Волшебные пузыри
— К вам можно? Или не мешать, не отвлекать?
— Мешать и отвлекать.
— Так. Ну, рассказывайте, какие новости?
— Отличные! У меня сегодня последняя химия!
— И все?
— И все. И можно шампанское. Вот в три часа онколог как раз скажет, сколько можно пригубить на Новый год.
Это 203-я палата отделения химиотерапии. Тут живет кудрявая Катя, ей 62 года, с 2017-го у нее рак прямой кишки и пожизненная инвалидность II группы. Любимый праздник Кати — Новый год. 40 лет назад вместе с друзьями она брала костюм Деда Мороза и Снегурочки и приходила с поздравлениями в детский сад.
Она вспоминает, как выходила 31-го и приходила только 1-го, "никакущая", но счастливая. Сначала поздравят малышей, дальше — родственников, потом их встретит молодежь, попросит и к своим детям зайти — а они и не отказывают. Так и ходили по квартирам из одного подъезда в другой. "Это так прекрасно — Новый год отмечать, так весело", — говорит Катя.
Сейчас она бабушка, ее внуку год и девять месяцев. Сил на поздравление с праздником теперь хватает только на свою семью. После химии у Кати ухудшились память и зрение — она не может различить номер автобуса, забывает названия принимаемых лекарств. И не может пить даже еле холодную воду — она ощущается как замороженная. Говорит, после химии обострились ощущения: теперь, когда дотрагивается до холодного, ей кажется, будто она положила руки в снег.
Обо всем этом Катя разговаривает с медицинским клоуном Тик-Таком. И тот предлагает полечить пациентку: "Итак, клоунское классическое запузыривание". Катя лопает пузыри мизинцами (чтобы загаданное желание исполнилось, нужно сделать именно так), собирается на йогу и готовится к выписке. "Чтобы ноги вашей здесь больше не было" — с этими словами Тик-Так выходит из палаты.
Следующая по списку — 207-я.
— А вы как себя чувствуете?
— На букву "х".
— Хорошо?
— Нет.
— Хорошечно?
— Нет.
Владимиру за 50. Полдня он потратил на дорогу до больницы, но все зря — у него плохие анализы крови, а это противопоказание к процедуре, ради которой он ехал. Мужчина просит Тик-Така подуть на него пузыри, хотел сам, но совсем нет сил. И все это еле вполголоса. Он прощается с клоуном до следующей недели.
В 213-й палате на кушетке под капельницей лежит блондинка с модным каре и красивым маникюром, как подмечает клоун. Это Валентина.
— Как вам лежится?
— Хорошо. Сейчас посплю.
— И что будете видеть во сне? Радужные и прекрасные сны?
— Конечно.
— Куда полетите?
— Я бы в Египет слетала. Дочь два раза там уже была, я видела фотографии. Мне понравилось.
— А возьмите меня во сне с собой.
— Хорошо.
Валентина вместе с Тик-Таком фантазируют, чем они первым делом займутся на отдыхе. Сначала пойдут на море, потом в бассейн, а потом гулять. Другие два желания Валентины — выздоровление и внуки. Услышав их, Тик-Так достает из кармана "волшебную" баночку: "Если загадать заветное желание и лопнуть мыльные пузыри мизинцем с таким шикарным маникюром, оно начнет сбываться, не сразу, но начнет. Можно даже представить, что это пена Красного моря". С улыбкой на лице Валентина действует согласно инструкции. Тик-Так обещает пациентке прийти к ней во сне и вместе отправиться на пляж, а потом со словами "Валентина, Валентина, вы прекрасны, как картина. Вы невероятно хороша: и прическа, и душа" направляется к следующей пациентке в 103-ю палату.
