Александр Цыпкин: классику нужно переснимать раз в 20 лет

Александр Цыпкин
Александр Цыпкин — писатель, сценарист и создатель литературно-театрального проекта "БеспринцЫпные чтения". Сегодня он автор порядка десятка книг, в число которых вошли уже полюбившиеся российскому читателю "Интуиция. Burnt in the USSR" и "Гуднайт, Америка, о!". По сценариям Цыпкина на сценах московских театров прошли премьеры спектаклей "(Не)идеальный Че" и "Интуиция". 14 мая 2025 года свет увидит его совместная работа с народным артистом России Константином Хабенским. Спектакль "Жил. Был. Дом." будет впервые показан зрителю на экранах кинотеатров. В преддверии премьеры ТАСС пообщался с Цыпкиным — о деталях проекта, состоянии книжного рынка и плюсах ремейков читайте в интервью.

— Александр, совсем скоро, в мае, в МХТ имени Чехова состоится премьера вашего совместного спектакля с Константином Хабенским. Как называется постановка? Очень хотим узнать про этот проект подробнее.
— На самом деле "Жил. Был. Дом." выходит за рамки спектакля. Дело в том, что сначала зритель увидит его в качестве фильма: постановка будет снята в рамках проекта "Театр в кино". 14 мая пройдет премьера проекта в кинотеатрах более сотни городов России, Беларуси и Казахстана. А уже на следующий день состоится премьера на театральной сцене — в МХТ имени Чехова. Постановщиком выступил Константин Хабенский — идея спектакля принадлежит ему. Я же работал с текстом [сценария]. И кстати, как часто бывает при работе с Константином Юрьевичем, он принял активное участие в коррекции этого текста.
— Сколько времени ушло на работу над сценарием?
— Год точно. Наверное, год-полтора. Мы называем эту постановку экранизацией одной известной картины Карла Брюллова. Вот так все загадочно. Это будет спектакль, состоящий из новелл. Новеллы объединяет то, что финал каждой из них известен зрителю, но неизвестен героям: мы знаем, что произойдет в конце, а персонажи — нет. Такая подача позволяет взглянуть на многие ситуации совершенно иначе. Этот спектакль преимущественно про то, что некоторые вещи в жизни нельзя откладывать на завтра — ни в личных отношениях, ни в других ситуациях.
Ведь "завтра" — понятие очень абстрактное. Есть то, о чем нужно говорить прямо сейчас, и то, что нужно делать прямо сейчас, если ты чувствуешь, что это необходимо
— А вы сами откладываете на завтра?
— Ясное дело. Но чем больше я стал писать на эту тему, тем меньше стал "откладывать на завтра".
— Александр, как часто вы сами ходите в театр? Какую постановку можете выделить для себя?
— Могу сразу сказать, что в театр я хожу не часто. И что мы понимаем под словом "часто"? Пару раз в месяц в театр я хожу. В первую очередь, разумеется, смотрю то, что ставят в Московском Художественном театре, потому что больше всего там бываю. Также стараюсь посещать спектакли в "доме напротив" — в Театре Ермоловой: там у меня тоже была постановка, сложились очень хорошие отношения со всей труппой и с Олегом Меньшиковым. В Театре Ермоловой я посмотрел спектакль "Комната Адлера" (реж. Лера Суркова — прим. ТАСС) — это блестящая постановка. В Московском Художественном театре я посмотрел "Чайку" (реж. Константин Хабенский — прим. ТАСС), "Сережу" (реж. Дмитрий Крымов — прим. ТАСС), "19.14" (реж. Александр Молочников — прим. ТАСС). И очень хочу посмотреть спектакль "Самоубийца" (реж. Николай Рощин — прим. ТАСС). Можете почитать про историю этой постановки, не состоявшейся в 1930-е годы. Я слышал о ней хорошие отзывы и сам собираюсь туда пойти — всем рекомендую посмотреть. В Театре наций я ходил на "Последнее лето" (реж. Данил Чащин — прим. ТАСС) — очень тяжелая история, острая тема.
— А что вы думаете о проекте "Театр в кино"? Рады ли вы принимать в нем участие?
— Это отличная идея: не у всех есть возможность приехать в Москву — в Московский Художественный театр, например, или в любой другой. Уровень съемки сегодня такой, что, даже находясь в кинотеатре, ты погружаешься в постановку. Не так давно я посмотрел в кино спектакль про Павла I и понял магию. Это проект с огромными перспективами, и он не станет конкурентом театрам. Не будет ситуации, при которой человек посмотрит спектакль в кино и скажет: "В театр я больше не пойду". Скорее будет так: человек посмотрит в Иркутске или Новосибирске киноверсию спектакля "Жил. Был. Дом." и подумает: "Я хочу это увидеть вживую". Тогда он приедет в Москву и пойдет на этот спектакль.
