Сахарный диабет — одна из самых известных болезней, но люди, которые никогда с ней не сталкивались, знают о диабете крайне мало. Незнание ведет к непониманию — и люди, живущие с диабетом, вынуждены не только перестраивать свою жизнь под потребности организма, но и решать социальные проблемы. ТАСС поговорил с Еленой Борисовой (имя изменено по просьбе героини), которая узнала о своем диагнозе в 2017 году и из-за этого пережила сложности в отношениях с друзьями и коллегами.
Дебют
Пять лет назад в ноябре в разгар рабочего дня у 33-летней Елены Борисовой сильно заболел живот. Она приняла несколько таблеток обезболивающего, но они не помогли. Было так плохо, что ей пришлось лечь прямо в переговорной офиса. Напуганные коллеги вызвали скорую, и Елену увезли в больницу.
Сначала врачи предположили, что проблема связана с гинекологической патологией, подозревали внематочную беременность. Но когда увидели результаты анализа крови, тут же отправили Елену на пересдачу, чтобы убедиться в их правильности.
"При потолке нормы 6 у меня сахар взлетел до 28. Взяли кровь повторно, но цифры снова пришли огромные, — вспоминает Елена Борисова. — И через сутки меня положили в реанимацию — на пять дней. Первый такой скачок называется дебютом заболевания. Вначале, когда мне сказали, я не поверила. Первая реакция — отрицание, потом шок. Да, потом я узнала, что у меня диабет первого типа, при котором необходимы инъекции инсулина. Но первый тип делится на подтипы, и мне достался диабет Lada. Это самый мягкий вариант первого типа. Но тогда я лежала в реанимации и не понимала, как такое возможно. Я была одна в Москве, снимала квартиру — дома оказались заперты кот и собака. Очень помогли мои коллеги — приезжали с передачами, взяли на себя заботу о моих животных. Конечно, сразу приехали из Нижнего Новгорода мама и папа, ухаживали за мной. Но морально было тяжело".
Новая жизнь
Елена анализировала, что могло привести ее к диабету. Она вела здоровый образ жизни, не была сладкоежкой, занималась фитнесом, не имела лишнего веса. Но за полгода до дебюта стала пить гораздо больше воды, чем обычно, просыпаться среди ночи и мучиться бессонницей. Обследование у врача ничего страшного не выявило, даже сахар был в норме.
"Только спустя полгода после дебюта мы с доктором выяснили, что диабет мог стать последствием инфекционного заболевания. Скорее всего, это пневмония, которую я перенесла за год и два месяца до дебюта".
Елена говорит, что ей помогла самодисциплина. Она работала руководителем отдела в крупной компании, и способности к организации помогли не раскиснуть, а действовать. Попросила блокнот и карандаш прямо в реанимации, стала сопоставлять данные.
"Я тогда еще не знала, что такое дневник диабетика, какое количество инсулина на хлебную единицу надо колоть, но я сама себе расписала в тетрадочке, сколько чего я съела, какой у меня сахар и сколько инсулина мне вкололи", — говорит Елена Борисова.
Еще в больнице она начала инсулинотерапию. Вернувшись домой, быстро адаптировалась к новым условиям жизни, точнее к ее особенностям.
Я стала намного лучше себя чувствовать благодаря инсулинотерапии, лучше выглядеть, у меня начали хорошо расти волосы. Поняла, сколько мифов вокруг диабета — например, что нам нельзя сладкого, или хлеб, или картошку. На самом деле это неправда. Просто надо считать хлебные единицы и рассчитывать, исходя из их количества на 100 г продукта, количество инсулина, который надо вколоть
Хлебная единица — мера исчисления для подсчета углеводов в продукте. Чем больше в еде хлебных единиц (ХЕ), тем больше организму нужно гормона инсулина, чтобы их переработать. Так как у больных диабетом первого типа поджелудочная железа не вырабатывает инсулин, им приходится вводить его при каждом приеме пищи.
"Первые полгода было сложно, потому я сама начала корректировать рацион, чтобы сократить потребление инсулина. Отказываться от чего-то любимого не пришлось, так как я и раньше старалась правильно питаться. Но нужно было освоиться с формулами, по которым считают, сколько инсулина необходимо больному: ага, я хочу съесть макароны и котлетку, это столько-то хлебных единиц.
А если картофельное пюре с котлетой — это другое количество. Сейчас я уже без подсчетов знаю, сколько мне на какое блюдо колоть инсулина. Я люблю картошку и от нее не отказываюсь. И даже пиццу ем, просто мне нужно сделать укол минут за 40 до еды. А некоторые овощи, например, содержат совсем мало углеводов, и тогда инсулин можно колоть даже через десять минут после еды".
Елена привыкла, что в ее сумке всегда должны лежать маленький пакетик сока, конфета, шоколад или порция сыпучего сахара, зерновые хлебцы. "На высокие углеводы нужны низкие углеводы, они помогают держать баланс сахара", — объясняет Елена.
