Биньямин Нетаньяху: Израиль и Россия создали культурный мост между двумя странами

В преддверии официального визита в Москву премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху в эксклюзивном интервью первому заместителю генерального директора ТАСС Михаилу Гусману рассказал о влиянии русской культуры на Израиль и о перспективах развития российско-израильских отношений. 

– Господин премьер-министр, большое спасибо за возможность встретиться с вами. Буквально через пару часов вы летите в Москву на встречу с российскими руководителями, с президентом России Владимиром Путиным. Насколько я понимаю, только в этом году это уже ваш второй визит в Россию. Как складывается ваш личный диалог с российским президентом – то, что называется personal chemistry, – и чего вы ждете от этого визита, от нынешних переговоров с российским президентом?

– Это отношения взаимного уважения. Мы оба стоим во главе двух народов со славным прошлым, но также устремленных в будущее, и мы сотрудничаем, чтобы дать лучшее и более безопасное будущее обоим нашим народам. Этот визит отмечает 25 лет с момента установления дипломатических отношений между Россией и Израилем.

Это огромное изменение. Я помню, когда я был молодым солдатом, я помню, между нами еще было противостояние, почти война, иногда даже происходили столкновения наших сил у Суэцкого канала во время войны на истощение. И посмотрите, где мы сегодня – все совсем иначе. Я помню встречу Шамира и Громыко, а позже мне довелось встречаться с лидерами СССР, а затем лидерами России и с Владимиром Путиным. Все 25 лет мы укрепляем наши отношения. Россия – мировая держава, Израиль – региональная держава. Мы понимаем, что у нас есть много общих интересов. У нас также есть общая для нас, США и всего мира угроза в виде исламского экстремизма и терроризма, и здесь мы тоже сотрудничаем. То есть у нас есть и интересы, и огромная культурная база – это более миллиона русскоязычных израильтян с их огромным культурным багажом. И культура, и интересы, и сотрудничество в сфере безопасности важны, чтобы избежать общих угроз.

Связь развивается. Мы уважаем друг друга, мы возглавляем два народа с богатой историей, в то же время амбициозно смотрящих в будущее, и мы сотрудничаем по важным вопросам, как, например, вопросы безопасности, ситуация в Сирии, координация действий наших армий. Например, на наших глазах укрепляется экономическое, сельскохозяйственное, культурное сотрудничество… Эти вещи становятся реальными. За 25 лет с момента установления дипломатических отношений произошли огромные изменения. Израиль и Россия, по сути, создали культурный мост, человеческий мост между двумя странами. Не забывайте, более миллиона граждан Израиля говорят по-русски. И мы росли на русской поэзии, русской культуре, русской литературе, так что, я бы сказал, существует интуитивная связь между народами, все более и более тесное сотрудничество ведется между странами. Россия – мировая держава, Израиль – держава региональная. Нам многое предстоит сделать вместе, чтобы мир стал более безопасным, а также, я надеюсь, более процветающим. 

– Вы, господин премьер-министр, упомянули 25-летие восстановления дипломатических отношений между Россией и Израилем, которое как раз сейчас будет торжественно отмечаться в Москве. Действительно, накоплен серьезный опыт и в науке, и в торговле, и в экономике. Вот в каких областях, как вы считаете, мы продвинулись дальше всего, а где еще есть тот потенциал, который нужно совместными усилиями продвигать?

– Мы добились успеха во всех областях. Во всех без исключения. Прогресса можно достичь во всем. Я думаю, этот реализованный потенциал есть результат того, что Израиль является страной инноваций и технологий, и в немалой степени наш небывалый взлет в этой области произошел благодаря нашим братьям и сестрам, выходцам из стран бывшего СССР, благодаря русскоязычным израильтянам, которые устремленно и энергично влились в научные круги, в сферу технологий.

