Михаил Брызгалов: русская культура занимает огромную нишу в жизни людей за рубежом

— Вы возглавляете самый крупный музыкальный музей, не побоюсь этого слова, в мире. Расскажите, чем сегодня он живет, как развивается и какие проекты планируются?

— Вы абсолютно правы. Российский национальный музей музыки — это самый крупный по своему фондовому собранию, по своей коллекции музей музыки в мире. Мы храним архивы русской музыки, связанные с именами Петра Чайковского, Сергея Прокофьева, Сергея Рахманинова, Дмитрия Шостаковича, Александра Скрябина, и этот список достаточно длинный. Это не просто труднодоступное хранилище.

Мы проводим 45 выставок в год, и все они очень разнообразны. Особенно выделю наши постоянные экспозиции: "Сергей Прокофьев — композитор, опередивший время", музей Петра Чайковского в Москве, музей-квартира выдающегося русского дирижера Николая Голованова, музей Александра Гольденвейзера, одного из основателей русской фортепианной школы. Наша жемчужина — музей Федора Шаляпина. Кроме того, это еще и Музей музыки, где в одном из залов расположена коллекция нашей постоянной экспозиции музыкальных инструментов народов мира. Мы храним свыше 4 тыс. музыкальных инструментов.

Основная наша задача — рассказать о различных народах и национальностях, которые проживают на территории России. Этому посвящены наши просветительские программы, выставочные проекты, онлайн-трансляции. Все это проходит в виртуальном пространстве для того, чтобы как можно больше людей узнало о таком мировом явлении, как русская музыка.

— Кто не сможет приехать, в онлайн-формате посмотрит любую выставку? 

— Совершенно точно. Выставки — это как кино снять, как спектакль поставить. Это целый сценарий, ночные монтажи… Выставки выполняют серьезную образовательную функцию. Когда мы через призму одного музыкального героя — будь то артист, композитор или музыкант — рассказываем об истории страны, о том, что происходило вокруг, кто были его учителя, каких учеников он оставил, становится ясно, как сегодня тот или иной герой влияет на нашу жизнь.

— То есть изучение истории через музыку?

— Через музыку. Школьники приходят на урок музыки в Музей музыки и могут узнать чуть больше, чем они узнают на уроках в школе. Ничего нового я не скажу, но ребенку, который с детства занимается музыкой, совсем не обязательно становиться музыкантом. А может быть, вообще хорошо, что не все становятся профессиональными музыкантами. 

— Вы имеете в виду с классической музыкой?

—  С любой музыкой душа и сердце работают по-другому, восприятие мира другое. База — это, конечно, классическая музыка. Все выдающиеся музыканты: джазовые, рок-музыканты, какие угодно, как бы они ни выглядели, что бы они ни говорили со сцены — они всегда изучали базовую классическую музыку. Без этого, к сожалению, невозможно достичь больших высот на сцене. Поэтому мы делаем выставки, посвященные творчеству Виктора Цоя или выдающимся джазовым музыкантам.

Например, несколько лет назад отмечалось столетие российского джаза. Мы делали большие программы. В этом году сделали выставку в честь Георгия Гараняна, выдающегося саксофониста. Мало кто знает, что во всех самых известных фильмах Леонида Гайдая знаменитые соло саксофона играет Георгий Гаранян. Это уже входит в историю.

— Михаил Аркадьевич, как заинтересовать молодежь посещать выставки?

— Это вопрос, с которым мы просыпаемся и засыпаем. Музеи сегодня конкурируют с торговыми центрами, спортивными клубами, фитнесом — с чем угодно. Из-за этого мы каждый раз должны придумать, чем привлечь аудиторию. Раньше достаточно было повесить афишу, чтобы все пришли в музей. Сегодня мы говорим: "Только у нас на концерте вы можете услышать скрипку из государственной коллекции уникальных музыкальных инструментов. Скрипка работы мастера Антонио Страдивари, которую он изготовил в 1733 году, в золотой его период". И так далее. 

— Получается, деталь или громкое имя привлекает сегодня молодежь?

— Да. Для каждого концерта мы извлекаем из архива, например, выдающиеся рукописи. Например, ноты композиций Петра Чайковского или знаменитой Седьмой "Ленинградской" симфонии Дмитрия Шостаковича. У нас также есть рукопись песни "Священная война", написанной Александром Александровым. Она прозвучала 28 июня 1941 года. У нас находятся материалы конкурса композиторов на создание нового гимна Советского Союза в 1942 году, который сменил "Интернационал".

— В этом году Музей музыки открыл несколько детских центров на новых территориях РФ. Расскажите об этом подробнее.

— Вы знаете, если я когда-нибудь буду писать мемуары, то про открытие детских центров будет особая глава. Наш первый детский центр был открыт в Луганской филармонии, второй — в поселке городского типа Новопсков в ЛНР. Луганская филармония — одно из главных мест культуры в городе. Когда мы открыли детский центр, снабдили его мультимедийным оборудованием: столами, планшетами, наполненными контентом, нашими программами, рассказами о русской музыке. Важно, чтобы дети могли больше узнавать. При открытии я видел слезы в глазах у мам — радость за своих детей. На стенах мы расположили портреты русских композиторов —12 фамилий, которые должен знать любой человек.

