С Америкой творится что-то неладное. Старинный вашингтонский приятель, заезжавший недавно по делам в Москву, взахлеб хвалил российские универсамы и говорил, что в американских все невкусно и дорого. По его словам, еженедельная поездка за продуктами на семью из двух человек обходится сейчас в Вашингтоне в $400 с лишним. Правда, человек он обеспеченный и отоваривается в основном в "Балде", то есть Balducci's — примерном аналоге нашей "Азбуки вкуса", — но все же сумма великовата. Лет пять назад, когда я сам там ездил по магазинам, с лихвой хватало вполовину меньшей.
Америка без шопинга?
Да и вообще: уж на что, но на дороговизну я от этого человека жалоб никак не ожидал. А он к тому же утверждал, что из-за перехода торговли в онлайн-режим полки реальных магазинов пустеют и американцы утрачивают вкус к шопингу.
Это вообще уже ни в какие ворота не лезет: в моем представлении шопинг за океаном — больше, чем привычка; это своего рода ритуал, лежащий в основе всего образа жизни. Для себя я давным-давно определил Америку как "страну красивых упаковок", где умение правильно подать окружающим себя самого и свой товар — чуть ли не главный жизненный навык.
Приятель же вещал, что в храмах потребительского культа — дорогих магазинах дизайнерской одежды типа Neiman Marcus — повывелись их прежние жрицы: холеные всеведущие леди с безупречными манерами (помните, например, подобный персонаж из фильма "Красотка"?). Теперь там, по его словам, трудоустроены в основном "небелые и не шибко грамотные молодые девахи чуть ли не в шлепанцах", не склонные проявлять заботу о клиентах. Я даже пробовал возражать: мол, такого не может быть; но позже порылся в интернете и выяснил, что в 2020–2021 годах Neiman Marcus прошел процедуру банкротства.
Иждивенчество вместо свободы
Дальше больше: знакомый утверждал, что в США резко ухудшилось качество обслуживания в целом. Что при доставке товара на дом вполне можно получить совсем не то, что заказывал, а возвращать продукт и деньги долго и неудобно. Что какой-нибудь вызванный на дом монтер-ремонтник запросто может и не прийти в назначенный день и час. И т.д. и т.п.
Связано все это, на его взгляд, прежде всего с тем, что люди перестали бояться потерять работу. За годы пандемии COVID-19 страх этот если не ушел совсем, то сильно ослабел: в том числе из-за раздачи неимущим "подачек" от казны — так называемых "вертолетных денег".
В принципе для властей США это стандартный подход: пытаться заливать любую проблему деньгами. Но в данном случае они, во-первых, заронили в общественное сознание опасную мысль, что прожить можно и не работая, а во-вторых, естественно, обесценили и сами деньги. В Америке рост цен ошеломляет не только в продмагах, но и на бензоколонках; в России же курс доллара упал настолько, что вашингтонский приятель со своими "зелеными" почувствовал себя "обедневшим". Подобных признаний от него тоже слышать прежде не доводилось.
Кстати, дивясь его рассказу, я вспоминал и недавний разговор об "американской мечте" с известным нашим экономистом Александром Аузаном. Тот, в частности, утверждал, что мечта эта "осыпается" не только из-за сиюминутных причин наподобие пандемии, но и системно — например, вследствие изменения структуры иммиграции в США. Если прежде люди рвались за океан прежде всего за личным материальным успехом, то в последние десятилетия едут "уже не за свободой, а за благосостоянием, понимаемым как социальные гарантии, как возможность получить поддержку от богатого государства".
Усиление этого иждивенческого мотива видит и мой вашингтонский приятель; тоже, между прочим, профессиональный экономист и финансист. Я его спрашивал, нет ли уже и каких-нибудь печатных работ, объясняющих эти тренды, но ему они пока не попадались.
