Оппозиционер, экс-глава Службы госбезопасности Абхазии 57-летний Аслан Бжания со второй попытки выиграл президентские выборы. В конце апреля он официально займет свой пост.
Нынешняя избирательная кампания фактически стала продолжением выборов лета 2019 года, в которых Бжания не участвовал в связи с отравлением, которое привело к длительному лечению. Тогда победил действующий президент Рауль Хаджимба, но он ушел в отставку после протестов оппозиции и назначения повторных выборов судом.
В интервью ТАСС после избрания Аслан Бжания рассказал, как Абхазия будет выстраивать отношения с Россией и чего будет добиваться от Грузии, как республика будет бороться с коронавирусом и окажет ли он влияние на туристический сезон, появится ли нефтедобыча в Абхазии и почему республике так важно восстановить работу аэропорта.
"Все выдержу"
— Аслан Георгиевич, как себя чувствуете?
— Чувствую я себя хорошо. Сегодня после всего впервые пошел в спортзал, позанимался. Думаю, все будет хорошо.
— Вас в марте госпитализировали в Сочи и Краснодар, в республике очень переживали по этому поводу. Вы говорили, что сделаны дополнительные токсикологические анализы, есть ли результат?
— Пока нет результатов. Ждем. Они должны быть до конца месяца.
— В ходе прошлой предвыборной кампании в 2019 году вас госпитализировали, вы говорили, что это могло быть отравление. Будете инициировать проведение расследования по поводу прошлого инцидента?
— Это и было отравление, внешнее умышленное воздействие на мой организм. Это было покушение на мою жизнь. Этим должны заниматься компетентные органы, но часто так бывает, что они не доводят дело до конца в силу разных обстоятельств. Я ничего в этом смысле добавить к тому, что говорил, не могу.
— Вы не будете инициировать дополнительное разбирательство по этому поводу?
— Я буду инициировать другие процессы, связанные с тем, чтобы качество работы правоохранительных органов стало значительно выше. В таком ключе я намерен действовать. Зацикливаться на моей персональной проблеме я не намерен. Не считаю это правильным.
Мировая пандемия, но турсезон пока в силе
— Абхазия — в числе немногих стран, которую не затронула эпидемия. Может ли это повлиять на увеличение турпотока?
— Я рассчитываю, что это будет одним из факторов, способствующих принятию решения в пользу Абхазии. Если мы такое положение дел сумеем сохранить, то это будет способствовать расширению туристического потока к нам в страну.
— Есть ли угроза турсезону в Абхазии? Ведь известно, что туризм — одна из ключевых отраслей экономики республики и основные туристы здесь — россияне.
— Сегодня такой угрозы нет. Предпринимаются действенные необходимые меры, будем надеяться на то, что этих мер будет достаточно для того, чтобы это явление не стало проблемой. Если не будет достаточно, будут приняты другие меры. Мы являемся частью мира, у нас 9 млн человек пересекают границу между Абхазией и Россией в год.
Что будет завтра? Будем надеяться, что завтра будет лучше, чем сегодня
Я был у и.о. главы государства (Валерия Бганбы — прим. ТАСС), он рассказал о тех мерах, которые принимаются в плане противодействия проникновению коронавируса. На границе установлен тепловизор, определено четыре медучреждения, они готовы к принятию тех, кто, возможно, заболеет. Детские и образовательные учреждения не работают, проводится разъяснительная работа.
Мы заготовили определенное количество необходимых препаратов, более того, есть возможность — и этим пользуются — по изготовлению защитных масок. Лаборатория по выяснению и установлению этого вируса работает. Она протестирована, ей дана хорошая оценка. Были здесь, со слов Валерия Бганбы, представители международных медицинских организаций и остались очень довольны. Это уже сделано, и это тоже немало.
Этих мер вроде пока достаточно.
— Сейчас в России создается единое туристическое пространство на черноморском побережье, речь идет о Крыме и Кубани. Планирует ли Абхазия стать частью этого единого туристического пространства?
— Это хорошая идея, но ее реализация потребует решения многих сопутствующих вопросов. Это режим работы на государственной границе, приведение в определенное качество транспортной инфраструктуры, чтобы людям было удобно и комфортно отдыхать и приезжать. Это создание новых мощностей для генерации электроэнергии, да и многое другое.
Безусловно, это будет работать в целом на развитие экономики нашего государства, и мы попытаемся такой возможностью в обязательном порядке воспользоваться. Мы намерены на эту тему говорить.
И конечно, мы останемся сами с собой с изученным опытом, если в реализации этой идеи нам не поможет российское государство. Уверен, оно поможет нам, потому как отдыхать у нас будут граждане России преимущественно. Это сблизит наши позиции. Мы заинтересованы в этом туристическом обмене.