Тем более ситуация такая, что сегодня их [детей] жизнь начинается заново в составе России. Эти поколения молодых ребят вообще еще ничего не знают о России. Нам очень важно, чтобы их знакомство с нашей страной начиналось с русской музыки. Мы привезли электронное цифровое фортепиано, большое количество всевозможных русских народных ударных инструментов. Они все играют, и, конечно, звучит "Калинка", звучит русская музыка, русские песни. Тем самым мы говорим о традиционных ценностях, к которым сегодня все стремятся. В будущем мы мечтаем открыть еще несколько детских центров.

— Когда планируется открытие?

— В следующем году. Сейчас мы ведем переговоры, и они [детские центры], наверное, будут еще на новых территориях наших, но мы не ограничиваемся только ими. Мы сейчас ведем переговоры с несколькими регионами России, чтобы открыть свои детские центры на базе существующих учреждений культуры. Важно хорошо и правильно рассказать о музыке, сделать так, чтобы кто-нибудь в нее влюбился.

— В 2023 году по указу президента России праздновалось 150-летие выдающегося русского композитора Сергея Васильевича Рахманинова. Тогда Музей музыки провел множество мероприятий. В этом году отмечаются юбилеи Шнитке, Мусоргского, Римского-Корсакова и Глинки. Как Музей музыки в них поучаствовал?

— Если вы позволите, я все-таки вернусь к прошлому году, потому что в истории нашего музея он стал годом, когда мы совершили, на наш взгляд, беспрецедентную акцию.

В 58 регионах России и в 71 городе из 44 стран мира появились выставки, посвященные Сергею Рахманинову. Они были сделаны в нашем музее. Впервые подобная выставка прошла в Третьяковской галерее. Используя современные цифровые технологии, мы представили нашу выставку во многих европейских столицах, несмотря на ситуацию.

— В том числе во Франции. 

— Это было во Франции, в Италии, в Люксембурге, в Бельгии и Венгрии. 

— Это было крайне востребовано, несмотря на ситуацию.

— Да. Я присутствовал на нескольких открытиях выставок, что было очень хорошим поводом для того, чтобы рассказать о Сергее Рахманинове. Дальше у нас были круглые столы, конференции, а самое главное — общение с людьми, которые приходили. Это были настоящие местные жители, не какие-то специально приглашенные люди. В Риме это были итальянцы, в Вене — австрийцы. 

— Получается, Михаил Аркадьевич, не удалось отменить русскую культуру?

— Мы об этом с ними разговаривали совершенно в доверительном формате, был разговор глаза в глаза. Они говорили: "Мы не верим в то, что придем в концертный зал, а в афише не будет Чайковского, Рахманинова, Прокофьева, Скрябина и так далее. Непонятно, как мы можем своим детям не дать читать Достоевского, Толстого, Чехова и других". Они не понимают. Они говорили об этом сами. Мы были в одной тональности с залом, где не было ничего плохого сказано ни про нашу страну, ни про нашу культуру. Русская культура занимает огромную нишу в жизни людей за рубежом. Люди знают нашу литературу, музыку, наших художников, искусство, русский балет, Большой театр, Мариинский театр…

— Какой любимый композитор у генерального директора Российского национального музея музыки?

— Трудный вопрос. Я вообще приверженец хорошей музыки, не делю ее на жанры. Как и все нормальные люди, я очень люблю Петра Чайковского, Джузеппе Верди, Исаака Дунаевского. Я никогда не навязываю никому то, что нравится мне.

В этом году, возвращаясь к вашему вопросу, юбилеи Михаила Глинки, Модеста Мусоргского, Николая Римского-Корсакова и Альфреда Шнитке. Каждый из них достоин отдельного рассказа.

Михаил Глинка — человек-композитор, который большую часть жизни прожил за рубежом. Приехал в Россию, написал первую оперу русскую, где главным действующим лицом стал народ. Не было любовного треугольника, как во всевозможных операх. Это было про народ. Это оказалось первой национальной русской оперой.

В эти дни мы отмечаем юбилей Альфреда Шнитке. А его музыку вообще трудно объяснить. Ее нужно слушать, чувствовать кожей. Сколько сделано в этом году в стране для того, чтобы музыка Альфреда Шнитке стала популярной, чтобы она дошла до людей. Это тот композитор, до которого нужно дойти.

Сейчас я вижу в концертном зале большое количество молодежи. Значит, все, кто хранит музыку, представляет, играет и кто о ней рассказывает, — все, что мы делаем вместе, мы делаем правильно.

— Скажите, музыкой какого композитора вы бы охарактеризовали сегодняшние наши дни? 

— Сегодняшние наши дни я бы охарактеризовал музыкой Сергея Прокофьева.