восточной Азии, где мы активно развиваемся с середины 2021 года. Это такие рынки, как Бангладеш, Вьетнам, Малайзия, Камбоджа, Индонезия, куда уже есть регулярные поставки, пусть еще и в небольших объемах.
Достаточно успешно размещаемся на рынке Турции. Мы на этом рынке существенно нарастили долю, которая по полимерам составляет уже более 20%. Считаем, что на этот рынок мы пришли всерьез и надолго.
— Может ли, на ваш взгляд, Турция стать неким хабом для транзитных поставок российской нефтегазохимии в Европу, по аналогии с планами газового хаба?
— Это возможно при определенном развитии инфраструктуры и поставщиков. Если речь идет о превращении Турции в хаб, который соблюдает европейские ограничения, то у Турции есть шансы и в нашей отрасли упрочить позиции. Турция до недавнего времени была крупным переработчиком нефтехимических материалов. Факторы производства в Турции дешевле, чем в Европе, и, находясь на пересечении торговых путей из Азии в Европу, Турция хорошо это использовала. Сейчас, учитывая, что изделия их нефтехимии в Европе являются самыми дорогими в мире, у Турции есть еще больше шансов упрочить свои позиции. Мы очень позитивно смотрим на перспективы роста турецких переработчиков, производителей пленок, ковров, красок, компаундов — туда идут материалы нашего производства.
— Весной "Сибур" сообщал о планах на 40% нарастить экспорт в Китай в 2022 году. Достигли этой цели? Какие планы на 2023 год?
— Планы по продажам в Азию, можно сказать, удалось перевыполнить. По сравнению с первым кварталом 2022 года объем поставок в Азию увеличился на 50% во втором квартале и далее более чем в 2,5 раза — в основном за счет базовых полимеров и синтетических каучуков. Помимо этого, в 2022 году мы начали осуществлять поставки продуктов, которые ранее не продавались нами в азиатском регионе: изобутанол, метилакрилат, поликарбонат, полистирол и другие. Здесь очень помогло давнее сотрудничество c компанией Sinopec — партнеры оказали поддержу в поиске каналов сбыта и организации логистики.
Китай, безусловно, самый крупный рынок в Азии и является первой целью, но мы пытаемся зарабатывать и на других рынках. В 2023 году мы продолжим развивать азиатское направление
Совокупно в Азии планируется реализовать порядка 2 млн т нефтехимической продукции.
— Как новый всплеск заболеваний коронавирусом в Китае отразился на рынке нефтегазохимии и поставках "Сибура" в КНР?
— Ковидные ограничения сильно сдерживали рост китайской экономики. Мне кажется, это стало одним из сильнейших аргументов для китайского правительства по переходу к политике отмены локдаунов. На наш взгляд, это положительно скажется на экономике, причем это почувствует и вся глобальная нефтехимия. Надеемся, что это приведет к оживлению в сегменте автопрома и положительно скажется на потреблении каучуков.
В целом могу сказать, что в большинстве сегментов рынка КНР, где мы присутствуем, за исключением, пожалуй, синтетических каучуков, наша доля не настолько значима, чтобы колебания спроса в пределах 3–5% могли сказаться на возможностях сбыта.
— Сохраняете ли еще планы проекта по выпуску бутадиен-нитрильных каучуков в Китае?
— Пока он находится на паузе, мы с партнером не увидели экономической эффективности. Но у нас есть списки проектов, которые при правильных рыночных условиях мы можем рассмотреть.
— Видит ли "Сибур" для себя перспективы на рынках Южной Америки и Африки? Какой объем поставок сейчас у вас в эти регионы?
— Мы начали работать с рынками Африки и Южной Америки еще несколько лет назад. Видим большой потенциал для наших продуктов на этих рынках и планируем активно наращивать присутствие нашей продукции. В 2021 и 2022 годах на эти рынки было продано около 100 тыс. т полипропилена и полиэтилена. Экспортный потенциал по этим рынкам в среднесрочной перспективе, с учетом нашего марочного ассортимента, в частности для полимеров, может доходить до 600 тыс. т в год.
По остальным продуктам рынки Южной Америки и Африки также являются развивающимися и, безусловно, привлекательными для нас. Мы продолжаем кооперацию с имеющимися клиентами в Латинской Америке и рассматриваем возможности по расширению присутствия.
— Какие планы у "Сибура" на рынки Средней Азии? Продолжаете проработку проектов в Узбекистане и Казахстане?
— Регион СНГ для нас всегда интересен. Мы активно развиваемся, присутствуем в качестве поставщика. В Казахстане совместно с Фондом национального благосостояния Казахстана и "Казмунайгазом" создано совместное предприятие (СП), KPI — на базе построенного партнерами интегрированного газохимического комплекса по выпуску полипропилена мощностью 500 тыс. т в год. Второй проект на базе этого СП, который мы рассматриваем с партнерами, — это строительство комплекса по производству полиэтилена мощностью 1,25 млн т в год. Доля "Сибура" в СП составляет 40%. "Сибур" поделится накопленной экспертизой по запуску проектов и эксплуатации мономерных и полимерных комплексов, а также примет участие в обучении операционного персонала предприятий и обеспечении сбыта продукции.
