Август стал рекордным для Камчатки месяцем по вниманию федеральных властей к развитию региона. Меньше чем за неделю состоялась встреча президента РФ Владимира Путина с врио губернатора Владимиром Солодовым, а также рабочие поездки в регион премьер-министра Михаила Мишустина, главы Минобороны России Сергея Шойгу и других федеральных чиновников. Они не только определили ключевые проблемы одной из самых отдаленных территорий страны, но и задали направления для развития.
О том, как Камчатка намерена проститься с образом края на отшибе и стать передовым регионом страны, Владимир Солодов рассказал в интервью ТАСС.
Возросшее внимание
— Владимир Викторович, август оказался для Камчатки очень насыщенным. Как вы намерены воспользоваться возросшим интересом федеральных властей? На какие проблемы обратили внимание руководства страны?
— У нас многие решения о финансировании принимаются на федеральном уровне, и для меня важно, чтобы Камчатка была в повестке каждого министерства. Нужно, чтобы каждое федеральное ведомство при планировании национальных проектов и государственных программ учитывало, что Камчатка — это опорная точка на востоке страны, где можно обкатывать новые решения, где могут быстро и качественно отработать поставленные задачи.
У меня есть цель, чтобы Камчатка была первой не только с точки зрения начала нового дня, но и по внедрению самых современных подходов
Таким образом, мы бы смогли выполнять те задачи, решения которых от нас ждут жители. Сделать это без постоянного сотрудничества с федеральной властью невозможно, поэтому я очень благодарен за то внимание и ту поддержку, которую региону оказывают президент России, председатель правительства и все федеральные отраслевые министры.
— Какие ключевые темы удалось обсудить на встречах с президентом, с премьер-министром?
— Первое и главное — это решение вопроса по строительству Камчатской краевой больницы. Наболевший, острый вопрос — 15 лет жители региона ждут появления нового учреждения, которое позволит обеспечить их качественной медицинской помощью.
Чтобы понять актуальность этой проблемы, достаточно посетить здания действующей больницы — это девять отдельных строений 1950–1970-х годов постройки. Это тот редкий случай, когда именно здания сдерживают развитие медицины: только представьте — в приемном покое так тесно, что врачи не могут обойти вокруг каталки с пациентом, и им приходится перепрыгивать через больного, чтобы оказать ему первую помощь. Там все углы оббиты, потому что не развернуться. Реанимационные палаты скучены так, что люди лежат вповалку, как сельди в бочке. Мы не сможем даже заменить рентгеновский аппарат, когда он выйдет из строя, потому что, когда его устанавливали, разбирали часть оконных проемов, а второй раз проделать это уже не получится.
Я вам описал именно то, что во время своей поездки увидел Михаил Владимирович (Мишустин — прим. ТАСС). И это главная больница Камчатского края! Уже есть недостроенное здание, в которое вложили один миллиард рублей. И когда мы видим такую картину, понимаем, что, несмотря на все сложности, эту проблему нужно срочно решать. Поэтому строительство краевой больницы — это главный вопрос.
— Какая сумма нужна для завершения строительства нового здания больницы?
— Мы разделили работу на несколько этапов. Для реализации первого из них нужно 8,4 млрд рублей. А с учетом сокращения расходов бюджета финансирование такого проекта — очень непростая задача, но Михаил Владимирович Мишустин соответствующее поручение федеральным министерствам дал. Стройка должна начаться уже в этом году, так как региональное софинансирование на нее мы уже заложили. Теперь я жду, когда будет сформирована общая сумма (средств, выделенных на проведение работ в 2020 году — прим. ТАСС), после чего мы определим подрядчика, который и зайдет на объект. Больница должна быть сдана к концу 2022 года. Вот такие задачи.
— Первая очередь?
— Да, первая очередь. Но это полноценная, самостоятельная больница. В наших планах — создание медицинского кластера с профильными корпусами, жильем для врачей. Но сейчас главное — сдать первую очередь, запустить основное здание краевой больницы.
— Какие еще темы удалось обсудить с руководством страны?