"Сигналы тревоги"
Впрочем, подтверждения услышанному долго искать не пришлось, тема на слуху. В собственных закромах сразу обнаружилась июньская статья из журнала The Atlantiс "Америка упустила свой шанс двинуть экономику вперед". Автор объясняла, что после "Великой рецессии" 2007–2009 годов обстоятельства позволяли США реально вложиться в свое будущее, прежде всего в обновление ветшающей инфраструктуры, развитие энергетики и жилищное строительство. Но "мы профукали" (we blew it) эту возможность, сокрушалась она, указывая, что теперь решать те же проблемы приходится при более высоких издержках — "в момент, когда каждый лишний доллар госрасходов грозит подстегнуть инфляцию, а дяде Сэму приходится конкурировать с частным сектором в борьбе за каждую лишнюю пару рабочих рук".
Следом коллеги в редакции попросили проверить данные нового исследования, согласно которому по достижению целей устойчивого развития (sustainable development goals, SDG), поставленных ООН для всего мира, США сейчас находятся на 41-м месте — между Кубой и Болгарией. То есть как бы на уровне развивающихся стран.
Я проверил. Рейтинг официально не считается документом ООН, но составлен солидной группой специалистов по развитию, возглавляемой американцем Джеффри Саксом и включающей его коллег из Франции и Германии. Заподозрить их в некомпетентности или какой-либо неблагожелательной предвзятости к США, по-моему, трудно. Помимо всего прочего Сакс последние два десятка лет был советником по SDG при трех подряд генсеках ООН, то есть так или иначе его труды благословлены и ими.
К тому же я для надежности посмотрел еще и прошлогодний доклад на ту же тему, подготовленный чисто американским "мозговым трестом" — Институтом Брукингса в Вашингтоне. В нем говорится, что США не находятся и не находились даже до пандемии "на пути к полному достижению хотя бы одной SDG". По словам авторов, "для 75% проанализированных траекторий США должны полностью обратить вспять тренды, развивавшиеся в неверном направлении, или очень сильно изменить свой подход, чтобы преодолеть к 2030 году соответствующий порог".
"Пульсирующие красные сигналы тревоги говорят о том, что будущий статус и благосостояние американской молодежи, женщин, а также расовых и этнических меньшинств требуют безотлагательного внимания", — добавляют специалисты. Так что, получается, похвастаться США действительно особо нечем. По части продвижения к устойчивому развитию они на планете отнюдь не среди передовиков.
Другое дело, что не одни они такие. Россия в том же докладе группы Дж. Сакса занимает 45-ю позицию, Бразилия — 53-ю, Китай — 56-ю, Индия — и вовсе 121-ю. Тогда как Индия и КНР — признанные локомотивы экономического роста в современном мире, уверенно ведущие к достойной жизни десятки миллионов людей.
Я давно слежу за различными исследованиями такого рода и знаю, что крупным странам трудно лидировать в мировых рейтингах по совокупным показателям. А SDG ставят амбициозные задачи на 17 направлениях: от борьбы с нищетой, голодом и болезнями до сохранения благоприятного климата, поддержания мира и безопасности, а также налаживания "партнерств для достижения данных целей". Кстати, Белый дом на днях с помпой обнародовал свою новую стратегию по искоренению к 2030 году голода в США.
"Стремительный спад глобальной демократии"
Заодно коллеги привлекли мое внимание и к еще одному нелестному для США докладу. Британский журнал The Economist в новом обзоре "мировой демократии" констатировал ее "стремительный спад" (precipitous decline) в 2021 году, в результате которого ныне "более трети населения мира живет при авторитарном правлении и лишь 6,4% наслаждается полной демократией".
К числу последних счастливчиков англичане отнесли два десятка стран, включая себя любимых и такие свои бывшие колонии, как Новая Зеландия, Австралия и Канада. Что касается США, те сместились в рейтинге на 26-ю позицию и остались в категории "не вполне демократичных" (flawed democracy). Индия и Бразилия оказались в этой же группе, только немного ниже. Китай и Россия, как и следовало ожидать, причислены к сонму "авторитарных" государств; собственно, весь доклад озаглавлен "Китайский вызов".
