Двукратный олимпийский чемпион, девятикратный чемпион мира и рекордсмен по количеству матчей и шайб за сборную СССР празднует юбилей 20 апреля. Практически всю карьеру Александр Мальцев провел в одном клубе — московском "Динамо". В беседе с ТАСС юбиляр рассказал о самом обидном поражении в карьере, а также назвал главную проблему современного отечественного хоккея.
Хлопец из Кирово-Чепецка
— Александр Николаевич, помните, как начиналась ваша карьера, как оказались в "Динамо"?
— В 1967 году были финальные игры чемпионата России в классе В, я играл за кирово-чепецкую "Олимпию". Мы боролись за выход в класс А. Шли полуфинальные и финальные игры за выход в сильнейший дивизион. На матчи приехал на просмотр Виктор Васильевич Тихонов. Первая моя игра ему не понравилась, а последние понравились. Было еще предложение от Николая Семеновича Эпштейна (главного тренера "Химика"), когда мы поехали в Швецию в составе сборной СССР, которая была составлена на базе "Химика". Мы успешно выступили, и Николай Семенович поехал в Кирово-Чепецк на переговоры с директором завода. Была встреча с Терещенко Яковом Филимоновичем, который, по существу, создал хоккей в области. Он заявил Эпштейну: мол, мы его отпустим при одном условии — если войдем в класс А. Мы хорошо выступили, попали в класс А, директор завода это слово сдержал и меня отпустил.
— Вы в тот момент знали об этих условиях?
— Да, знал. В этих играх я стал лучшим бомбардиром и меня признали лучшим хоккеистом.
— Почему выбрали "Динамо", а не "Химик"?
— Мы закончили чемпионат, а в Высшей лиге еще играли полтора месяца. Приняли решение, но при одном условии. Когда был разговор, еще финальную часть мы не играли. Я приехал в Москву, никто не встретил. Неделю жил в Электростали на квартире у вратаря Виктора Зарембо. Когда "Динамо" приехало с выездных игр, я приехал на домашний матч в "Лужниках", встретился сначала с Эпштейном и сказал, что если не будет предложений от "Динамо", то уезжаю в Воскресенск. Получилось наоборот. Был серьезный разговор, на следующий день я приехал в "Динамо" и меня увезли на базу в Новогорск.
— Николай Семенович расстроился?
— Нет, я сдержал свое слово, обиды Николай Семенович ко мне никакой не имел. Мы разошлись мирно, остались в хороших отношениях.
— Помните, как начинали в "Динамо"?
— Я приехал на первую тренировку, а до этого не катался месяца полтора, а у них было окончание сезона, все в хорошей форме. Первые минут 15 мне было тяжело, но когда двусторонняя игра началась, то почувствовал себя увереннее. Меня сразу поставили в тройку с Юрием Парамошкиным.
— Как приняли вас в новой команде?
— Когда я наказал Виталия Семеновича Давыдова на первой тренировке, обыграл его хитро, ребята сказали: "О, какой-то хлопец из Кирово-Чепецка прибыл, сопляк. Чемпиона мира и чемпиона Олимпийских игр обыграл, ну-ка, врежь ему". Ну он сам чуть не разбился. С этого момента я и стал полноценным игроком "Динамо".
— Легко адаптировались?
— В тот момент "Динамо" пошло по пути омоложения команды. Приехали Толя Мотовилов, Игорь Самочернов. Все были в одинаковых условиях. Ну, конечно, в то время и Юрзинов играл, были опытные игроки, которые помогали.
— Вы хорошо играли и в футбол, даже Константин Бесков приглашал в "Динамо".
— Был очень серьезный разговор на эту тему. Мы играли с дублем футбольного "Динамо". В то время хоккеисты очень прилично играли в футбол. После этой встречи было приглашение Константина Ивановича, он мне предлагал заняться футболом. В то время футбол был выше, чем хоккей. Футболисты уезжали в Бразилию на сборы. Я подошел к Аркадию Ивановичу (Чернышеву, главному тренеру хоккейного "Динамо" — прим. ТАСС) и все объяснил. Была встреча между Бесковым, Аркадием Ивановичем и мной. Я сказал, что был приглашен в хоккейную команду, и мы по обоюдному согласию решили, что останусь в хоккее.
— Откуда такие хорошие футбольные навыки?
