Какой флот строит Россия и для чего

Два десятка надводных, подводных и вспомогательных кораблей и более четырехсот единиц ракетного и торпедного вооружения — все это получит российский Военно-морской флот (ВМФ) в 2019 году. Об этом в ходе совещания по развитию вооруженных сил и ОПК в Сочи заявил Владимир Путин. Глава государства лишь мельком коснулся, что это будут носители крылатых ракет "Калибр", гиперзвуковых "Цирконов", подводные лодки нового поколения типа "Борей-А" и "Ясень-М", а также надводные корабли дальней морской зоны. Их появление обеспечит нам постоянное присутствие в Арктике, Атлантике, Черном и Средиземных морях.

"Достать" любую цель

"Дальня морская зона" — термин, который наши моряки в последние годы практически забыли. Единичные походы тяжелого атомного ракетного крейсера "Петр Великий" к берегам Кубы и Венесуэлы или визит нашего ракетоносца "Москва" в Южно-Африканскую Республику, в общем-то, погоды не делают. Наш флот "надежно" привязан к своим берегам. Зона его ответственности: Баренцево, Балтийское, Японское, Черное и лишь отчасти Средиземное моря. Причина этого в системном кризисе, который пережила страна в 1990-х — начале нулевых годов: советский флот медленно, но верно умирал у причалов. Новый российский существовал на выставках вооружений в виде макетов.

Все изменилось в 2015 году, когда малые ракетные корабли (МРК) Каспийской флотилии проекта 21631 "Буян-М" и 11661К "Гепард" нанесли удар "Калибрами" по объектам террористов в Сирии, находившимся на удалении в 1,5 тыс. км. Всего было выпущено 26 ракет по 11 целям. Немного, но именно этот момент стал поворотным в современной истории нашего флота. Ведь он как бы был, но никогда не наносил ударов по береговым целям. Каспийская флотилия существовала, но вряд ли беспокоила военных США и НАТО из-за своего отдаленного от "мировой политики" расположения.

Главный "Калибр"

Ракетный залп показал, что Россия обладает неядерным оружием большой дальности и готова "достать" любую цель на мировой карте. Сделать это не только быстро и эффективно, но и массировано. Именно так, как это неоднократно показывали запусками своих "Томагавков" с надводных кораблей и подводных лодок американцы во время войн в Югославии, Ираке и Сирии.

Сегодня "Буяны", "Гепарды" и новые МРК проекта 22800 типа "Каракурт" составляют главную ударную силу Каспийской флотилии, Балтийского и Черноморского флотов. Потенциально они могут поразить цели в Азии — от Сирии до Индии — и на территории всей Европы.

В Сочи президент сообщил, что к 2023 году количество носителей "Калибра" удвоится. И это будут не только малые ракетные корабли, фрегаты дальней морской зоны 20380 и 11356Р/М, дизельные подводные лодки "Варшавянки" и атомные "Ясени", но и даже суда обеспечения. Например, наши патрульные ледоколы, построенные по новой для ВМФ концепции "открытой" кормы. 

Всего в ближайшее время у нас будет 23 носителя таких ракет.

Картинки с выставки

В Сочи президент говорил о необходимости опережающего развития флота. В 2017 году он подписал указ об утверждении "Основ государственной политики в области военно-морской деятельности на период до 2030 года". Документ требует, чтобы мы заняли второе место по мощи среди военно-морских флотов государств мира. И тут без строительства кораблей дальней морской зоны, авианосцев, кораблей снабжения не обойтись.

"Каракурты" очень хороши, но в стратегическом плане они не решают задачи постоянного присутствия в отдаленных регионах мира. У них слишком малая автономность плавания — 15 суток. Военные честно признают, что строить их стали в качестве альтернативы на время задержки строительства фрегатов проекта 11356, для которых необходимо заменить отечественными аналогами украинские газотурбинные установки.