В комментариях к таблицам указывается, что "демократические институты в США остаются устойчивыми", но лишь с оговоркой: "Пока". "Крупнейшей угрозой" для американской демократии названа "поляризация" в обществе и во власти. Она продолжает нарастать в преддверии скорых промежуточных выборов в Конгресс, по итогам которых правящая Демпартия президента Джо Байдена может лишиться большинства в обеих палатах.
"Самой слабой категорией для США остается политическая культура", — продолжают британские аналитики, имея в виду направления исследования. "Социальное единство и сплоченность рухнули, консенсус испарился по таким фундаментальным вопросам, как результаты выборов и подходы к общественному здравоохранению", — поясняют они.
Напомню, что республиканская оппозиция в США, фактически возглавляемая бывшим президентом Дональдом Трампом, по сути, продолжает подвергать сомнению итоги президентских выборов двухлетней давности. До сих пор пеняет она администрации Байдена и на итоги борьбы с пандемией; США удерживают незавидную мировую пальму первенства по числу заболевших и умерших от COVID — причем с двукратным отрывом от ближайшего преследователя.
Требуют перемен?
Оставляя на совести британцев их самооценку, с их выводами по части США я по большому счету согласен. Хотя и тут есть оговорки, в том числе по части устойчивости институтов американской демократии.
Да, системой сдержек и противовесов, которая не первый век обеспечивает бесперебойную передачу высшей политической власти в США, принято восторгаться — и, в общем, заслуженно. Но мне вот на днях попался в Facebook (запрещен в России; принадлежит корпорации Meta, которая признана в РФ экстремистской) желчный комментарий профессора-политолога из Университета Брауна Владимира Гольштейна на тему о том, что у этой завидной стабильности есть и оборотная сторона. "В России перемены возможны: взгляните только, какие трансформации эта страна пережила за последнюю сотню лет, — пишет ученый. — Но не на Западе. Там научились канализировать гнев и отчаяние людей так, чтобы то выплескивалось в виде безадресного насилия (random violence) на домашнем уровне или наивной замены одного политика-лузера другим на политической сцене". "Можно сменить Мелони на Лимони и обратно на Бурлескони, и результат будет тем же самым, за вычетом разве что горстки домашних проблем, касающихся социальной практики или каких-нибудь беженцев из третьего мира", — язвит наш бывший соотечественник, а ныне американский профессор по поводу импотенции коллективного Запада.
Я ему благодарен за его комментарий. Мне прежде не приходило в голову, что и в США политическая стабильность, которой там обычно кичатся, может восприниматься как застой и отстой. А тот цирк с конями и десятками гендеров, который мы сейчас наблюдаем за океаном под вывеской "культуры отмены", может быть одновременно и отражением такого застоя, и протестом против него. Опосредованным и, возможно, даже не вполне осознаваемым кличем: "Перемен! Мы ждем перемен!"
"Так умирает демократия"
Клич этот, разумеется, в основном молодежный. Разумеется — потому, что "американская мечта" рушится, и нынешнее молодое поколение граждан США уже живет и заведомо дальше будет жить хуже своих родителей; это до крайности удручает и тех и других. Вообще людям не нравится ни геронтократия, давно уже правящая в Вашингтоне, ни насаждаемые ею порядки. Между прочим, в Белом доме это сознают: думаю, не случайно Байден упорно продавливал в преддверии выборов законодательную инициативу, позволяющую скостить часть студенческих долгов.