— Следующий приоритет — это газификация, отсутствие которой сдерживает развитие региона, предопределяет очень высокие цены на топливо и вообще ставит под угрозу энергетическую безопасность края. На Камчатке еще свежи воспоминания о 1990-х годах, когда люди замерзали и гадали, придет или нет танкер с мазутом.
Это также вопросы, связанные с ужасающим состоянием жилого фонда. Проблема отсутствия интернета на большой территории: представьте, из Петропавловска-Камчатского в Анадырь планируют провести волоконно-оптическую линию связи (ВОЛС) по дну океана, хотя можно проложить по суше и попутно подключить к интернету 11 тыс. человек, а не 300 тыс. рыб. И это без удорожания, без влияния на сроки. Очевидно ведь, что нужно делать именно по суше. Этого и добиваемся.
Уроки пандемии
— Первое интервью ТАСС в новой должности вы давали в самый разгар пандемии. Сейчас, когда пик заболеваемости, будем надеяться, пройден, можно подвести предварительные итоги. Насколько региональная система здравоохранения была подготовлена к пандемии?
— Скажу честно, система была подготовлена плохо, и пандемия выявила бедственное положение системы здравоохранения Камчатского края. Здесь основная проблема — это изношенность зданий, о чем я говорил выше. Мы банально не могли сделать в больнице кислородную разводку, ухищрялись, чтобы ее оборудовать. Второе — это, конечно, обеспеченность врачебным персоналом. В нашем регионе она составляет лишь чуть более 50% от штатного расписания, и мы уже развернули работу для решения этой проблемы: прорабатываем запуск специальной программы подготовки врачей в Тихоокеанском государственном медицинском университете во Владивостоке, ведем другие программы. Важным является и более активное использование интеллектуальных систем маршрутизации пациентов, телемедицины.
— Ко второй волне, если она случится, регион подойдет с большей готовностью?
— Безусловно. Мы смогли мобилизовать 816 коек против 156, которые были предусмотрены в изначальном нормативе Минздрава. Это показатель того, что мы понимаем, как оперативно разворачивать такие мощности. Но самое главное: есть готовность врачебного персонала, есть накопленный опыт.
Ситуация в других регионах показала, что закрыться от коронавируса нельзя и что какая-то часть населения неизбежно переболеет, но получит после этого иммунитет. Мы пережили тяжелый период в мае-июне, но, надеюсь, подобное не повторится и в случае необходимости мы будем готовы ко второй волне.
— Все въезжающие на Камчатку сдают экспресс-тесты на наличие коронавируса. Насколько эффективна такая мера? Как складывается ситуация с пандемией в регионе на фоне притока туристов?
— К счастью, у нас достаточно благоприятная ситуация с коронавирусом. Количество госпитализаций в день не превышает десяти. Нет ни одного пациента на аппарате искусственной вентиляции легких. Динамика положительная.
Главное наше достижение — нам удалось не допустить вспышек и распространения коронавируса в вахтовых поселках. Это был самый большой фактор риска, потому что речь идет о рыбохозяйственных предприятиях, работа в которых сопряжена с рисками переохлаждения, с работой в воде. Благодаря очень жестким мерам по карантину, тестированию и наблюдению в первые 14 дней нам удалось этого избежать. Были вспышки, но их сразу локализовали, и дальше они не распространились. И безусловно, это заслуга врачей и руководителей рыбоперерабатывающих предприятий. Я благодарен им за работу и оперативное принятие необходимых решений.
Тестирование в аэропорту тоже дало эффект с точки зрения отслеживания состояния приезжающих вахтовиков и их дальнейшей маршрутизации по территории края. Сейчас эта мера больше направлена на прилетающих к нам туристов, и мы ежедневно выявляем по пять-десять случаев инфекции именно благодаря экспресс-тестированию, и я пока не склонен его отменять, так как считаю, что нам нужно сохранить ту положительную ситуацию, которой удалось достичь общими действиями.
— Начинается учебный год, будут ли приняты дополнительные меры для безопасности детей?
