— Вы возглавляете самый крупный музыкальный музей, не побоюсь этого слова, в мире. Расскажите, чем сегодня он живет, как развивается и какие проекты планируются?
— Вы абсолютно правы. Российский национальный музей музыки — это самый крупный по своему фондовому собранию, по своей коллекции музей музыки в мире. Мы храним архивы русской музыки, связанные с именами Петра Чайковского, Сергея Прокофьева, Сергея Рахманинова, Дмитрия Шостаковича, Александра Скрябина, и этот список достаточно длинный. Это не просто труднодоступное хранилище.
Мы проводим 45 выставок в год, и все они очень разнообразны. Особенно выделю наши постоянные экспозиции: "Сергей Прокофьев — композитор, опередивший время", музей Петра Чайковского в Москве, музей-квартира выдающегося русского дирижера Николая Голованова, музей Александра Гольденвейзера, одного из основателей русской фортепианной школы. Наша жемчужина — музей Федора Шаляпина. Кроме того, это еще и Музей музыки, где в одном из залов расположена коллекция нашей постоянной экспозиции музыкальных инструментов народов мира. Мы храним свыше 4 тыс. музыкальных инструментов.
Основная наша задача — рассказать о различных народах и национальностях, которые проживают на территории России. Этому посвящены наши просветительские программы, выставочные проекты, онлайн-трансляции. Все это проходит в виртуальном пространстве для того, чтобы как можно больше людей узнало о таком мировом явлении, как русская музыка.
— Кто не сможет приехать, в онлайн-формате посмотрит любую выставку?
— Совершенно точно. Выставки — это как кино снять, как спектакль поставить. Это целый сценарий, ночные монтажи… Выставки выполняют серьезную образовательную функцию. Когда мы через призму одного музыкального героя — будь то артист, композитор или музыкант — рассказываем об истории страны, о том, что происходило вокруг, кто были его учителя, каких учеников он оставил, становится ясно, как сегодня тот или иной герой влияет на нашу жизнь.
— То есть изучение истории через музыку?
— Через музыку. Школьники приходят на урок музыки в Музей музыки и могут узнать чуть больше, чем они узнают на уроках в школе. Ничего нового я не скажу, но ребенку, который с детства занимается музыкой, совсем не обязательно становиться музыкантом. А может быть, вообще хорошо, что не все становятся профессиональными музыкантами.
— Вы имеете в виду с классической музыкой?
— С любой музыкой душа и сердце работают по-другому, восприятие мира другое. База — это, конечно, классическая музыка. Все выдающиеся музыканты: джазовые, рок-музыканты, какие угодно, как бы они ни выглядели, что бы они ни говорили со сцены — они всегда изучали базовую классическую музыку. Без этого, к сожалению, невозможно достичь больших высот на сцене. Поэтому мы делаем выставки, посвященные творчеству Виктора Цоя или выдающимся джазовым музыкантам.
Например, несколько лет назад отмечалось столетие российского джаза. Мы делали большие программы. В этом году сделали выставку в честь Георгия Гараняна, выдающегося саксофониста. Мало кто знает, что во всех самых известных фильмах Леонида Гайдая знаменитые соло саксофона играет Георгий Гаранян. Это уже входит в историю.
Важно успеть передать информацию нынешним поколениям молодежи. История циклична. Сегодняшние молодые музыканты оглядываются назад и выбирают из выдающихся музыкантов тех, на кого хотят быть похожими
— Михаил Аркадьевич, как заинтересовать молодежь посещать выставки?
— Это вопрос, с которым мы просыпаемся и засыпаем. Музеи сегодня конкурируют с торговыми центрами, спортивными клубами, фитнесом — с чем угодно. Из-за этого мы каждый раз должны придумать, чем привлечь аудиторию. Раньше достаточно было повесить афишу, чтобы все пришли в музей. Сегодня мы говорим: "Только у нас на концерте вы можете услышать скрипку из государственной коллекции уникальных музыкальных инструментов. Скрипка работы мастера Антонио Страдивари, которую он изготовил в 1733 году, в золотой его период". И так далее.
— Получается, деталь или громкое имя привлекает сегодня молодежь?
— Да. Для каждого концерта мы извлекаем из архива, например, выдающиеся рукописи. Например, ноты композиций Петра Чайковского или знаменитой Седьмой "Ленинградской" симфонии Дмитрия Шостаковича. У нас также есть рукопись песни "Священная война", написанной Александром Александровым. Она прозвучала 28 июня 1941 года. У нас находятся материалы конкурса композиторов на создание нового гимна Советского Союза в 1942 году, который сменил "Интернационал".
— В этом году Музей музыки открыл несколько детских центров на новых территориях РФ. Расскажите об этом подробнее.
— Вы знаете, если я когда-нибудь буду писать мемуары, то про открытие детских центров будет особая глава. Наш первый детский центр был открыт в Луганской филармонии, второй — в поселке городского типа Новопсков в ЛНР. Луганская филармония — одно из главных мест культуры в городе. Когда мы открыли детский центр, снабдили его мультимедийным оборудованием: столами, планшетами, наполненными контентом, нашими программами, рассказами о русской музыке. Важно, чтобы дети могли больше узнавать. При открытии я видел слезы в глазах у мам — радость за своих детей. На стенах мы расположили портреты русских композиторов —12 фамилий, которые должен знать любой человек.