Они создали стартапы, сделали возможным технологический и экономический расцвет во всех областях, в каждой области. По моему мнению, тот факт, что в этой области у нас есть столь успешные люди, которые говорят по-русски и с большой симпатией отзываются о России, – это вполне может привести, по-моему, к сотрудничеству – как на уровне организаций, так и на государственном уровне – далеко превосходящему то, что мы имеем на сегодня. Вот где я вижу наибольший потенциал для развития.

– Месяц назад и в России, и в Израиле торжественно отметили годовщину победы над нацистской Германией. Я знаю, что в Израиле это тоже важный, святой праздник. Здесь тоже прошел марш "бессмертного полка", как и в России. Именно здесь, в Нетании, открылся недавно памятник Красной армии. Тем не менее для вас не секрет, господин премьер-министр, что существуют некие силы в мире, которые пытаются пересмотреть итоги Второй мировой войны, по-другому интерпретировать. Как вы лично и как в Израиле вообще относятся к таким попыткам?

– Мы никогда не забудем, что Красная армия освободила Освенцим. Мы никогда не забудем, что победа над нацистами была достигнута благодаря усилиям на двух фронтах: на западном – союзными войсками во главе с США, и на восточном фронте благодаря огромной жертве русского народа и русской армии, в рядах которой воевали сотни тысяч евреев, многие из которых геройски погибли в боях.

Мы не забываем этого, и мемориал в Нетании является выражением нашей глубокой национальной признательности и признания той исторической роли, которую сыграла Красная армия в разгроме нацистов. Это была огромная угроза человечеству и не меньшая угроза существованию еврейского народа, поэтому мы как национальное еврейское государство таким образом выражаем наше отношение. Я горжусь тем, что принимал активное участие в основании этого мемориала. Я говорил об этом с президентом Путиным в ходе одного из моих визитов в Москву, после чего это начинание реализовалось, я думаю, это исторически важный монумент.

– Во время вашего визита состоится такой очень символический акт. Насколько я знаю, это будет передача танка МАГАХ, который участвовал в 1982 году со стороны Израиля в войне, которая шла тогда в Сирии. Это было поддержано президентом Путиным, это очень такое, символическое событие. Этот танк, который был в подмосковном музее, вернется в Израиль. Вот лично для вас, как для бывшего офицера, как для премьер-министра, вообще для Израиля, что значит именно это событие?

– Смотрите, прежде всего, это человечный жест со стороны президента Путина в ответ на мою просьбу.

Я обратился к нему с просьбой вернуть этот танк, потому что в том бою в Ливане, получившем название "бой у Султан-Яакуб", в одной из войн, в которой мы бились за нашу безопасность, погибли… пропали без вести наши солдаты. По сути дела, это конкретная материальная память о том бое. Я в первую очередь думаю о семьях, сыновья которых пропали без вести. Ведь у пропавших солдат нет могил, у их родителей нет места, куда они могли бы прийти, будет хотя бы танк. Несмотря на то, что мы никогда не прекратим попытки вернуть пропавших солдат… В любом случае этот жест президента Путина, удовлетворившего мою просьбу и просьбу начальника нашего генерального штаба, это очень важное событие, очень волнующее и трогательное. Я очень это ценю.

– Вы сказали, господин премьер-министр, о роли "русской улицы" в Израиле. Действительно, русская речь слышна на каждом углу, и это невозможно не заметить. Каково влияние, так сказать, "русской улицы", людей, приехавших из России, на традиционный уклад? Ведь в Израиле есть свой традиционный уклад, свои традиции. Каково влияние "русской улицы" на Израиль?

– Они вписались удивительным образом. Не было другой волны иммиграции, которая бы столь впечатляюще встроилась в общество, как "русская алия". Сейчас они работают во всех сферах: в армии, в политике, в науке, в промышленности, в культуре и музыке. Прежде всего, у нас много скрипачей, пианистов, математиков. Я думаю, они благотворно повлияли на израильское общество, вывели его на новую ступень, и они…скажу одну очень важную вещь: у этих людей очень развита культура труда, они ориентированы на достижения. Достигать отличных результатов, быть лучше. Это, несомненно, то, что делает Израиль лучшим и выдающимся. Они оказали влияние и продолжают постоянно влиять.