Что касается авианосцев, то с ними также не все просто. ФГУП "Крыловский государственный научный центр" (ведущий институт в области проектирования кораблей) и Невское ПКБ (основной проектант больших "платформ") имеют как минимум несколько проектов: легкий, средний и тяжелый. Они могут быть как с обычными энергоустановками, так и с атомными.

Понятно, что для действий в дальней морской зоне выгодней иметь тяжелый атомный корабль. У Крыловского центра это авианосец проекта 23650 "Шторм", Невское ПКБ рекламирует проект 11430 "Ламантин". Кроме энергоустановки их роднит то, что это корабли циклопических размеров водоизмещением от 70 до 90 тыс. тонн и длиной более 300 метров. На них могут базироваться до 60 до 90 летательных аппаратов, в том числе и беспилотных.

Но это пока проекты. Стоимость разработки и строительства только одного авианосца оценивается экспертами в 300–400 млрд рублей. Сумма гигантская, если учесть, что нам нужен не один, а как минимум несколько таких кораблей.

Нужен "Лидер"

Авианосец один в море не воин. Для него нужна группа поддержки. Для "Адмирала Кузнецова" это тяжелый атомный ракетный крейсер проекта 1144 "Орлан" типа "Петр Великий". В советское время у нас было четыре таких корабля. В настоящее время осталось только два. Да и то "Адмирал Нахимов" стоит в Северодвинске в ожидании модернизации. "Шторму" и "Ламантину" необходим "эскорт".

Такой проект у нас есть. Это атомный эсминец проекта 23560 "Лидер". Корабль, как и перспективные авианосцы, существует только в макете: рубленые линии корпуса, надстроек, все вооружение убрано внутрь по технологии "стелс". Автономность семейства эсминцев "Лидер" будет ограничена только физическими возможностями экипажей. На корабле планируется разместить целый арсенал из самого перспективного вооружения: гиперзвуковые ракеты "Циркон", зенитный ракетный комплекс С-500 "Прометей", новейшее артиллерийское и торпедное вооружение.

При этом, как отмечают специалисты, мощность атомной энергетической установки корабля будет сопоставимой установленной на самом современном американском эсминце Zumwalt. Это позволит, как и в случае с американцем, в перспективе установить на корабле оружие, работающее на новых физических принципах: лазерные или электромагнитные пушки.

Стальной прибой

Если авианосцы и атомные эсминцы пока относятся скорее к области военно-технической фантастики, то строительство больших десантных вертолетоносцев — уже реальность. Весной следующего года их планируют заложить в Керчи на заводе "Залив". О каком конкретно проекте кораблей идет речь, пока неясно. Хотя опять можно смело предположить, что это, скорее всего, будет вариация на тему широко рекламируемого на военно-морских салонах проекта "Прибой"/"Лавина" — российских аналогов французских "Мистралей". Новых кораблей, способных доставить к берегу несколько десятков ударных вертолетов Ка-52К, 60 единиц легкой бронетехники и не менее 20–30 основных боевых танков и морскую пехоту.

Так вышло, что в истории создания российских вертолетоносцев французский проект "Мистраль" оказался ключевым звеном. После отказа Парижа поставить уже построенные по нашему заказцу корабли Москва занялась их самостоятельным проектированием. Тем более что кормовой — самый основной отсек — собирали в Санкт-Петербурге по французской документации. В нем находятся доковая камера, позволяющая выходить десантным катерам и боевой технике, а также лифт для подъема вертолетов из подпалубного ангара на палубу.

Но главное, что под этот вертолетоносец мы создали морской вариант вертолета Ка-52К "Катран", способный применять самые мощные противокорабельные крылатые ракеты Х-31 и Х-35. До этого они размещались исключительно в составе вооружения палубных истребителей Су-33 и МиГ-29К.