Там Тик-Така встречает Татьяна. У нее на голове чалма с узором из красных цветов. Недавно ей исполнилось 74 года, этот день рождения она называет "самым необыкновенным", потому что попала в больницу. "Замотана я. Только бы меня не срубила химия. Посмотрим, кто кого", — смеется пациентка. Клоун говорит, что у нее есть средство от усталости. Татьяна знает, что речь о пузырях, и заранее выпячивает мизинцы. Она не пропускает ни одного, а те, что не успевает лопнуть пальцами, ловит языком.
Путь от обычной Лерики к клоуну Тик-Таку
Так, несколько дней в неделю клоуны из "Ленздравклоуна" посещают пациентов МЕДСИ в Боткинском проезде. Это первая организация, которая стала регулярно работать не только в детских стационарах, но и во взрослых больницах. 1 декабря прошлого года заведующий отделением взрослой онкологии Евгений Ледин, изучив научные труды и исследования западных коллег, решил дополнить основное лечение пациентов игротерапией. По словам доктора, клоуны — это те же самые психологи, только не классические, которые проводят часовые консультации с разбором детских травм. Они используют иные приемы, но они не менее действенны, и их эффект можно измерить. Например, работа медицинских клоунов приводит к снижению кортизола (гормона, который повышается, когда человек испытывает страх).
Порой взрослые нуждаются в помощи клоунов сильнее, чем дети, потому что они чувствуют тревогу острее. В отличие от детей кроме инстинктивного страха у них есть и осознанный. "Они в свои мысли погружаются, они взрываются, теряя полностью способность концентрироваться перед той же консультацией онколога. А клоуны этот порочный тревожный круг разрывают, они отвлекают", — говорит Ледин.
Первым клоуном, у которого 1 декабря 2021 года состоялся дебют в отделении взрослой онкологии МЕДСИ, стала Тик-Так. В обычной жизни — Лерика Пивненко-Лукина. В неделю у нее шесть выходов — по два в день: в понедельник, среду и пятницу. Обычно выход занимает от двух до трех часов, а бывает и шесть. За это время Тик-Так успевает обойти 10–20 палат.
Башмаки, один из которых красный с розовыми шнурками, а другой — серебряный с зелеными, разноцветные шляпы, красный нос, несколько сменных костюмов, рюкзак, набитый платочками и шариками, и иконка — все это клоун держит при себе во время обходов. Иконку ей, кстати, подарила одна из пациенток взрослого отделения со словами: "Вот я недавно была в храме, про тебя вспомнила. У каждого ангела должен быть свой ангел-хранитель. Ну, ты же понимаешь, что работаешь ангелом?"
Она в клоунаде уже десять лет. Хотя изначально планы были другие: выросшая в семье инженеров Лерика мечтала стать актрисой, чтобы "все смотрели, смеялись и плакали" — так она писала в школьной анкете. Но в вузы, куда хотелось поступить, ее не взяли. Она прошла в малоизвестное театральное училище, где "все было не то и не так", и по совету одного из педагогов решила попробоваться в цирковом — ГУЦЭИ имени М.Н. Румянцева (Карандаша). Взяли. Лерике нравилось степовать, бить чечетку, но у нее не было ритма. Тогда она занялась фокусами, но ей не хватало мастерства. Потом захотела делать сальто, "но и для этого талантов не обнаружилось". Педагог по иллюзии направил студентку ко Льву Георгиевичу Усачеву, который 30 лет проработал в цирке клоуном, жонглером, акробатом, а потом столько же преподавал. Он впоследствии и стал наставником Лерики. Лев Георгиевич объяснял студентке, что клоунада должна быть со смыслом, что клоун должен смеяться не над человеком, а вместе с ним. Этот подход пригодился ей в больницах, куда она попала случайно.
В начале второго курса Лерика увидела в интернете объявление о наборе в студию больничной клоунады, но не заметила слово "больничной". "Я подумала: о, клоунады, это про меня", — вспоминает Лерика. Дата проведения отбора совпала с днем рождения ее мамы, которая поддержала дочку, как и Лев Георгиевич. Так Лерика стала совмещать репетиции цирковых реприз с тренингами в больницах, где "никто не умирал штабелями, как то рисовало воображение".
