Перед тем как в Нью-Йорке открылась нынешняя сессия Генеральной Ассамблеи ООН, американский Фонд содействия ООН устроил торжественное собрание в отеле Fairmont в Сан-Франциско, где в 1945 году СССР, США и другие державы-победительницы во Второй мировой войне принимали исторические решения о создании этой крупнейшей международной организации. Выступая на заседании с основным докладом "О будущем Объединенных Наций", постпред США при ООН Линда Томас-Гринфилд начала свою речь с неожиданного признания. Дескать, она попросила помощников принести ей Устав ООН и ожидала увидеть обтянутый кожей фолиант "размером с Библию", а получила тоненькую брошюру.
Прямо, как говорится, хоть стой, хоть падай. Повторю: это рассказывает о себе дипломат-профессионал с 40-летним стажем, бывшая замгоссекретаря США. Да и в нынешней должности, считающейся за океаном постом кабинетного уровня, она служит уже не первый год. И для нее, оказывается, новость, как выглядит Устав ООН и каков он по объему. Выходит, прежде она его и в глаза не видела?
Раньше не соблюдали, но теперь верьте слову…
Конечно, после такого вступления содержанием речи можно было бы и пренебречь. Но я по опыту знаю, что чем меньше чиновник сам сведущ в своем деле, тем тщательнее — если он вообще хоть чего-нибудь стоит как бюрократ, — для него выверяются публичные выступления. Так что я прочел все внимательно и, опять же, не пожалел.
Линда Томас-Гринфилд обещала "защищать принципы ООН", смысл которых — "служить народам мира, а не доминировать над ними". Такой подход, как она напомнила, провозглашал еще 33-й президент США Гарри Трумэн, представлявший свою страну на той самой учредительной конференции ООН в Сан-Франциско.
"Кое-кто спрашивает, привержены ли мы этим принципам, — продолжала Томас-Гринфилд. — Не станем ли мы использовать Устав ООН, когда нам это выгодно, и отворачиваться от него, когда это не так?" Чтобы "ответить на этот вопрос и продемонстрировать свою искренность и железную приверженность Уставу ООН", она "с гордостью провозгласила шесть ясных принципов ответственного поведения членов Совета Безопасности" ООН, то есть "стандартов", которые, дескать, США публично "устанавливают для самих себя" и за соблюдение которых готовы будут держать ответ перед другими.
Дальше — внимание! — она произнесла: "Мы не всегда соблюдали их в прошлом, но обязуемся делать это в будущем. Мы также считаем, что это правильные стандарты для всех остальных членов Совета Безопасности, особенно постоянных". И перечислила стандарты-принципы: от неукоснительного соблюдения устава до "продвижения вперед усилий по реформированию" СБ. А сверх того, в промежутке, сказала и про ответственное отношение к угрозам для мира и безопасности, отчетность за использование права вето, защиту прав и свобод личности, "укрепление сотрудничества, инклюзивности и транспарентности" в работе ООН…
Опять-таки не знаешь, плакать или смеяться. Лозунги сами по себе, может быть, даже и неплохие, но ведь получается, что Вашингтон, с одной стороны, мимоходом признает нарушение в прошлом собственных принципов, а с другой — опять призывает впредь верить ему на слово. И опять обставляет свои клятвенные заверения набором неких "стандартов", причем придуманных не только для себя, но и для других. То есть вновь требует соблюдать свой пресловутый "порядок, основанный на правилах".
Да и вообще: как прикажете верить всей этой трескотне, если в апреле 1945 года Трумэн говорил на конференции ООН красивые слова о мире и безопасности, а в августе того же года стал первым и до сих пор единственным мировым лидером, отдавшим приказ об атомной бомбардировке японских городов — Хиросимы и Нагасаки? И в истории памятен прежде всего этим, а также своей именной доктриной, направленной отнюдь не на "служение" другим народам, а как раз-таки на мировое доминирование, прежде всего путем "сдерживания" СССР. Разве это было не вероломство в отношении своего вчерашнего союзника по борьбе с нацистской коричневой чумой? И разве не тот же порочный принцип "сдерживания" по сей день лежит в основе политики США по отношению к России, а теперь уже и Китаю?