– Вот здесь, на Святой Земле, на территории Израиля, находится несколько православных святынь. Это, естественно, накладывает на Израиль особую миссию сохранения этих святынь, как православных, так и других конфессий. Вот что делается вашим правительством и лично вами, господин премьер-министр, для сохранения этих уникальных исторических мест? Уникальных исторических памятников?

– Израиль – единственная страна Ближнего Востока, где все религии находятся под защитой. Их святыни защищены. Им обеспечивается свобода вероисповедания. Мы даем эту защиту. Посмотрите, что происходит вокруг: вырезают христиан, езидов, мусульман, культурные памятники, сокровища, как Пальмиру, эти варвары просто разрушают. Но не в Израиле, несмотря на все потрясения вокруг. Израиль стабилен, силен, уважает все религии, все три конфессии и, конечно же, святые для христиан места, различные церкви, стоящие здесь.

– Мы с вами, господин премьер-министр, не виделись почти четыре года. И мир очень сильно изменился. Мы об этом только что говорили. И, на мой взгляд, он стал более тревожным, более опасным. Вот как вы оцениваете нынешнюю ситуацию в мире? С израильского угла, из маленького Израиля как видятся те очень тревожные преобразования, которые происходят сейчас в мире?

– Смотрите, самая большая перемена, произошедшая за эти годы, – это усиление позиций радикального ислама: шиитского радикального ислама под предводительством Ирана и суннитского радикального ислама, которым в настоящее время руководит ИГ ("Исламское государство", группировка запрещена в РФ) .

Исламисты пытаются разрушить и уже разрушили несколько государств в нашем регионе. Они пытаются завладеть всем регионом безраздельно и, добившись своего, начать угрожать всему миру. Израиль находится в эпицентре этой бури, но, как ни парадоксально, именно Израиль – самое надежное и стабильное место, возможно, единственное такое место на Ближнем Востоке. У нас сильное государство, сильная демократия, сильная армия, сильные разведслужбы, сильная экономика. В действительности именно мы – истинный стабилизирующий фактор в западном районе Ближнего Востока. Я думаю, что самая важная перемена, произошедшая за минувшие четыре года, – это то, что теперь и другие, и их немало, понимают то, о чем я сейчас вам говорил.

Не только дружественные нам державы, такие как США и Россия, это само собой разумеется. Теперь это понимают, больше чем кто бы то ни было, арабские страны. К сожалению, этого нельзя сказать о палестинцах, которые отказываются начать мирные переговоры, чтобы положить конец конфликту между нами. Но в том, что касается арабских стран, происходит следующее: все больше и больше умеренных арабских режимов понимают, что Израиль им не враг. Израиль – их союзник в борьбе с силами радикального ислама и с террором, который они насаждают. Это очень значительная, очень важная перемена, которая произошла с тех пор, как мы с вами разговаривали в последний раз. И я надеюсь, что эта перемена таит в себе новые возможности, например, возможность достижения более широких и масштабных мирных соглашений с арабским миром. Это не произойдет сразу, но уже сейчас можно увидеть изменения. Я не могу припомнить не только за последние четыре года, но и за всю свою сознательную жизнь, чтобы между Израилем и крупными частями арабского мира существовали такие отношения.

– Я, господин премьер-министр, конечно, не могу не спросить вас о Сирии. О ситуации в Сирии, о ситуации вокруг Сирии. Сейчас к ней приковано внимание всего мира. Ну мы уже сказали, что Россия и Израиль, военные наших стран взаимодействуют в связи с конфликтом в Сирии, вот, на ваш взгляд, на взгляд премьер-министра Израиля, каким должно быть урегулирование сирийского конфликта?