Такие же дети, ну с капельницами, с катетерами, без волос. Но они не перестают от этого быть детьми. Надо было просто принять правила игры и осознать, что здесь вот так
То, чему Лерика училась в цирке, соединялось с опытом, приобретаемым в больницах. Она сама для себя начала выписывать, чем одно отличается от другого, как можно соединить эти два вида клоунады. В итоге Тик-Так стала единственным клоуном в России, который имеет профильное образование. Этот опыт она понесла в больницы, но "не на всю арену, не на весь манеж, а именно одному-двум-трем людям с индивидуальным подходом к каждому". "В цирке или в театре, наоборот, зрители приходят к артистам, которые работают на своей территории. А в больнице клоун приходит в гости в дом. Палата на какое-то время становится домом. Это, конечно, трудно многим пациентам признавать, но это так", — рассказывает Тик-Так.
Кстати, Тик-Таком Лерика стала не сразу. Она была и Торопыжкой, и Чарли, и Кнопой, и Ковтункой, но не прижилось — "это было не про меня". Лерика решила придумать что-то связанное со временем. Так появился Тик-Так. Кто-то видит в Тик-Таке напоминание о детстве (раньше под этим названием выпускались мыло и крем), кто-то — конфетки (иногда маленькие пациенты говорят клоуну: "Я тебя съем"), а кто-то вспоминает, где тикают часики. А вот о настоящем имени своего клоуна мало кто помнит. "Мама одного из пациентов работала в "Истории кино" и очень хотела привить ребенку любовь к кинематографу. Ничего не срабатывало. И как-то она спросила, стал бы он смотреть кино с Лерой. Он посмотрел на нее и спросил, кто это такая. Мама ответила, мол, ну как кто, клоун, Тик-Так. И он тут же согласился", — рассказывает Лерика.
Здесь не нужен готовый спектакль
Клоун — единственное существо, которому в больнице кто-то может сказать "нет". И этот выбор ребенка или взрослого нужно уважать. Недавно Тик-Таку впервые за десять лет отказал трехлетний мальчик, сказал: "Уходи!" "И я понимаю, что он скорее напуган, чем просто я ему не понравилась, — это страх, что сейчас с ним снова будут делать то, что доставит физическую боль. Тогда я решила отойти от него на несколько шагов, извинилась, достала мыльные пузыри и начала дуть. Он улыбается, ловит их, забывает ту свою защитную интонацию", — вспоминает клоун.
Но на этом работа не заканчивается. Уйти из палаты, оставив ребенка на высшей эмоциональной точке, — неправильно, это может только навредить. Родителям может быть сложно потом уложить детей спать или накормить. "Поэтому всегда, уходя, мы возвращаем ребенка в состояние покоя, чтобы он дальше нормально жил, — объясняет Тик-Так. — Но оставляя хорошее настроение".
Наша задача — не просто поговорить, мы не служба психологической поддержки или разгрузки, здесь все важно: и выслушать, и пошутить уместно, и где-то показать реквизит, музыкальную шкатулку, например, или что-то еще — жонглирование, фокус, мыльные пузыри очень любят не только дети, но и взрослые. Это удивительно — за секунду мы все возвращаемся в детство, радость и беззаботное состояние и оттуда берем силы для жизни здесь и сейчас
Справляться с выгоранием Лерике помогают телефонные заметки. После каждого своего выхода она записывает, что происходило в палатах. Потом, перечитывая, вспоминает, как она "выпутывалась из стольких сложных ситуаций" и как кому-то благодаря ей в секунду становилось легче.