— Вся методика мероприятий по началу работы школ в новом учебном году четко описана в рекомендациях Роспотребнадзора, которым мы следуем, — это дезинфекция помещений, использование дезаров и средств санитарной обработки, кабинетная система обучения, которая исключает перемещение детей по школе, отмена массовых мероприятий.
Я не считаю, что нужно идти на какие-то резкие ограничения
Пандемия уже нанесла существенный удар по качеству обучения, и нам, конечно, нужно быть бдительными, но важно, чтобы дети наверстали то, что упустили в последней четверти прошлого учебного года. Будем надеяться, что дополнительные меры по дистанцированию учеников внутри класса и дополнительной санитарной обработке позволят в новом учебном году вернуться к полноценному обучению.
— Пандемия показала, что не все школы на Дальнем Востоке, особенно в отдаленной местности, могут полноценно работать в дистанционном режиме. Намерены ли вы добиваться большего финансирования для оснащения школ высокоскоростным интернетом и необходимым компьютерным оборудованием?
— У нас действительно значительная часть территории не охвачена оптико-волоконным интернетом, и какую бы программу мы ни приняли, пока в поселок не придет ВОЛС, ничего там сделать не получится, потому что у спутниковой связи низкая скорость и высокая цена. Мы будем добиваться того, чтобы в ближайшие годы основная часть Камчатки была подключена к ВОЛС. С этим я обращался к Владимиру Владимировичу Путину и заручился его поддержкой.
Второй момент связан с налаживанием работы там, где оптико-волоконная связь есть. Это мы тоже будем делать, и я поставлю соответствующую задачу перед директорами школ — им нужно провести анализ и выйти с предложениями: какие технические нюансы мы можем организационно наладить. Подключим к этой работе краевое агентство информатизации.
Но есть и третий, самый важный параметр. Он связан с тем, что качественное дистанционное обучение во многом сдерживается не "железом", а людьми. Сам учитель должен быть готов к работе онлайн. Уже с нового года мы "заточим" наш Камчатский институт повышения квалификации на организацию такой работы с педагогами. Цифровая грамотность станет обязательным требованием к учителям, от этого нам не уйти, а ситуация минувшей весны это еще раз доказала.
Сингапур XXI века
— Как пандемия повлияла на экономику Камчатки?
— Базовая отрасль в экономике Камчатского края — это добыча рыбных ресурсов. От пандемии она не пострадала, потому что мы смогли принять вахтовых работников и не допустить среди них вспышек заболеваемости. Для этого провели колоссальную работу и на рыбоперерабатывающих предприятиях, и в системе здравоохранения края.
Мы были готовы провести путину, но случилось сложно объяснимое явление: рыба, особенно горбуша, плохо подошла на путину. Это случилось по всему миру — в Северной Америке, в соседних регионах. Происходят природные изменения, которые мы пока не можем понять. И это гораздо сильнее, чем коронавирус, повлияло на рыбную отрасль. Она недополучила значительную выручку, на которую рассчитывала, поскольку был ошибочный прогноз ученых — завышенный в пять раз.
Серьезный удар пришелся и на туристическую отрасль: в июне поток туристов сократился на 98%. Все туристические фирмы оказались в кризисе, но мы прикладываем усилия, чтобы они сейчас на открытом туристическом потоке смогли восполнить потери, и оказываем им серьезную поддержку из регионального бюджета.
— Туристическая отрасль сопоставима с рыбохозяйственной в экономике Камчатки?
— Пока нет. Мы, конечно, и дальше будем развивать рыбохозяйственный сектор, однако очень большие ставки делаем на развитие туризма. Я уверен, что в посткоронавирусном мире уединенный отдых на Камчатке будет иметь большее конкурентное преимущество в сравнении с переполненными пляжами Турции или музеями Флоренции. И у нас для этого есть все проекты и возможности.
