Замглавы МИД РФ Олег Сыромолотов: террористы все активнее используют для вербовки соцсети

Заместитель министра иностранных дел РФ Олег Сыромолотов рассказал в интервью ТАСС об участии российской стороны в международной конференции по предупреждению коррупции в спорте и ответил на вопросы о ситуации в Сирии.

— Чем обусловлен выбор тематики международной конференции в Вене? Почему речь именно о спорте?

— Мы мировая спортивная держава. В последние годы наша страна выступила в качестве хозяйки многих значимых международных спортивных мероприятий, присоединилась к нескольким профильным многосторонним конвенциям. Последовательно поддерживаем аналитическую работу Управления ООН по наркотикам и преступности в этой области. В частности, на российские средства еще в 2013 году была подготовлена "Стратегия планирования антикоррупционных защитных мер при проведении крупных публичных мероприятий".

Все это, а также растущий интерес международного сообщества к проблематике предупреждения коррупции в спорте подтолкнули нас к идее провести такую тематическую конференцию. Первый форум состоялся в привязке к чемпионату мира по футболу в России. С учетом многочисленных положительных откликов решили продолжить эту работу и организовать вторую конференцию в развитие прошлогодней инициативы.

— В чем специфика коррупции в спорте и как она там проявляется? Кто подвержен этому явлению — спортсмены, судьи, тренеры, руководители федераций и прочие функционеры?

— Правонарушения и преступления в спорте, например, договорные матчи или незаконные/ненадлежащие ставки могут иметь коррупционную составляющую, однако нередко караются в соответствии с другими положениями национального законодательства. Это объясняется сложным составом преступлений, высокой степенью латентности и непредсказуемости "спортивной" преступности, а также особенностями правового статуса спортивных федераций и организаций. Важно и то, что мир спорта глобален и, как следствие, противоправная деятельность в нем и смежных сферах выходит за пределы отдельных государств. Поэтому столь важно укреплять международное сотрудничество в данной области, чему и призвана была способствовать конференция в Вене.

— В какой мере проблема коррупции затронула российский спорт? Как идет борьба с ней в спортивной и других сферах?

— Борьба с коррупцией является безусловным приоритетом государства. Мы не можем сказать, что российский спорт подвержен коррупции в большей степени по сравнению с другими странами. В то же время, поскольку этот вид преступлений зачастую не ограничивается лишь одной сферой жизни, Россия стремится обеспечить комплексный подход к борьбе с коррупцией. У нас противодействие этому злу ведется по всем направлениям в соответствии с Национальным планом противодействия коррупции на 2018-2020 годы и, конечно, нашими обязательствами в рамках различных многосторонних антикоррупционных форматов.

По линии Конвенции ООН против коррупции (КПК) был принят ряд соответствующих профильных резолюций, активно на этом направлении ведем работу в рамках БРИКС, Группы двадцати, Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Идет постоянное развитие антикоррупционного законодательства и его инструментов в соответствии с меняющимися реалиями. Они покрывают, в том числе, и коррупционные риски в спорте.

— Существует ли на международном уровне механизм выявления преступлений коррупционной направленности, проведения соответствующих расследований и привлечения к судебной ответственности? Что делается в этом плане для обеспечения принципа неотвратимости наказания?

— В международном праве до настоящего момента не удалось достигнуть согласия даже по общепринятому определению термина "коррупция". Вместе с тем государства, осознавая тот факт, что коррупция затрудняет движение вперед и справиться с ней в одиночку не под силу ни одной стране, развивают многосторонние инструменты противодействия коррупции с целью гармонизации подходов и повышения эффективности борьбы с ней как на национальном, так и на международном уровне, что является одним из основополагающих условий обеспечения принципа неотвратимости наказания. Главным таким инструментом является Конвенция ООН против коррупции. С этим, кстати, связано и проведение конференции в Вене в преддверии заседаний рабочих органов Конвенции.

— Планируются ли в ближайшем будущем консультации с американскими представителями по антитеррору? Вашим визави был первый замгоссекретаря Джон Салливан, однако появились сообщения, что он может стать новым послом США в РФ. Есть ли понимание, кто будет участвовать в таких консультациях в случае его назначения?

— Ближайшая встреча состоится в Вене 9 сентября. С учетом двух встреч на уровне экспертов это будет уже четвертый раунд после того, как в декабре прошлого года мы возобновили диалог. Подведем итоги, наметим перспективы.

Повестка дня довольно обширна и включает в себя такие темы, как перемещение по миру иностранных террористов-боевиков, деятельность запрещенной в РФ террористической группировки "Исламское государство" в Афганистане, ситуация в Сахаро-Сахельской зоне, вопросы финансирования терроризма. Но самое главное — это создание единого механизма листирования террористов и террористических организаций в ООН.