Один из таких важных выходов, описанных Лерикой в телефонных заметках, произошел на ее седьмой год работы. Был конец рабочего дня, оставалась последняя палата второго отделения — "силы на исходе, но не зайти нельзя, выдыхаю, собираюсь внутренне, стучусь в дверь". Там лежал мальчик, он не видел и не разговаривал из-за поставленной трахеостомы (трубки в шее, через которую поступают лекарственные препараты). Ему предстояла операция, и Тик-Так сначала вызвалась проводить малыша до процедурного кабинета, а потом и вовсе остаться с ним на время процедуры. "До этого я не была на таких сложных, максимум — на смене пластыря, когда ставят катетер. А тут мальчику начинают вытаскивать трахеостому, но она не вытаскивается, загноилась. Зрелище неприятное, потому что из шеи ребенка тянут трубку, а она не вытягивается. Он беззвучно кричит. Мама плачет, но не перестает крепко держать его, чтобы он не вырвался и не стало еще больнее. У меня у самой в этот момент ком в горле подходит, но я понимаю, что, если не выдержу, больше меня не пустят в больницу, а я хочу продолжать делать свою работу, и делать ее хорошо. Тогда я перестала смотреть ему в глаза, чуть-чуть отошла на задний план, то есть стояла не рядом, около его головы, а где-то около ног. Доставала перчаточные игрушки, шуршалки, звенелки, которые могли его отвлекать. Иногда гладила его по ногам, что-то приговаривала, маму тоже аккуратно касалась, гладила, поддерживала, пела", — вспоминает Лерика.
Там они провели 40 минут. После чего Тик-Так предложила проводить маму с сыном до палаты. Переодевшись в любимую пижаму с динозаврами, мальчик был готов к игре. Первым делом он показал свою драгоценность — банку с монетами — и так сильно ее потряс, что содержимое звучно рассыпалось по полу. Лерика сделала вид, что боится этого звука: "Ой, ничего себе, как громко! Тебе что, совсем не страшно?" — обращалась она к ребенку. И тут мальчик, который до этого был "самым слабым и самым переживающим", "вдруг становится самым сильным, самым уверенным, он задает игру, он пугает клоуна, он смеется и готов играть несмотря на то, что еще десять минут назад ему было очень тяжело".
Именно для этого в больницах нужны клоуны. Когда мы приходим, мы не показываем готовый спектакль или цирковое представление, а мы прямо здесь и сейчас видим, что ребенку интересно, что его сделает сильнее, увереннее, радостнее. Я знаю, что могу прийти, встроиться в чью-то жизнь, сделать ее чуть-чуть лучше, чтобы потом аккуратно из нее выстроиться и чтобы люди продолжали это хорошее настроение или эту игру уже без меня
С чувством жалости — не сюда
После смерти Льва Георгиевича Лерика окончательно решила, что должна передать свои знания и "всю ту любовь к зрителю, любовь к своей профессии", которую ей привил учитель, другим. "Если я сегодня смогла встроиться в жизни 20 семей, то с одной своей точно разберусь. И я хочу донести это до других", — говорит клоун.
Так она составила свою методику и стала преподавать, а год назад начала работать в команде "Ленздравклоуна", который в сотрудничестве с Международным медицинским кластером и при финансовой поддержке Фонда президентских грантов этой осенью открыл первую Всероссийскую школу медицинских клоунов. Курс, рассчитанный на четыре месяца, завершится в декабре. Выпускникам выдадут дипломы государственного образца. Они станут первыми в России.
Всего поступило 130 заявок — из них на отборочные туры "дошли ногами" 60 человек, еще десяти отказали в обучении — кто-то был слишком стеснительным, кто-то, наоборот, показал себя "классным, но театральным актером". А кто-то не мог избавиться от чувства жалости к пациентам — качества, которое, по словам Лерики, неприемлемо в больничной клоунаде.