"Крестовый поход" "за демократию"?
Вопросы, естественно, риторические, ответ на них всем понятен. И действующий президент США Джо Байден, по сути, как раз и подтвердил правильность этого понимания в своем выступлении на сессии Генассамблеи.
Пересказывать его речь нет смысла, у нас ее внимательно прочли целиком и справедливо восприняли как очередной призыв Вашингтона к "крестовому походу" против России. Формально он был адресован всему миру, фактически же, конечно, преследовал цель сплочения рядов коллективного Запада, уже ведущего тотальную гибридную войну против нашей страны. Вписывал его глава Белого дома в привычный для себя контекст глобального "противостояния демократии и автократии".
Как и его постпред в ООН, Байден также ссылался на Трумэна и на "принципы", включая "отказ от насилия и войны". В обычных условиях последний тезис мог бы прозвучать едва ли не сенсационно для страны, которая почти непрерывно воюет, но его все пропустили мимо ушей, понимая, что времена необычные, это просто очередной камень в российский огород и к самим США сказанное не относится.
Зато хозяин Белого дома напомнил, что в январе нынешнего года пятерка постоянных членов СБ ООН подтвердила незыблемость постулата, согласно которому "в ядерной войне не может быть победителей, и она никогда не должна быть развязана". Разумеется, он не стал уточнять, что эта известная формулировка была принята в свое время на одном из последних советско-американских саммитов, а повторена в январе лидерами ведущих ядерных держав по настоятельному требованию Москвы. Но все же, на мой взгляд, эти слова — едва ли не единственный обнадеживающий пассаж (можно сказать, проблеск здравого смысла) во всей речи.
"Серьезнейшая угроза"
Один из ведущих профильных специалистов в МИД РФ, которого я попросил прокомментировать это выступление, видит в нем "отражение непреклонной решимости Белого дома во что бы то ни стало добиться стратегического поражения России не только на Украине, но и в более широком контексте". "Это одна из наиболее идеологически заряженных речей президентов США с ооновской трибуны за десятилетия, — сказал дипломат. — Попытка внушить, будто в мире сейчас одна проблема — Россия и ее президент. Которые, дескать, посягают на устои, сложившиеся после Второй мировой войны, на устав ООН и так далее, и [якобы] только США в качестве ответственного лидера международного сообщества способны через консолидацию остальных поставить этому заслон".
На столь воинственном фоне, по мнению собеседника, в речи Байдена "очень мягкой" выглядела критика Китая. "Я ожидал гораздо большего" на данном направлении, констатировал специалист.
В целом, на его взгляд, зачитанный Байденом текст — типичное произведение "выпускников гарвардской школы государственного управления типа Джейкоба Салливана", то есть помощника президента США по национальной безопасности. "Если не упомянуть всех, кого надо упомянуть, причем в правильной последовательности, то тебе оценка уже не экселлент ("отлично")", — с иронией сказал специалист.
Хотя мне, например, кажется, что такой же подход к построению подобных выступлений свойственен и другим бюрократическим школам, включая советскую. За свою журналистскую жизнь я перечитал великое множество таких шаблонных докладов; они на самом деле даже удобны скрупулезной расстановкой приоритетов.
Напоследок собеседник сделал важное замечание. По его убеждению, "глупости, касающиеся высмеивания байденовских оговорок, сейчас совершенно неуместны". Речь президента США — "это, по большому счету, серьезнейшая угроза, адресованная нам", еще раз подчеркнул российский дипломат.
Демократия в мировых делах?