"Растущее разочарование в демократии" возникло за океаном не сегодня. Так была озаглавлена статья, напечатанная еще в 2015 году в The New York Times политологами из Гарвардского университета Роберто Фоа и Яшей Маунком — по итогам исследования, которое они провели на базе "Всемирного обзора ценностей" (World Values Survey) и других социологических проектов. "В ходе исследования мы обнаружили, что граждане придают все меньше и меньше значения жизни при демократии, — писали специалисты. — Они все более негативно относятся к ключевым демократическим институтам. Что самое тревожное, они все более открыты для нелиберальных альтернатив. Американцам претят не просто конкретные институты или политики: на удивление сильно им стала претить сама либеральная демократия".
Выводы подкреплялись цифрами и фактами, свидетельствовавшими о недоверии американцев ко всем без исключения ветвям власти в стране. На тот момент доверять им склонен был от силы каждый пятый опрошенный. Можно сразу сказать, что с тех пор ситуация, видимо, лишь ухудшилась.
Далее авторы показывали, что "молодые американцы отворачиваются от политики", что "молодежь открыта для недемократического правления". Согласно опросам, в так называемом поколении тысячелетия, то есть среди тех, кто родился в 1980-х годах и позже, менее 30% считали принципиально важным для себя жить при демократии; среди американцев, появившихся на свет перед Второй мировой войной, доля таких людей превышала 70%.
Более того, по словам исследователей, среди граждан США в возрасте до 45 лет свыше 20% воспринимали демократическую политическую систему как "плохую" или даже "очень плохую". Все больше людей считали допустимыми "недемократические альтернативы" наподобие "правления военных". 20 годами ранее, когда "Всемирный обзор ценностей" только начинал проводиться, в поддержку "сильной руки" высказывался примерно каждый 15-й американец, теперь — каждый шестой, писали гарвардские специалисты.
Кстати, пару лет назад они еще раз подтвердили свои выводы. На сей раз отчет в журнале The Atlantic был озаглавлен "Вот так умирает демократия"…
Порочный круг
На мой взгляд, едва ли не самым интересным в работе Фоа и Маунка был анализ причин и следствий наблюдаемого явления. Как и многие, они прежде всего указали на разрушение "американской мечты" в ее поколенческом разрезе, но обратили внимание и на другие факторы.
В частности, гарвардцы подметили, что если прежде антидемократические настроения считались среди их сограждан маргинальными, то в последнее время распространялись "даже среди экономической элиты", причем "особенно быстро". Согласно статистике, в этом общественном слое (наиболее состоятельная пятая часть населения США) в 1995 году менее 20% высказывались в поддержку "сильного лидера", не имеющего нужды считаться с парламентом или итогами выборов, а 20 лет спустя их было уже свыше 40%.
По убеждению соавторов, это имело важное значение и для страны в целом. "При росте имущественного неравенства взгляды богатых меняются более радикально, чем взгляды бедных, — писали они. — В эгалитарных обществах элиты отождествляют себя со средним классом и считают, что некоррумпированные демократические институты отвечают их собственным экономическим интересам. В олигархических же обществах у экономических элит почти нет общих финансовых интересов с простыми людьми и им грозит большими потерями политика, направленная на улучшение положения последних".
Соответственно, в США, по словам исследователей, многие толстосумы "искренне считают себя жертвами "войны против богачей". "А чем менее комфортен для богатых демократический процесс, тем больше они склонны вкладывать средства в то, чтобы влиять на итоги выборов — через лоббирование законодателей или финансирование кампаний. И чем больше роль денег в политике, тем сильнее у обычных граждан ощущение, что политическая система к ним вообще больше не прислушивается", — поясняли специалисты, замыкая порочный круг.
"Военно-промышленно-законодательный комплекс"
В общем, если вам рассказывают, что "богатые тоже плачут" или что неприятно стало ездить по дорогим магазинам, от этого не стоит отмахиваться. Разве не те же истоки и у невероятного феномена Трампа — мультимиллионера-популиста, националиста и волюнтариста? А ведь он своим приходом во власть предельно обострил социально-политическую поляризацию в Америке и, по мнению многих, поставил страну на грань новой гражданской войны. Но к этому мы еще вернемся, а пока добавлю, что после выхода исходного доклада Фоа и Маунка я пытался уточнить их отношение к попыткам властей США насаждать повсюду в мире свои порядки. Маунк мне тогда сказал, что ждет паузы в либеральном демократизаторстве, возвращения к большему внешнеполитическому реализму.
