Проживание горя. Как помочь близкому, не забывая о себе

Когда у моей подруги умер близкий человек, мне эгоистично хотелось, чтобы она скорее перестала плакать, вернулась к обычной жизни и развеялась. Вообще находиться рядом с горюющим человеком не всегда просто: можно невольно сказать что-то невпопад, провалиться в личные переживания или почувствовать неловкость за собственное благополучие. Нас не учат в школе, как себя вести в такой ситуации: мы только знаем вежливое "прими мои соболезнования" и что-то про сорок дней. Но чем старше мы становимся, чем шире круг общения, тем чаще мы сталкиваемся с чужим гореванием — это естественная часть жизни людей, которые к кому-то привязаны.

Универсальных советов по этой теме быть не может, потому что переживание горя — процесс индивидуальный и вариативный, каждый справляется по-своему. Но следует понять: я вовлекаюсь в чужое горевание, потому что мне невыносимы эмоции другого или потому что действительно хочу помочь близкому? Если вам невыносимо, то первая задача все-таки — самопомощь. Парадоксальным образом это может положительно сказаться и на других: вы своим примером того, что совладали с сильными переживаниями, укрепите веру в то, что трудности преодолимы.

Самопомощь

Почему мне было тяжело в ситуации, когда подруга потеряла близкого? Во-первых, это стало напоминанием о том, что все люди смертны, а значит, и собственные близкие, — так называемое горевание наперед: я чувствую боль подруги и могу ее понять, потому что в моей жизни тоже есть любимые люди, и мне страшно их потерять. Во-вторых, это чувство собственного бессилия — как бы я ни старалась, я не верну ее близкого. Я могу лишь быть рядом, слушать и вспоминать вместе с ней. В-третьих, тяжело выносить чувства разной окраски и интенсивности: вот она вспомнила дурацкий случай в отпуске и хохочет, а через минуту затихает и печалится, а еще через пять — гневно высказывается по поводу равнодушных родственников. На эти качели я тоже невольно подсаживаюсь, и меня немного тошнит от этих непредсказуемых перепадов.

Когда мне удалось включить свое рациональное мышление и понять все эти причины, справляться с их последствиями становится легче. Мне нравится метафора "контейнера эмоций" — я в данный момент устойчивее и могу нести коробочку с переживаниями за нас обеих. Туда мы помещаем все, с чем трудно справиться, а достаем что-то оттуда, когда это становится возможно.

При этом я оставляю для себя право выйти из ситуации или обратиться за помощью к кому-то еще, если и для меня ситуация станет невыносимой. Я не хочу геройствовать любой ценой, лишь бы помочь, ведь это может обойтись слишком дорого.

Если сама цель в том, чтобы стать опорой близкому в беде, и вы чувствуете в себе силы для этого, то фокус внимания можно настроить с помощью модели базовых эмоциональных потребностей.

Помощь близкому

Популярная в наши дни теория привязанности Джона Боулби была экспериментально проверена более полувека назад, и одно из ее важнейших практических следствий гласит: для человека жизненно необходимо удовлетворение базовых эмоциональных потребностей, а не только физических. Впрочем, первый шаг в помощи близкому — это все равно обратить внимание на физические потребности. Горюющие часто забывают поесть, не могут полноценно спать, двигаться, одеваться по погоде. Они порой не в состоянии оценить адекватно опасность. Поэтому, если вы рядом, проследите за физической безопасностью. Не бойтесь обращаться к психиатру, если вы замечаете серьезные нарушения сна и аппетита: физические страдания не делают переживание горя легче, скорее наоборот. Принесите готовой еды, уложите спать, протяните стакан воды, укройте пледом или включите кондиционер, сходите вместе на прогулку — эти мелочи действительно важны. А дальше можно "пройтись" по базовым потребностям: иногда сухие теоретические модели помогают придумать план действий в конкретной ситуации и не забыть о важном.

Потребность в безопасности и принятии. Человеку жизненно важно чувствовать себя в безопасности, иначе можно утонуть в тревоге. Можно ли вам рассказывать о ситуации, не обвините ли вы в ответ? Раскроете ли подробности всем соседям или коллегам без разрешения? Будете ли вы так же любить человека, если он поделится тем, чего он стыдится? А если он всегда был веселым и теплым человеком, а после случившегося превратился в хмурую колючку, продолжите ли вы дружить с ним, видеть уязвимость и принимать его? Важно не заставлять людей улыбаться и делать вид, что все в порядке. Так называемая токсичная позитивность — не замечать своих и чужих негативных эмоций, отрицать неодобряемые чувства и избегать тяжелых переживаний — это лицемерие, которое не облегчает жизнь.