Прямо сейчас в небе над нами находятся десятки самолетов, которые летят между двумя самыми быстроразвивающимися регионами мира — Северной Америкой и Юго-Восточной Азией. Они летят над нами, пролетают мимо нас, и их пассажиры — это не посетившие нас туристы, не оставленные у нас во время пребывания доллары, юани, иены. Нам нужно создать условия, чтобы они останавливались на Камчатке, а для этого нужен транспортный хаб.
Я недавно перечитывал книгу одного из наиболее известных футурологов современности Юваля Ноя Харари "21 урок для XXI века" и мне бросились в глаза его слова о том, что Камчатка станет будущим Сингапуром, заняв ключевое место на перекрестке торговых путей мира за счет развития Северного морского пути (СМП). Меняющийся климат и стратегический проект по развитию Северного морского пути приведут к тому, что маршрут, пролегающий через арктические льды, станет круглогодичным. Требования по ледовому классу судов сократятся, и это сделает СМП в разы дешевле и быстрее традиционных путей. А Петропавловск-Камчатский является воротами Северного морского пути, развитие которого потянет за собой судоремонтную, судостроительную, логистическую отрасли.
Таким образом, две ключевые ставки для развития новой экономики Камчатского края — это туризм и Северный морской путь. Ну и, разумеется, развитие рыбной отрасли, поскольку в отличие от нефти и золота спрос на дикую северную рыбу будет расти. Проблем со сбытом камчатской рыбы нет, трудности есть только с прогнозированием ее подходов и регулированием такого вылова, который создаст устойчивую популяцию на десятилетия вперед.
— Вы сказали, что лососевая путина в этом году оказалась ниже прогнозов, которые давали ученые. Насколько ниже? Каковы ее показатели? Снижение улова ударит по рыболовной отрасли края? Какие меры принимают власти, чтобы эта отрасль не просела?
— В последние годы у нас был очень хороший вылов рыбы, и конечно, сравнение с ними не совсем релевантно. Результат этого года находится на уровне худших выловов за последние десять лет. Недолов по горбуше — четырехкратный, по кете — примерно так же. Что касается мер поддержки, то мы вместе с рыбохозяйственным сообществом очень внимательно смотрим на эти параметры и будем вырабатывать совместные решения. Для меня важно устойчивое долгосрочное развитие рыбохозяйственного комплекса, поэтому мы будем обращаться за поддержкой на федеральный уровень и также сформируем собственную региональную позицию поддержки по этому вопросу.
Строительство жилья и высокие цены
— На прошлой неделе вы докладывали премьер-министру о катастрофическом состоянии жилого фонда на полуострове. Как, на ваш взгляд, решить "квартирный вопрос" на Камчатке?
— Мы уже начали планомерное строительство жилья, и его объемы, конечно, будут расти, потому что сейчас они абсолютно не соответствуют потребностям и запросам жителей. У нас на рынке нет ни одной квартиры, которая бы соответствовала требованиям льготной программы "Дальневосточная ипотека": то есть поручение президента о беспрецедентных мерах поддержки есть, а воспользоваться ими жители Камчатки не могут, потому что строительный сектор не готов.
Причин для такой ситуации много, и их нельзя свести к одной или к двум. Во-первых, хотя Камчатка и полуостров, но фактически это остров: у нас все завозное, а объем жилищного рынка таков, что собственные строительные комбинаты или цементные заводы малорентабельны. Второй фактор — это сейсмика: мы — самый сейсмически опасный регион в России, и конечно, это ведет к удорожанию строительства жилья. То есть нам в Петропавловске-Камчатском нужно строить дома, рассчитанные на землетрясения 9 и даже 10 баллов.
Это объективные причины, но есть и субъективные — например, устаревшие строительные технологии. Есть современные методы, которые позволяют уйти от монолитно-бетонного исполнения и удешевить работу. Вот их и будем развивать.
— Как еще вы намерены решать эту проблему?
