Фильмы Дэвида Линча настолько специфичны, что их сложно спутать с чем-то другим. Незнакомые с творчеством режиссера могут быть сбиты с толку, те же, кто смотрит его картины не в первый раз, погружаются в привычную атмосферу кошмара наяву. Если вы хоть раз столкнетесь с творчеством Линча, его отпечаток останется с вами навсегда. Дэвид Фостер Уоллес бесхитростно прозвал этот культурный феномен "линчевским". Это особый набор характеристик и закономерностей, которые определяют стиль режиссера, ну или его подражателей. Что этот набор конкретно из себя представляет — бесконечное пространство для интерпретации. Тем не менее можно выделить несколько бесспорных его составляющих, которые помогут лучше ориентироваться в хаотичном мире Линча и смириться с неизбежностью его тайн.
Реальность vs альтернативная реальность
Детство Линча прошло на фоне пасторальной, практически сказочной Америки 50-х. Режиссер вспоминает элегантные дома, провинциальные улочки под тенью деревьев, голубое небо, острые заборы, зеленую траву, молочника и цветущие вишневые деревья. Мир был для него "абсолютно прекрасным". Это практически нереальное в своей идеальности время как бы законсервировано в фильмах Линча. Режиссер за редкими исключениями ("Дюна", "Человек-слон") снимает картины в Америке и об Америке, причем больше прошлого, нежели настоящего. Отсылки к 50-м и 60-м годам можно встретить, например, в "Голубом бархате","Малхолланд-драйв" и "Внутренней империи".
При этом в идеальной, практически игрушечной обыденности его фильмов всегда происходит едва заметный сдвиг, который кардинально меняет все вокруг. Фостер Уоллес охарактеризовал стиль Линча как "определенную иронию, когда что-то мрачное и что-то скучное сталкиваются таким образом, что первое постоянно сдерживается вторым". Сюжет дебютной картины режиссера "Голова-ластик" похож на обычную драму: молодой человек пытается построить жизнь с забеременевшей от него девушкой, однако у него рождается ребенок-мутант, и чем дальше, тем сюрреалистичнее происходящее. Еще один пример деконструкции реальности в стиле Линча — первая сцена "Синего бархата". Солнечный американский пригород, голубое небо, сочные маки, зеленый газон, но как только камера смотрит вниз, убаюкивающая музыка из 60-х сменяется тревожным гулом, а под красивым газоном мы видим беспокойную жизнь насекомых.
Сон наяву
Режиссура Линча берет начало в сюрреализме, который интересуется не столько тем, что лежит на поверхности, сколько миром подсознательного, не подлежащего контролю и анализу. Странные вещи вторгаются в мир героев незаметно и часто при помощи снов, которые сложно отличить от реальности.
Фильмы Линча подчиняются логике сновидений, и она совершенно не похожа на ту, которой мы пользуемся в обычной жизни. Видения смешиваются с явью, будущее — с настоящим, а совы — это совсем не то, чем кажутся
Режиссер в принципе не отрицает, что вдохновляется снами: "Мне нравятся сны наяву, логика снов, то, как развиваются сны… Одна из прекрасных возможностей кинематографа состоит в том, что эту логику можно подчинить себе". Дробленый сюжет "Малхолланд-драйв" многие любят объяснять тем, что вся первая часть фильма — это сон, альтернативная реальность, которая приснилась героине Наоми Уоттс. Той же теории придерживается и сама актриса. Подсказки, которые помогают агенту Куперу в "Твин Пиксе" раскрыть убийство Лоры Палмер, приходят из Черной хижины. Купер оказывается там только во время сна, хотя постепенно герои Красной комнаты вырываются из альтернативной реальности и появляются в разных частях города. На сон похожа и жизнь актрисы в исполнении Лоры Дерн во "Внутренней империи".
Паранормальность происходящего Линч любит подчеркивать с помощью странных персонажей: вежливого Ковбоя в "Малхолланд-драйв", Боба и Дамы с поленом в "Твин Пиксе", Загадочного человека в "Шоссе в никуда" и Фантома во "Внутренней империи".
Изнанка общества
Подноготная идеальной Америки скрывается в криминальном мире, где правят насилие, сексуальные извращения и темная, ничем не сдерживаемая энергия. Линч никогда не отводит взгляд, с интересом наблюдая за самыми ужасными и нелицеприятными сторонами человеческой натуры.
Обычная завязка его фильмов — это женщина в беде, и причину этой беды герои пытаются разгадать на протяжении всей картины. Уютный городок Твин Пикс, который гордится своими елями и на первый взгляд кажется отличной остановкой для праздных туристов, оказывается площадкой для разборок местных криминальных авторитетов, и не последнюю роль в них играет Лора Палмер. Героиня Изабеллы Росселлини в "Синем бархате" становится заложницей извращенца, похитившего ее мужа и ребенка; Рита из "Маллхоланд-драйв" знакомится с Бэтти при загадочных обстоятельствах, которые ведут к ужасным разгадкам; герои Николаса Кейджа и Лоры Дерн в "Диких сердцах", как Бонни и Клайд, пускаются в бега через Америку, сея хаос на своем пути.
Закадровая музыка
Музыка из фильмов Линча в первую очередь ассоциируется с композитором Анджело Бадаламенти — именно он стал автором большинства саундтреков к картинам режиссера. Однако Линч полагается не только на музыку, но на различного рода звуки, похожие на загадочный гул. В его фильмах практически нет кадров, где царила бы тишина. И даже если на экране не происходит ничего необычного, режиссер придает настроение с помощью звука, который добавляет происходящему тревожной жути. Смешивая звуки и музыку, Линч вводит зрителей в транс, создает непрерываемое пространство фильма, погруженного в постоянный гул.
Без разгадки
Одно из любимых занятий фанатов режиссера — разгадывать многочисленные тайны, рассеянные по его фильмам. Если учесть, что Линч практически никогда не предоставляет объяснений тому, что происходит на экране, гадание на кофейной гуще становится даже не развлечением, а необходимостью. Страшно представить, сколько эссе, статей и книг посвящено анализу его фильмов, но приблизился ли хоть кто-то к разгадке, навсегда останется тайной.
Режиссер никогда не объясняет свои фильмы и не комментирует чужие теории (чаще всего просто потому, что не читает их). Иногда и вовсе кажется, особенно в случае с третьим сезоном "Твин Пикса", что Линч окончательно плюнул на зрителя и просто размазывает сюрреалистичные сцены и героев, как краски по холсту, без какой-либо системы или цели
"Я не думаю, что люди принимают тот факт, что в жизни нет смысла. Я думаю, это причиняет людям ужасный дискомфорт", — спокойно отмечает режиссер. И кажется вполне вероятным, что к его фильмам невозможно найти разгадку — потому что ее там нет. Хотя, по словам Линча, он хоть и не всегда изначально понимает, что происходит и почему, режиссер в любом случае находит объяснение для самого себя. Если учесть, что он никогда не расскажет о своих умозаключениях зрителям, а их умозаключения не прокомментирует, проще не теряться в догадках, а просто отдаться безумию его фильмов и получать удовольствие.
Тома Ходова