Официально и публично позицию Москвы на сессии Генассамблеи уже под занавес недели озвучивал глава МИД РФ Сергей Лавров. Подробно пересказывать его выступление и последующую пресс-конференцию, опять же, не вижу смысла: стенограммы и видеозаписи находятся в открытом доступе и остаются в центре внимания мировых СМИ. На мой личный взгляд, министр отвел душу, произнеся наконец с высшей международной трибуны хотя бы главное из того, что давно хотел высказать.
При этом Лавров в очередной раз подробно ответил сначала на предполагаемые, а затем и на прямые вопросы и претензии тех, кто профессионально и целенаправленно занимается в последнее время демонизацией России. Напомнил, например, откуда взялись домыслы о ядерных угрозах, кто и где изначально поднимал эту тему; предложил оппонентам не пытаться перекладывать с больной головы на здоровую, а лучше почитать профильную российскую доктрину.
Министр, как он сам подчеркивал, не верит в объективность западных изданий и не сомневается, что те в любом случае исказят его позицию и представят ее в нужном им пропагандистском ключе. Но все же терпеливо повторял свои доводы, а я, читая их, думал о том, как интересно было бы увидеть стенограмму такого же "допроса с пристрастием" кого-нибудь из ключевых западных лидеров. Чтобы попробовал, например, как предлагал тот же Лавров, назвать хоть одну страну, "в дела которой силой вмешался Вашингтон и где в результате жизнь стала лучше".
Правда, в свое время я сам пытался задавать подобные неудобные вопросы, например, госсекретарям США Мадлен Олбрайт и Кондолизе Райс, так что по опыту знаю, как те умеют вывертываться. Уверен, что и нынешних творцов политики коллективного Запада никакими вопросами и доводами не проймешь: им, как у нас говорят в подобных случаях, хоть кол на голове теши.
Означает ли это, однако, что подобный заочный спор вообще бесполезен и никакая истина в нем заведомо родиться не может? А вот и не обязательно. Ведь на том же Западе свет клином не сошелся; искомая истина не может и не должна определяться только им одним, зависеть лишь от его желаний, интересов и ценностей. Россия как раз и выступает за демократическое мироустройство, в котором каждая страна могла бы сама, без давления извне и тем более выкручивания рук, формулировать и отстаивать собственную позицию. А там посмотрим, за кем останется большинство.
Лавров, собственно, ровно об этом и говорил с трибуны ООН, апеллировал к уже имеющимся и нарождающимся незападным центрам силы. Уверен, что такой подход воспринимается ими с пониманием и сочувствием: у каждого ведь своя правда — в Азии, Африке, Латинской Америке, на Ближнем Востоке, да и на периферии самого Запада. Не раз слышал подтверждения тому от иностранных коллег-журналистов, экспертов-политологов, а также друзей и знакомых в ведущих международных организациях.
"Вопрос о будущем миропорядка"
Собственно, и на сессиях Генеральной Ассамблеи ООН, как бы ни хотелось кому-то ими дирижировать, выступать принято все же поодиночке, а не общим хором (помните, у Иосифа Бродского была строчка: "Моя песня была лишена мотива, но зато ее хором не спеть").
Это правильно; мне кажется, за исключением самозваных "дирижеров" все понимают, что только так и должно быть. Да так, собственно, и есть: посмотрите выступления на неделе высокого уровня представителей не только США, Германии или Японии, но и Бразилии, Индии и Китая, Армении, Азербайджана и Грузии, Сербии, Турции и ЮАР, Израиля, Ирана и Палестины... И это я просто перечислил навскидку лишь некоторые из многих десятков стран, чьи взгляды нашли отражение на лентах новостных агентств.
В целом подобные речи обычно строятся по известной русской поговорке: "У кого чего болит, тот о том и говорит". Но на нынешней сессии помимо собственных забот все волей-неволей уделяли внимание и ситуации в мире в целом.
Понятно, что делать это приходилось не от хорошей жизни. Как констатировал Лавров, на наших глазах "кризисные явления нарастают, и положение в области международной безопасности стремительно деградирует". В условиях, когда "решается вопрос о будущем миропорядка", безразличных по определению быть не может.
Момент истины?