– Прежде всего, я не могу сказать вам, каким будет решение сирийской проблемы.

Понимаете, когда у вас есть яичница, ее очень трудно вернуть в исходное состояние яйца. Ведь это уже яичница. И может быть, мы увидим, как на этом месте возникнет конфедерация разных групп. Но мы не вмешиваемся. Мы сделали две вещи в отношении Сирии: я принял решение, что мы будем предоставлять гуманитарную помощь тысячам раненых – детям, женщинам, искалеченным и пр. И мы помогаем им. Мы оперируем их в Израиле, лечим их в военных госпиталях и в обычных больницах. И второе решение, которая принял, – у нас есть красная черта, границы дозволенного, которые мы никому не позволим переходить: Иран не может посредством "Хезбаллы" использовать сирийскую территорию, чтобы атаковать нас, открыв второй террористический фронт на Голанах. Он не может передавать смертельное оружие "Хезбалле" в Ливане – там уже открыт антиизраильский фронт. Я открыто сказал президенту Путину: "Это наша красная черта, это вещи, которые мы не можем допустить". И мы будем защищаться.

Но мы ведь два дружественных государства, и мы хотим быть уверены, что наши вооруженные силы не столкнутся друг с другом. И вся координационная деятельность между нами направлена на то, чтобы избежать такого рода столкновений между армиями. Между нами нет военного сотрудничества, этим мы не занимаемся. Мы, прежде всего, заботимся о том, и должен сказать, что в этом мы преуспели, чтобы не допустить столкновения наших вооруженных сил. Мы со взаимным уважением относимся к интересам другой стороны и стараемся избежать нежелательных инцидентов. Сам факт, что между нами ведется такой диалог, что между нами такие отношения, что мы открыто разговариваем друг с другом в самой откровенной, но в то же время уважительной форме, – говорит о многом. Нам удалось добиться того, что мы действительно в состоянии предотвратить происшествия, в которых не заинтересована ни одна из сторон. И мы видели, что бывает, когда такого рода координации между сторонами нет. И я очень рад, что нам удалось сделать эту важную вещь. Но, как я уже говорил, я думаю, что в этот мой визит... понимаете, вот посмотрите, здесь всегда есть карта нашего региона, и можно посмотреть, где мы находимся. Мне нравится напоминать себе, в каком окружении мы живем. Мы живем в непростом окружении. И тем не менее нельзя сравнить то, что было раньше, с Израилем, который в этом году отметил свое 68-летие. Мы были крошечной страной, несколько сотен человек на морском побережье, которых арабские державы хотели столкнуть в море. А сегодня, слава богу, нас уже 8 миллионов, сильная экономика, армия, и все это сильно впечатляет. Второе, это создает партнерские союзы как внутри региона, так и за его пределами. Тот факт, что мы набираем мощь, дает нам ощущение безопасности, уверенности в нашем будущем и в конечном итоге уверенность в возможности достижения мира.

– Ну если посмотреть на карту, то, кроме Сирии, там у вас и Египет, и Иордания среди соседей. Все-таки и с Египтом, и с Иорданией у вас тоже особая, длинная история отношений. Вот как складывается сегодня ситуация с этими странами?

– Мы заключили мир с Египтом, а затем и с Иорданией, и самое интересное в том, что этот мир держится на протяжении десятилетий, он выдержал все перипетии и все бури и землетрясения – этот мир прочен, слава богу, он держится, и я хотел бы расширить этот круг мира.