— Есть очевидные решения. Скажем, морская логистика — самая дешевая в мире, но мы везем стройматериалы по железной дороге из Новосибирска с перевалкой в портах Хабаровского или Приморского края, а не напрямую из Санкт-Петербурга по Северному морскому пути. Кроме того, ряд конструкций можно завозить из других стран Азии. В Петропавловске-Камчатском круглогодичный порт, прекрасная бухта, подходящая для стоянки судов. Но нам нужно сформировать достаточный объем грузов, который позволит развивать здесь логистический хаб.
Следующий фактор — это перенос акцента со строительства многоэтажного жилья на малоэтажное или даже индивидуальное жилищное строительство. Мы, к слову, обсуждали это во время рабочей поездки министра обороны России Сергея Кужугетовича Шойгу, и он, будучи в Вилючинске, поручил рассмотреть возможность строительства для военнослужащих не только многоэтажного жилья, но и индивидуальных домов.
— Во время вашей встречи с президентом глава государства выразил сомнения в обоснованности высоких цен на Камчатке, поручив проанализировать деятельность монополистов. Есть ли уже результаты такого анализа? С чем связаны порой заоблачные цены?
— Мы совместно с ФАС будем сейчас системно всех проверять. Речь идет не только о ценах на продукты питания, но и о топливе. В ближайшее время мы опубликуем раскладку всех наценок — от закупки оптовиком до прилавка. Затем проанализируем, где появляется эта запредельная стоимость, и совместно с ФАС будем бить по этим местам.
Нужно понимать, что на Камчатке живут 313 тыс. человек — небольшой район Москвы. И сочетание сложной доставки с маленьким потребительским рынком, безусловно, сказывается на ценообразовании
Как известно, дьявол кроется в деталях, поэтому, чтобы понять причину высоких цен на Камчатке, нужно внимательно рассмотреть ценообразование. Возьмем, скажем, молочную продукцию — она запредельно дорогая, потому что быстро портится, доставляется малыми партиями, не распродается, частично списывается, что также ложится на себестоимость. Мы пытаемся развивать собственную молочную отрасль, но ее сложно сделать конкурентоспособной из-за высоких северных надбавок, дорогого электричества, сурового климата. И все же мы будем расширять на Камчатке производство молока, яиц и овощей.
— Но и рыбная продукция на Камчатке не сильно дешевле, чем в других регионах.
— Да, не дешевле, но рыбы, икры и крабов такого качества, как на Камчатке, нигде в мире нет. Поэтому некорректно сравнивать свежую, ни разу не замороженную горбушу, которая прямо из моря попала на прилавок, с рыбой в торговых сетях Москвы, которую несколько раз переморозили за время пути. Но это не означает, что нам не нужно снижать цену, — конечно, нужно. И мы твердо намерены это делать.
— С чем же связана высокая стоимость рыбной продукции на Камчатке?
— Объем рыбы, добываемой на Камчатке, очень велик — это треть всего рыбного улова России. А потребляется на территории края лишь его мизерная часть: основной улов либо экспортируется за рубеж, либо отправляется в центральные регионы страны. Добычу львиной доли рыбной продукции ведут крупные компании, которым нерентабельно выделять малую часть своей добычи и везти с рыбоперерабатывающих предприятий в Петропавловск, делая крюк по морю. Дешевле все сразу отправить в Петербург без перевалок, чем отдельно отгружать маленькие объемы для самой Камчатки.
Но мы разработали специальный социальный проект "Доступная рыба", и теперь килограмм горбуши в Петропавловске можно купить за 50 рублей. И речь идет об охлажденной рыбе потрясающего качества, которая ни разу не была заморожена. Проект распространен на горбушу, кальмара, камбалу, минтай — доступные виды морской продукции. Это наш приоритет, мы его будем развивать.
Камчатский характер
— На совещании с премьер-министром Михаилом Мишустиным вы сказали, что до 2025 года намерены создать до 10 тыс. рабочих мест в туристической сфере. За счет каких направлений планируется развивать туризм?
