Депутаты Госдумы готовят к внесению законопроект, призванный укрепить правовой статус педагога, который в первую очередь даст учителям право регулировать использование учениками телефонов. О том, когда все-таки школьникам можно будет класть телефон на парту, согласятся ли с этим родители и какие гаджеты попадут под новые нормы, в интервью ТАСС рассказала главный автор проекта, председатель комитета Госдумы по просвещению Ольга Казакова.
— Ольга Михайловна, рады вас приветствовать в нашей студии ТАСС. Недавно вы объявили о том, что готовится к внесению в Госдуму законопроект о совершенствовании правового статуса педагога, учителя. Речь идет о регулировании полномочий учителей. В какой стадии находится эта работа? Почему необходимость в его разработке возникла именно сейчас?
— Мы законопроект готовим к внесению, как вы уже сказали, и вот на стадии подготовки шло дополнительное очень большое обсуждение.
Первая норма, которая заинтересовала всех, связана с телефонами — регулирование пользования средствами связи во время учебного процесса. Безусловно, это не может не волновать родителей, учителей. Это не новая тема, это постоянно возникающий вопрос уже на протяжении долгих лет, когда все мы поняли, что пользование гаджетами на уроках, которое не связано с учебой, вредит образовательному процессу, вредит восприятию материала. Ребенок отвлекается. Тут каких-то сложных формулировок не надо придумывать. Все понимают, что происходит, когда у нас телефон в руках, даже у взрослых.
— Серьезно стоит проблема, когда дети смотрят в телефон, учитель живет своей жизнью, а они — своей…
— Это проблема, поэтому ее постоянно озвучивали и родители, и учителя на встречах. Мы, как депутаты, встречаемся все время в аудиториях. Особенно в этом году, в Год педагога и наставника, было очень много таких профессиональных площадок. Обсуждали это на большом Всероссийском форуме классных руководителей, отдельно с директорами школ встречались, с ассоциациями родителей. Было очень много различных площадок и обсуждений. И везде этот вопрос поднимался.
Еще год назад министр просвещения Сергей Сергеевич Кравцов говорил о том, что лучше бы на уроках вообще телефонами не пользоваться, о чем говорят и СанПиНы (санитарные правила и нормы, устанавливаемые государством — прим. ТАСС).
Таким образом, уже был разговор о том, что это вредно для детей. И рекомендательно многие образовательные учреждения и даже регионы своими локальными актами ввели правило: не пользоваться телефонами на уроках
Иногда в школах родители даже дальше идут и говорят: мы отправляем ребенка в школу учиться, какие-то полезные навыки должны быть сформированы у ребенка, и мы на это надеемся. Понятна заявка на то, чтобы это регулировалось. Где-то это произошло так, но не везде. Мы видим, что такие случаи бывают, когда один ученик согласен, другой — не согласен. Одни родители согласны с таким правилом, другие — не согласны. Учителям приходится решать этот вопрос, и не всегда удачно это решение происходит. Дети начинают нервничать, а старшеклассники и нахамить могут учителю, что "не имеете права". В нашем детстве это было невозможным, [мы] даже не могли представить такого. Время изменилось, мы все понимаем, и нужно учителей, педагогов, педагогические коллективы и директоров, которые тоже управляют этим процессом, поддержать.
Должно быть очень четко отрегулировано правило, тем более если это стало проблемой.
— Как на практике это будет реализовано? Учителя получат полномочия запрещать проносить, использовать телефон в классе? Будут какие-то ящички у входа в класс?