Я был бы рад присоединить к нему наших палестинских соседей, но это очень трудно, поскольку они не хотят садиться за стол переговоров, они в поиске международных диктатов. Мир не устанавливается в приказном порядке, мир достигается за столом переговоров, как мы сейчас сидим, и в конце концов им, палестинцам, придется признать и дать нам то, что они просят для себя. Они говорят: "Признайте национальное палестинское государство". Я говорю им в ответ: "Хорошо, признайте, пожалуйста, национальное еврейское государство, государство еврейского народа". В конце концов, мы здесь, знаете, сколько времени пребываем? Почти четыре тысячи лет, четыре тысячи лет мы живем здесь, на этой земле. Так они просят признать их национальное государство, но не готовы признать наше национальное государство? Они говорят: "Мы создадим государство, чтобы стереть вашу столицу с лица Земли". Это не мир, это нонсенс. И вот мы ждем изменения палестинского подхода, в первую очередь ждем согласия на прямые переговоры без предварительных условий, но также я хотел бы привлечь страны региона, отношение которых к Израилю меняется. Я хотел бы найти способ подключить эти страны к попыткам достичь реального, трезвого прогресса в контактах между нами и палестинцами.

– Я хочу вас спросить, господин премьер-министр, о том, как развивается процесс мирного урегулирования с Палестиной. Есть инициатива президента Египта Ас-Сиси, есть много разных других инициатив по израильско-палестинскому урегулированию. Это тема уже долгая, болезненная. Какие вы видите шаги, которые необходимо предпринять для того, чтобы все-таки конфликтная ситуация была урегулирована и мир в вашем регионе был установлен окончательно?

– Для того чтобы начать процесс, нужна простая вещь. Не международные конференции, не навязывание решений, не резолюции ООН, нужна всего одна вещь: прямые переговоры без предварительных условий.

Я готов начать их немедленно. Аббас, председатель Палестинской автономии, не готов, поэтому необходимо оказать на него давление, чтобы он сел за стол переговоров. Это единственное, что положит конец конфликту, поможет преодолеть его реальную причину. Причина, по которой он не был разрешен, несмотря на усилия всех предыдущих глав правительств, Рабина, Переса, Шарона, Барака, Ольмерта – ни одному это не удалось.

Почему? Потому что реальное препятствие – это не территории и не то или иное поселенческое движение, реальное препятствие в отказе признать Израиль национальным домом еврейского народа на какой-либо территории, в каких бы то ни было границах – вот в чем суть проблемы. Я не говорю о том, что творится у ХАМАСа в Газе, я говорю о Рамалле, где маленьких детей учат, что их задача – заколоть евреев, разрушить государство Израиль и вернуться в Яффо, Акко и Тель-Авив. В этом проблема. Я могу заключить мир только с тем, кто хочет жить со мной в мире. Если некто хочет использовать мирный процесс только для того, чтобы уничтожить меня в дальнейшем, значит, мира не будет. Прежде всего, необходимо начать мирные переговоры без предварительных условий, затем, в конце переговоров, должно быть обоюдное признание национальных государств, когда палестинцы, наконец, признают еврейское государство. Это было и по сей день остается реальной преградой миру.

– Президент России Путин часто говорит о том, насколько сегодня опасен и усиливается опасность международного терроризма. И вы об этом часто говорите. То, что объединяет наши страны, – это борьба с международным терроризмом. Ваша семья знает об этом не понаслышке. Ваш родной брат, Йонатан – как раз в этом году исполняется сорок лет, как он погиб, освобождая заложников в аэропорту Энтеббе. Он пал жертвой международного терроризма. Что надо сделать? Какие шаги должно сделать мировое сообщество, Россия, Израиль, по вашему мнению, чтобы все-таки избавиться от этого мирового зла? Чтобы все-таки победить это мировое зло – международный терроризм.

– В первую очередь необходимо бороться с ним. Физически бороться.

Тут нужно сотрудничать. Я думаю, было бы правильно кооперировать действия на международном уровне, объединить силы: США, Россия, Израиль, другие страны. Необходимо бороться с террором общим фронтом. Второе – это предотвратить получение террористами территорий. Когда у террора есть территория, он может вооружаться, финансировать деятельность, руководить ею. Опасность представляют террористические режимы, а они занимают определенные территории. Третье – это не допустить их успехов. Например, когда ИГ удается захватить новые территории, ему, соответственно, удается завербовать новых людей. Когда ИГ проигрывает, вербовка идет на спад, поскольку те, кто к нему примыкают, рассчитывают на популярные в арабском мире "заварушки со стрельбой в воздух". Фантазия о том, что вот, они одержат победу над всеми посредством угрозы террора и страха, а когда этого не происходит, из шара выходит воздух, он сдувается.