— Вы сказали, что поняли магию. В чем же она?
— Ключевое, что есть в театре, — это энергия человека, которую ты чувствуешь от человека на сцене: он находится прямо перед тобой. Казалось бы, в кино это не должно работать. Но, когда я посмотрел спектакль, у меня было ощущение, что энергия театральной постановки все равно магическим образом передается через экран. Ты понимаешь, что это все еще серьезно отличается от кино.
— Если мы говорим о такой тенденции, как экранизация литературных произведений. Как вы к этому относитесь?
— Сегодня "пылесосят" все, что есть, пачками скупают права. Если что-то хорошее литературное появляется, сразу же к автору приходят кинематографисты и говорят: "Здравствуйте, мы хотим экранизировать". Я уже не говорю про права на советскую классику. Понятно, что экранизация классики дореволюционной уже не требует покупки прав. А все, что связано с Советским Союзом, там люди уже ищут пути. Вот сейчас вроде планируется очередная экранизация братьев Стругацких, сказки экранизируют, только что мы видели фильмы "Сто лет тому вперед" и "Волшебник Изумрудного города". Это здорово, потому что получается, что люди не зря старались, писали.
— А что насчет ремейков?
— Я очень хорошо отношусь к ремейкам. Я помню, у меня как-то был спор на эту тему. И стали говорить про блокбастеры: лучше снимать с нуля. Как, допустим, "Миссия невыполнима". Но ведь "Миссия невыполнима" с Томом Крузом — это тоже ремейк. Первая "Миссия невыполнима" была снята в 1960-е годы… Я замечательно отношусь к ремейкам, потому что кино меняется. Хотел бы я посмотреть "Войну и мир" в сегодняшней интерпретации? Конечно, хотел! Снято будет по-другому, с другой динамикой, да и зритель изменился…
Смотреть "Войну и мир", которую снял Сергей Бондарчук, тоже, конечно же, нужно — это шедевр. Но это все равно требует адаптации тебя как зрителя под ту картинку, ту динамику, ту игру актеров. Поэтому я считаю, что всю классику нужно переснимать раз в 20 лет
— А если когда-нибудь "Беспринципных" переснимут?
— Ну мы все же говорим про классику, а это продюсерский проект.
— Но ведь и "Беспринципные" когда-нибудь станут классикой. Почему нет?
— Я допускаю, что жизнь на планете может так неудачно повернуться. (Смеется.) Ну и в "Беспринципных" мы все же отображаем время сегодняшнее. А так, пожалуйста, пусть переснимут. Если будет ремейк моего "Министерства всего хорошего" через 20 лет, я буду только рад. И сделано это будет по-другому. И тот, и другой проект я очень люблю. А насчет "Беспринципных": я имею в виду, что сняты они про сегодняшний день — они актуальны прямо сейчас. Поэтому, мне кажется, что переснимать этот проект необязательно. Пусть люди изучают наше время в том числе по этому сериалу.
— Скажите, как вы оцениваете текущее состояние книжного рынка? Чего не хватает и на чем нужно акцентировать внимание?
— Я не то чтобы большой эксперт по книжному рынку, но нам не хватает книжных магазинов. Их в стране мало. И не хватает продюсирования книг. Продюсированием книг у нас никто толком не занимается. Единицы! Но ведь есть же специалисты, которые понимают, как нужно продвигать литературу. А у нас даже признанные на профессиональных конкурсах и премиях авторы выпускаются небольшими, по меркам сегодняшнего интернета, тиражами.
Тираж 100 или 200 тыс. — это что-то фантастическое. А 200 тыс. просмотров в интернете — это уже стыдно. Я всегда привожу в пример ролик с чтением Данилой Козловским моего рассказа "Томатный сок". Он набрал несколько миллионов просмотров. Вместе с тем за все 10 лет работы общий тираж моих книг насчитывает около 600 тыс. экземпляров — это раз в 10 меньше. Представьте: все книги и один ролик.
Вот о чем мы говорим. Книгам не хватает продюсирования и не хватает их быстрой трансформации в другие медиапродукты. У нас нет налаженного канала взаимодействия между авторами в целом и киноиндустрией
Пока нет готового инструмента, который позволял бы синопсису произведения, которое написал автор, моментально попадать на платформу, откуда его можно было бы взять и экранизировать.
— Александр, в сентябре вы отмечаете юбилей. Каким он будет?
— Я не знаю. Надо еще дожить. Может, вообще никак не буду отмечать.
— Как сказали раньше, живете сегодняшним днем, да?
— Да, сегодняшним днем. До дня рождения еще полгода. Сразу могу сказать, что 50 лет — неприятная цифра. Ты в нее не веришь и не хочешь верить. Поэтому, возможно, я просто скажу: "Слушайте, я отменяю обилей и буду отмечать день рождения через год".