— Я жил в маленьком городе — чем заниматься было молодежи? Только играли во дворе в футбол и хоккей, больше ничего не было. Один Дом культуры, даже кинотеатра не было.
— Почему все же остановили выбор на хоккее?
— Когда я посмотрел по телевизору хоккей, он мне больше понравился, чем футбол. Эта игра больше подходит для моего характера. Тогда все вышли со дворов, все играли в футбол и хоккей. По дворам ходили представители команд и многих ребят приглашали.
"Любая игра была праздником"
— Вы являетесь рекордсменом сборной СССР по количеству заброшенных шайб и проведенных матчей. Помните свою самую яркую игру?
— Для меня любая игра была праздником. Перед каждым матчем я стирал шнурки, гладил сам, получал от этого удовольствие. Считал дикостью выйти на игру небритым.
Когда я только получил машину, страшной бедой было не вымыть автомобиль перед игрой и не надеть новую одежду
— В настоящее время многие хоккеисты, наоборот, отращивают бороду в плей-офф и у тренеров есть такая традиция.
— Мне это неприятно. Пришли болельщики, как можно приехать на игру небритым, я не понимаю. Ну если вы пойдете на свидание с девушкой небритым? Как думаете, что она вам скажет?
— Сейчас это модно. Насколько я знаю, многим девушкам нравится легкая небритость.
— Ну не знаю, для меня это дикость. В то время если ты два раза приходил на тренировку в одной одежде — бывало, плачевно заканчивалось.
— Это как?
— После тренировки наказывали, дисциплина была очень жесткая. Выполняли дополнительные упражнения, нагружали. Бегали круги, делали ускорения.
— Сейчас известного бородача, игрока рижского "Динамо" Мэтью Майоне, очень любят болельщики.
— Это новое поколение. У каждого времени свой кумир, мы от этого никуда не денемся. Никто же не скажет, кто лучший игрок за всю историю, потому что выбирают по поколениям. Все зависит от того, когда ты играл.
— Кого считаете лучшим игроком вашего поколения?
— Однозначно Анатолий Фирсов. Он играл. Это был хоккеист номер один нашего поколения.
— А сейчас кого можете отметить?
— В настоящее время не могу назвать, есть много игроков одного уровня. Фамилии не скажу.
Динамовские болельщики — вторые родители
— Как получилось, что всю жизнь связали с одним клубом?
— Для меня, если ты пришел в команду и дал добро людям, которые приглашали, то должен быть до конца верен клубу, за который играешь. В тяжелую минуту бросать — это нехорошо. Если ты пришел, то должен играть до конца.
— Какие самые тяжелые времена были у "Динамо"?
— У меня тоже не самая сладкая жизнь была, очень много было завистников из тех людей, которые работали в "Динамо", особенно тренерский состав.
— Вы про Владимира Владимировича Юрзинова?
— Ну конечно. Какой-то сопляк пришел из Кирово-Чепецка — города, о котором многие и не знали, и побил рекорды московского "Динамо" и сборной. Это для них был удар. Юрзинов сам в "Динамо" всю жизнь играл и многое отдал этому клубу, а вдруг какой-то приехал.
— Не обидно, что чемпионом СССР в качестве игрока так и не стали?
— Ну и что. В то время, безусловно, сильнейшей командой был ЦСКА. С ними было тяжело, там играл костяк сборной. Они объективно намного сильнее были.
— Аркадий Чернышев — лучший тренер, с которым вы работали?
— Безусловно. Он создал хоккей, дал путевку в жизнь хоккею в СССР, он первый чемпион СССР. Это единственный человек, который выиграл все со сборной. Это — основа нашего успеха и развития всего хоккея. Я приехал к Аркадию Ивановичу Чернышеву, в Москве был первый раз, приходилось добираться своим ходом.
Прижиться в Москве одному было очень тяжело. Аркадий Иванович для меня как второй отец. Он мне дал все, заменил мне отца и всю семью
— Чем "Динамо" отличалось от других клубов?
— Когда мы выходили, у нас была команда. Мы по мастерству уступали ЦСКА, но играли на равных. Не хватало немного, игроки у них сильнее были.
— В чем заключался ваш игровой стиль?
