Президент Намибии Хаге Гейнгоб в эксклюзивном интервью первому заместителю генерального директора ТАСС Михаилу Гусману рассказал о своих ожиданиях от поездки в Санкт-Петербург на саммит Россия — Африка, об отношении к конфликту на Украине, а также перечислил главные проблемы, которые испытывает его государство, и объяснил, почему Намибия является страной-бутиком, куда должны приехать туристы из РФ.
— Господин президент, большое спасибо, что вы нашли для нас время. Это большая честь. Несколько дней назад вся Намибия отмечала День независимости. Прежде всего примите наши поздравления с этим великим праздником для всех намибийцев. Вы знаете, Россия и Намибия имеют долгую историю отношений, они всегда были очень хорошими. Но что вы думаете о нашем текущем взаимодействии, в каких сферах нам нужно добиться большего прогресса?
— Большое спасибо, что вы приехали поговорить с нами. Вы говорили о нашей независимости. В первую очередь хотел бы поблагодарить президента [РФ Владимира] Путина: он был одним из 30 государственных лидеров, которые прислали нам поздравления в этот важный день. Я хотел бы поблагодарить его за это. Я часто говорю людям, что каждый, кто принимал участие в борьбе за освобождение от угнетения, получал поддержку от Советского Союза, где бы он ни боролся. Поэтому мы всегда верили в эти отношения, которые начались давно и прерывались по независящим от нас факторам — из-за того, что произошло с Советским Союзом. Была пауза после периода, когда мы получали очень большую поддержку от СССР. Но сейчас мы двигаемся вперед.
У России хороший посол в Намибии. Есть вещи, которыми мы можем заниматься вместе. Намибия сейчас стабильная страна, но большой проблемой является безработица. Так что наши люди счастливы, но у них нет еды. Каждый может приехать и сказать: "Вы страдаете, правительство о вас не заботится". Поэтому мы хотим, чтобы наши друзья присоединились к нам. Есть много областей, в которых мы можем сотрудничать. В первую очередь, в сельском хозяйстве. Во-вторых, мы осваиваем новую область под названием "зеленый водород". Мы хотим быть страной, которая подходит для этого. На юге страны у нас бедный район для сельского хозяйства, там нужна ирригация. Все это области, в которых мы можем сотрудничать, они безграничны. Я всегда говорю, что те, кто поддерживал нас в борьбе за независимость, должны сейчас приехать и также сотрудничать с нами в экономике.
— Как вы знаете, господин президент, в этом июле будет второй саммит Россия — Африка. И, как я знаю, вы планируете принять участие в этом саммите в Санкт-Петербурге. Каковы ваши ожидания от него? Что вы думаете об этой форме сотрудничества между африканскими странами и Россией?
— Это хорошо. Такие конференции очень важны. Потому что можно восстановить давние отношения и затем серьезно обсудить, в каких сферах россияне могут помочь Намибии, Африке. И также посмотреть, как можно продвигать [идею] нового мира.
Мир становится очень сложным для маленьких стран. Я беспокоюсь о том, что мир становится однополярной системой с одним центром силы, который диктует [свою волю]. И тогда с небольшими странами вроде нашей все кончено. Поэтому мы верим в биполярную систему или мультилатерализм. Мы верим, что такие встречи, как саммит Россия — Африка, укрепляют отношения. Так что нет только одного полюса, силы, которая диктует миру. Но если есть творящее начало, тогда дружба между россиянами и африканцами обновляется, и мы смотрим, как двигаться дальше, не враждуя при этом ни с кем. Но дружба должна продолжаться в том смысле, что мы должны решать, что хотим делать вместе, без эксплуатации и тому подобного. Поэтому такие встречи очень важны.
— Ваш ответ звучит как конспект вашей будущей речи на петербургском саммите.
— (Смеется.) Да, я добавлю это.
— Вы планируете выступать с речью на саммите?
— Я очень хотел бы. Я еще не был в Санкт-Петербурге.
— У вас будет уникальная возможность. И для этого будет очень хорошее время. Будет июль, 24 часа в сутки небо светлое, как днем. Белые ночи.
— Конечно, у нас в Африке есть проблемы, не только экономические. Некоторые страны регрессируют. Случаются военные перевороты. В Африке есть проблемы, которые нас разделяют. Поэтому хорошо, что мы можем говорить с друзьями, направлять друг друга.
