Заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков в специальном интервью ТАСС по вопросам российско-американских отношений рассказал, как Запад испытывает Москву на прочность, ответил на вопросы, что может привести к понижению уровня дипотношений с США и от чего зависят сроки нового обмена заключенными.
— Сергей Алексеевич, в январе 2022 года в интервью ТАСС вы заявили, что НАТО надо "собирать манатки и отправляться на рубежи 1997 года". Насколько реалистичным вам кажется сегодня это заявление, имея в виду, что за это время альянс успел значительно расшириться?
— Если бы США прежде всего, но и другие натовские страны в тот момент по-настоящему серьезно подошли к нашим предупреждениям и призывам, то происходящего сейчас, всей этой трагедии, с точки зрения полного разрушения архитектуры европейской безопасности, можно было бы избежать.
Расширение НАТО — процесс, который и привел в конечном итоге к нынешнему кризису, но история, судя по всему, наших противников ничему не учит. Они продолжают маниакальное выдвижение альянса все к новым рубежам в погоне за фантомом укрепления собственной безопасности.
Но, по-моему, очевидно, что безопасности для НАТО за последнее время не прибавилось. Наоборот, страны испытывают значительное напряжение сил и ресурсов. Другое дело, на что это тратится. Ну и в целом эскалационный курс Североатлантического альянса, где буквально готовы балансировать на грани прямого вооруженного столкновения с нами, — это авантюристическая политика, которая полностью перечеркивает коренные интересы безопасности соответствующих стран и, главное, населения.
Но, думаю, пройдет время, и избиратели поймут, насколько пагубную линию применительно к России ведут нынешние элиты. Лексика может быть разной, но суть дела от этого не меняется. Глубоко порочная, фундаментально ошибочная линия на геополитическое освоение все более широких пространств — это то, в чем корень всех бед современной Европы и Евроатлантики.
— Возможен ли все еще диалог по гарантиям безопасности?
— Думаю, что работа над оформлением неких гарантий безопасности в виде соглашений, о которых шла речь в 2021 году, сейчас не актуальна. Наша шкала приоритетов, в том числе в сфере обеспечения собственной безопасности и формирования более устойчивых рамок для этих усилий, полностью изменилась. То, что происходит на западном азимуте, — это сейчас прежде всего задача военных, задача силовиков. Дипломатия на этом направлении работает, я бы сказал, в режиме управления кризисами и контроля над недопущением скатывания к действительно масштабному конфликту.
Геополитические построения в том или ином виде с НАТО вообще невозможны. НАТО — это не договороспособный контрагент, это группировка, к которой мы не то что не испытываем ни малейшего доверия, а которая вызывает у нас политическое и, я бы даже сказал, эмоциональное отторжение.
Будем работать с теми, кто готов договариваться на равноправной основе. Большое евразийское пространство, концепции евразийской безопасности — это то, что сейчас выдвигается в центр архитектурных проектов с точки зрения политики и геополитики. В нашем понимании это то, на чем нужно сосредоточиться в первую очередь.
— За последние несколько лет Россия понизила уровень дипломатических отношений с несколькими западными странами. Рассматривает ли сегодня Москва такой сценарий в отношениях с Вашингтоном? Реален ли он? Что может стать той самой красной линией для принятия российской стороной такого решения?
— У власть предержащих в США и в других ключевых западных государствах довольно много за последнее время собралось деятелей, которые являются, по большому счету, провокаторами и сделали смыслом своего существования испытание Москвы на прочность.
Это такие политические гопники, которые в ряде случаев просто идут по беспределу, извините за жаргон. Поэтому говорить о том, какие у нас красные линии, я не буду, потому что эти деятели, несомненно, озабочены тем, чтобы постоянно доказывать себе и всем вокруг себя, что вот еще одна красная линия Москвы не стала уж по-настоящему красной.
Они не понимают того, что мы проявляем исключительную выдержку и действуем строго в тех рамках, которые заданы руководством страны и определены с точки зрения целей и задач СВО, но и, разумеется, в преломлении к той работе, которую ведет внешнеполитическое ведомство.
