Предпремьерный показ драматического балета "Распутин" состоится в Barvikha Luxury Village в Подмосковье 23 мая. Исполнитель главной роли танцовщик Сергей Полунин рассказал в интервью ТАСС о внутренних демонах своего героя, а также о первой в своей карьере партии Ромео, о том, каким видит идеальное будущее балетного училища в Севастополе и как интуиция помогает ему принимать решения.
— Распутин — очень противоречивая фигура. Кто он для вас?
— Я всегда полагаюсь на интуицию — правильно это или нет, не знаю, но я так живу. Он хорошо думал и жил, у него были хорошие намерения. Но у него были свои демоны, свои минусы, слабости, в которые он уходил из раза в раз, это его немного подъедало.
— Он обладал паранормальными способностями. Вы в себе чувствуете такие способности?
— У людей очень много разных веток, которые они могли бы раскрывать, но мы их не используем — это таланты ясновидения, лечения. Артист, когда выступает, тоже дает энергию людям, и они подпитываются. Если ты дашь плохую энергию, человек может заболеть, если, наоборот, очищаешь и лечишь энергией, то, приходя в зал, ты эту энергию получаешь. Ты — как шаман, ведь танец изначально родился из каких-то шаманских обрядов.
— А ваша энергия лечит?
— Я всегда позитивно отношусь к людям, стараюсь хорошую энергию дать в зал, ничего плохого.
— В Тюменской области есть дом Распутина, были ли вы там, когда готовились к роли?
— Случайно были. Мы ездили в Тобольск и в Тюмень, по дороге нам сказали, что мы проезжали мимо дома Распутина.
— Внутрь заходили?
— Мы не знали, что это он. Когда уже проехали, нам сказали: "А вы знаете, кто тут жил?" Вот такое совпадение.
— Недавно вы выступали в Москве с балетом Sacre, сейчас представляете премьеру "Распутина". Что еще в планах на этот год?
— Задумок много. В Италии с Йоханом Кобборгом мы будем делать "Ромео и Джульетту" в августе. Это будет первый классический продакшн.
Я никогда не танцевал Ромео и думал, что не буду. Это будет первый раз, когда мы можем наконец-то позволить себе сделать такой классический большой балет, это для нас еще один шаг
Мы покажем его на площадке Arena di Verona, будет много людей — около 15 тыс. Это классное, значимое событие для нас.
— Есть шанс, что мы увидим это в Москве?
— Да, обязательно. Нам нужно будет найти большую площадку. Если "Распутин" более камерный, он больше построен на эмоциях, то для "Ромео и Джульетты" нужно пространство побольше.
— Какие роли вы бы хотели сыграть, но пока, возможно, не чувствуете, что пришел нужный момент?
— Я пока не загадывал. Всегда, когда специально что-то пытаюсь сделать, оно не получается. Я уже бросил это занятие, теперь делаю то, что органически подходит. Если делаешь что-то против течения, только энергию тратишь.
— Есть ли какие-то договоренности по "Распутину"? В каких странах хочется его показать?
— Так как будут шахматы внутри спектакля, я бы хотел в Индию это свозить. Есть планы на тур по Европе, возможно, осенью, но это предварительно. Так как у нас уже пара спектаклей готова, я еще не знаю, какой спектакль поедет и куда. Для нас все быстро происходит.
— В марте этого года стало известно, что вы возглавите балетное училище в Севастополе. Какие задачи вы перед собой ставите?
— Какая цель? Сделать одну из лучших школ мира. Это очень важная цель, государство поддерживает идею. В Севастополе будет большой кластер строиться: музеи, театры и школа.
Это новый опыт, он позволит мне узнать изнутри, как система работает. Если ты хочешь что-то поменять, нужно быть изнутри. Я много чего видел, многое испытал — в эту школу я хочу привнести самое лучшее.
— Каких дисциплин не хватало вам, когда вы учились, какие вы хотите добавить туда?
— Я учил только балет. Мне не хватило актерского мастерства, музыки... Мне все пыталась дать мама, она водила меня на оперу, например. В школе не учили, как создавать самому, ты просто выполнял все, как солдат. Вообще там не учат жизни, а я бы очень хотел, чтобы в нашу школу приезжали интересные люди, которые знают жизнь, которые могут поделиться своими историями.
В восточной культуре есть наставники, а в западном мире такого нет, ты пытаешься сам выучиться на своих ошибках. Я много таких ошибок делал.
— А что еще хотите включить в программу?
— Очень важно питание — ни в спорте, ни в балете нет питания.
Тебе говорят: "Похудей за три дня, ты толстый". А человек думает, что знает, как похудеть. Идет неправильное обращение с телом, с организмом. Возникают неврозы, проблемы со здоровьем — некоторые девушки потом не могут иметь детей, с организмом происходят страшные вещи
Я это видел и вижу, и теперь, когда я внутри системы, я попытаюсь это исправить. Нужны диетологи — один-два человека, но правильные. Можно есть все и худеть, а можно ничего не есть и не худеть, а потом еще и толще становиться, потому что организм привыкает.
— Есть ощущение, что вы сами словно возвращаетесь в школу?
— Я никогда не хотел возвращаться в школу, сейчас — с радостью. Возможно, повзрослел наконец-то, ощущаю ответственность. Я начинаю понимать все, что не так делал в своей жизни. Начинаю понимать хореографов, которые на меня злились, когда я не хотел что-то делать. Я начал ответственность эту чувствовать и взрослеть.
Дети — это очень важно, потому что каждое государство живет детьми. Все хотят детям помогать и должны помогать, мне кажется, потому что это вклад в будущее.
И я очень хочу, чтобы был добрый подход к детям. Мне очень нравилось, когда меня хвалили, это мотивировало — я становился лучше. Любого ребенка похвали — ему нравится. А у нас чуть-чуть прессуют, ругают. И когда человек вырастает, он может быстро сломаться.
— А вы сами чему бы еще хотели научиться? В балет "Распутин" вы пригласили фигуристку Елену Ильиных. Не думали сами встать на коньки, сделать какой-то совместный проект?
— Интересно попробовать, но боюсь. Я недавно пробовал заняться серфингом — ни разу не смог встать на доску. Но мне интересно. Когда я смотрю фигурное катание, вижу искусство. Всем нравится фигурное катание, это тоже танец.
И все мы, мне кажется, должны танцевать. Мы забываем об этом. Вот еще одна миссия. Когда мы дети — мы танцуем, потом мы зажимаемся, иногда позволяем себе танцевать, но только в клубе, в уголочке на свадьбе, на дне рождения — где это "можно".
— А на самом деле можно везде?
— Конечно. Потому что это разговор тела. Когда мы танцуем, мы живем, все двигается. Мне бы хотелось заставить всех танцевать, весь мир.
Беседовали Наталия Крючкова, Екатерина Выборова