Главные проблемы — искоренение бедности и безработица. Здесь, в Намибии, наша проблема — безработица среди молодежи. Когда ты молод и не имеешь работы, каждый может сбить тебя с пути. Это очень серьезный для нас вопрос, как и сельское хозяйство, и индустриализация Африки. Люди жалуются, что Африка поставляет сырье для других стран, чтобы в них происходила индустриализация, в них шли технологии. Мы хотим, чтобы люди приехали сюда, чтобы здесь были отличные рабочие места, чтобы технологии шли и сюда тоже. Иначе в Африке будут проблемы.
— Это подводит меня к следующему вопросу. Вы сейчас в середине президентского срока. Каковы были ваши главные цели, когда вы начинали? Что из этого было реализовано, а что еще предстоит сделать?
— Мой срок подходит к концу меньше чем через два года.
— Еще много времени.
— Я был и премьер-министром Намибии. У нас было очень разделенное общество. Были белые, которые владели всем. И мы пришли, чтобы добиться примирения. Нельзя взять и выслать белых из Намибии в Германию, они там не приживутся. Поэтому прошлый президент говорил им, а однажды говорил также министру иностранных дел Германии: "Скажите своим людям в Намибии, что они намибийцы. Они должны знать, что они намибийцы, и начать вести себя как намибийцы". Эта ментальность пока еще сохраняется, некоторые по-прежнему думают, что у них есть другой дом.
Трайбализм (стремление объединяться в племена — прим. ТАСС) по-прежнему иногда возникает. Мы не отделяем трайбализм от расизма. Я говорил об этом, и я не хочу ни того ни другого. И мы хорошо справляемся.
Есть также проблема с учебными классами и качеством образования. Из-за этого люди не получают должную подготовку к работе. Есть и другие вещи, которыми мы должны заниматься, которыми я буду заниматься до истечения срока, пока не достигну успеха. Я верю в процессы, системы, институты.
— Вы знаете, господин президент, мировое сообщество по-прежнему сражается с пандемией коронавируса. Какова ситуация сейчас с пандемией в Намибии и какие усилия нам нужно прилагать, чтобы защищать себя от пандемии?
— Эта пандемия заставила мир понять, что мы одно целое.
— Совершенно верно.
— Никакой дискриминации. Богатые страны, белые люди, президенты. Я заразился одним из первых, от жены. И вице-президент с женой, и премьер-министр. Не было различия. Это коснулось всех. И научило нас тому, что мы единое целое. И то, что затронуло один уголок земного шара, однажды придет и к вам. Сейчас мы контролируем это. Мы прекратили еженедельные сводки, которые делали раньше, их объявлял министр здравоохранения. И бывает, что новых случаев заражения нет совсем. И нет смертей, это хорошо.
— Господин президент, Намибия — участник многих международных организаций. Особенно — многих африканских организаций. Сейчас люди много говорят о будущем Африки. Что вы, как опытный политик, думаете о будущем Африки? О будущем Намибии, ваших соседей и всего континента?
— У Африки светлое будущее. У нас было первое поколение африканских лидеров. Отцы-основатели: Кваме Нкрума, Секу Туре, Ньерере, Каунда и другие. И также в Южной Африке — президент Мугабе, товарищ Нуйома, товарищ Мандела.
— Что вы думаете о Патрисе Лумумбе? Один из московских университетов носит его имя.
— Да. Это было другое время. Когда убили Лумумбу, Африка была другой. Революционное мышление. Это были лидеры, которые везде оставили свой след.
То поколение лидеров научило нас бороться за свою свободу. Но они не сказали, как действовать потом. Вы говорите: "Как только вы свободны, все хорошо". Поэтому теперь у Африки проблемы. Что после независимости? Второе поколение лидеров прошло через военные перевороты, однопартийную систему. Сейчас у нас лидеры, которые были молодыми, видели все это. Если в Намибию после меня придет лидер и испортит все, это его проблема. Но я надеюсь, миролюбие будет направлять каждого лидера. У нас были достижения и неудачи, военные перевороты. Но такова реальность. Африка корректирует саму себя, африканцы думают о проблемах Африки.
— Господин президент, мы видим, что Намибия — дом для разных народов. Они живут здесь в мире и дружбе: народы овамбо, гереро, дамара, нама и многие другие. Как удается поддерживать мир между народами с разной культурой? Не во всех африканских странах это возможно, но вам это удается. Как?
