26 мая 1942 года в Лондоне был подписан договор между СССР и Великобританией о союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе, а также о сотрудничестве и взаимной помощи после войны.
На скамейке в бомбардировщике
Нарком иностранных дел СССР Вячеслав Молотов посетил Лондон на пути в Вашингтон, который являлся основной целью его поездки. Визит в США был организован по инициативе президента Франклина Рузвельта "для обмена мнений по вопросу об организации второго фронта в Европе в ближайшее время" (так писал Иосиф Сталин в ответном письме заокеанскому коллеге).
Для Молотова визит в Великобританию начался с самолета-бомбардировщика Пе-8 (ТБ-7), который пролетел над оккупированной тогда Европой на высоте 7 тыс. м. Командиром экипажа был один из лучших летчиков Советского Союза — Эндель Пусэп (большой опыт пилотирования четырехмоторного Пе-8, включая боевые вылеты к тыловым объектам противника). Маршрут в Лондон и обратно был разведан на Пе-8 еще в апреле 1942 года — тогда в столицу Великобритании самолет вел экипаж Сергея Асямова (в этой командировке погиб в полете на английском пассажирском самолете), обратно Пе-8 привел Пусэп.
Четырехмоторный бомбардировщик Пе-8 был единственным советским самолетом, пригодным для выполнения столь важной задачи. Это была мощная, скоростная машина с большой дальностью (свыше 3,5 тыс. км), прошедшая государственные испытания незадолго до войны (в 1938 году). Тем не менее не следует преувеличивать риск такого полета. Ведь сплошное радиолокационное поле над Европой, тем более Северной Европой, в ходе Второй мировой войны отсутствовало. Перехватить Пе-8 на большой высоте в стороне от районов сильной ПВО немецкие истребители могли разве что случайно. Вместе с тем об опасности, которая грозила Молотову, свидетельствует судьба самолета, на котором нарком летал в Лондон. Тот самый Пе-8 №42066 Пусэпа в октябре 1942 года из-за пожара двигателя в обычном боевом вылете совершил вынужденную посадку, сгорел и был списан. Если бы это случилось весной, да над морем или, например, над оккупированной Норвегией, полет мог закончиться гибелью и самолета, и экипажа, и лично Вячеслава Молотова.
Никакой серьезной переделки Пе-8 весной 1942 года для перевозки VIP-пассажира произведено не было. Второе лицо в советской иерархии власти, член Государственного комитета обороны и члены делегации, включая женщин, были усажены на импровизированные деревянные скамейки в бомбоотсеке, под которыми находились баллоны с кислородом (нужны были для кислородных приборов — масок, в которых пассажиры проводили часть времени полета). Это был своего рода "полет на бомбе". Немолодой уже Молотов (ему было 52 года на тот момент) в меховом летном комбинезоне и унтах стоически перенес весь полет, включая пользование "удобствами" в виде ведра в хвосте машины при температуре за бортом около -40 °С.
Важный промежуточный пункт
В Лондон Молотов прибыл 20 мая 1942 года. На переговорах с британским премьером Уинстоном Черчиллем представитель СССР одним из первых задал вопрос: "Могут ли союзники Советского Союза, и в первую очередь Великобритания, оттянуть с нашего фронта летом и осенью 1942 года хотя бы 40 германских дивизий?"
Следует отметить, что визит Вячеслава Молотова не был связан с катастрофичными ситуациями, которые сложились в те майские дни на Керченском полуострове и под Харьковом. Визит был запланирован задолго до начала наступательных операций вермахта в южном секторе советско-германского фронта.
Визит Молотова в Вашингтон с промежуточной остановкой в Лондоне был согласован лидерами СССР и США Иосифом Сталиным и Франклином Рузвельтом еще 20 апреля того года, когда на фронте царило относительное затишье. Молотов так обосновал просьбу к Черчиллю ускорением хода боевых действий: "Вопрос разгрома Гитлера был бы решен в 1942 году". Действительно, планы советского командования на лето 1942 года включали каскад наступательных операций с самыми амбициозными целями. Отвлечение 40 немецких дивизий на другие фронты могло облегчить ведение этих операций. К сожалению, все эти наступательные планы были перечеркнуты с перехватом стратегической инициативы противником и началом операции "Блау" (наступление на Кавказ с целью захвата советских нефтепромыслов).
Черчилль ссылался на объективные трудности и считал высадку возможной не ранее 1943 года.
Межгосударственные вопросы
Поскольку вопрос с открытием второго фронта повисал в воздухе, переговоры перешли в плоскость межгосударственных отношений между СССР и Великобританией.
Ранее весной 1942 года британский премьер высказывался о том, что признание новых границ СССР не исключается из рассмотрения, и информировал Иосифа Сталина о возможном подписании соглашения о западных границах СССР после войны. Напомню, советские границы в 1939–1940 годах претерпели изменения как за счет возвращения Бессарабии, Западной Украины и Западной Белоруссии, так и за счет вхождения в состав СССР прибалтийских республик. Тем не менее, когда Молотов прибыл в Лондон, в представленном англичанами проекте договора никаких пунктов, касающихся границ, не содержалось. Ссылаясь на обязательства перед Польшей, английские дипломаты отказывались обсуждать территориальные вопросы. В итоге вместо двух договоров — о союзе и взаимопомощи в войне и отдельно о послевоенном сотрудничестве — было принято решение подписать один документ. Он должен был объединять вопросы взаимодействия двух стран во время войны и после нее.
Первая часть договора, подписанного 26 мая 1942 года, обязывала стороны оказывать друг другу военную и другую помощь в войне против Германии и ее союзников. Правительства СССР и Великобритании не могли вступать ни в какие переговоры с правительствами Германии и ее сателлитов, если на это не будет согласия договаривающихся сторон. Тем самым исключался сепаратный мир с Германией и раскол антигитлеровской коалиции. Этот вопрос был крайне важен для СССР, советское руководство не доверяло западным демократиям. Во второй части договора стороны договаривались сотрудничать между собой для сохранения мира и противодействия агрессии после завершения боевых действий.
Договор был заключен сроком на 20 лет. Таким образом противнику также демонстрировалось единство антигитлеровской коалиции, невзирая на идеологические разногласия Востока и Запада. В этом разрезе документ о послевоенном взаимодействии СССР и Великобритании разбивал надежды нацистов на раскол противостоящей им коалиции в вопросах об устройстве послевоенной Европы.
На переговорах в Лондоне также затрагивался вопрос оказания Великобританией помощи по программе ленд-лиза — грузы тогда поступали, но их темпы отставали от оговоренного ранее графика. В значительной мере это было частью постоянного, практически рутинного давления советской стороны на англичан с целью добиться регулярной отправки конвоев в Мурманск и Архангельск.
После череды переговоров и подписания документа советский нарком вновь поднялся на борт бомбардировщика Пе-8 и 29 мая 1942 года был уже в Вашингтоне. Там, к сожалению, на встречах с Рузвельтом Молотов слышал лишь уклончивые слова о том, что "мы надеемся открыть второй фронт", и нетвердые обещания сделать это в 1942 году.