— Чего не хватает туристам на Камчатке? Комфортных условий и должной инфраструктуры. Для решения этой проблемы нам нужны якорные проекты, и они у нас есть. Самый яркий из них — курорт международного класса "Три вулкана", который планируется реализовать в ближайшие годы. Он станет драйвером развития сразу для нескольких отраслей, потому что к нему построят дороги, проложат ЛЭП, под него модернизируют порт. И этой инфраструктурой смогут воспользоваться десятки и сотни малых предприятий, которые будут обслуживать туристов. Курорт будет магнитом для туристов, которые при этом станут тратить деньги в ресторанах, магазинах, турбюро.
Туркластер будет включать 12 объектов в районе вулканов Мутновский, Вилючинский и Горелый с выходом в Вилючинскую бухту. Нам важно выводить туристическую отрасль в крае на новый уровень, что в первую очередь позволит сохранить нашу уникальную природу. Если будут созданы экологические тропы, туристам не придется искать или протаптывать новые, нанося ущерб флоре. Это позволит защитить природу, повысить привлекательность Камчатки.
Именно такие проекты с большим мультипликативным эффектом, с десятками вовлеченных предприятий и сформируют те 10 тыс. рабочих мест, о которых я говорил.
— Пока для отдыха на Камчатке нужно иметь либо толстый кошелек, либо хорошую физическую подготовку: чтобы увидеть красоты региона, придется или серьезно потратиться, или попотеть.
— Это так, но нужно, чтобы Камчатка стала доступна и привлекательна не только для состоятельных туристов, а для всех. Чтобы сюда приезжали семьи, которые, посмотрев на нашу природу, что-то новое узнали про себя. Чтобы сюда могли приехать студенты, путешествующие с рюкзаком и палаткой. И важно, чтобы туризм на Камчатке был доступен для местных жителей. Очень немногие жители края бывали в местах, которыми восхищаются по всему миру. А ведь за счет камчатцев мы можем расширить туристический сезон: сейчас он включает июль, август и начало сентября, из-за чего отрасль пока еще низкомаржинальна.
— Что препятствует развитию туризма на Камчатке?
— Прежде всего, слабая транспортная доступность — дорогие билеты, низкая емкость самолетов, невозможность привлечь зарубежные авиакомпании из-за отсутствия современного аэропорта. Крупные авиаперевозчики отказываются к нам летать из-за низкого качества воздушной гавани, и это одна из причин, почему самолеты, пролетающие над нами, не делают остановок на Камчатке. Но, подчеркну, при всем этом мы не можем забывать про нашу основную миссию — сохранить природу. Важно, чтобы туризм не привел к деградации экологии.
— После работы в Москве, Хабаровске и Якутске, общаясь с жителями Камчатки, какие их характерные черты вы для себя выделили?
— Жители Камчатки — особенные люди. И если выделять их главную черту, то это неравнодушное отношение, особая, немного суровая любовь к родному краю и боль за него. И мне кажется, что эта отзывчивость камчатцев — наш главный ресурс.
— Вы уже решили, как применить это неравнодушное отношение к развитию территории?
— Во-первых, мы формируем программу развития Камчатского края и в рамках этой работы провели больше 25 стратегических сессий по самым разнообразным темам, в которых участвовали жители разных населенных пунктов, разных профессий и взглядов. Камчатцы — наши работодатели, и мы должны максимально учитывать их мнение и потребности в своей работе. Поэтому, конечно, при формировании такого комплексного и основательного документа мы не могли сесть и самостоятельно решить, что войдет в программу, а что нет.
Во-вторых, в сентябре мы проведем голосование жителей по вопросу благоустройства края. Люди сами решат, где поставить детскую площадку, а где — спортивную, где построить автобусную остановку, а где — парк для отдыха. В-третьих, мы запускаем кадровый проект, рассчитанный в первую очередь на молодых жителей Камчатки, которые ищут, где реализовать свои амбиции. Мы приглашаем их применить знания в деле и действительно изменить что-то к лучшему.
Есть сложные вопросы, которые не решить за год или два, но это не значит, что ими не нужно заниматься. Пусть на это уйдет пять или десять лет, но я уверен: достигнем цели и сделаем Камчатку местом, где хочется жить и работать.
Беседовал Илья Баринов