Раньше у нас были пешие туристические маршруты через горы, которые пользовались популярностью. Это Черкесск — Сухум, Южный приют — Кодорское ущелье. Такие же маршруты проходили выше озера Рица и выходили в район Красной Поляны
Это же здорово! Это такие места! Люди, которые там не бывали, человек, который не покорил ни одной горы, не знает, какая это прелесть.
Детей с детства надо туда водить, и потом это становится потребностью для организма — бывать в этих красивых, шикарных местах. Мы должны способствовать этому. Поэтому такие проекты и идеи в рамках, как вы выразились, единого туристического пространства пусть будут реализованы.
Кстати, в прошлом году завершились переговоры, и к нам должно заходить круизное судно ("Князь Владимир", единственный черноморский круиз России — прим. ТАСС). Это тоже приятный шаг.
В Абхазии должен быть аэропорт
— На туристическую и инвестиционную привлекательность Абхазии оказывает влияние как криминогенная обстановка, так и отсутствие необходимой инфраструктуры, качество обслуживания. Какие шаги будете предпринимать для улучшения положения?
— Я и члены моей команды неоднократно констатировали в своих выступлениях, что уровень преступности у нас высок. Мы намерены с этим бороться, предпринять необходимые усилия. Для этого потребуется определенное время, определенный ресурс. Совершенно четко и ответственно могу заявить о том, что руководство Российской Федерации тоже понимает и знает об этой проблеме и намерено нам оказать содействие в декриминализации в целом страны. Эта задача будет решена, безусловно.
Что касается туристической инфраструктуры — это и дороги, и условия перехода через государственную границу, и наличие чистого моря, чистых пляжей, качественной воды. Канализация должна быть на должном уровне, чтобы не загрязнять окружающую среду. Все эти вопросы у нас решаются, но с трудом, потому что не хватает средств. Мы их будем решать, будем действовать, в том числе и в рамках инвестиционной программы (российской программы содействия социально-экономическому развитию Абхазии — прим. ТАСС).
Вы знаете, что очень хорошую дорогу Псоу — Сухум (от границы с Россией до столицы Абхазии — прим. ТАСС) построили, она освещается, она хорошего качества. Пришло время ее поддерживать, но по ней же приятно ездить, согласитесь. Это было очень дорого, но в этом была необходимость. Если посчитать эффект от этой дороги, то он весьма и весьма значительный.
Аэропорт не работает (со времен абхазско-грузинского конфликта в 1990-х годах — прим. ТАСС). Эта проблема очень серьезная, и она должна быть решена, потому что это имеет не только экономическое значение. Этот фактор негативно влияет на наш имидж. У государства при наличии такого хорошего, по большому счету, аэропорта нет воздушного сообщения со стратегическим партнером (Россией — прим. ТАСС), самым крупным государством в мире. И находятся силы, которые нам в этом процессе могут препятствовать.
— Сколько времени и средств необходимо на восстановление работы аэропорта?
— Не знаю, сколько на это потребуется. Знаю, что вопрос находится на стадии проработки и изучения.
— Это будет одна из ваших стратегических задач?
— Принципиально важно запустить аэропорт и поменять режим работы на госгранице. Это то, что мы обязаны сделать. Это то, что мгновенно и по-хорошему ляжет на сердца наших граждан. Это надо решить.
Россия — главный партнер
— Появление аэропорта откроет новые возможности для развития взаимоотношений республики с миром. Как вы будете выстраивать отношения с Россией, Сирией, другими странами, в том числе в части признания суверенитета Абхазии?
— Мы будем выстраивать взаимоотношения со всеми государствами, которые нас признали. Процесс нашего признания начался с того решения, которое было принято великим российским государством, и мы, безусловно, признательны руководству, народу России за это решение. Мы понимаем, в каких непростых условиях такое решение принималось и какие непростые последствия для экономики России это решение имело. Мы договорились о проведении скоординированной внешней политики с Российской Федерацией и этого курса будем придерживаться неуклонно.
С Сирией будем выстраивать дружеские отношения. Это государство, которое нас признало. Будем наращивать международный обмен с ним.
— Будет ли продолжен диалог с Грузией? Заинтересована ли Абхазия в нем?
— У нас есть Женевская площадка (Женевские дискуссии по Закавказью являются единственной платформой диалога между Сухумом, Цхинвалом и Тбилиси — прим. ТАСС), переговоры там будут продолжены. Руководство Грузии должно найти в себе силы признать новую реальность.