Вектор развития

Одна из задач, обозначенных Владимиром Путиным перед командованием ВМФ и промышленностью в Сочи, — применение высоких технологий. Опять же, о них глава государства сказал достаточно общо: "Эффективность ВМФ, как и вооруженных сил в целом, во многом зависит от своевременного получения данных от космических комплексов, надежной работы систем навигации и связи, интеграции всех информационных ресурсов, возможностей технологий искусственного интеллекта для решения задач на поле боя".

И тут мы также можем сделать некоторые предположения о векторе развития. Из открытых источников известно, что наши конструкторы активно работают над созданием анаэробных — воздухонезависимых — энергоустановок для неатомных подводных лодок. Воздухонезависимые установки — это системы замкнутого цикла на основе парового реформинга, превращающего дизельное топливо в водород, а затем в электрический ток.

Оснащение анаэробными системами лодок типа "Лада" или "Варшавянка" позволит им находиться под водой значительно дольше. Сегодня их боевая служба под водой при скорости движения в 2–4 узла длится максимум четверо суток. Потом обязательное всплытие, включение дизеля и сутки в надводном положении для подзарядки батарей. Это не только демаскирует подлодку, но и делает ее легкой мишенью для противолодочных кораблей и самолетов. Собственно, по этой причине в годы Второй мировой войны погибло так много субмарин.

Еще один вариант решения вопроса — внедрение преобразователей и накопителей энергии на основе суперконденсаторов и полный переход кораблей на электрическое движение.

Дело в токе

Электрическое движение, возможно, один из самых главных трендов развития нашего флота. Новейшие атомные ледоколы уже получают атомные реакторы РИТМ-400 мощностью 60 МВт. Этой энергии достаточно, чтобы строить корабли без "силовой линии" — системы валов, связывающих главную энергетическую установку и гребной винт. Это экономит энергию, а при работе во льдах защищает систему от перегрузок, связанных с попаданием ледяной крошки в винтовую группу.

Военная перспектива этой технологии — создание полностью электрических, совершенно бесшумных субмарин. Элементы этих разработок уже реализованы в конструкции многоцелевых атомных подводных лодок проекта 885 типа "Ясень". Головная субмарина проекта "Северодвинск" получила вспомогательную электрическую двигательную установку, позволяющую ей на малых скоростях практически растворяться в морских глубинах.

Что касается суперконденсаторов — устройств, представляющих собой промежуточное звено между аккумуляторными батареями и конденсаторами, то они вообще открывают перед нами эру совершенно новых технологических возможностей. Особенность этих устройств в том, что они мгновенно накапливают электрический ток и так же быстро его отдают. Их применение позволит сделать реальностью лазерное и электромагнитное вооружение. Самый мощный российский суперконденсатор, разработанный компанией ТЭЭМП, размером с два ежедневника и имеет мощность в 20 тыс. фарад. Для сравнения, в мире нет ничего мощнее 4,5 тыс. фарад.

Влияние на геополитический расклад

Российский флот, конечно, еще далек от звания второго в мире. У нас недостаточно кораблей, их возможности ограничены временем нахождения в море. В конце концов, мы не имеем такого количества зарубежных военно-морских баз, как США. Сирийский Тартус позволяет нам контролировать Средиземное море, но в Индийском океане, у берегов Америки мы можем присутствовать эпизодически. Тем не менее вектор задан, о чем Путин сказал в Сочи.

Но важно и другое. Уже сейчас, по словам Путина, доля современного вооружения в ВМФ составляет 68%. Развитие нашего флота, его технологическое переоснащение заставляет с ним считаться. Даже единичные выходы в дальнюю морскую зону наших кораблей становятся важным событием для западных военных. Они отвлекают силы и средства. Ведь русские "непредсказуемы", и кто знает, что за вооружение на борту крейсера "Петр Великий" или "Москва", какие подводные лодки идут с ними в группе и на что они способны? И даже "маленькие" "Каракурты" на Каспии, Черном и Балтийских морях могут повлиять на геополитический расклад в мире.