— Сам пошаговый механизм, то, о чем вы говорите, — это [будет определяться] уже в школе, вместе с родителями. У нас есть все механизмы. Сегодня школам вместе с родительскими комитетами [можно] определить, как это будет. Этого закон не прописывает, не предлагает. Такие нормы уже действуют локальными актами на месте, потому что и школы разные, и количество учеников разное, и технические возможности разные. Где-то есть школы, которые решили шкафчики сделать, где-то у детей телефоны просто в портфеле находятся, где-то вообще договорились, что дети не приносят в школу телефон. Даже такие коллективы есть, которые кардинально подошли к этому вопросу. Мы сегодня предлагаем норму — в обязанности ученика, который учится в школе, определить, что он не может пользоваться на уроке телефоном, если это не касается двух случаев. То есть это не запрет, подчеркиваю. Это регулирование пользования на уроке. Первое, когда это возможно, — когда это используется в образовательном процессе. К примеру, учитель говорит: "Ребята, а теперь достаем телефоны, переходим по такой-то ссылке и смотрим архивные документы". Либо в "разговорах о важном" часто используются QR-коды, ссылки, чтобы дети могли посмотреть тот или иной ролик, перейти к каким-то документам, фотографиям и т.д. Когда это в пользу, это всем понятно. Или еще один момент, например, урок труда, и учительница говорит: "Сегодня изучаем шов. Хотите, я вам покажу, можете записать [на телефон], а дома, если захотите, можете тоже попробовать вместе с мамой, родителями". Вот в таких практических моментах это возможно. Учитель руководит этим процессом, он говорит: "Ребята, а теперь можем пользоваться или достаем телефоны". Мы даем право учителю, а ученику говорим, что это вопрос и право учителя, он все-таки руководит процессом на уроке, а не ученик, исходя из своих желаний.
— Казалось бы, очевидная вещь, но мы ее прописываем в законе.
— Да, у нас очень много очевидных вещей. Очевидная вещь, что нужно пристегиваться в автомобиле, однако вы вспомните, как люди вначале писали, что это не надо, потом все привыкли, все понимают, что это связано с безопасностью. Еще хочу сказать о второй возможности пользования телефоном, когда это связано с ситуациями, касающимися безопасности, жизни и здоровья всех участников процесса. Например, учителю стало плохо или у ребенка заболел живот, и он считает, что ему обязательно нужно позвонить родителям. В этом случае мы как раз и прописываем возможность использовать телефон. Никто не доводит эту ситуацию до абсурда, до запрета.
— Вопрос администрирования и ответственности. То есть в случае отказа ученика или учителя включаются какие-то внутренние механизмы, школьные?
— Это может быть замечание, это может быть повторное замечание, потом, как у нас классически всегда это было, разговор с директором, с родителями. Никто не говорит, что кто-то будет выбрасывать в окно телефон. Нет, конечно, так не будет. Для этого как раз мы проводили очень долгую работу и с министерствами региональными, и с учителями, и с директорами, с Министерством просвещения Российской Федерации. Мы искали формулировку, которая точно попадет в тот запрос, который сегодня формируют для нас родители и учителя. Мы не сами придумали это ни с чего, это как раз норма, которая отражает ту потребность, которая сегодня есть у всех участников образовательного процесса.
— Как раз вопрос о формулировках. Мы говорим только про смартфоны или про планшеты, умные часы, возможно, какие-то другие гаджеты?
— Мы сегодня говорим про средства связи. Умные часы тоже туда входят. Потому что могут быть отвлекающие звонки, СМС. Мы говорим о том, чтобы создать такие механизмы и условия на уроке, которые помогут ребенку сосредоточиться.
Давайте быть честными: если у ребенка есть развлекающие факторы, более занимательные, интересные, более легкие для восприятия, конечно, он будет погружаться туда, он не будет для себя выбирать более сложный формат восприятия информации, запоминания, решения задач
Мы когда начинали это обсуждать, я вообще предлагала сначала регулирование фото- и видеосъемки. Это же появилось от того, что ребята снимают контент на уроке, то есть увлечены не тем, чтобы заниматься, а один у них режиссер, другой уже готов снимать. Им кажется, вот эта группа киносъемки на уроке — это ужасно смешно. А это превращалось потом в травлю тех детей, которым не смешно, их задело, им обидно, что над ними посмеялись. Родители не хотят, чтобы их ребенка в непристойном виде выкладывали в соцсетях, а другим смешно.