Но, как известно, любой кризис — это еще и окно возможностей. ООН изначально и создавалась для того, чтобы не допускать новых мировых войн. Все ее устройство, включая наличие у постоянных членов Совета Безопасности права вето, — это механизм сдержек и противовесов, обязательного учета интересов великих держав, можно сказать, принуждения к компромиссам. В преддверии недели высокого уровня постпред РФ при ООН Василий Небензя в интервью ТАСС подчеркивал, что наша страна не собирается отказываться от своего права вето при защите коренных интересов — наших собственных и наших союзников.
Что касается планов реформирования и, в частности, расширения состава СБ ООН, Россия на сессии устами Лаврова четко обозначила свою позицию: мы считаем Индию и Бразилию сильными кандидатами на постоянное членство в совете при условии, что одновременно должен быть повышен и профиль Африки. А вот усиление позиций коллективного Запада путем включения в состав СБ на постоянной основе Германии и Японии, на наш взгляд, добавленной стоимости не несет.
При обсуждении этой темы на Смоленской площади мне напомнили, что ООН создавалась все же победителями, а не побежденными во Второй мировой войне. Дипломаты также подтвердили, что из-за систематического нарушения Вашингтоном обязательств США как "страны-хозяйки" центральных учреждений ООН Москва уже давно и вполне серьезно ставит вопрос о том, что "нужно искать альтернативы и не зацикливаться на Нью-Йорке".
В целом, на мой взгляд, для всей системы ООН сейчас настает момент истины. Либо она оправдает свое предназначение — и тогда сумеет сохраниться и, возможно, даже упрочиться, — либо канет в Лету вместе с прежним порядком. Если сейчас и есть в чем-то общее убеждение, так только в том, что возврата к привычному прошлому уже не будет. Неделя высокого уровня на сессии Генассамблеи это вновь подтвердила. Думаю, это само по себе важный ее итог.
"Только через боль"
Напоследок добавлю, что споры о новом миропорядке ведутся не только на площадках ООН. В США политологи-неореалисты и отставные военные настойчиво напоминают администрации Байдена об опасности ставки на победу над Россией в борьбе "до последнего украинца". Белый дом пока не особенно внемлет этим предостережениям, поскольку занят сейчас в основном скорыми промежуточными выборами в Конгресс, которые по сути станут и референдумом об отношении к политике действующего президента.
В России идут собственные дебаты. Я бы выделил на общем фоне статьи бывшего и нынешнего руководителей департамента внешнеполитического планирования МИД Олега Степанова и Алексея Дробинина. Первый в ярком полемическом тексте, посвященном памяти Дарьи Дугиной, приветствует становление "России самоосвобожденной" и доказывает, что "западная цивилизация выродилась, удавила свою собственную культуру", превратилась просто в "кладбище истории", а для нашей страны "наступил долгожданный момент стратегической самостоятельности". Второй в фундаментальном труде об "уроках истории и образе будущего" приходит к выводу о том, что "от нашей способности сыграть объединяющую роль и создать межцивилизационную "сеть" приоритетных партнеров на горизонте ближайшего десятилетия будут зависеть не только внешнеполитические позиции России, но и стабильность всей системы международных отношений".
С обоими дипломатами я знаком еще по длительным вашингтонским командировкам. Поздравляя с публикацией Степанова, работающего ныне послом в Канаде, написал ему, что цель самоосвобождения — верная, но как бы не сжечь во имя нее все дотла. Он ответил, что эту мысль хорошо бы суметь донести до "товарищей" из "Большой семерки".
Лавров свое выступление в ООН закруглил ссылкой на афоризм бывшего генсека организации Дага Хаммаршельда: "ООН была создана не для того, чтобы привести человечество в рай, а чтобы спасти его от ада". Министр считает, что сейчас "эти слова как никогда актуальны". Мне же они напомнили сентенцию одного моего приятеля: "Хотелось бы духовно расти через любовь. Но не получается. Получается всегда только через боль".