Мало кто предполагал, что режиссер "Мальчишника" Тодд Филлипс снимет мрачную драму о становлении одного из самых известных злодеев вселенной DC, и уж тем более, что он получит за это "Золотого льва". Жюри во главе с аргентинской женщиной-режиссером Лукрецией Мартель приняло не самое очевидное решение, думаю, к неудовольствию многих: кто-то считает "Джокера" вызывающим, кто-то — картиной о том, как белый неадекватный мужчина захватывает власть, а кому-то он просто кажется недостаточно хорошим фильмом.
Что-то похожее произошло в Канне в 1994 году, когда жюри во главе с Клинтом Иствудом вручило "Золотую пальмовую ветвь" Квентину Тарантино за "Криминальное чтиво". Филлипс доказал, что фильм по комиксам может быть глубоким и актуальным и собирать не только деньги в прокате, но и награды ведущих мировых кинофестивалей.
С технической точки зрения "Джокер" Тодда Филлипса действительно основан на комиксах вселенной DC, но на деле он оказывается, скорее, продолжателем традиций Мартина Скорсезе и во многом не просто напоминает, но повторяет "Короля комедии" и "Таксиста".
Однако время дерзких 70-х давно прошло, поэтому в эру политкорректного со всех сторон Голливуда фильм Филлипса выглядит как тревожное и дерзкое высказывание о болезнях современного общества. По сравнению с ним даже трилогия Кристофера Нолана про Бэтмена с его мрачным бубнежом оказывается легкой прогулкой по Готэму в погожий летний денек
Филлипс, специализирующийся на придурковатых, но обаятельных комедиях ("Старски и Хатч", "Мальчишник в Вегасе") впервые попал в конкурс международного кинофестиваля, вообще какого-либо фестиваля в принципе. Да и драмы режиссер тоже никогда не снимал, хотя справедливости ради стоит заметить, что комедия точно так же отражает неприглядность и абсурд нашей жизни, просто по-другому.
Артур Флек (Хоакин Феникс) работает клоуном, живет в маленькой квартирке с мамой и имеет редкое психологическое расстройство — неконтролируемый смех, причем не только когда ему смешно. Он чем-то похож на культового режиссера "Комнаты" Томми Вайсо — такой же странный, нелепый и наивный. Только если Томми пробовал свои силы в большом кино, Артур мечтает стать звездой стендапа, но над его шутками, мягко говоря, стоит поработать. Он ходит к психологу, назначенному социальной службой, та слушает его вполуха и продлевает ему рецепт на семь видов различных медикаментов. В это время Готэм в буквальном смысле тонет в мусоре, который никто не хочет убирать с улиц, а миллионер Томас Уэйн начинает избирательную кампанию на пост мэра города. В эти неспокойные времена Готэм похож на каменные джунгли, где выживает сильнейший, коим Артур уж точно не является. Более удачливые, способные и богатые сразу же чуют слабину наивного клоуна и считают себя вправе издеваться и потешаться над ним. Капля за каплей его терпение подходит к концу. Мы уже и так знаем, чем все это закончится, но Филлипс неторопливо, сцена за сценой, нагнетает обстановку, доводя зрителя и героя до исступления.
Наверно, это первый фильм, полностью посвященный антигерою из комиксов: обычно мы или просто принимаем тот факт, что они плохие, или нам дают краткое разъяснение их мотивов. Конечно, в прокат недавно вышли "Отряд самоубийц" и "Веном", но у них нет цели разобраться в психологии героев или анализировать, почему они стали теми, кем стали.
Через портрет личности Джокера Филлипс делает громкие, но тревожные заявления. Фильм вышел неоднозначный, но в этом и есть его сила. Он довольно конвенционален в плане режиссуры, нельзя сказать, что американец произвел революцию, скорее, удачно скомпилировал лучшие образцы жанра. У него получился своеобразный "Таксист" от мира комиксов, где угнетенный герой не находит лучшего выхода, чем самосуд
Однако операторская работа и игра Хоакина Феникса компенсируют излишнюю прямолинейность нарратива. Актер мастерски изображает несчастного, но при этом неприятного фрика, который вызывает одновременно жалость и неприязнь.
Готэм — этакая миниатюра современного мира. Он не обращает внимания ни на мусор у него под ногами, ни на "неугодных", "ненормальных" людей, человеческий мусор, который пытается выжить на его улицах. Благополучный класс в лице высокомерного и довольно неприятного Томаса Уэйна считает эти отбросы общества клоунами и уверен, что спасти их может только он. Но беда в том, что спасения нет. Бедный Артур, которому мама всегда говорила улыбаться, хочет найти свое место в жизни, однако система не определила места для таких, как он. Всю жизнь нам навязывают размытую концепцию счастья, к которому мы непременно должны стремиться через слезы, кровавый пот и страдания. Неважно, чего это стоит, неважно, осуществимо ли оно, главное, что вся наша жизнь — это стремление к блаженству. Этот фальшивый конструкт каждый день отравляет жизнь миллионам, потому что мы постоянно задаемся вопросами: "Почему же я все-таки несчастен(-на), что же со мной не так?" И за широкими улыбками кроются боль и ненависть.
Почему богатое меньшинство определяет интересы бедного большинства? Почему по-настоящему плохие, но влиятельные люди всегда остаются безнаказанными и можем ли мы наказать их сами? Почему мы остаемся глухи и слепы к дискриминации? Все это правильные и сложные вопросы, но проблема в том, что резонером Филлипса становится психически нездоровый человек, загнанный в угол, а в истории человечества есть бесчисленное количество примеров, что из обиды, ненависти и чувства мести никогда не рождалось ничего хорошего
Фильм не играет на руку демаргинализации психических расстройств. Получается, что безумие всегда на стороне зла, а это не только упрощает жизнь всем тем, кому удобно вместо того, чтобы решать проблемы просто объявлять кого-то ненормальным, но и автоматически делает всех психически нездоровых людей опасными для общества.
Третий акт — самый сильный в фильме, где мы видим окончательную трансформацию героя: неуверенный в себе, несчастный, одинокий, нелюбимый Артур Флек умирает и перерождается в Джокера. Для толпы в клоунских масках он — новый герой, пророк, мессия, и это шокирует. "Джокер" — это даже не тревожный звонок, а пощечина, которая должна пробудить нас от безразличия и повседневной жестокости. Получается что-то типа "Отверженных", но если там бедные и хорошие противопоставлялись богатым и плохим, то здесь плохие бедные борются с плохими богатыми. И это борьба не за справедливость, а за то, чья диктатура возьмет верх. То, как Филлипс возводит человека, проповедующего насилие, на пьедестал, создает нездоровый прецедент, открывающий слишком широкое пространство для интерпретаций и, что еще хуже, для действий. И я не уверена, что режиссеру под силу справиться с последствиями своего высказывания.