— Если ты попадаешь в команду, особенно в "Динамо", то у каждого игрока есть поклонники. Для меня был большой праздник, когда я выходил на лед. Для меня болельщики — самое главное, я всегда играл для них. Я хочу сказать большое спасибо динамовским болельщикам, которые всегда в меня верили и будут верить. Я их никогда не подводил и не буду подводить. Это мои вторые родители.
— Предложения из других команд были?
— Было приглашение и в "Спартак", и в ЦСКА. Но я горжусь, что всю карьеру провел в "Динамо".
— Какое поражение было для вас самым обидным?
— Олимпиада 1980 года. Проиграли и мы, и наш тренерский состав. Виноваты все.
— Что пошло не так? Американцев перед турниром обыграли 10:3.
— Немного недооценили. Но еще есть такой факт, что все игроки, которые играли против нас, не проходили проверки на допинг. А по фотографиям видно — было похоже на допинг. Контроль проходили те игроки, которые не играли против нас.
— А в Суперсерии 1972 года у вас лично что не получилось? Вы не забросили ни одной шайбы и сделали пять голевых передач.
— Во-первых, я не оценил игроков канадской команды. Я был лучшим на чемпионате мира, но в Суперсерии хорошей игры не показал.
— Вы же понимали, что против вас будут играть другие канадцы?
— Самое главное, что они мне уделили очень большое внимание. Но благодаря этому другие хоккеисты блеснули.
— Почему не получилось дожать канадцев в Суперсерии?
— После успешного выступления в Канаде, когда мы так здорово сыграли на маленьких площадках, мы подумали, что в Москве их на больших площадках точно обыграем. Плюс нам дали волю, мы недельку жили дома. Это было ошибкой, нам дали свободу, и мы сыграли не так хорошо. Но выступление все равно было признано успешным.
— Какие выводы были сделаны?
— После успешного выступления с канадцами нас тоже стали называть профессионалами. Ну и мы начали свои условия выдвигать. Если мы профессионалы, почему мы по 250 дней в году на сборах и не видим жен, семью. Начались разногласия между тренерами и игроками.
"Некоторым было выгодно, чтобы я ушел"
— Есть ли объяснение, почему вы не попали на Олимпиаду-1984, хотя успешно играли на чемпионатах мира в 1981 и 1983 годах?
— Было разногласие. Получилось так, что в последний момент у меня были неприятные отношения с Тихоновым и Юрзиновым. Плюс пошло омоложение команды. На протяжении нескольких месяцев я признавался лучшим игроком, но кому-то не понравился.
— Странно, что смена поколений пошла в олимпийский год.
— В этот раз смена поколений была за год до Олимпиады.
— Это повлияло на завершение вашей карьеры?
— Да. Решение далось легко, быстро принял. Некоторым было выгодно, чтобы я ушел из "Динамо", а переходить в другую команду я не хотел, даже не рассматривал таких вариантов.
— Насколько важно и не обидно ли, что не стали в один ряд с шестью трехкратными олимпийскими чемпионами в истории отечественного хоккея?
— Для меня это не играет никакой роли. Я играл для себя и для команды, а остальное не так важно.
— А в Венгрии как оказались спустя пять лет после завершения карьеры?
— Послали нас играть. Мы же военными были, сказали — поедете. Отправили Валеру Васильева, Сергея Светлова и меня.
— Принудительно?
— Ну да.
— Какие впечатления остались?
— Там играло очень много средних наших игроков.
— Уровень хороший был?
— Я играл на позиции защитника с Валерой Васильевым. Но в детстве я везде играл.
— А не было ли обидно, что в сборной вы постоянно играли с разными партнерами, в то время как были сыгранные постоянные тройки?
— Да нет, я, наоборот, рад, мне нравилось. Я набирался и у них мастерства. Один суп же тоже всю жизнь не будешь есть.
— Может, с постоянными партнерами сыграли бы еще результативнее?
— Не думаю. Я и так лучший снайпер в истории сборной.
— Больше нравилось играть центрфорварда или крайнего?
— Мне было как-то безразлично, где играть. Самое главное, чтобы не мешали и давали играть.
"Российский хоккей стал неинтересным"
— Чем занимаетесь после завершения карьеры, как проводите свободное время?
— Я был занят в "Динамо", которое два года подряд выигрывало Кубок Гагарина. Потом пришло новое руководство, почти всех, кто был до них, убрали. Но сейчас будет старая бригада, которая работала с командой. Меня могут вернуть обратно. Сейчас хочу поздравить Илью Ковальчука с днем рождения (15 апреля Ковальчуку исполнилось 36 лет — прим. ТАСС).