Есть такие модники тоже в западной группе наряду с гопниками, которые внедряют множество таких, как им кажется, свежих идей в дискуссию о том, что происходит. К примеру, по команде из Вашингтона модой весенне-летнего сезона 2024 года стало рассуждение о том, что президент России Владимир Путин на Украине не остановится, а обязательно нападет на другие страны НАТО. Это полнейший абсурд, это даже не дезинформация, это злостное и злобное передергивание самой сути той политики и того абсолютно логического фундамента, на котором все наши действия основываются, который многократно излагался и доводился публично и за закрытыми дверями нашим руководством до этой западной компании.
Но есть и другая еще мода. Это рассуждение о том, что в отношении России нужно проявлять стратегическую неопределенность, двусмысленность, чтобы Москва не знала, как будет поступать НАТО в той или иной ситуации. Но эта неопределенность всегда была свойственна доктринальным подходам западной группы, в том числе к тематике, связанной с ядерным оружием. Здесь мы тоже будем проявлять зеркальность. Поэтому тему красных линий мы отложим в сторону.
Возвращаясь к вашему вопросу, безусловно, всегда, к сожалению, нужно принимать в расчет сценарий понижения уровня отношений. Мы никогда, ни на каком отрезке нынешней нисходящей спирали в отношениях с США или с другими натовскими странами инициативно на подобного рода шаги не шли. Но они вполне, на мой взгляд, возможны, если западная группа пойдет по пути эскалации. И не обязательно с точки зрения дальнейшего наращивания поддержки Киева, но, например, применительно к нашим активам или другим действиям в экономической сфере.
Что может стать спусковым крючком — это вопрос не сегодняшнего дня, и по крайней мере я не готов рассуждать на эту тему. Это все будет предметом, если случится дальнейшее обострение, отдельного анализа и принятия решений на уровне политического руководства.
Но подобный сценарий я не исключаю, логика происходящего в последнее время и абсолютная безбашенность этой западной группы дает, я думаю, все резоны просчитывать и такие варианты тоже.
— Уже не первый год граждане РФ — будь то политики, дипломаты, бизнесмены, журналисты — сталкиваются с одной и той же проблемой, а именно невыдачей виз США для участия в официальных мероприятиях. Буквально несколько недель назад по этой причине была сорвана встреча делегаций минфинов и центробанков БРИКС. Какой выход вы видите из сложившейся ситуации? Может ли российская сторона полностью отказаться от очного участия в мероприятиях на территории США?
— Нам нужно холодно и отстраненно относиться и к выдаче, и к невыдаче американских виз. Нужно планировать свое участие в соответствующих мероприятиях таким образом, чтобы были варианты для практической работы и доведения нашей позиции там и тогда, где это требуется и когда это требуется, и в отсутствие командированных из Москвы наших представителей, поскольку американская сторона не удосужилась выдать визы.
Вашингтон делает максимум для того, чтобы создать раздражители и навредить, по большому счету, нам в большом и малом. И визовый сюжет — это тоже часть такой многоплановой кампании выведения Москвы и наших граждан, наших официальных лиц из равновесия.
Некоторым визы не выдаются, потому что они в этих нескончаемых санкционных списках, некоторым не выдаются просто волюнтаристски. И это, видимо, так и будет продолжено, иллюзий быть не должно. Должны быть готовыми к тому, чтобы, где нужно, подключаться по видеоформату, где нужно — искать альтернативные площадки.
Неоднократно обращалось внимание на то, что США не выполняют свои обязательства по приему и организации международных мероприятий. В целом претензии на этот счет, безусловно, нами выдвигаются и будут выдвигаться. Но с учетом общего уклона США в то, чтобы весь мир делить на себе социально близких и социально далеких и соответственно приголубливать социально близких и демонстрировать отторжение в отношении всех остальных, изменений здесь в направлении равноправия и здравого подхода, признания суверенного равенства государств быть не может, на мой взгляд. Слишком глубоко укоренилось вот это упоение собственной исключительностью, позволяющей действовать волюнтаристски и пренебрегать в том числе своими обязательствами как страны, на территории которой находится ООН.
Кстати, руководство секретариата ООН ничего не делает для того, чтобы выполнить наше требование о запуске соответствующей процедуры арбитража со страной, принимающей на свою территорию штаб-квартиру. Обсуждали в том числе на официальных площадках вопрос о поиске альтернатив для проведения соответствующих мероприятий. Обсуждалась в свое время тема альтернативной площадки для штаб-квартиры ООН. Но, к сожалению, далеко не все в международном сообществе разделяют нашу логику.