Нам нужно смотреть на детей — или на пациентов любого возраста — как на равных и просто приходить играть, общаться. И только в этом случае они раскроются и получится тот самый терапевтический эффект
Важно не причинять добро насильно. Если в жизни каждый из нас больше думает сам о себе и несет ответственность в первую очередь именно за себя, в больнице все работает по другим законам. "Тут мы понимаем, что, подключаясь к кому-то, заходя в чью-то палату, встраиваясь в чью-то жизнь, мы на это время, что мы у них в палате, несем за это ответственность. Не только за радость, но и чтобы, например, даже ребенок, который ловит пузыри, чтобы он не упал. Чтобы он не заигрался так сильно, что у него начнется от смеха истерика", — говорит Тик-Так.
У некоторых пришедших студентов Школы клоунов ожидания не совпали с реальностью. Некоторые на отборочных турах, по словам Лерики, думали, что прежде всего их научат показывать фокусы. Хотя это второстепенное умение. Куда важнее — просто общаться, а не прятаться за реквизитом. Те, кто успешно прошел испытания, теперь трижды в месяц: в пятницу, субботу и воскресенье — посещают занятия. У некоторых уже состоялись первые походы в больницу, а кому-то они еще только предстоят.
Те, кто рано уходит
В игровую зону детского онкоотделения проходят четыре яркие фигуры. Самая высокая из них — Шутя. На нем бирюзовые штаны, клетчатая рубашка, красная кепка и, конечно же, красный нос. Та, что с косичками, — это Тундра. Ее наряд напоминает костюм пчелы: желто-черная полосатая футболка, поверх которой накинут горчичный пиджак. Старше всех — кудрявая Шпуля с цветочным венком на голове. Вместе с Тик-Таком она ведет семинары в Школе клоунов. А Тундра и Шутя их ученики.
Увидев их издалека, девятилетняя Юля вместе с "дедой Мишей" и игрушечным котом бежит за ними. Но приходится подождать — первый на очереди десятилетний Юра из 12-й палаты. Сначала он гипнотизирует всех четверых карандашом, представляя, что это маятник, а потом проводит сеансы превращений.
— Сейчас я всех вас превращу в… кошек, — командует Юра.
— Мяу, мяу, — вторят ему клоуны.
— А сейчас — в петухов!
— Ко-ко, кукареку, — раздается поочередное кудахтанье Шути, Шпули, Тундры и Тик-Така.
— А теперь я превращаю вас обратно в клоунов!
Поблагодарив мальчика за то, что тот вернул им привычный облик, клоуны откланиваются и идут в следующую палату, 18-ю, как раз к Юле. Она с нетерпением ждет их на кушетке вместе со своими кошачьими друзьями: Милли, Басиком и Лили — это младшая сестра Милли.
Сначала девочка знакомит клоунов со своими игрушками, а потом придумывает им кошачьи имена. Тик-Таку достается Мур, Шуте — Мяу, Тундре — Мур-Мур-Мяу, а Шпуле — Кыс-Кыс. Они организовываются в кошачий хор, а Юля дирижирует ими.
— Теперь нам надо устроиться в Театр кошек Куклачева. Нам же надо где-то работать. Юля, ты же рекомендуешь нас? Можем сказать, что мы от тебя? — спрашивают клоуны.
— Договорились, — одобрительно кивает Юля.
И четверка идет дальше. Они успевают зайти к любительнице дорам (телесериалов, которые выпускаются в Японии и Корее) Лере. Она учит клоунов паре китайских и корейских слов. Шутя как может повторяет. Потом они заходят спеть колыбельную к годовалому Артему Андреевичу, который родился на 25-й неделе и весил всего 900 грамм. Маша из 15-й палаты устраивает клоунам конкурсы, где выясняется, что самый сильный из всех — Шутя, лучшее имя — у Тик-Така, а самый красивый костюм — у Шпули. Вроде всех обошли.
Клоун не Бог, мы знаем, что дети уходят, если это онкология или другие тяжелые заболевания. Нас очень поддерживает, что мы были вместе в тяжелые моменты и смогли сделать что-то важное: наполнили больничные будни яркими воспоминаниями, улыбками, фокусами, шутками, объятиями, касаниями
Анастасия Харчишена
Поддержать работу медицинских клоунов можно здесь.