Возобновленный нами с американцами двусторонний диалог по контртерроризму развивается динамично. С обеих сторон чувствуется интерес к таким переговорам, нацеленность на достижение практических результатов, которые позволяют повысить безопасность наших государств и их граждан, эффективно бороться с террористической угрозой по всему миру.

В том же, что касается возможных кадровых перестановок в американском внешнеполитическом ведомстве, то, думаю, вопрос стоит переадресовать в Вашингтон. Для нас первостепенное значение имеет реальное содержание диалога и готовность к конструктивной работе, основанной на уважении интересов обеих сторон.

— Готовятся ли консультации по антитеррористической проблематике с Евросоюзом?

— Мы открыты к консультациям с любыми заинтересованными партнерами. Сотрудничество Россия - ЕС не должно становиться заложником политизированных подходов. Нам следует ориентироваться исключительно на прагматические цели обеспечения безопасности граждан наших стран.

Заинтересованы в переводе взаимодействия в правоохранительной сфере в практическую плоскость. Но здесь сохраняется серьезное препятствие — отсутствие правовой базы для обмена персональными данными между российскими правоохранительными органами и Европолом. Возможные "зазоры" в системах защиты персональных данных, равно как и неблагоприятный политический фон не могут служить оправданием того, что мы фактически не можем обмениваться накопленной в базах данных информацией на преступников и террористов.

При этом еще раз хотел бы подтвердить нашу готовность к расширению российско-есовского диалога в контртеррористической сфере в интересах укрепления стабильности и безопасности европейского континента. Рассчитываем на проведение двусторонних консультаций как на высоком, так и на экспертном уровне в обозримой перспективе.

— Есть ли данные, сколько сейчас остается террористов в Идлибе? Что именно мешает их окончательной ликвидации, с учетом того, что сирийская армия в последние дни заявляла об освобождении ряда районов?

— Окончательная ликвидация террористов в Идлибе неизбежна — они не могут стать участниками процесса политического урегулирования в Сирии. Задача эта, однако, далеко не простая. Помимо 30-35 тыс. вооруженных "до зубов" террористов, в идлибской зоне в настоящее время находится около 2,5 млн мирных сирийских граждан. Это и местные жители, и внутренне перемещенные лица. При планировании антитеррористических операций сирийскими военными, которые действуют при поддержке ВКС России, это обстоятельство самым тщательным образом учитывается. Поэтому применяются только точечные удары по четко выверенным целям — во избежание жертв среди тех, кто не имеет никакого отношения к террористам.

Такая оправданная со всех точек зрения тактика, естественно, не нравится ни террористам, ни тем внешним силам, которые их прямо или косвенно поддерживают. В ход идут разного рода провокации с целью вынудить сирийское правительство на масштабные боевые действия, результатом которых могла бы стать массовая гибель гражданского населения в идлибской зоне, многотысячный поток беженцев в соседнюю Турцию и далее в Европу. С этой целью буквально ежедневно осуществляются обстрелы позиций правительственных войск и населенных пунктов из контролируемых боевиками районов, атаки дронов на российскую базу Хмеймим.

О том, насколько аккуратно проводится антитеррористическая операция в Идлибе, можно судить по кадрам из недавно освобожденного от террористов города Хан-Шейхун. Разрушений там практически нет. Эта картина разительно отличается от того, что мы видели в иракском Мосуле, сирийской Ракке и других местах, откуда террористов ранее выбивали силы ведомой США международной коалиции.

Одновременно антисирийские и антироссийские силы задействуют мощные информационные ресурсы, тиражирующие далекие от действительности обвинения в адрес сирийских военных и ВКС России в нанесении ударов по больницам, школам и другим объектам социальной инфраструктуры в Идлибе.  

Мы остаемся привержены двусторонним договоренностям с Анкарой по Идлибу и продолжаем работу с турецкими партнерами, нацеленную на выполнение обязательств в соответствии с сочинским Меморандумом от 17 сентября 2018 года. При этом исходим из того, что ничто не должно использоваться в качестве предлога для защиты террористов, признанных таковыми СБ ООН. Считаем, что в конечном итоге Идлиб должен вернуться под контроль законного сирийского правительства, а террористический очаг —ликвидирован.

— На днях власти Шри-Ланки отменили режим чрезвычайной ситуации, введенный после серии терактов 21 апреля. Считаете ли вы, что террористическая угроза для этой страны миновала и снаряд во второй раз не угодит в ту же воронку? Вызывает ли озабоченность ситуация в других районах Южной и Юго-Восточной Азии? Насколько безопасно в этом плане могут чувствовать себя жители благополучных стран Европы и Америки?

— Мы решительно осуждаем теракты в Шри-Ланке. Им нет и не может быть оправдания.