Прогноз, к сожалению, не оправдался. Точнее, как все мы помним, короткая пауза имела место и даже сопровождалась при Трампе попыткой "поладить" с Москвой. Но была в корне пресечена либеральными интервенционистами и сменилась оголтелой антироссийской травлей Трампа, способствовавшей его отстранению от власти. С тех пор администрация Байдена, по существу, вела и ведет против России тотальную гибридную войну: сначала на политическом, экономическом и информационном фронтах, а в последнее время, руками своих украинских марионеток, — и силой оружия. Байден при каждом удобном случае зовет соотечественников на бой за победу демократии над авторитаризмом, прежде всего в лице России и Китая.
Хотя простым американцам демократизаторский зуд чужд. Издатель журнала The Nation, вице-президент общественного Американского комитета за согласие между США и Россией Катрина ванден Хойвел напомнила об этом на днях со ссылкой на свежие опросы общественного мнения в США. Из них явствует, что главные заботы ее земляков — инфляция и сохранение рабочих мест. А вот "оказание помощи другим странам в установлении демократической формы правления" поддерживает от силы лишь каждый пятый американец; в списке приоритетов эта задача — из самых последних.
Отталкиваясь от этого, автор ставит резонный вопрос: а как же предвыборное обещание Байдена проводить внешнюю политику в интересах среднего класса? "Холодная война против России и Китая может усилить позиции внешнеполитической элиты, обогатить военно-промышленно-законодательный комплекс (military-industrial-congressional complex) и возбудить наши воинственные СМИ, но она игнорирует здравый смысл американского народа", — подчеркивает Катрина, с которой мы давно знакомы. Она, между прочим, отъявленная нью-йоркская либералка, и журнал у нее такой же. При случае спрошу, кто ее надоумил добавить Конгресс к классическому определению ВПК.
"Кто первый обзывается"
Напоследок еще пара слов о ярлыках. На пике борьбы против Трампа, после попытки захвата его сторонниками Капитолия в январе прошлого года многие столпы американского политического истеблишмента негодовали: дескать, подобные эксцессы ставят США в один ряд со всякими презренными "банановыми республиками".
Байден тогда сказал, что ему случившееся напомнило о "мелкотравчатых диктатурах" (tinhorn dictatorships) в странах третьего мира, которые ему доводилось посещать. Экс-президент США Джордж Буш — младший заявил, что "таким образом итоги выборов оспариваются в какой-нибудь банановой республике — но не в нашей демократической республике". Бывший претендент на президентское кресло сенатор Марко Рубио назвал развитие событий "антиамериканской анархией в стиле третьего мира".
Трамп тогда, конечно, отмолчался, но при других обстоятельствах сам не раз использовал такие же и еще более хлесткие эпитеты. В том числе и совсем недавно, после вторжения ФБР в его флоридское поместье для изъятия документов.
Ответила на все это коллективное хамство молодая латиноамериканка, обозреватель панарабского телеканала Al Jazeera. "Я согласна: США — это "страна третьего мира", — написала она, добавив, что "имперская гордыня, проявляющаяся в навешивании подобных ярлыков на более бедные страны, не в состоянии скрыть провалы самой Америки".
Вот и я, собственно, о том же. Время, когда Вашингтон мог по собственному усмотрению сортировать страны мира по категориям, отделять агнцев от козлищ, безвозвратно ушло или уходит. Впредь такие попытки будут встречать отпор, и не только в России или Китае.
Как там у нас дети говорят в песочнице? Путин еще как-то повторил эту фразу Байдену — про тех, "кто первый обзывается"…