Будем продолжать разъяснять нетерпимость нынешней ситуации и искать альтернативы в практическом и политическом плане этому неприемлемому положению, которое сознательно создается американской стороной. Но улучшения в широком смысле ситуации с выдачей американских виз я не предвижу.
— Продолжая тему: ранее посольство США в Москве сообщало, что стороны обсуждают возможность возобновления ряда консульских услуг, в том числе выдачу виз россиянам. Есть ли прогресс в этом диалоге?
— Эта тема является элементом более широкой повестки дня, которая фигурирует в нашем рабочем диалоге с американцами по так называемым раздражителям в двусторонних отношениях.
Были разного рода эпизоды и повороты — кому-то из наших официальных лиц и делегаций визы выдавались своевременно, кому-то они сознательно не выдавались для того, чтобы сорвать наше участие. Какой-то логичной картины происходящего мы здесь не видим и искать не собираемся.
Это в чистом виде произвол. Выдача виз для участия в официальных мероприятиях — это прямая обязанность, здесь не может быть никаких отклонений от этого правила. Но посмотрим, что будет дальше происходить.
Договоренности о том, чтобы здесь что-то улучшить, у нас нет. У нас есть эпизодические проблемы, которые возникают и, я думаю, будут возникать дальше. У нас есть ситуации, когда все относительно нормально с выездами на разного рода мероприятия. Но, например, по теме выезда в длительные командировки сотрудников диппредставительств идет сложный переговорный процесс, если хотите, торг. Думаю, все в таком русле и продолжится в дальнейшем.
— Несколько дней назад госсекретарь США Энтони Блинкен посетил с рабочим визитом Киев. Как бы вы могли прокомментировать итоги переговоров представителей США и Украины? Было ли Москве известно заранее об этой поездке главы американской дипломатии? Или отношения РФ и США находятся на таком уровне, что об этом МИД тоже узнает из СМИ?
— Начну со второй части. Незадолго до выезда этой группы в Киев мы получили соответствующую информацию
Диалога о содержательной стороне того, что происходит, нет, и в принципе его быть не может. Потому что то, что мы доводим до американцев в связи с их все более глубокой вовлеченностью в происходящее на Украине, и то, что мы им излагаем в виде предостережений, демаршей, — это несколько другой жанр. Он во многом противоположен диалогу, который дипломаты ведут в интересах поиска решений.
Мы предупреждаем о том, что они играют с огнем. Они уже давно находятся в состоянии опосредованной войны с Российской Федерацией. Они как-то не могут усвоить, что в угоду собственным геополитическим представлениям они приближаются к фазе, когда управлять происходящим и не допускать такого обвального кризиса будет очень сложно. И вот эта риторика, это битье в барабаны, это постоянное какое-то науськивание своих союзников на то, чтобы они еще больше помогали Украине, расширяли поддержку, свидетельствует только об одном: люди живут, как они сами говорят, "in the box". Они живут в собственном замкнутом пространстве, и они не воспринимают внешние импульсы, альтернативные тому, что они сами для себя определили.
С этим связан большой риск нынешней ситуации, потому что достучаться до них невозможно.
— А есть ли вероятность встреч на нейтральных площадках, например по стратегической стабильности?
— США отменили все форматы диалога, который велся на протяжении многих лет по очень многим сюжетам. Сейчас у нас ситуация, когда обсуждения с американцами касаются сугубо утилитарных, узких вопросов — в основном функционирования диппредставительств, гуманитарных случаев и каких-то обменов делегационных, выездов тех или иных групп на те или иные мероприятия. Другого нет.
Мы не собираемся ни в сфере стратегической стабильности, ни по другим направлениям стоять и демонстрировать заинтересованность в диалоге с США по той простой причине, что их политика глубоко враждебна в отношении России. И до начала каких-то зримых изменений в этой политике оснований для восстановления подобного рода каналов и форматов мы не видим.
Хотя, я думаю, все слышали в Вашингтоне установку президента [России Владимира Путина], сформулированную на церемонии инаугурации, о том, что мы к диалогу открыты. Но диалог должен быть равноправным, предполагать внимательный и уважительный подход с той стороны к тому, что мы заявляем, и к тому, что является нашей позицией. Сейчас этого не просто нет, есть только противоположное.
Американцы перечеркивают и отрицают все, что составляет сердцевину российского подхода.