— Ждете Илью в сборной?
— Я не знаю, кто поедет туда, посмотрим.
— На ваш взгляд, усилит ли он команду?
— Сложно сказать, надо смотреть, кто будет играть у других. На чемпионат мира могут собраться очень серьезные игроки, потому что стоит вопрос об участии хоккеистов из НХЛ на Олимпиаде.
— В ваше время на Олимпиадах тоже не играли представители НХЛ, поддерживаете это решение?
— Я не понимаю, зачем тогда играть? Если человек выбрал любимый вид спорта, он должен участвовать во всех соревнованиях, начиная с Олимпийских игр и заканчивая своим национальным чемпионатом. Я полностью не поддерживаю решение НХЛ.
— За Александром Овечкиным следите?
— Я очень сильно помог ему. У нас была хоккейная команда ветеранов, я частенько его брал на свои тренировки, и мы готовили Сашу. Потом я настоял на том, чтобы его включили в состав "Динамо", и помог уехать в НХЛ.
— Каким образом?
— Секрет.
— Виталий Семенович Давыдов назвал Овечкина желобковым игроком, согласны с ним?
— Ну как сказать. Он подходит для североамериканского стиля хоккея. Он не типичный русский игрок, у него мощный щелчок, много бросает, идет в борьбу. В советское время таких не было, у нас были игровики. Канадцы после 1972 года переняли у нас самое лучшее и стали играть в наш хоккей. Их игра стала совсем другой, более комбинационной, основанной на понимании игры.
— А наша?
— А мы играем через вброс. Одни вбрасывают шайбу в зону, другие выбрасывают. У нас хоккей стал неинтересным, болельщики не получают удовольствия. Игроки только бьются, а красивые комбинации редко разыгрываются. Забивается мало красивых голов, а когда они случаются, народ-то встает, аплодирует, болельщикам нравятся такие голы.
— Почему, на ваш взгляд, канадцы переняли лучшие качества, а мы утратили?
— У нас мало внимания уделяют детскому хоккею, почти нет ярких игроков. Нет молодежи, раньше очередь стояла на запись в секции. Недостаточное количество и хороших детских тренеров. Но самое главное — молодым не дают играть, иностранцы нас затюкали. Им неинтересно здесь играть, они приезжают зарабатывать деньги, как и тренеры, которым не надо следить за молодежью, помогать молодому поколению попадать в состав.
— Сейчас канадский специалист Боб Хартли вывел омский "Авангард" в финал, при нем российские игроки прогрессируют?
— Да, могу сказать, что это человек, который понимает, для чего работает. Это самый сильный тренер из всех иностранцев, которых я видел у нас. Настоящий профессионал. Он пытается привнести что-то новое, искать.
— Из иностранных игроков кто-то нравится?
— Я вообще не сторонник брать легионеров. Это не мой вкус.
— Можно ли говорить, что Россия сдает позиции в хоккее?
— Я думаю, что, конечно, мы сдали по многим игровым моментам. Сейчас в хоккей играют обеспеченные люди. Все стало очень дорого, не каждый родитель может обеспечить мальчика для занятий хоккеем, а по дворам не ходят, не просматривают. Таким образом, большое количество талантливых ребят из бедных семей пропадают. Но самое главное — молодым не дают играть. Посмотрите, сколько игроков уезжают в Северную Америку до молодежной сборной, там им дают развиваться, дают игровое время.
— Как оцените нынешний сезон для "Динамо"?
— Когда пришло новое руководство, из состава ушла половина игроков, которые могли бы сделать очень многое для "Динамо". Получилось, что перспективных молодых игроков разогнали.
— В начале чемпионата вы говорили, что какого тренера в "Динамо" ни назначай, результата не будет и команда в плей-офф не попадет. Что изменилось с приходом Владимира Васильевича Крикунова?
— Крикунов многое сделал для московского "Динамо" и нашего хоккея. Он пришел и поставил команде достойную игру.
— Довольны, что он продолжит работу?
— Почему я не должен быть доволен? На протяжении всего сезона под руководством Крикунова команда играла хорошо, чуть-чуть не повезло с ЦСКА.
Беседовал Артем Крук