— […] Я всегда говорю: Сэм Нуйома (первый президент Намибии — прим. ТАСС) — не из народа овамбо, не из народа дамара. Сэм Нуйома — намибиец. Он — лидер. Каждый лидер, который приходит из народа, совершает не классовое, а, так скажем, племенное самоубийство. (Смеется.) Он должен уйти из племени. Он не должен воспринимать себя как часть того или иного племени. Нужно воспринимать все племена как свой народ. Сэм Нуйома подал очень хороший пример того, как относиться ко всем одинаково. И [бывший] президент [Хификепунье] Похамба был таким же. […] Единство — это сила. Южная Африка хотела создать Бантустан (территорию, использовавшуюся в качестве резерваций — прим. ТАСС), чтобы разделить народы, отдельные нации со своей культурой. Народная организация Юго-Западной Африки (SWAPO) сказала: "Нет!" Если мы боролись и победили, зачем нам предавать принципы, за которые мы погибали? Но, к сожалению, я должен признать, к моему глубокому разочарованию, что сегодня есть люди среди молодежи, которые считают, что нам лучше быть по отдельности. Но у них ничего не получится.
— Намибия — страна с богатым животным миром. Вчера у нас был шанс его увидеть: слонов, жирафов, львов… Многие люди приезжают сюда. Кто-то для фото- или видеоохоты, кто-то — для настоящей охоты. Какие меры вы принимаете для защиты уникального животного мира Намибии?
— Мы справляемся очень хорошо. Сюда как-то раз прислали двух молодых людей, чтобы прочитать нам лекцию о защите животных. Я сказал им: "Смотрите, у вас есть команда по регби "Британские львы". У вас даже нет львов. Вы их всех убили, но вы приезжаете читать мне лекции. А у нас много львов, потому что мы их охраняем". Так что мы хорошо справляемся с охраной дикой природы в Намибии. У нас много львов. Но когда их становится слишком много, начинается конфликт между людьми и животными. Случается, слоны разрушают дома. Это еще одна проблема, которую нам нужно решить.
— Я бы хотел попросить вас описать пейзажи Намибии. Наш разговор, вероятно, займет много часов, потому что Намибия — уникальное место в мире. Каньон Фиш-Ривер, знаменитый метеорит Гоба, пустыни — здесь можно найти все. Какие места вы бы порекомендовали посетить туристам? Побудьте нашим гидом по Намибии!
— Добро пожаловать в Намибию — страну-бутик! У нас небольшое население, чистый воздух, национальные парки, за которыми хорошо следят. И люди очень приветливые. Да, есть проблемы, и мы их решим. Но вы будете под защитой. Намибия открыта для бизнеса со всеми странами. Намибия открыта для туризма — в первую очередь к нам должны ехать российские туристы. Люди приветствуют вас с улыбкой. Мы небольшой народ, но мы сражались за Африку. С вашей помощью.
Поэтому мы зовем нашу страну землей храбрых. Так что вас будут приветствовать на земле храбрых с улыбкой
— Спасибо, господин президент. Когда мы начали наш разговор, я поздравил вас с Днем независимости — великим праздником. Но у вас также много религиозных и культурных праздников. У разных групп людей свои праздники. Какой у вас любимый праздник? Как намибийцы отмечают свои праздники?
— Помимо Дня независимости, есть 26 августа — день, в который мы начали нашу борьбу. Мы высоко чтим этот день, потому что мы вспоминаем наших героев и героинь, которые пожертвовали собой ради этого континента. Поэтому 26 августа для нас очень важный день.
— Я хотел бы спросить вас об особой части культуры Намибии — кухне. Она сочетает в себе разные кухни. Что вы о ней думаете и какое у вас любимое блюдо?
— Я не особо хороший едок.
— Поэтому вы в такой хорошей форме!
— Хотите верьте, хотите нет.
— Я всегда верю президенту!
— Я беру с собой свою ошиканделу (питьевой йогурт — прим. ТАСС) и пап (кашу — прим. ТАСС). Потому что когда я путешествую, то в некоторых странах… Например, когда я был в Китае, к местной кухне сложно привыкнуть. Даже президент Ботсваны приезжает и спрашивает: "Можно мне ваш пап и молоко?" Это я ем на завтрак. И конечно, мясо! У нас лучшее в мире мясо. Но есть слишком много мяса вредно.
— Но в Намибии прекрасное мясо!
— Да. С рыбой тоже все хорошо. Но намибийцы не едят рыбу, их сложно убедить есть рыбу. Они по-прежнему предпочитают красное мясо. Хотя красное мясо не всегда полезно.
— Ваши коллеги сказали мне, что вы большой фанат футбола. Когда началось это увлечение? Какая у вас любимая команда — в Намибии или за рубежом?