— Обмен заключенными между Россией и США — безусловно, деликатная тема. Насколько известно, сейчас стороны ведут диалог по данному вопросу по специальному закрытому каналу. Как часто проходят такие контакты? Можно ли рассчитывать, что очередной обмен состоится до президентских выборов в США?
— Это зависит от Вашингтона. Им прекрасно известно, что российская сторона видит в качестве дальнейших шагов.
Тема исключительно деликатная. Раньше удавалось некоторые резонансные случаи, что называется, закрыть, а потом возникла нынешняя длительная пауза. Озабочены ситуацией с целым рядом наших соотечественников, которые отбывают в некоторых случаях просто умопомрачительные сроки по надуманным статьям. И Виктором Бутом и Константином Ярошенко эта история отнюдь не закончилась.
Кто где может фигурировать, в каких схемах — это вопрос отдельный. В обобщенном плане могу сказать, что, насколько я могу судить, хотя МИД, как вы знаете, не является непосредственным участником этих обменов, которые идут по специализированному каналу, наши предложения до сих пор американской стороной не воспринимаются. Они, в свою очередь, устраивают эпизодические публичные шоу и занимаются таким нагнетанием информационного шума вокруг некоторых достаточно резонансных случаев.
Призываем все же сфокусироваться на реальном поиске решений на основе тех предложений, которые были выдвинуты из Москвы и о которых им хорошо известно.
— Уже в ноябре этого года в США пройдут президентские выборы. Следят ли в Москве за предвыборной гонкой? В частности, насколько реалистичными для вас выглядят сообщения СМИ о том, что вместо Джо Байдена кандидатом от демократов может быть выдвинута Мишель Обама? Готова ли российская сторона к ставшим уже стандартным обвинениям во вмешательстве хакеров из РФ в выборы США?
— Возможно все. Буквально каждый день на разных площадках, а их много, в Вашингтоне проводятся разного рода слушания, конференции, функционеры из администрации приглашаются в Конгресс, в обе палаты, где они выступают по разного рода горячим темам. И, как я понимаю, достаточно часто всплывает тема российского хакерства, российского посягательства на некие информресурсы или системы. Это мы видели не только в США, но и в Западной Европе в последнее время.
Вообще вот эта антироссийская группировка, которая вдохновлена идеей о том, что России сейчас нужно нанести стратегическое поражение, чего не будет ни при каких обстоятельствах, постоянно эксплуатирует сюжеты, связанные с тематикой информационно-коммуникационных технологий и нашей ролью в этой связи.
Что касается конкретно идеи, что Россия будет вмешиваться в предвыборную борьбу в США, на мой взгляд, это уже отработанный пар. И даже тем, кто готов спекулировать на подобного рода сюжетах внутри США, должно быть понятно, что бесконечно играть эту самую мелодию невозможно. Виниловая пластинка запилена до такой степени, что, кроме треска, уже ничего не слышно. Но есть любители послушать и такой звук.
Вмешательства России в выборы не было в прошлом, нет и сейчас. Мы принципиально не вмешиваемся в избирательные кампании ни в одной стране, США здесь не исключение. Что касается перспектив исхода выборов, то мы, конечно, следим за происходящим. Но по большому счету для нас не имеет значения, кто будет следующим президентом США, во многом потому, что перспектив изменения общей ситуации к лучшему, с учетом фундаментально антироссийского консенсуса американских элит, не видно.
— Сергей Алексеевич, только что прошли праздничные мероприятия по случаю Дня Победы. На ваш взгляд, есть ли хоть небольшой процент вероятности, что в ближайшие 5-10 лет 9 Мая на параде Победы среди гостей будут присутствовать высокопоставленные представители США или даже лидер этой страны?
— Дай бог здоровья ветеранам Второй мировой войны, которые живы в США, чтобы они получили возможность в условиях, когда их не будут за это преследовать, в ближайшие годы приехать к нам на парад. Будем чествовать их вместе с другими ветеранами из антигитлеровской коалиции.
А власти и политические элиты США дошли до отрицания правды о Второй мировой войне. В своей погоне за все новыми и новыми нарративами, лишь бы очернить Россию, американцы отрицают ключевую роль Советского Союза в победе над нацистской Германией. Они не способны изменить свой подход, и поэтому мы и приглашать их не будем. Если что-то изменится в плане появления большего здравого смысла в подходе официального Вашингтона, тогда конечно. Но пока признаков этого нет.