Диабет часто дает осложнения, влияющие на разные органы и системы организма, нередко — на глаза, но пока у Елены все в порядке. Серьезных ограничений в ее жизни нет, правда, пришлось отказаться от вождения машины.
"У каждого свои индивидуальные ограничения, наверное. Я вот могу пойти спокойно на поход на три дня, хотя многие люди с диабетом не могут".
Могу пройти за день 20 с лишним километров. А вот водить больше не могу, потому что сажусь в машину, у меня сахар — 6. Даже если я пять-десять минут за рулем, поехала, например, в магазин за продуктами, к концу поездки чувствую, что меня потряхивает. Меряю сахар — а он вырос до 20, иногда даже до 26. Просто немного понервничала, и такой результат. В Москве очень напряженное движение, нервная обстановка на дороге. Раньше я этого не замечала, а теперь организм сигнализирует
Но самым трудным в первый год после дебюта диабета оказалось сохранять отношения с людьми, которые узнали о болезни Елены.
"Труднее всего было объяснить людям, что диабет — это не приговор и чтобы они меня не пугались, не чурались. Диабет воспринимают как инвалидность. На самом деле инвалидность дают не во всех случаях диабета. Мне предлагали, но я считаю, что, пока у меня нет осложнений, мне не надо. Но люди вокруг все равно говорят примерно следующее: "Все, диабет, бедняжка!" Ты же колешь постоянно уколы — люди не любят уколов, они не хотят про это знать, они боятся. Их это настораживает, потому что ты все время меряешь сахар, прокалываешь палец, делаешь уколы. Сначала тебя просто жалеют, а потом начинают этого пугаться — а вдруг с ними это может произойти? И естественная реакция — отдалиться от этого".
Диабетик в офисе
Отдаление между Еленой и коллегами произошло и на работе. Они честно признались, что боятся повторения ее приступа. "Случись что со мной на предприятии, на работе, они могли понести ответственность, в том числе и материальную", — говорит женщина.
Елена уволилась по собственному желанию. Долго искала новую работу. Собеседования проходили отлично, но в анкете она честно указывала, что болеет диабетом первого типа. Следовал отказ за отказом, несмотря на отличный опыт и высокую квалификацию Елены.
Тогда она решила не говорить о диабете, хотя бы пока не пройдет испытательный срок. Но скрывать это заболевание, работая в офисе на виду у коллег, почти невозможно.
"Иногда бывает, что мне приходится по несколько часов сидеть на переговорах, на совещаниях".
Существует деловой этикет, по которому нельзя есть на встрече. А когда сахар падает, тебе надо конфетку съесть — и все это подмечают. Раз подметили, второй подметили, потом смотрят, что ты часто бегаешь в дамскую комнату. Еще у диабетиков, если долго сахар повышенный, в кровь выделяется ацетон, и от человека начинает пахнуть, как будто он принял алкоголь. А если сахар резко упал, то язык еле ворочается, речь как у пьяного. Значит, надо ему срочно дать сахар, сладкое. Люди этого не знают, не понимают
На новой работе Елена рассказала начальнице о своем диагнозе, и первое время все было спокойно. Но однажды столкнулась с жестокостью и непониманием коллеги.
"Я собиралась съесть бутерброды и вколола себе инсулин. Нужно было подождать минут 15, но в это время меня попросили принять поставку. Я забыла, что сделала укол, пошла встречать товар, и в этот момент у меня упал сахар: организм приготовился получить еду, а ее не было. Стала кружиться голова, в таком состоянии легко упасть в обморок, везде мраморные полы, это опасно. Поэтому я снова поднялась, пошла на кухню, чтобы выпить сладкой воды.
Развела пару ложек в стакане, и в это время зашла начальница. Наверное, подумала, что это что-то алкогольное, потому что из-за сахара вода чуть мутная, а вид у меня был не очень. Она сказала, чтобы я шла обратно принимать поставку, забрала стакан из моей руки и недовольная ушла, хотя знала про диабет. Правда, через 15 минут она стакан вернула. К счастью, в моей сумке на рабочем месте были еще сок и шоколадка, я быстро пришла в себя. Никаких извинений не последовало".
Сейчас Елена — директор по маркетингу в другой крупной компании, ее карьера складывается отлично. Но предубеждения к людям с диабетом, по ее словам, никуда не деваются, просто она научилась не обращать на них внимания.
"Раньше я очень переживала, как люди отнесутся к моему состоянию. Как реагировали друзья, коллеги, мужчины на свидании. Думала: "Вот, я такая никому не нужна", — а сейчас такого не чувствую. Конечно, для этого я проделала большую работу, ходила к психологу. Поддерживает, что родные сразу отреагировали нормально, приняли меня. Мне сейчас 39 лет, я чувствую себя молодой, успешной и привлекательной женщиной. Стараюсь не зацикливаться на диабете, даже несмотря на то, что я пережила, и идти дальше".
Карина Салтыкова