— Я долгое время был в изгнании и находился под влиянием внешнего мира. Мы ездили в Южную Африку играть в футбол. Можно сказать, что футбол был моей жизнью. Я любил спорт, и особенно футбол. Мы только что хорошо сыграли со сборной Камеруна. У Камеруна очень сильная команда. Мы почти выиграли у них. В последнюю минуту все пришло к ничьей 1:1. Это большое достижение для нас. Я тут же отправил им сообщение. (Смеется.) Поэтому у меня много любимых команд. Жена смеется надо мной. Я поддерживаю команду в начале ее пути. Если команда — аутсайдер, я за нее тоже болею. Мне нравится хороший футбол. Мне нравится, когда команда из аутсайдера превращается в успешную. Я болею и за "Ливерпуль". С 1970-х, потому что они первая команда, которая поддержала борьбу за права чернокожих. Вот как началось мое увлечение Ливерпулем — по политическим причинам. (Смеется.)
— Когда вы посетите Санкт-Петербург, у нас там есть очень хорошая футбольная команда "Зенит". Одна из лучших в мире, наверное. Однозначно одна из лучших в России. И когда у вас будет свободное время, с учетом плотного графика, вы сможете посетить домашнюю арену "Зенита" — "Зенит-Арену".
— Мне нравится спорт в целом, поэтому я стараюсь держать себя в форме. Хотя возраст дает о себе знать. (Смеется.)
— Как вы проводите редкие минуты отдыха? Как проводите время с семьей? Расскажите нам об этом.
— Слушаю радио, смотрю телевизор. Я смотрю все. Только что отключили российские каналы. Раньше я смотрел все каналы и сравнивал. Я смотрю и Южную Африку. Иногда там что-то хорошее, иногда нет. Так что я смотрю и читаю новости, чтобы знать, что происходит в мире. Я как-то навещал [руководителя Кубы Фиделя] Кастро, и он сказал мне: "Ты должен читать. Ты говоришь по-английски, ты должен знать, что происходит в мире, следить за новостями". Спустя три года я стал президентом. (Смеется.) Поэтому важно чтение и просмотр новостей, сопоставление всей пропаганды, и особенно — пропаганды со стороны западных стран. Вы смотрите и пытаетесь понять, что они хотят сообщить детям. Пропагандистская ложь и все такое. Нужно сравнивать разные источники и делать свои выводы. Этим я и занимаюсь.
— Могу я дать президенту один совет? Если вы хотите читать объективную, сбалансированную и абсолютно честную правду о мире — читайте ленту ТАСС! Это мой совет.
— (Смеется.) Хорошо!
— И вы увидите, что это хороший совет.
— Я посмотрю!
— Я бы хотел попросить господина президента сказать пару слов россиянам. В преддверии вашего визита в Россию не могли бы вы сказать несколько слов для россиян, которым это очень важно?
— Прежде всего хотел бы поприветствовать президента Путина и попросить россиян поддержать своего лидера. Мы в Африке верим в мультилатерализм. Мы не верим в однополярную модель, когда одна сила доминирует в мире. Я рад, что Китай привез с собой предложения, решения. Мы поддерживаем это. Когда нас спросили, я сказал: "Когда страна чувствует угрозу, когда ее окружают соседи, которых она не считает дружественными…", и я вспомнил о Карибском кризисе в 1960-х. На Кубе были ракеты, и американцы не чувствовали себя в безопасности, это был серьезный кризис. Поэтому, если страна испытывает проблемы с соседями, которых не считает дружественными, нам нужно сесть и найти решение. Чтобы все могли чувствовать себя в безопасности. Поэтому я желаю вам всего наилучшего. Как и президент Путин, который в своем поздравлении пожелал нам всего наилучшего.
Мы прошли большой путь. Мы благодарны вам за то, что вы сделали для нас. Когда мы боролись, три страны наложили вето на резолюцию ООН по апартеиду: Франция, Великобритания и США. Поддержали апартеид! Одного вето было бы достаточно, но три! Чтобы показать поддержку апартеида. Вы поддерживали нас. Мы надеемся, что скоро наступит мир. Мы поддерживаем предложения Китая по прекращению конфликта [на Украине]. Но некоторые страны вместо деэскалации выбирают эскалацию. Поэтому, как сказал один американский профессор, "они заинтересованы не в прекращении войны, а в том, чтобы убрать президента". Если это так, у вас есть право защищаться. Как я сказал, войны рассматриваются как продолжение политики. Идея в том, чтобы сесть за стол переговоров. Эскалация, эскалация… Но это не решение проблемы. Поэтому я хотел бы пожелать вам всего наилучшего. Спасибо за то, что вы для нас делаете, даже во время пандемии. Не думайте, что мы этого не ценим. Мы это ценим. Большое спасибо!
— Большое спасибо, господин президент, за ваше время!