Три позиции – бороться с террором, сотрудничая на международном уровне, предотвращать появление территориальных баз, не допускать достижения террористами успехов. Это путь к борьбе с террором и победе над ним.

– Сейчас Израиль столкнулся с совершенно дикой волной насилия – вот эти атаки с ножом, автомобили, которые наезжают на посты, на людей. Эта какая-то новая, дикая волна террора, даже не очень, честно говоря, понятная в мире. Чтобы с этим справиться, что делает сейчас Израиль?

– Это новый вид террора, я называю его "смесь Бен-Ладена или ИГ и интернет". Они подстрекают молодых людей, просто несчастных людей, пытаются настроить их на совершение убийств, нападений с ножом и тому подобное. Волна этого террора поднялась, но нам удалось ее подавить.

Мы предприняли много шагов, чтобы справиться с ней. В любой момент может подняться очередная волна, но эту мы подавили. Если бы мне было необходимо выделить одну меру, которую мы предприняли, – мы не дали им преуспеть. Когда у них не получилось нас всех убить, их мотивация сошла на нет. Это не заставило нас опустить руки, не заставило их отказаться от своих целей, но они увидели, что мы неприступны, и это погасило волну террора. Мы уже в течение ста лет сталкиваемся с волнами террора и каждый раз успешно справляемся с ними. Вы знаете, мой отец был известным историком. Я помню, когда мне было пять или шесть лет, я был совсем мальчишкой, я вышел в сад у дома и увидел отца, работающего в саду. Я его спрашиваю: "Папа, что ты делаешь?" А он отвечает: "Иди, помоги мне, возьми лопату, возьми тяпку, выполи сорняки, удобри почву и полей саженцы". Я все сделал. Через год я опять увидел его в саду. Я спросил: "Папа, что ты делаешь?" Он сказал мне: "Бери тяпку, пропалывай сорняки". Я ответил ему: "Папа, мы ведь уже пололи сорняки". Отец ответил: "Нет, сорняки нужно пропалывать постоянно". Это правда, нужно постоянно пропалывать сорняки, но смотрите, дерево растет. Сегодня те деревья уже исполины. Мы полем сорняки и возделываем наш сад. Так и волны террора, мы пропалываем, искореняем их – это не только наша миссия, а миссия всего человечества, миссия всех культурных людей – выкорчевать сорняк варварского, беспощадного, мерзкого террора. Не бояться, продолжать и возделывать наше дерево, все время возделывать наше дерево, нашу страну.

– Вы упомянули своего отца, Бенциона Нетаниягу – это человек, который стоял у истоков создания государства Израиль. Вы несколько лет назад его потеряли. Вы знаете, у великого русского поэта Александра Трифоновича Твардовского есть такие строки: "Пока отца родного не проводил в последний путь, еще ты вроде молодого, хоть борода ползи на грудь". Вы рассказали об уроках вашего отца, которые он преподал в детстве. А уже взрослому вам что говорил отец, какие уроки вы извлекли, уже будучи взрослым человеком?

– Он научил меня, что самой большой трагедией еврейского народа был период, когда мы были как лист на ветру: без собственной страны, без Родины, без армии, без возможности защитить себя. Поэтому он посвятил свою жизнь возвращению еврейскому народу независимости и суверенитета и способности обороняться, такова была роль его поколения – вернуть нашему народу потерянное. Задача нашего поколения, моя задача как премьер-министра Израиля – сохранить возвращенное, обеспечить возможность укрепления наших сил, развития страны, чтобы навеки обеспечить будущее, и это очень серьезная задача, она не отпускает меня ни на мгновение, даже сейчас, возможно, когда я сплю, но и то не уверен. 