Тем более ситуация такая, что сегодня их [детей] жизнь начинается заново в составе России. Эти поколения молодых ребят вообще еще ничего не знают о России. Нам очень важно, чтобы их знакомство с нашей страной начиналось с русской музыки. Мы привезли электронное цифровое фортепиано, большое количество всевозможных русских народных ударных инструментов. Они все играют, и, конечно, звучит "Калинка", звучит русская музыка, русские песни. Тем самым мы говорим о традиционных ценностях, к которым сегодня все стремятся. В будущем мы мечтаем открыть еще несколько детских центров.
— Когда планируется открытие?
— В следующем году. Сейчас мы ведем переговоры, и они [детские центры], наверное, будут еще на новых территориях наших, но мы не ограничиваемся только ими. Мы сейчас ведем переговоры с несколькими регионами России, чтобы открыть свои детские центры на базе существующих учреждений культуры. Важно хорошо и правильно рассказать о музыке, сделать так, чтобы кто-нибудь в нее влюбился.
— В 2023 году по указу президента России праздновалось 150-летие выдающегося русского композитора Сергея Васильевича Рахманинова. Тогда Музей музыки провел множество мероприятий. В этом году отмечаются юбилеи Шнитке, Мусоргского, Римского-Корсакова и Глинки. Как Музей музыки в них поучаствовал?
— Если вы позволите, я все-таки вернусь к прошлому году, потому что в истории нашего музея он стал годом, когда мы совершили, на наш взгляд, беспрецедентную акцию.
В 58 регионах России и в 71 городе из 44 стран мира появились выставки, посвященные Сергею Рахманинову. Они были сделаны в нашем музее. Впервые подобная выставка прошла в Третьяковской галерее. Используя современные цифровые технологии, мы представили нашу выставку во многих европейских столицах, несмотря на ситуацию.
— В том числе во Франции.
— Это было во Франции, в Италии, в Люксембурге, в Бельгии и Венгрии.
— Это было крайне востребовано, несмотря на ситуацию.
— Да. Я присутствовал на нескольких открытиях выставок, что было очень хорошим поводом для того, чтобы рассказать о Сергее Рахманинове. Дальше у нас были круглые столы, конференции, а самое главное — общение с людьми, которые приходили. Это были настоящие местные жители, не какие-то специально приглашенные люди. В Риме это были итальянцы, в Вене — австрийцы.
— Получается, Михаил Аркадьевич, не удалось отменить русскую культуру?
— Мы об этом с ними разговаривали совершенно в доверительном формате, был разговор глаза в глаза. Они говорили: "Мы не верим в то, что придем в концертный зал, а в афише не будет Чайковского, Рахманинова, Прокофьева, Скрябина и так далее. Непонятно, как мы можем своим детям не дать читать Достоевского, Толстого, Чехова и других". Они не понимают. Они говорили об этом сами. Мы были в одной тональности с залом, где не было ничего плохого сказано ни про нашу страну, ни про нашу культуру. Русская культура занимает огромную нишу в жизни людей за рубежом. Люди знают нашу литературу, музыку, наших художников, искусство, русский балет, Большой театр, Мариинский театр…
Для многих европейцев русская культура остается эталонным звучанием. Все считают, что она находится на высочайшем уровне, а иногда — на недосягаемом
— Какой любимый композитор у генерального директора Российского национального музея музыки?
— Трудный вопрос. Я вообще приверженец хорошей музыки, не делю ее на жанры. Как и все нормальные люди, я очень люблю Петра Чайковского, Джузеппе Верди, Исаака Дунаевского. Я никогда не навязываю никому то, что нравится мне.
В этом году, возвращаясь к вашему вопросу, юбилеи Михаила Глинки, Модеста Мусоргского, Николая Римского-Корсакова и Альфреда Шнитке. Каждый из них достоин отдельного рассказа.
Михаил Глинка — человек-композитор, который большую часть жизни прожил за рубежом. Приехал в Россию, написал первую оперу русскую, где главным действующим лицом стал народ. Не было любовного треугольника, как во всевозможных операх. Это было про народ. Это оказалось первой национальной русской оперой.
В эти дни мы отмечаем юбилей Альфреда Шнитке. А его музыку вообще трудно объяснить. Ее нужно слушать, чувствовать кожей. Сколько сделано в этом году в стране для того, чтобы музыка Альфреда Шнитке стала популярной, чтобы она дошла до людей. Это тот композитор, до которого нужно дойти.
Сейчас я вижу в концертном зале большое количество молодежи. Значит, все, кто хранит музыку, представляет, играет и кто о ней рассказывает, — все, что мы делаем вместе, мы делаем правильно.
— Скажите, музыкой какого композитора вы бы охарактеризовали сегодняшние наши дни?
— Сегодняшние наши дни я бы охарактеризовал музыкой Сергея Прокофьева.