Через два месяца президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган будет внимательно и нервно следить за счетчиками голосов в прямых эфирах ТВ и трансляцией цифр напрямую из Центризбиркома. 24 июня турецкий народ покажет нынешнему турецкому руководству эрдогановской Партии справедливости и развития (ПСР), насколько верную политику оно проводило последние годы и насколько тяжелым будет президентство нового главы новой Турции.
Это выражение — "новая Турция" — стало базой агиткампании Эрдогана. Суть "новизны" в том, что страна прощается с парламентской системой, которая составляла фундамент политической жизни республики Ататюрка с 1923 года. На смену ей придет президентская форма правления во главе с "суперпрезидентом" — так эту должность нередко называют в оппозиции, имея в виду широчайшие исполнительные полномочия и эффективную возможность влияния на законотворческую деятельность.
Смена системных настроек Турции — не опция и не зависит от результатов голосования. Это произойдет в любом случае в соответствии с результатами референдума по поправкам в конституцию 2017 года. Единственный вариант, при котором изменения могут не вступить в силу, — это серьезнейший форс-мажор, которого мало кто в республике хочет.
Перенос выборов — спонтанное решение?
Дискуссия о досрочных выборах в стране активизировалась почти сразу после референдума в апреле 2017 года. Поначалу на эту тему аккуратно рассуждали колумнисты газет, люди на улицах. Потом журналисты начали прямо спрашивать руководство государства о таком варианте развития событий. К осени 2017 года позиция властей была однозначной — переноса голосования не будет. Эрдоган с уверенностью отвечал на такие вопросы риторической фразой: "Да зачем же нам может понадобиться проводить досрочные выборы?"
Тогда же к осени более-менее оформился альянс ПСР и оппозиционной Партии националистического движения (ПНД), который в январе этого года был закреплен на словах. ПСР также инициировала поправки в закон о выборах, позволяющие официально регистрировать предвыборные альянсы. Они были одобрены, и теперь партии могут объединяться ради получения большего куска электорального пирога.
Некоторые наблюдатели с удивлением задавались вопросом, зачем ПСР и ПНД понадобилось почти за два года до выборов формировать альянс, тратить на это силы и время. Партия Эрдогана имеет очень большой опыт участия в выборах и общения с электоратом — ей не нужно два года на пропаганду своих идей, не нужно так задолго готовить народ, убеждать голосовать за нее и ее кандидата. Это просто неэффективная трата сил и средств. Опыт предыдущих голосований показывает, что даже в сложнейших условиях ПСР способна с легкостью запустить масштабную кампанию по всей стране за несколько дней.
Эрдоган и его соратники всегда старались подробно отвечать на вопросы о досрочных выборах, даже если приходилось повторять одни и те же заявления. Миссию аккуратно вбрасывать идею о переносе голосования доверили ПНД — достаточно далекой от реальной власти партии. Утром 17 апреля лидер ПНД Девлет Бахчели высказал мнение о необходимости досрочных выборов ради нации и "поражения врагов Турции".
Партия Эрдогана имеет очень большой опыт участия в выборах и общения с электоратом
Спустя пару часов журналисты получили возможность узнать мнение Эрдогана по этому вопросу, и президент, будучи искусным оратором, высказался максимально уклончиво. Он просто констатировал факт, что "окончательно поправки в конституцию вступят в силу с выборами 2019 года", и что ПСР и ПНД "верны договоренностям вместе идти на голосование". А позицию Бахчели он пообещал обсудить с ним лично на следующий день — при том, что ранее этой встречи у президента не было в повестке.
На следующий день после встречи с Бахчели Эрдоган довольно лаконично проинформировал журналистов и страну, что выборы будут досрочными. Аргументировал он это решение почти теми же словами, которые накануне говорил глава ПНД.
Гонка началась
Спустя сутки после объявления даты выборов Эрдоган заявил, что фактически он и его партия уже начали агиткампанию. А в минувшее воскресенье Центризбирком уже решал вопросы о допуске партий к гонке и урегулировал общие формальности проведения голосования. Этот этап согласования чуть не закончился скандалом.