По проектам в Узбекистане пока есть только ранние обсуждения, конкретных проектов и договоренностей нет, говорить о них преждевременно.
— Как изменился спрос на полимеры в России в 2022 году? Какие тенденции российского рынка можно выделить?
— Мы видим как позитивную, так и негативную динамику спроса, в зависимости от сегмента. Весной потребление полимеров существенно выросло. Это был ажиотажный спрос, переработчики обеспечивали себя запасами. В базовом сценарии рассчитываем на небольшой органический рост, однако основным драйвером спроса видим развитие совместных программ по импортозамещению сырья, готовых изделий, а также расширение возможностей экспорта готовой продукции.
Такие факторы, как импортозамещение, логистическая доступность, делают развитие переработки интересным и прибыльным делом в России. Мы активно содействуем этом процессу, в 2022 году разработали и вывели на рынок семь марок полимеров с объемом импортозамещения в 40 тыс. т в год. Сотрудничаем с клиентами и в области замещения готовых импортных изделий. Мы видим перспективы дополнительного роста спроса на полимеры в РФ на 400 тыс. т в год в случае успешной замены импортных изделий. В целом в Россию ввозится 1,7 млн т готовых изделий из нефтехимических материалов.
— Продажи автомобилей на рынке РФ упали в прошлом году. Как эта ситуация отразилась на производстве и продаже каучуков "Сибура"?
— Безусловно, это сказалось негативно. Упало производство автомобилей, упало, в свою очередь, и производство шин, что повлияло на объемы продаж синтетических каучуков "Сибура".
На ситуацию также повлияло отсутствие поставок в РФ ряда импортных ингредиентов для производства шин — производство упало, и экспортная ориентация российских шинных производств вдруг перестала работать. Это заставило нас с совершенно другими объемами уехать на рынки Южной Америки, АТР. Но компания чувствует себя достаточно уверенно в части конкурентоспособности. Да, может, где-то будем меньше зарабатывать, но производственные показатели планируем сохранить.
— "Сибур" в 2022 году запустил производство малеинового ангидрида (МАН) в Тобольске. Вышел ли комплекс уже на полную мощность и куда поставляете товар?
— Идет опытно-промышленная эксплуатация. Важно отметить уникальность продукта: его очень широкая применимость во всех ключевых отраслях (вплоть до продуктов питания). Экспорт точно уже есть, потому что мощность установки 45 тыс. т, а объем российского рынка МАН составляет 7–10 тыс. т в год. Мы уже начали поставки в Азию. Рынок Азии является быстрорастущим, и мы ожидаем, что он станет стабильным каналом сбыта нашей продукции.
— Есть ли перспективы роста потребления МАН на российском рынке?
— Мы считаем, что да. Мы видим, что рынок уже среагировал на наличие отечественного производства. И в дальнейшем, учитывая очень широкий спектр применения деривативов малеинового ангидрида, рост потребления МАН может составить двузначные числа.
— Масштабный проект компании — Амурский ГХК — испытал перенос сроков запуска. Как сейчас идет строительство завода?
— Продолжаем реализацию проекта вместе с нашими китайскими партнерами, сейчас идет строительство пиролиза, энергообъектов. Продолжаем адаптацию проекта в части установок полимеризации. Это объективно несколько сдвинет сроки строительства вправо от изначальных планов, но сомнений в том, что комплекс будет достроен и запущен, у нас нет. Эффективность у проекта остается, это будет одно из самых конкурентоспособных производств в мире.
Насчет готовой продукции мы имеем прочную договоренность с партнером о том, что большую часть продукции он сможет разместить на китайском рынке
Это одна из причин, почему наш партнер, компания Sinopec, заинтересовалась входом в этот проект. Это дает хорошие возможности не только нам, но и Sinopec как крупнейшему производителю и дистрибьютору полимеров на китайском рынке.
— Каким видите 2023 год для компании? Какие основные направления развития и планы "Сибура"?
— Мы продолжим свою работу в части разработки новых продуктов, планируем выпустить на рынок новые марки полипропилена — это пленочная марка для улучшения термосварки, реторт упаковки, модификатор против тигровых полос, высокомодульный блок полипропилена для труб. В части производства полиэтилена планируем выпустить пленку под ламинацию, для стальных покрытий труб, PERT, вторичный полиэтилен для пакетов и пленок. Также по ряду марок сейчас идет омологация, после чего мы также будем более широко выводить их на рынок. Речь о марках для колпачков и крышек, для автомобильных топливных баков, медицинского выдува, мелтблаун.