И мы тогда начали заниматься нормой по фото- и видеосъемке и пришли к тому, что надо в целом [регулировать], потому что можно, например, отрегулировать фото- и видеосъемку, но будут эсэмэски, будут игры, и качество процесса мы таким образом не введем в норму.
— Вы сказали про 80% родителей, которые "за", остаются 20% родителей, которые убеждены, что чадо должно быть всегда на связи, они начинают волноваться. Что делать с ними?
— Было несколько видов опросов. Вот недавно только мы проводили опрос, проводил "МК" (газета "Московский комсомолец" — прим. ТАСС). Там 85% и 15%, причем вопрос звучал так: мобильные телефоны на уроке — это польза или вред? За вариант "польза" 15% высказались.
Я думаю, что из этих 15%, наверное, процентов 10 (имеется в виду две трети от высказавшихся "за", а не от общего числа участников опроса — прим. ТАСС) — это родители, которые как раз предполагали, что нужно пользоваться гаджетами для каких-то учебных целей. Тогда это польза, безусловно. Да, есть тревожные родители, но это в основном родители первоклашек, которые только-только оторвались от мамы, но там чаще всего телефонов пока еще нет. Тут нужно снять эту тревожность. Безусловно, и с родительскими комитетами нужно будет поработать, и с самими родителями, у кого есть тревога, выяснить по какому поводу. Мы должны сделать все, чтобы родители знали, что учителя — это профессионалы своего дела. Это люди, которые учились на профессию, которые обладают всеми навыками детской психологии, которые все сделают так, что ребенку будет хорошо, комфортно.
— Вы законодатели, а Минпросвещения — правоприменители. Они готовы к этим нормам, готовы донести до преподавательского сообщества новые правила?
— Конечно. Это законодательные нормы, над которыми мы работали практически в течение всего календарного года, еще с того момента, когда объявили, что по СанПиНам вредно пользоваться [телефонами на уроках]. И с того момента более активно пошел диалог, с Министерством просвещения очень тщательно этот вопрос отрабатывали пошагово, как это будет выглядеть, как эти правила будут прописаны, как с ними справляться, чтобы не было потом перегибов, и мы всю серьезность этого процесса уже понимаем. У Министерства просвещения есть все механизмы, чтобы дальше отработать с министерствами в регионах. Там есть методический центр, там есть психологи профессиональные, там есть сообщества родительские.
— Когда вы все-таки рассчитываете его внести, когда он может быть принят и когда это правило заработает?
— Мы планируем так: эти нормы у нас сейчас находятся в высокой степени готовности, много появляется наших коллег, которые хотят активно поучаствовать в обсуждении и присоединиться к авторству закона, и мы это поддерживаем. Я все-таки полагаю, что мы в эту сессию сможем его принять и это станет правилом, чем быстрее, тем лучше.
— Отложенного срока не будет?
— Мы так не рассматриваем, но нужно начать обсуждать это в зале [заседаний]. Я не могу гарантировать, как коллеги в зале в целом к этому отнесутся. Да, мы обсуждаем это, но все решает голосование. И более того, сначала [проходит] первое чтение, потом ко второму чтению у нас обычно очень активно идет работа, а законопроекты, связанные с детьми, практически никого не оставляют равнодушным, потому что практически все мы родители. Поэтому начинается бурное обсуждение. Ко второму чтению, я думаю, много будет предложений различного рода, будем это обсуждать, работать.
— Главное, чтобы это не затормозило работу…
— Нет, нет, нет. Дети учатся каждый день, мир школы каждый день дает ребенку что-то новое, и чем быстрее мы поможем учителю как можно больше и качественнее дать этого нового и нужного, тем лучше. Дети не ждут, время идет, они каждый день растут, каждый день происходит становление. Поэтому мы понимаем, что такие нормативы, которые очень полезны нашим детям в результате, нужно принимать. И более того, нужно поддержать наших педагогов в этой части. Наша обязанность — рассказать детям, что такое хорошо, а что такое плохо, и отрегулировать этот процесс.