Весной 2017 года в ПНД начался кризис, и из нее ушла часть функционеров, не согласных с Бахчели и его сближением с партией власти. Эти люди создали новую политическую силу националистического и ататюркистского толка под названием "Хорошая партия" (ХП) во главе с Мерал Акшенер. Она выступила за обновление правой идеологии и нацелилась отобрать у ПНД голоса.
Спустя сутки после объявления даты выборов Эрдоган заявил, что фактически он и его партия уже начали агиткампанию
Между тем закон вводит некоторые ограничения на участие в выборах для небольших партий, не имеющих фракции в парламенте, а именно такой и была ХП. Был риск, что ЦИК не допустит ее к гонке "по умолчанию", и партии придется в авральном режиме как собирать подписи, так и искать внушительные средства для взноса для начала кампании. ХП не успела бы этого сделать.
К удивлению многих, на выручку пришла основная оппозиционная Народно-республиканская партия (НРП), которая фактически поделилась с ХП своими депутатами. 15 законодателей в срочном порядке ушли из НРП и присоединились в партии Акшенер. Она получила 20 мест в парламенте, право сформировать фракцию и освободилась от ограничений для небольших партий.
Единство оппозиции и конкуренция Эрдогану
НРП, ХТ и некоторые другие партии, не идущие плечом к плечу с президентом, пока не определились со своими кандидатами на пост главы государства. Руководитель НРП Кемаль Кылычдароглу молчит, в ХП тоже пока тихо. Еще одна политическая сила, привлекающая ультраправый, происламский электорат, — Партия благополучия (ПБ) Темеля Карамоллаоглу — ведет переговоры с НРП о возможном выдвижении единого кандидата. Одним из претендентов на эту роль называют экс-президента Абдуллаха Гюля, стоявшего у истоков ПСР. По итогам встречи лидеров двух этих партий журналистов более всего интересовал вопрос именно о нем. Карамоллаоглу на это ответил, что "будущие выборы не будут голосованием по индивидуальным кандидатам", а насчет Гюля он призвал "дождаться конца недели для получения верного ответа".
Пока что есть сомнения, что Гюль может согласиться на выдвижение от имени объединенной оппозиции. Все же его прошлое в ПСР и тесная работа с Эрдоганом могут стать препятствием для этого. Кроме того, с момента ухода с президентского поста в 2014 году он старался максимально дистанцироваться от активной политики, практически не давал комментариев и высказывался только по самым острым темам. В какой-то период он настолько ушел за кулисы, что даже выйти на контакт с его пресс-секретарем или людьми, которые с ним могли быть знакомы, оказалось практически невозможно. С другой стороны, Гюль после ухода давал комментарии на тему соблюдения демократических норм в Турции — они были хоть и сдержанны, но критичны по отношению с действующим властям Турции.
Очевидно, что сейчас оппозиционные партии стараются отодвинуть личные амбиции на второй план ради успеха на выборах. Ведь речь идет не только о кресле президента, но и о местах в парламенте (выборы пройдут в один день), и чем их будет больше у оппозиционеров, тем эффективнее они смогут влиять на главу государства, если им не станет их человек.
Против Эрдогана объединяются достаточно серьезные силы: 1) основная оппозиционная НРП (25% на последних парламентских выборах); 2) ПБ, которая способна перетянуть часть электората ПСР; 3) ХП, привлекающая многочисленных правых Турции. Проблема в том, что и Эрдоган делает ставку на тех же избирателей — консерваторов, националистов, верующих. Ведь он не просто так объединился с Бахчели.
Как представляется, истинная причина переноса выборов кроется в страхе действующего лидера упустить момент. Турецкая экономика, демонстрируя неплохие макропоказатели, на самом деле чувствует себя не очень, нацвалюта теряет в стоимости. Военные успехи в Сирии, которые пока добавляют очков Эрдогану, могут за полтора года смениться на поражения ввиду плохой прогнозируемости развития обстановки.
Каждый волен считать досрочные выборы очередным проявлением непредсказуемости Турции, или же видеть в этом четкий расчет руководства, оперативно принявшего решение по итогам долгого изучения обстановки. Очевидно одно — выборы будут большой битвой сторон, которые на данном этапе развития Турции могут очень многое потерять в случае проигрыша.