За время действия режима чрезвычайной ситуации ланкийские власти добились заметных успехов в борьбе с террористическим подпольем: установлены исполнители серии взрывов в отелях и католических храмах, задержаны десятки лиц, причастных к терактам, запрещена деятельность группировок "Джамаат ат-Таухид аль-Ваттания" и "Джаммати Миллату Ибрахим". Благодаря этим и другим мерам уровень угрозы безопасности иностранных туристов на территории острова значительно снизился.

Безусловно, остается достаточно сложной террористическая обстановка в ряде стран Южной и Юго-Восточной Азии. После военных поражений ИГИЛ (прежнее сокращенное название запрещенной в РФ террористической группировки "Исламское государство" — прим. ТАСС) в Сирии и Ираке обострилась проблема "расползания" иностранных террористов-боевиков по всему миру, в том числе в указанные регионы. С обеспокоенностью отмечаем проникновение туда идеологии ИГИЛ. Международные террористические организации все активнее используют в данных регионах интернет и соцсети для вербовки, подстрекательства, организации и совершения терактов.

Филиппины продлили до конца года режим военного положения на острове Минданао, где в 2017 году боевики попытались основать новую столицу "халифата". В Индонезии, Малайзии и Таиланде также сохраняется повышенный уровень террористической угрозы.

Предметом особой обеспокоенности остаются террористические угрозы, исходящие с территории Афганистана. ИГИЛ не оставляет попыток превратить территорию этой страны в основной плацдарм для распространения своего влияния.

В сопредельном с Афганистаном Пакистане, несмотря на устойчивые положительные тенденции в борьбе с терроризмом, остается высоким уровень терактивности в провинциях Хайбер-Пахтунхва и Белуджистан.

Подчеркну, что терроризм — это общая проблема, о чем свидетельствует тенденция роста количества терактов в мире, включая западные страны. Ни США, ни государства Евросоюза или Азии, ни другие благополучные страны не защищены от террористов, ведь за последние годы в Европу вернулось порядка двух тысяч боевиков, воевавших в составе террористических группировок в Сирии и Ираке.

— Вы ранее сообщали, что по российской инициативе в этом году в ООН должна быть запущена Рабочая группа открытого состава по международной информационной безопасности. Как продвигается работа по этому вопросу?

— Рабочая группа ООН открытого состава (РГОС) по международной информационной безопасности (МИБ) — результат наших последовательных усилий по возобновлению переговоров по этой теме в ООН в новом формате, что нашло поддержку подавляющего большинства государств на 73-й сессии Генассамблеи в прошлом году.

У РГОС две ключевые особенности. Во-первых, в отличие от экспертных площадок прошлых лет, эта группа — полноценный орган Генеральной Ассамблеи ООН. Это означает, что теперь тематика МИБ для ООН такой же приоритет, как и традиционные вызовы международной безопасности. Во-вторых, РГОС — это самый демократичный переговорный механизм по МИБ в ООН, который открыт для участия всех стран. Мы уже почувствовали, насколько высок интерес со стороны международного сообщества к работе этой группы, в ее организационном заседании в июне приняли участие более 140 стран.

Для нас это очень позитивный сигнал. Не менее важно и то, что те государства, которые ранее проголосовали против российской резолюции о создании РГОС, косвенно признали свою ошибку и заявили, что готовы конструктивно сотрудничать в группе и заинтересованы в успешном результате.

В этом сентябре состоится первое содержательное заседание РГОС. Наш прогноз в отношении него весьма оптимистичный. Рассчитываем на конструктивный настрой партнеров и их здравый смысл. Нужно не устраивать на этой площадке "гладиаторские бои", а искать основу для консенсуса и совместно выводить РГОС на содержательный итоговый доклад. Со своей стороны мы готовы именно к такой работе.

Что касается двустороннего формата, то мы никогда не поворачивались спиной ни к кому из наших партнеров ни на Востоке, ни на Западе. В вопросах МИБ Россия всегда открыта к диалогу и сотрудничеству.

— В эти дни в Москве проходит вторая Международная конференция "Противодействие незаконным поставкам оружия в контексте борьбы с международным терроризмом". Каковы ее особенности?

— В рамках форума предусмотрены тематические дискуссии по наиболее актуальным вопросам антитеррористического сотрудничества и посещение иностранными делегатами военно-патриотического парка "Патриот", где им демонстрируется оружие, захваченное у боевиков.

Особенно радует, что в этом году круг участников мероприятия значительно расширился. На приглашение откликнулись представители более чем 30 государств. Интерес к форуму проявили руководители международных и региональных организаций — ШОС, УНП ООН, Совета Европы, ОДКБ и других. На высоком уровне представлены и наши профильные министерства и ведомства.

Свои независимые оценки ситуации на Ближнем Востоке в ходе форума также представляют ведущие научные деятели, эксперты и политологи. Впервые в работе конференции принимают участие представители религиозных конфессий — Московского патриархата и Духовного собрания мусульман России.

Беседовал Юрий Козлов