Потребность в автономии и компетентности. Ощущение горя — не болезнь, а естественный процесс, и человеческая психика чаще всего может справиться с этой болью. Так, брать взрослых стабильных людей на ручки бывает неуместно, даже если они попали в беду. Часто они сами могут многое решить и таким образом справиться и отстоять автономию. Вернуть себе субъектность: взять жизнь в свои руки, ощутить контроль в непредсказуемом и страшном мире. Кстати, это может быть гендерно окрашенное поведение: мужчинам бывает сложнее выразить и осознать чувства, и внешняя активность — типичное "мужское" проживание горя. Думаю, мои коллеги узнают такой диалог: "Мы потеряли ребенка, пожалуйста, помогите моей жене справиться". — "А вы-то сами как?" — "А я нормально, я за нее больше переживаю".

Потребность в свободном выражении эмоций. В разных культурах допустимыми считаются и разные эмоции. Вы можете вспомнить любимые фразы вашей семьи, у меня это, например, "смех без причины — признак дурачины", "много смеешься — плакать будешь", "счастье любит тишину". Понятно, что из таких слов следует запрет на демонстрацию радости. Еще варианты: невозможность проявить гнев, ведь "ты же девочка", или страх, "ведь ты же мужчина". Но следует помнить, в горевании эмоции переплетаются в жесткий клубок: рядом с печалью оказывается гнев, внезапная радость от воспоминаний, зависть по отношению к тем, кто не в беде, стыд по поводу зависти, страх за других близких. Клубок жмет, его хочется распутать. Некоторые узелки привычны, а некоторые горюющий даже распознать не может. Сможете ли вы быть тем человеком, который бережно будет наматывать ниточки переживаний на локти и распутывать узелки? Кто не поругает за что-то непривычное ему и не даст совершить необдуманных поступков на эмоциях? Тут пригодится так называемая валидация: подтверждение того, что любые чувства — нормальны. Ненормативными могут быть действия, а чувствовать человек вправе что угодно.

Потребность в спонтанности и игре. Игра — естественная деятельность для нашего биологического вида. В соприкосновении со смертью ее тоже много, хотя хватает и негибких ритуалов. Ритуалы важны — они возвращают предсказуемость и помогают завершить внезапно прерванную связь. Если ваши духовные (или религиозные) взгляды совпадают, вы сможете обсудить их, если же нет — лучшим выбором будет просто поинтересоваться, какие представления у ваших собеседников, не навязывая своих. Но даже в этой зарегламентированности есть место спонтанности и игре: выбрать музыку на похороны, одеться по-особенному, кардинально поменять профессию и место жительства.

Потребность в реалистичных границах. Пятая группа потребностей тесно связана с предыдущими, и главное в ней — проверка фактов. Вы можете стать переводчиком с языка горя на язык реальности. Могут ли люди в ситуации утраты вести себя жестоко по отношению к тем, кто остался в живых? Могут ли нарушать общественные правила? (Ответ: нет, не могут.) Поддержка в данном случае может выглядеть как возврат на землю, поиск конкретики, пошаговый разбор решений и ситуаций.

В заключение повторю: на мой взгляд, самое главное в том, что горевание — это не болезнь, и в большинстве случаев люди справляются с этим процессом естественным образом. При этом социальная поддержка очень важна, и, если у вас есть силы, попробуйте узнать, в чем нуждается человек, какая конкретная помощь и поддержка необходима ему прямо сейчас. Не бойтесь предлагать и не принимайте возможный отказ близко к сердцу. Берегите себя.

Попробуйте определить, какая потребность игнорируется в следующих диалогах:

— Что случилось, почему ты такая грустная?

— У меня умер кот.

— Нашла из-за чего расстраиваться! А у меня папа умер, я и то так не грустила.

— Давай уедем за город прямо сейчас, очень захотелось!

— Как ты можешь так себя вести, ты совсем не похожа на горюющую!

— Я сожгу эту больницу к чертям собачьим! Они за все ответят!

— Согласна, я пойду вместе с тобой и буду подавать спички!

— Ну что ты разрыдалась, приличные женщины так себя не ведут!

— О господи, дай я сама сделаю, ты опять все испортишь!