После войны обычно не бывает так, как было до войны. Война меняет границы. Порой случается так, что по итогам войны исчезают государства, возникают новые государства
Говорить о том, что давайте вернем ситуацию, которая была до 1992 года… А ее можно вернуть? Можно вернуть жизни тысячи погибших абхазов, грузин, армян, русских? Невозможно. Также невозможно вернуть единство той Грузии, так же, как невозможно вернуть Советский Союз.
Есть процессы, которые уходят в историю безвозвратно. Есть политические силы, которые не признают, но мир это признал, потому что нравится это кому-то или не нравится, в этом состоит реальность. И чем раньше эта реальность будет осознана руководством Грузии, тем быстрее между нашими странами будут установлены нормальные добрососедские отношения, в которых мы заинтересованы.
Они могут в этом плане внести неоценимый вклад, если они хотят и дорожат миром. Мы напуганы той ситуацией, которая может сложиться. Если безответственные люди будут действовать и дальше так, как это было в 2008 году (когда Грузия напала на Южную Осетию, Абхазия выступила на стороне Южной Осетии с Россией — прим. ТАСС), кому это может понравиться? Я неоднократно говорил и повторю еще раз — вопросы независимости абхазского государства, его территориальной целостности не могут быть предметом переговоров с кем-либо вообще.
Энергетическая безопасность — прочно и надолго
— Абхазия сегодня энергодефицитна. Как вы будете решать проблемы с собственным обеспечением энергией?
— Абхазия имеет сегодня тот объем, который достаточен для нужд экономики и населения. Другое дело, что, по данным наших энергетиков, есть большие потери. Я не хочу вникать, потому как у меня нет документов, но мы якобы теряем 300 млн кВт⋅ч из-за состояния электросетевого хозяйства, хотя технологические потери должны быть значительно меньше. В этом вопросе обязательно разберемся.
Конечно, мы заинтересованы в развитии энергогенерирующих мощностей.
У нас есть станции, которые не работают и которые могли бы быть восстановлены. Это каскад [станций] в Галском районе, в городе Ткуарчал. У нас есть успешный пример реализации такого проекта — СухумГЭС
Частные инвесторы его восстановили, там технологичное предприятие, современное, все на компьютере, очень радует глаз. Это предприятие работает, и мы будем поощрять людей, которые будут в этой отрасли работать и создавать дополнительные мощности. Хотя там есть закон об энергетике, я с некоторыми положениями этого закона не согласен. Мы еще раз посмотрим, взвесим и сделаем все, чтобы энергетическая безопасность нашего государства была обеспечена прочно и надолго.
— Известно, что в Абхазии на шельфе Черного моря есть нефть, при этом к теме нефтедобычи в абхазском обществе относятся болезненно. Какова ваша позиция по этому вопросу?
— У нас на шельфе работала российская компания, потом некоторые политические силы Абхазии подняли вопрос о нецелесообразности этого проекта. Была создана парламентская комиссия 2015 года, которая ни к каким выводам не пришла. Более того, была создана парламентская комиссия по изучению этого вопроса и в 2019 году. Итоги ее работы тоже мне неизвестны. Поэтому мне надо в этом деле тщательно покопаться с тем, чтобы не озвучивать неправильных вещей и тем более не предпринимать неправильных действий.
Мое мнение: если государство располагает таким потенциалом, то он должен быть использован во благо населения. Понятно, что мы должны беречь уникальность нашей природы, но добыча углеводородов и сохранение природы — это вещи совместимые на примере многих государств, и обеспечение интересов населения в первую очередь. По таким принципам, таким параметрам проекты будут реализовываться. Они по-другому здесь не могут быть реализованы.
— Впереди много планов. Та ответственность и те обязанности, которые вы возлагаете на себя, могут ли отразиться на состоянии вашего здоровья?
— Я уже на протяжении десяти лет живу в условиях, когда на меня, на мои плечи ложились разные сложные задачи. Я был четыре с половиной года председателем Службы государственной безопасности и мне приходилось принимать очень ответственные решения, которые имели отношение к судьбам людей. Вы знаете, что это и лишение свободы. Все не так просто.
Потом была оппозиционная деятельность, и с учетом наших реалий она тоже проходила в очень непростых условиях. Ситуация порой становилась критической, общественные процессы могли выйти из-под контроля. Поэтому к такому режиму работы я привык.
Не могу сказать, что это добавляет здоровья, но я при этом занимаюсь спортом, я умею и предпринимаю те шаги, которые дают возможности для восстановления сил. Я намерен в таком ключе и дальше жить. Плохое я не держу ни в сердце, ни в памяти. Человека разрушают злоба, зависть. Мне такие качества в принципе незнакомы. Я не подвержен интригам и сам их не порождаю. Это тоже порождает разрушительные процессы в организме человека. Поэтому я думаю, что все выдержу, и в этом даже уверен.
Беседовали Елена Задворная, Анжела Кучуберия