– Вы родились через год после того, как образовалось государство Израиль, и фактически вы ровесник государства. Вы 20 лет назад, став премьер-министром, стали самым молодым премьер-министром в истории страны. А сейчас вы уже в четвертый раз премьер-министр. Вы один из самых опытных политиков в мире сегодня. Вот сегодня, по прошествии этих лет, каковы ваши приоритеты как премьер-министра? Какие вы ставите для себя главные задачи как премьер-министр?

– Во-первых, обеспечение безопасности. Во-вторых, развивать Израиль и сделать его экономической и технологической мировой державой. Кстати, если я оглядываюсь на 20 лет назад, то вижу, что я заботился о безопасности прежде всего; также мы достигли здесь огромного экономического расцвета, и третье, Израиль стал открываться арабскому региону, как я уже говорил, в попытке достижения реального мирного соглашения с нашими соседями, но больше того – открываться миру.

Вот сегодня я еду в Россию, помимо этого, мы видим укрепление отношений с Китаем, Индией, Японией, Вьетнамом, Кореей, странами Африки – я отправляюсь туда с визитом через две недели – Израиль возвращается в Африку, со странами Латинской Америки – все это, конечно, в дополнение к нашему нерушимому союзу с нашим партнером США. Я думаю, это связано с упрочением Израиля на позиции сильного, прогрессивного, стабильного государства, что создает нашу ценность на международном уровне. Я рад, что эта ценность находит такое выражение, я уверен, мой визит в Москву будет отличным.

– Я все-таки должен вас спросить. Вот при такой сумасшедшей занятости, господин премьер-министр, ну хоть какое-то вы оставляете свободное время для себя? Вот я смотрю, у вас здесь на полке лежат мемуары Черчилля, Киссинджера, других очень известных политиков, и, судя по всему, эти книжки не просто лежат на полке, а вы их внимательно читали, потому что они там все уже такие, немножко потрепанные. Чему вы посвящаете свое свободное время, кроме того, что читаете, как я понимаю, много политических книг?

– Я очень много читаю, изредка отдыхаю с семьей, это немалый источник сил. Я отдыхаю, хотел бы отдыхать больше, если бы мог, но мой пост не позволяет. Я не рекомендовал бы искателям отдыха сидеть за этим столом.

– У меня последний вопрос, господин премьер-министр. Наша программа называется "Формула власти", и я всегда в конце, и вам, кстати сказать, в предыдущий раз, задал вопрос: какова на вкус вот эта непростая штука под названием "власть"? Вот я помню ваш предыдущий ответ, я сейчас вам не буду его напоминать. По прошествии лет, вот в новой каденции, как вы ощущаете власть, что такое власть для вас сегодня?

– Вкус власти – это иметь возможность делать что-то для своего народа, но у власти есть пределы, и немало, их познаешь с годами.

Есть цена, есть мужество, нет власти без ответственности, такого просто не существует. Нет власти без ответственности. В тот момент, когда в твоих руках оказывается сила, ты несешь на своих плечах ответственность за использование этой силы, поэтому это большое бремя, очень большое. У нас говорят, что Моисей сказал: "Вы облекли меня властью? Вы обрекли меня на рабство". "Обрекли на рабство" – это значит быть в значительной степени заложником огромной ответственности. Это не сидеть в сторонке и говорить: "Круто, мы в раю". Ты говоришь: "Минуточку, ответственность за эту страну, за этот живой огромный организм, переживший тысячи лет невзгод и трудностей, ответственность за безопасность государства еврейского народа и за обеспечение будущего нашего народа – эта ответственность ложится грузом на мои плечи, обо всем этом нужно позаботиться". В этом смысл власти, другого нет.

– Спасибо, господин премьер-министр, и хорошей вам поездки в Москву. Спасибо большое.

– Большое спасибо.